Любовь неизбежна

Давай, Марго. Один шаг — и всё закончится. «Давай, прыгай. Я не стану тебе мешать. Покажи всем, какая ты слабая. Сдайся, порадуй тех, кто уничтожил твоих родных. Давай, вперёд!» Та девушка была юной и невинной, и её мир был разрушен в одночасье. Она не хотела слушать о добре и справедливости — она в них больше не верила. Все, кого она любила, были мертвы. И у Марго закончились разумные аргументы. Нужно было видеть лицо Яна… Такому он её точно не учил. Она сама испугалась своего необдуманного порыва: это было очень рискованно. Но девушка, так долго умолявшая оставить её в покое, несколько секунд молча смотрела на неё своими светлыми глазами, а потом медленно отошла от окна. Она не сбросилась с башни — осталась, чтобы отстроить свою жизнь заново, пока одни её враги убивали других. Марго выпрямляется, глубоко вдыхая прохладный воздух, и поднимает взгляд на далёкие огни города. Подходящий момент, чтобы выбрать путь покороче, безнадёжно упущен. А может, его и не было.

***

Наконец-то… Она выходит из лифта и обессиленно прислоняется спиной к стене, едва не сползая на пол. После ночной темноты яркий свет болезненно бьёт по глазам, и Марго прикрывает их ладонью, другой рукой кое-как поправляя растрепавшиеся волосы. Ледяные пальцы не слушаются — ей определённо нужно согреться. Выпить чаю, или хотя бы воды. Неплохо бы, наверное, придумать, чем она занималась всё это время, и сочинить хоть какое-то объяснение своей жалкой попытке сорвать задание, но она слишком, слишком устала. К чёрту эти игры. Плевать на Агнессу и наказание: боль она потерпит. А завтра её уже здесь не будет. Завтра её здесь не будет. Эта мысль помогала делать один шаг за другим, когда отчаянно хотелось в буквальном смысле упасть и не шевелиться. Добравшись до шоссе, она разыскала стенд с картой и поняла, что находится немного к югу от центра города. Расстояние сперва показалось несущественным, но у неё уже не было прежних сил, а сумочка, которую она носила скорее для вида, осталась в том злополучном баре: даже встреться по дороге такси, заплатить было бы нечем. Она шла, стараясь не останавливаться надолго, периодически спотыкаясь и мысленно проклиная высокие каблуки и неровные мостовые. Маршрут пришлось менять на ходу, когда неподалёку притормозила машина, и парочка чересчур улыбчивых и явно не вполне трезвых типов предложили её «подбросить». Идиоты. Раньше она сама могла бы их подбросить — повыше да посильнее; но многое изменилось, и теперь в подобных ситуациях ей придётся действовать иначе. Новообретённая физическая беспомощность всё ещё сбивает с толку. Но свобода от смертельно опротивевшего рабства, пусть и недолгая, того стоит. Марго осторожно поворачивает ручку и облегчённо выдыхает: не заперто. С подъездом ей просто повезло, а здесь без ключей было бы не обойтись. Теперь они ей уже не понадобятся. Она бы вообще сюда не возвращалась, но то немногое, что принадлежит лично ей, находится в этой квартире. Несколько платьев. Любимая книга. И шкатулка с украшениями — немаловажная часть её плана. У некоторых драгоценностей довольно тёмная история, но в конечном итоге это всего лишь крошечные кусочки металла и минералов, которые ей чего-то стоили и которые до сих пор имеют ценность в человеческом мире. Они дадут ей немного времени, прежде чем она решит, что делать дальше — теперь, когда с ангелами и демонами ей не по пути. Ей по-настоящему дорого только жемчужное ожерелье; вряд ли она когда-нибудь сможет его надеть, но продать единственный сохранившийся подарок Яна у неё просто не хватит духу. Смертным должны быть простительны такие слабости… Гостиная встречает её приятным полумраком. Света от камина и расставленных повсюду свечей достаточно, чтобы разглядеть накрытый стол и сидящих за ним Киру, Феликса и Агнессу. Похоже, она успела на поздний ужин. — Присоединяйся, Марго, — без выражения произносит Агнесса, не оборачиваясь. — Мы как раз отмечаем вашу с Феликсом маленькую победу. — Марго подходит и аккуратно опускается на стул напротив Киры. Долгожданная возможность расслабиться опьяняет, и она с трудом преодолевает желание откинуться на спинку и скинуть с уставших ног туфли. Хотя никто, кажется, не обращает на неё особого внимания; Кира с кислым выражением лица гоняет еду по тарелке, а Феликс, наоборот, всецело поглощён трапезой. Агнесса сидит с отсутствующим видом, как будто её мысли блуждают где-то очень далеко. Вино, пожалуй, не лучший способ утолить жажду, но других напитков на столе нет, поэтому Марго вслед за Кирой наполняет свой бокал. После первого же глотка внутри разливается знакомое тепло. Только сейчас она осознаёт, что перестала ощущать присутствие остальных: никакой тошноты, ничего такого — что бы это ни было, оно прошло. Вместо этого она чувствует… голод. Легко узнаваемый, естественный, самый обыкновенный голод. Проглотив пару кусочков киви, она берёт веточку винограда и старается есть помедленнее, но с каждой следующей ягодой голод усиливается, а игнорировать аромат, исходящий от глубокой тарелки в центре стола, становится всё сложнее. Что-то вроде рагу из мяса с овощами — пахнет невероятно, но стоит представить… Даже смотреть жутко. — А ты почему не ешь, Марго? — словно прочитав её мысли, невинным тоном интересуется Агнесса. — Не хочется, — она равнодушно пожимает плечами. Звучит в общем убедительно — у неё никогда не было привычки набрасываться на еду. Убедить бы в этом саму себя… — Ещё бы, — встревает в разговор Кира, — это же есть невозможно! — Марго с удивлением переводит взгляд на неожиданную союзницу. Вид у неё и впрямь недовольный. — Если всё так здорово, почему было не заказать пиццу и не поужинать нормально? А не этими полуфабрикатами из магазина. Полуфабрикаты из магазина, значит… Марго понимающе улыбается Кире, мысленно говоря спасибо. Надо выждать минутку, чтобы это не выглядело вызовом, и всё-таки взять себе немного. Но тут Кира так же возмущённо добавляет: «И почему нельзя было позвать Дэна?», и еда моментально теряет свою привлекательность. Дэн… Надо же, она совсем про него забыла. Как легко забываются те, кого ты собственноручно толкаешь в пропасть. Феликс отпускает какой-то комментарий, и беседа за столом переключается на Дэна и Машу, а Марго закусывает губу, вспоминая. С каким усердием она выкапывала из глубин его души худшее. Как торжествовала, когда его дом охватило пламя, навсегда меняя его жизнь, делая убийцей собственной матери. Как снова и снова напоминала ему об этом. «Докажи, что твоя мать умерла не просто так. Делай то, о чем мы тебя просим…» Обыкновенный юный ангел, чьей слабостью была его семья. Ему просто не повезло встретить на своём пути её и быть выбранным для такой «великой» цели. Марго не думала, что он может влюбиться в Машу; это она должна была влюбиться, а он — обратить её и дальше творить зло в своё удовольствие. Девчонка должна была страдать. И её чуткий покровитель, который не смог бы её уберечь. Но чувства спутали все карты. Дэн влюбился — и увяз в серой зоне, не в силах ни оставить Машу, ни позволить ей пасть. Эта любовь убьёт его. Она будет убивать его каждый день, каждую минуту, и если он всё же получит бессмертие, это затянется… неизвестно на сколько. Он не заслуживает такого. Никто не заслуживает. Хорошо, что его здесь нет. Лучше ему вообще здесь больше не появляться. А ей придётся слегка откорректировать план: прежде чем исчезнуть из виду, она поговорит с ним. Исправить уже ничего нельзя, но он ещё не демон. Если нет дороги назад, он может хотя бы остановиться. Почему она тогда помешала ему уехать?.. Глупый вопрос, конечно: он стал её личным оружием против Яна. Даже видя, что проигрывает, она продолжала уверять его, что они с Машей смогут быть вместе на стороне зла. Абсолютная ложь. Тьма не терпит любви. — …что скажешь, Марго? — вкрадчивый голос Агнессы почти заставляет вздрогнуть. Марго отпивает из бокала, намеренно растягивая глоток, и восстанавливает в памяти то, что успела услышать. Агнесса говорила о том, что Дэн плохо старается, а Феликс, кажется, опять вызвался заняться Машей самому. Потом Кира спросила, не пора ли им избавиться от Дэна, раз от него так мало толку… — Мы потратили на него столько времени, — вполне резонно замечает Марго, встречаясь взглядом с Агнессой. — Думаю, можно дать ему ещё шанс… последний. Я поговорю с ним. — Конечно, поговоришь, — соглашается Агнесса, странно улыбаясь. В этой её улыбке, да и во взгляде проскальзывает что-то новое, от чего внутри неприятно холодеет. Неужели ответила невпопад? — Ладно, не будем о грустном, мы всё-таки празднуем. Расскажи лучше, как у вас сегодня всё прошло? — Агнесса манерным движением откладывает нож с вилкой и складывает руки на столе. — А что, Феликс ничего не рассказал? — вырывается у Марго, прежде чем она успевает обдумать ответ на вопрос, которого уже не ждала. Она бросает короткий взгляд через стол, но Феликс смотрит куда-то в сторону. Ясное дело — описал всё в красках. Не удивил. — Почему же. Но, может, твой рассказ будет интереснее, — вроде как издёвка, но в голосе Агнессы нет ни капли насмешки. Говорит сквозь зубы, будто едва сдерживает ярость. Кира смотрит на них со смесью непонимания и любопытства. — Вряд ли, — бесцветно отвечает Марго. Хочется налить себе ещё вина, но сейчас она не очень доверяет своим рукам. — Рассказывать особенно нечего. Жена застрелила мужа. Конец истории. — Он выжил, — неожиданно подаёт голос Феликс, и она непроизвольно поворачивается к нему. Лжёт или шутит? Но вид у него не слишком радостный, а Агнесса буквально испепеляет её взглядом. Тогда… Как это возможно? Наверное, она улыбается. Или ещё каким-то образом выдаёт свои эмоции; потому что в следующий момент Агнесса с размаху бьёт её по лицу. Марго отшатывается, невольно хватаясь за горящую щёку. К такому она оказалась не готова. И судя по звукам с другой стороны стола, не она одна. Агнесса ударила далеко не в полную силу — иначе лететь бы ей до самой лестницы — но боль всё равно ужасная. Марго медленно поднимает голову, сдерживая рефлекторные слёзы, и усилием воли убирает от лица руку. Это хорошая новость, очень хорошая. Вот что важно. В широко распахнутых глазах Киры плещется дикий страх. Столько лет прошло, а она всё никак не привыкнет к Агнессиным вспышкам ярости. Правда, за столом таких сцен ещё не было. — Подождите, он что, после выстрела жив остался? — деловитый тон Киры совсем не сочетается с растерянным выражением лица. — Так в чём проблема сейчас его прикончить? Где он, в больнице? — она толкает Феликса в бок, но он молчит, как и Агнесса, мрачно уставившаяся в стол. Не всё так просто, мелькает у Марго мысль. Судя по всему, его смерть по какой-то причине была важна для Агнессы, а если так, за ним могут присматривать ангелы. Странно, почему Ян ничего не знал… А Кире, похоже, объяснили не больше, чем ей самой. — Для нас ведь главное душа этой тётки, а она всё равно уже наша? — этот вопрос, наконец, привлекает внимание Агнессы: она резко вскидывает голову и бешено смотрит на Киру. — Она. Нужна была. Мне. Живой! — выкрикивает Агнесса, с каждым словом повышая голос, и ударяет по столу обеими руками — с такой силой, что посуда подпрыгивает и жалобно звякает. Так вот оно что. Вот кого… Теперь в голове всё складывается. Марго прекрасно понимает, что не стоит усугублять ситуацию и провоцировать Агнессу; но, видимо, она тоже в конце концов повредилась рассудком — несмотря на всё ещё саднящую щёку и покалывание в ухе, её разбирает хохот. Она сжимает губы, задерживает дыхание, надавливает ногтями на порез, пытаясь отвлечься на боль, — всё без толку. На глазах выступают слёзы, сквозь которые она различает побледневшие лица Киры и Феликса, и на неё накатывает новая волна смеха от мысли о том, как всё это выглядит. Успокойся, приказывает она себе, набирая в грудь побольше воздуха, но через секунду мощный удар отбрасывает её в сторону. На этот раз Агнесса не церемонится. Марго отлетает к стене, больно ударяясь о неё боком, и едва успевает выставить перед собой руки, чтобы не разбить лицо об пол. Дыхание перехватывает, а в ушах противно звенит: на какое-то время она даже перестаёт слышать другие звуки. …Ну всё, хватит. Она переоценила свои силы. Ещё один такой бросок может обернуться для неё переломанными рёбрами, а то и чем похуже. Встать, нужно прямо сейчас встать и уйти, с остальным она разберётся потом, главное, больше ни обо что не биться, перед глазами и так всё плывет… — Зря я сразу тебя не убила, — глухо, будто издалека доносится голос Агнессы, пока Марго с огромным трудом поднимается на ноги. Осмыслить всю фразу целиком ей не удаётся, но последнее слово слишком громкое, чтобы остаться незамеченным. Она кое-как встаёт и тут же чуть не падает обратно, цепляясь за стену; пол раскачивается и уходит из-под ног. Но она не настолько сильно ударилась. И не так уж много выпила… Сердце начинает бешено колотиться. «Убила». Словно в ответ на её догадку грудь пронзает неожиданно резкая боль, от которой она, не сдержавшись, вскрикивает. — Тебе всё же стоило поесть, — теперь она слышит немного лучше и поворачивает лицо в сторону стола, — на сытый желудок он действует не так быстро. — Глаза с трудом фокусируются, и Марго замечает, как Кира за спиной Агнессы вскакивает, а Феликс поспешно отодвигает от себя бокал. — Сидеть! — рявкает Агнесса, даже не шевельнувшись на стуле. — Этот яд опасен только для смертных, — продолжает она спокойно, — правда, Марго? Она узнала. Когда, откуда? Да какая разница… Значит, вот как она умрёт. В этой квартире, напившись какой-то отравы… Не хочется верить. Но приходится. Всё тело наливается тяжестью, ноги слабеют и подкашиваются; она ведь долго так не простоит, она сейчас рухнет на пол и больше уже не встанет. Марго хватается за стену покрепче: почему-то это кажется очень важным — не упасть, удержаться… Боль усиливается, путая мысли; ускользающее сознание атакуют вопросы, на которые ей хотелось бы знать ответы — бессмысленные, серьёзные, все подряд вперемешку. Она сразу сгорит, оставив после себя лишь пепел, или будет умирать как люди? Лучше бы сразу… Что будет с Дэном, удастся ли ему избежать… всего этого? Куда ещё она могла пойти, если бы лучше слушала свою интуицию? Ян… Здесь слишком много вопросов, и они никогда не будут заданы. Она просто его больше не увидит. Поэтому так страшно закрывать глаза, поэтому не хочется отпускать этот мир, поэтому нельзя падать, ни в коем случае нельзя, но она всё-таки теряет равновесие, качнувшись назад и бесполезно проскользив по стене рукой… Она падает, но кто-то успевает подхватить её и бережно прижимает к себе. Марго уверена, что её глаза по-прежнему открыты, но всё вокруг стремительно меркнет. Комната исчезает, растворяясь в темноте.