Танец любви

- Но...Я же... - растерянно бубнила Таня, жалобно глядя на учителей. Кинув задумчивых взгляд на темноволосого парня, который нагло ухмылялся, Гроттер нервно выдохнула через стиснутые зубы. Как же ее бесил этот мудак, как она любила его называть. Такой наглый, вредный, противный, красивый, умный...В общем рыжеволосая даже и не заметила, как ее занесло с такими мыслями. Вот что значит безысходность... Таня обреченно вздохнула, и, опустив изумрудные глаза в пол, последовала к своей парте. Ее так напрягли эти танцы, что она даже не заметила, как Бейбарсов разместился как раз за последней партой. Именно за ее партой. - Что ты тут делаешь, недоразвитая гусеница? - с укором спросила девушка, хмуро смотря на парня, который невозмутимо поглядывал прям в ее декольте. - Девочка моя, я тут сижу. Или ты ослепла? - с иронией полюбопытствовал Глеб, все же соизволив поднять темные глаза, оторвавшись от созерцания... женских достоинств. - А ты, видимо, окончательно деградировал. Проваливай, - грубо бросила Гротти, сев рядом с одноклассником и подперев голову рукой. Иосиф Виссарионович напоследок что-то шепнул классной руководительнице и поспешил удалиться из кабинета. Как только деревянная дверь за ним закрылась, физичка тут же объявила Бейбарсову и Гроттерше, что после этого урока, они должны пройти в спортзал для репетиций. От уроков она их отпросит, но особой радости Тане это не принесло. Урок был утомительным, и казалось, что он продолжался вечность. Когда наконец-то прозвенел звонок, Таня обрадовалась но, вспомнив о репетиции, резко захотела послать всех куда подальше и пойти поесть. - Эй, детка, пошли, - специально, чтобы позлить напарницу, промолвил брюнет, приобняв рыжую за талию. Гроттер в этот момент как раз записывала домашнее задание в дневник, и резко хлопнув им, она сорвалась с места и быстрым шагом направилась в спортзал. Настроение было хуже некуда, и ничего не могло его поднять. Даже бальные танцы сейчас не могли ее утешить, ведь танцевать ей придется с человеком, которого она ненавидела. Но ведь не зря же говорят, что от ненависти до любви один шаг. Зайдя по пути в столовую, девушка выпила чай. Прозвенел звонок, оповещающий о начале второго урока, а это значит, что она должна идти в спортзал. Коридоры уже пустовали, так как все ученики были на уроках. Тишина слишком сильно давила, и Таня ускорила шаг. Зайдя в просторное помещение, Гроттер оглянулась. Голубые стены, высокий потолок, маты, лежащие на полу в углу - все как обычно. Никого еще не было. Малютка Гротти решила, что если есть время, она успеет быстро переодеться в более удобную для таких вещей одежду. Зайдя в раздевалку, девушка стянула белоснежную блузку, кинув ее в сумку. Оставшись в одном ажурном белом бюстгальтере, Татьяна полезла в ту же сумку за туникой. - Мило выглядишь. И фигурка прекрасна, - как гром среди ясного неба прозвучали эти слова позади рыжеволосой. Испуганно развернувшись, дочь Леопольда и Софьи даже забыла прикрыться, глядя на Глеба, который жадно рассматривал юное тело. - Пошел вон! - крикнула зеленоглазая, наконец-то придя в себя, но было уже поздно. Не успела она схватить футболку, чтобы поскорее натянуть ее, как девушка была остановлена мускулистыми загорелыми руками, которые впились в запястья рук. На нежной кожи оставались красные пятна, так как парень с силой сжимал руки. Тем не менее, Таня прошептала: - Отпусти меня, ублюдок озабоченный. Пульс участился, сердце бешено забилось в груди. Напоминало ситуацию из какого-то дешевого романа. Не прошло и секунды, как юная особа была прижата накаченным телом к холодной стене, из-за чего по телу пробежала волна мурашек. Ровное дыхание Барса обжигало шею. - Отпустить малышку в такой момент? Ты смеешься, - оскалился темноволосый, проведя языком по щеке своей жертвы. Поцеловав ее в ключицу, юноша начал опускаться ниже, к груди. - Не называй меня так, - разозлилась рыжая, скривившись. Он знал, что ее бесит когда ее так называют, и делал это назло. Позади что-то послышалось. Видимо, хореограф уже пришел, и теперь не мог понять, почему танцоров еще нет на месте. Бейбарсов тем временем нехотя оторвался от желанного тела, и подняв с лавочки тунику, отдал ее Тане, которая еще не пришла в себя. - Одевайся. Потом продолжим, - серьезным тоном бросил он напоследок, после чего вышел, оставив испуганную Гротти одну.