***
- И что мы тут делаем? - спросила Гроттер, сурово посмотрев на сына, хотя сама еле сдерживала смех, ведь ее сыночек стоял в окружении грязной посуды в фартуке с бабочками, весь перемазанный мукой. - Мама, это завтрак! Разве не видно? – сын искренне недоумевал, как можно было не понять такой элементарной вещи и решил пояснить. - Я же мужчина? – спросил Артем. - Да, сын, ты - мужчина! - Вот! Я мужчина, и я ведь люблю тебя, ты же знаешь об этом? - Конечно, знаю, Темочка, но к чему ты клонишь? - Ну, мама! Как это к чему? Я, как любой влюбленный мужчина, просто обязан баловать свою возлюбленную! Ну, завтрак там, помощь какая-нибудь… - И откуда ты только знаешь, что делает влюбленный мужчина? - Ну, как откуда? – сын потупил взор и посмотрел на пол, - по телевизору говорили… И вообще, я хотел тебя сам разбудить, но смотрю ты сама поднялась… Опять братик пинается? - Нет, сынок, сама проснулась, – улыбнулась Гроттер и потрепала сына по волосам, - ну что? Давай попробую, что ты приготовил? - Пробуй, я уже покушал пока готовил. - Хорошо, только давай ты больше не будешь готовить без меня, это опасно. А ты хоть и мужчина, но еще пока маленький, – улыбнулась рыжеволосая и попробовала яичницу. Да, конечно, кулинарными способностями на данном этапе сын не блещет, яичница была пересолена, да и в добавок со скорлупой, но расстраивать сына девушке не хотелось, а чай оказался сладким, очень сладким, настолько сладким, что Гроттер хватило только на два глотка. - Спасибо, сын, все было вкусно, я тебя обязательно научу готовить, чтобы еще вкуснее было. Согласен? - Конечно! – кивнул Артем и пожал матери руку, таким образом скрепив договор.***
Легкий толчок вырвал рыжеволосую из воспоминаний, сейчас она стояла в очереди в кассу супермаркета, где неизвестно почему из двадцати касс работало только четыре, и этого было катастрофически мало. Благо, беременность все-таки дает свои преимущества, и над девушкой сжалились, пропустив вперед без очереди. Расплатившись и сложив покупки в пакеты, Гроттер двинулась к выходу. Пока она искала взглядом машину, потому что просто напросто забыла, куда припарковалась, к ней со спины кто-то подошел. - Помочь? – спросил ее обладатель бархатного голоса, от которого у нее до сих пор, хоть и прошло пять с половиной лет, мурашки по коже. - Нет, я на машине, – поворачиваясь к обладателю голоса, сказала Таня и посмотрела Глебу, а это был именно он, в глаза, – я сама справлюсь. - Танюша, если я не ошибаюсь, ты на шестом месяце. И хоть ты и на машине, что я очень не приветствую, сумки все равно тяжелые. По крайней мере, их надо загрузить в машину. Тебя по приезду встретят? -Да, Глеб, меня встретит Михаил, - при этом имени у Глеба сжались руки в кулаки и заходили желваки на висках, но надо отдать ему должное, он взял себя в руки и ничего не сказал на это. - И почему ты не приветствуешь то, что я на машине? Я уже почти пять лет как за рулем! Водить умею, – съехидничала Гроттер. - Я верю, но все таки срок большой, и это опасно, должна же понимать, случитьсяможет всякое, не первый раз беременна ведь. И да, я волнуюсь за тебя. При этих словах у Гроттер сердце предательски сжалось, а по телу разлилась теплота, ведь как не крути, а приятно, когда за тебя переживают. Да и Гроттер перестала врать себе о том, что Глеб ее не интересует, чувства никуда не делись, они остались, даже стали сильнее, но его поступок до сих пор не давал ей полностью ему довериться. А ведь после встречи в парке прошел месяц, и за этот месяц Глеб ненавязчиво, но привязывал ее к себе. Небольшими, мелкими поступками, будь то донести сумки до машины, или помощь в перестановки мебели в доме, хотя она до сих пор не поняла, откуда он узнал ее адрес. Он подружился с ее сыном Артемом, причем второй в нем души не чаял и иногда говорил, что хотел бы такого папу как дядя Глеб, а Таня все думала, что надо было бы уже сказать Глебу, что это его сын, но никак не решалась. Барьер той ночи никак не хотел рушиться, хотя уже изрядно пошел трещинами. С каждой их встречей ей было все тяжелее и тяжелее сохранять маску спокойствия. Он стал ее незримой тенью, да что уж там, он пошел с ней туда, куда не каждого мужа можно затащить, а именно на плановый осмотр в гинекологию, и держал ее за руку, когда ей делали УЗИ, он вместе с ней узнал пол будущего ребенка, слышал его сердцебиение, и она никогда не забудет, как он нежно положил свою руку на ее живот после приема, и сказал всего лишь одну фразу, но ту, что хотелось бы слышать любой девушке, которая была в ее ситуации, а именно: «Пусть я не биологический отец этого ребенка, но я сделаю все, чтобы ты меня простила, чтобы стать ему настоящим отцом, а Тема для меня уже как сын». В тот момент, предательские слезы полились из глаз, и она проревела в рубашку Глеба минут десять, а он, ничего не говоря, просто посадил к себе на колени, и укачивал, как маленькую… *** - Таня, ты где летаешь? В каких облаках? Я тебя уже третий раз зову, – Глеб улыбнулся и посмотрел на рыжеволосую. - Что? Прости, задумалась.. - Я говорю, давай я тебя отвезу, мне так спокойнее будет. - Ладно, давай, только чур на моей машине! – Гроттер улыбнулась, а Глеб кивнул, и они пошли к автомобилю рыжеволосой, абсолютно не замечая, что из-за угла за ними наблюдала пара блондинов, с не очень милыми улыбками.