Часть 3
2 декабря 2019 г. в 17:04
Концерт только начинается, но Ника уже хочет уйти. И нет, дело не в песнях и музыке её так называемого «парня». Нет, просто она увидела объект недавнего обсуждения в машине.
— Там будет моя бывшая, — предупредил pharaoh.
— Угу, спасибо, — буркнула девушка, — Мы же все в ФСБ идиоты, ничего не знаем; и да, я в курсе, что мне нужно делать, а что нет. Кого играть, где играть и с кем играть.
— Если у тебя есть оружие, это не делает тебя главной и умной, — схехидничал певец.
— А тупых больше и нет, — как-то странно выразилась агент.
— Да и не надо прибедняться, — Никилин с намёком посмотрела на парней, сидящих в салоне автомобиля. — Вы тоже все умеете обращаться с ним и не хуже меня.
— Ну, в сборе информации тебе можно поставить пять баллов, — отозвался Топор.
— Санкт-Петербург, Дыбенко. Владел оружием, но пойман не был, — продекламировала девушка статью, что нашла как-то давно относительно Гарри.
— Раут — то же самое, а засранец не хуже.
— Засранец? Тебя мои фанатки порвут за это, — нахально ухмыльнулся блондин.
— Если они все пустоголовые пустышки, то это лучше всего олицетворяет круг твоих песен и тех, кто их слушает, — ну, это конечно, Авернюк съюлила, она и сама наизусть знала пару песен. Но Глебу об этом знать не обязательно./i>
К ней подходит Кафельникова. Сразу видно, модель. Одежда, причёска, походка — всё на высшем уровне. Иногда Ника завидовала таким людям. У них была жизнь, а она уже и не помнит, сколько сменила имён. Но она просто обязана быть в ФСБ и ценила то, что они для неё сделали, ведь не всем выпадает такой шанс.
Но это её последнее задание, после и она навсегда останется Никилин Авернюк.
— Алеся Кафельникова, — девушка протягивает Нике руку, но та даже не удосуживается пожать её.
— Никилин, — холодно отзывается девушка. Даже играть не приходится, вот только брюнетка не ревнует, она просто бесится от этой особы. Почему? Да без понятия она: вот, бывает, бесят Авернюк люди, а почему объяснить она не может. «Родились они», — может ответить она. От этого все из отдела буквально вешаются, но изменить её мнение никому почти не удаётся.
— Так вот, кого он нашёл себе, — Алеся пытается говорить голосом, каким говорят красивые стервы вроде Шерил Блосом из Ривердейла, но это больше по части Авернюк. Она способна картинно передать голос, изменить взгляд. И всё это могло бы казаться до безумия красивым, вот только эта девушка не любит себя. Просто не считает себя привлекательной или достаточно хорошей для кого-либо. Это является её, наверно, единственной проблемой, но самоуверенности, что самое смешное, от этого у нее не уменьшается. — Некий Кристиан Грей.
— Ты подошла, увидела меня, — видно было, что кареглазой этот разговор не нравится, — так если у тебя нет каких-то вопросов, не могла бы ты не портить мне вечер своим присутствием?
Алеся медленно разворачивается и удаляется. Но и на этот раз Нику не оставляют одну. Теперь к ней присоединяется Антон.
— Тони, — не оборачиваясь, произносит девушка.
— Тебе не нравится музыка? — наверно, он является единственным, кого волнует эта маленькая девочка.
— Ну, почему? — она так и не оборачивается. — У меня сестра старшая под эту песню себе вены порезала, да так, что не проснулась потом. Но песня и правда крутая.
— Извини, — приглушенно пробормотал парень.
— Ничего страшного, — легкомыслие — это, наверно, её защитная реакция, что ли.
Проходит ещё около часа, но ничего не меняется. Больше никто не трогает Авернюк, но тут вместо очередной песни Глеб решает что-то сказать.
— Я бы хотел представить человека, который изменил мою жизнь, — он говорит искренне, ведь Никилин и правда изменила его жизнь. — Я бы хотел вам представить человека, точнее, девушку, занявшую отдельное место в моём сердце. Ника, пожалуйста, выйди сюда.
Он говорит правду и то же время недоговаривает. Ведь, по сути, раздражение — это тоже сильное чувство. Ника медленно пробирается сквозь толпу, которая удивлённо расступается перед ней. Её движения кажутся плавными, не рваными и резкими, нет. Они мягкие, но что-то в них опасное; девушка вспоминает как-то фразу сказанную Глебом в одном из интервью: «Любимое оружие? Разум.» И он был полностью прав: пуля или лезвие бьёт не так сильно, как бьёт холодный разум. Так вот, её движения на самом деле наполнены холодом, но что-то в них есть и притягательное, наверно, пафос.
— Никилин, — он наклоняется, беря руки девушки в свои и чуть-чуть опрокидывает её назад так, чтобы она оказалась в его власти.
«Урод», — думает Ника; она даже нечего сделать-то ему ничего не может, она же <i>любит его. Да, целуется он круто, это нужно признать. Нет грубости, парень не пытается сделать ей больно. Его руки ложатся на её бедро и придерживают спину, но вот руки… они его выдают. Они держат грубо и больно. «Останутся синяки», — мелькает мысль у Никилин… хотя ей не привыкать, по сути.
Когда она отходит от него и улыбается, Голубин подходит, как бы обнимая её, но в действительности же тихо рычит ей на ухо:
— Пистолет был виден, дура, — «Дура» эхом отзывается у девушки. От этого хочется ударить или заплакать, но она лишь выдавливает счастливую улыбку.
«Ненавижу», — проносится у неё в голове, а слёзы скапливаются в глазах, — «ненавижу!»
Примечания:
Жду ваших комментариев, они мне очень важны