Мой любимый младший брат

*Много лет назад*       Братец Том был немного странный.       Так думал маленький Гарри, но не находил в этом ничего плохого. Ведь он такой хороший, добрый, всегда защищает от строгой матери, не обижает, как это делают другие старшие братья в многодетных семьях. Почему бы и не быть немного не таким, как все? — Гарри, поиграем в колдомедиков? — Том показывает ему птичку в руках. — Твоя очередь. — Но она же здоровая! Старший брат задумался на секунду и согласно кивнул, выкручивая соловью крылья по часовой стрелке, а тот громко заверещал от боли и страха. Он протянул птицу вновь, уже не боясь, что та улетит. — Теперь ее нужно вылечить. Гарри обрадованно засучил рукава мантии, присаживаясь с мальчиком на землю. Он вытащил из маленькой сумочки несколько флакончиков с неизвестными зельями, что тайком стащил из маминой мантии. С важным видом открыл одно из них, посмотрел на просвет и медленно вылил на левое крыло пернатой.       Птица, что до этого лишь слабо трепыхалась и попискивала, вдруг замерла на пару секунд и начала кричать так громко, что братья отпрыгнули назад, а склянки посыпались на землю и разбились, подняв облачко пара. Перья птицы начали обугливаться, обнажая сначала кожу, а затем тонкие косточки. В итоге, та спустя мгновение затихла. — Что это с ней? Уснула? — Она умерла. — Это как? Разве у мамы не только лекарства в карманах? Птица должна была вылечиться! — Гарри обиженно насупился. — Пошли, поймаем еще кого-нибудь.       Братья молча наблюдали, как соседский мальчишка плакал над мертвой кошкой, сидя в кустах у своего дома. — Ну и чего он ревет? — Гарри непонимающе переводил взгляд с Тома на незнакомца, — мы же всего лишь помогли ей. — Он дурак? — брат пожал плечами, зорко следя, чтобы их фигуры не были заметны пострадавшему. — Идем, я обещал научить тебя плавать.       Да, он был странным. Считал все вещи Гарри своими, но к своим прикасаться запрещал даже родителям. Отчего-то недолюбливал сверстников, подначивая драки и разрушая мало-мальски зародившуюся дружбу Гарри с соседскими ребятами. Игры тоже были странными, но в итоге все выворачивалось таким образом, что и младший брат оказывается увлеченно в них втянут. Тискаться и обниматься ненавидел так сильно, что чувствительный к нежностям Гарри получал легкие ожоги на коже, когда нарушал личное пространство на пять минут дольше обычного. Да, ровно пять минут Том стойко терпел потрепывания, поглаживания и объятия, но более — увольте. Родители, привыкшие к сынишке-недотроге, старались особо не приставать с ласками. А Гарри злопамятным никогда не был и делал то, что считал нужным. И если молчаливому и одиноко читающему старшему брату были приписаны младшим суровые обнимашки, мальчик с упорством носорога давал их.       Лили оторвалась от какой-то черной толстой книги, заметив на пороге своей лаборатории сыновей. Том выглядел привычно сдержанно, а вот Гарри топтался на месте и нервничал. Наконец, не выдержав, младший подскочил к маме и требовательно что-то сунул в руки. — Ты зельевар! Вылечи! Женщина посмотрела на предмет в своих руках, разглядев в нем переломанного тушканчика, облитого кучей дурно пахнущих составов. Она покачала головой и вздохнула, уничтожая взмахом палочки мертвого зверька. — Мертвых нельзя вылечить и оживить, малыш. — Почему? У тебя их полно. И ты все равно лечишь. — Я их не лечу, а ставлю эксперименты... — Лили, опомнившись, быстро добавила, — ...во имя науки. Мне незачем лечить каких-то зверей, — рассмеялась женщина, взлохматив волосы Гарри. — Даже я не могу вернуть их к жизни, сколько бы ни пыталась. Такими, какими они должны быть, точнее. Видя, что сыновья явно не понимают, о чем говорит их мать, та сдалась: — Идемте, покажу, как нужно. Том, запри, пожалуйста, дверь, — дождавшись, пока старший сын закроет лабораторию на замок, женщина продолжила. — Перед тем, как ставить эксперимент, зверька нужно умертвить... В большинстве случаев. Вот, гляди, так проще и лучше всего. Лили поймала забегавшего по клетке крысенка в ладонь и показала внимательно слушающим ее детям. Затем легким движением свернула зверьку шею и положила на рабочий стол. — Мы не должны причинять боль там, где это не необходимо, это очень важно. — Мать одарила их строгим взглядом, — но раз уж вам нужно лечение... — она достала еще одного живого крысенка и палочкой разрезала его живот, обнажая внутренние органы и часто вздымающиеся ребрышки, затем взяла одно из зелий и показала Гарри: — это бадьян. Всего несколько капель, и рана затянется. Ну и чего ты продолжаешь визжать? Ты уже вполне здоров. Силенцио! — теперь зверек лишь мелко вздрагивал, но молчал. — Это — второе важное зелье, костерост. Я не стану демонстрировать его действие, потому что оно занимает несколько часов. Пить нужно, а не сверху поливать. Гарри, ты такой несмышленыш. — Что за эксперименты, мама? — в свою очередь спросил Том. Лечение ему было не интересно. — Проверяю действия различных составов, реакцию органов на них, действия проклятий... Перед тем, как испытывать их на людях, обязательно испытывай на животных. Конечно, они не опишут тебе свои ощущения, но наглядности на первое время станет достаточно. — Я могу попробовать? Лили тепло улыбнулась. — Конечно, любимый, но папе мы ничего рассказывать не будем, верно? Мы же не хотим его расстроить?       Гарри сильно скучал, гуляя по саду. Брат теперь пропадал в маминой лаборатории, запершись с ней там часами напролет, а его самого не пускали. Ну и где справедливость? Они развлекаются, а присоединиться не дают! В итоге взгляд упал на папину рабочую метлу у крыльца. Обрадованно улыбнувшись, он кинулся к ней — летать мальчик умел, но это же гоночная метла, самая настоящая!       И как в итоге — потерялся. Вдоволь налетавшись прямо над облаками (детская метла едва ли била рекорд десяти метров над землей), Гарри начал спускаться к земле лишь к вечеру. Юный маг с удивлением и нарастающей паникой обнаружил под собой редкий лес и незасеянные поля без намека на цивилизацию. Но он же был уверен, что сделал круг!       Перепугавшись, Гарри едва не свалился с метлы, но вовремя удержался. Первое, что сказал ему отец, усаживая на метлу, это не при каких обстоятельствах не разжимать пальцы. Даже если тебе все ниже пояса оторвало. На это, конечно, Лили ему всыпала по первое число.       Ночь пришлось провести в лесу. В небе слишком холодно, а кусты и деревья хоть немного спасали от пронизывающего ветра. Гарри зябко дышал на руки, пытаясь их согреть, и думал, что же делать дальше. Выплакав все, что только можно, мальчик даже взбодрился: Том еще пожалеет, что отказался от такого приключения!       При мыслях о старшем брате, плечи печально опустились. Он сейчас где-то дома, в тепле и уюте, кушает вкусный ужин и совершенно не знает, что его родной младший брат прозябает в богом забытом лесу.       От усталости и переживаний Гарри все-таки уснул. Закопался в ворох ранних опавших листьев и погрузился в неспокойную дрему. И снились бесконечные змеи в глазах матери, из рук отца сыпались звезды, а из палочки брата — окровавленные перья соловья.       Разбудили ребенка знакомые голоса, выкрикивающие его имя. — Гарри! Гарри, где ты?! Том, проверь еще раз! — Крючок цепляет к этому месту, — в голосе брата слышалась тревога и нервозность, — может, я ошибся? — Зато я не ошиблась! И точно знаю, что твоя кровь работает как надо. Давай, еще раз, — через пару мгновений послышался хлопок аппарации, и голос матери раздался с противоположной стороны, но на том же расстоянии. — Гарри! — Мама, я здесь! — опомнился обрадованный мальчик и, подхватив метлу, кинулся к источнику голосов и слабого проблеска света меж деревьев. Лили упала на колени и притянула в сильные объятия младшего сына, покрывая его мокрое от слез лицо поцелуями. Гарри ревел во весь голос, пока мать проворно ощупывала тело на наличие травм. Получив согревающие чары, юный волшебник, наконец, успокоился. И заметил окровавленную в нескольких местах руку стоявшего рядом брата. Его глаза в шоке расширились и он воскликнул: — Том, ты ранен?! — мальчик подскочил к старшему брату и схватил того за ладонь. — Сильно больно? — Подуй, и все пройдет, — покровительственно улыбнулся Том, тщательно скрывая оглушительное облегчение. — Ты как здесь оказался, тупица? — Решил на рабочей метле папы полетать, само вышло... — малец и правда смешно вытянул губы в трубочку и дул на неглубокие раны, из которых тонкими струйками текла кровь. Рука была тут же вырвана, чтобы в следующую секунду отвесить крепкую пощечину родственнику. Тот изумленно моргал, не сразу поняв, что произошло. Брат на него раньше руку не поднимал. — Ты больше никогда не сядешь на метлу! Гарри беспомощно поднял глаза в сторону матери, но та, пристально глядя на Тома, чему-то своему кивнула. Затем подобрала с земли гоночную метлу последней модели и... Та сгорела дотла в ее пальцах. — Никогда, — твердо подтвердила женщина. — Том, руку. Старший брат еще с секунду прожигал глазами младшего, перед тем как позволил матери залечить раны и убрать кровь. Затем Лили прижала сыновей к себе и некоторое время помолчала, вслушиваясь в их сердцебиение: — Никогда не оставляйте друг друга. Всегда защищайте и оберегайте, и всегда будьте вместе. О большем я и не прошу, — волшебница повеселела, а из ее глаз пропало странное выражение. — Теперь возьмите меня крепко за руки, я аппарирую вас обратно домой. И... Том. Никому ни слова. — Я помню, мама.       Гарри упрямо стоял на месте, сжав кулаки. Тот самый сосед, чью кошку они лечили, вызвал мальчика на дуэль. Кулачную, разумеется. Хотя всплеск магии случился у обоих: у задиры отрасли оленьи рога, а у самого Гарри волосы перекрасились в ядовито-зеленый. Место выбрали подходящее — далеко за деревней, на скальном выступе, закрытом от лишних глаз деревьями, и с прекрасным видом на ледяное озеро. Место для драки лучше и не сыщешь. Теперь решался вопрос о судьбе мира — кто же победил. — Гарри, сколько можно тебя искать? — Ты что, подмогу привел?! Трус! Мальчик раздосадованно застонал и обернулся. И верно, к ним из-за высоких зарослей малины продирался Том. Гарри успел заметить, что по указательному пальцу правой руки стекала капля крови. Поравнявшись с драчунами, более старший волшебник презрительно фыркнул, оглядев с ног до головы довольно убого одетого пацана. Тот зарделся от возмущения и легкого стыда. — Тебя не учили, что вмешиваться в личные чужие дела невежливо? — запальчиво начал соседский волшебник, но отошел на шаг назад. — Уходи! — О, малыш Гарри, не та ли это плакса, чья кошка странным образом подохла четыре месяца назад? — жестоко улыбнулся Том, наоборот, подступая ближе. — А потом вторая. И за ней та жалкая блохастая псина. Такая трагедия. — От-ткуда т-ты знаешь? — Я тебе не малыш! Старший брат не обратил внимания на высказывание младшего, подступая ближе, а испуганный мальчик, наоборот, все дальше. Тому было интересно, а Гарри внезапно вскинулся: — Стой, там же!... Но было поздно, сосед взмахнул руками, когда нога провалилась в пустоту, и камнем рухнул с обрыва прямо в воду. Братья подбежали к самому краю, заглянули вниз, но никакого тела не увидели, лишь затихающая белая пена от всплеска. Старший ни на секунду не выпускал вспотевшую ладошку младшего, чтобы тот по неосторожности не ухнул следом.       После случая с метлой Том старался бывать в кругу семьи чаще, а Лили и не подумала как-то изменить совместное с сыном решение: детская метла Гарри тоже сгорела. И как Джеймс ни бился, ни отстаивал увлечение любимого сына, мать семейства оставалась непреклонна.       Гарри же на стенку лез, не зная, чем себя занять. Когда старший брат все же пропадал на целый день в лаборатории Лили, а это случалось, когда Джеймс брал полные смены, мальчик оставался предоставлен самому себе.       Сбегал в дальние рощи, бегал купаться на реку, пытался заводить знакомства с местными. Но соседские мальчишки побаивались странных волшебников. Отчего-то никто подходить ближе не хотел, наблюдая за передвижениями двух братьев с опаской и настороженностью.       А Том же повадился вылавливать младшего родственника из самых труднонаходимых местечек окрестностей. Так и приходил, капая кровью с торжеством на красивом личике. Гарри с восторгом принял новую забаву: спрятаться так далеко и удачно, чтобы старший брат не смог найти. Находили мальчика всегда. Том с таким же энтузиазмом руководил развлечением, подгоняя Гарри забираться все дальше и дальше, обещая красивые подарки, если тот победит.       Занимательную игру внезапно оборвала Лили. Узнав, чем занимаются ее дети, а точнее увидев кровоточащую руку старшего сына... Просто отвела его в лес, где о чем-то с ним долго разговаривала. После чего Том вернулся обратно мрачный и присмиревший, сходу заявив, что если Гарри еще раз убежит из дома дальше деревни, накажет его. — Томми, чего ты такой серьезный в последнее время? Оставишь ты его в покое хоть на секундочку? Гарри бы сверстников искать для игр и... Сверстниц, — смеялся отец, отрываясь от Ежедневного Пророка и оглядывая сидящих в одном кресле детей. — Сколько можно торчать дома? Такая погода хорошая! — Моей компании тоже достаточно, — с намеком ответил старший сын, зорко глянув на рисовавшего в альбоме братика, и вернулся к своей книге. — Правда, Гарри? — Мммм? Да, да, — не глядя ответил юный волшебник, вырисовывая на бумаге странные закорючки, именуемые семьей. — И тебе, мелочь серьезная, надо бы проводить больше времени на улице. Посмотри на себя, совсем худенький и бледный, — мужчина вздохнул и покачал головой. Лили на словах мужа вздрогнула и окатила пристальным вниманием старшего сына. — Большой совсем, скоро невесты вешаться будут. Аврор важно кивнул своей шутке, а Том мрачно хмыкнул, собираясь промолчать на неуместное замечание. Ему не нравились все эти сопли и слюни, упоминания о поцелуйчиках и прочее. Гарри, не отрываясь от своего занятия, пробормотал: — Э, неее, он, когда вырастет, на мне женится. — Выйду замуж, — машинально поправил брат, тоже не поднимая головы от страниц. Лили прыснула со смеху, а Джеймс запустил в нее скомканную газету, утирая с глаз выступившие слезы. Дети недоуменно покосились на хохот родителей. — Том, малыш, а больше тебя ничего не смущает? — весело поинтересовалась мать. Тот напрягся, сдвинув брови, и переглянулся с младшим братом. Гарри тоже выглядел озадаченным. — А должно?       Том оторвал голову от подушки и покосился на дверной проем своей комнаты, разглядев там фигуру младшего брата. Тот отчаянно тер глаза и тихо всхлипывал. — И чего ты ревешь? — К-кошмар, — задушено откликнулся ребенок и сделал шаг в комнату родственника. — Мне очень страшно. Можно?... — Нет, — отрезал непреклонно Том. — Без своей подушки и второго одеяла даже не приближайся. Гарри обрадованно вскинулся и бросился обратно к себе, сдернув с кровати нужные вещи, и так же быстро прискакав в комнату старшего брата. Тот уже сдвинулся к краю, освобождая возле себя место. Второй ребенок с трудом потеснил подушку рядышком и улегся у стенки, переводя дух. Том разглядывал профиль Гарри, подмечая мокрые щеки и следы-складки от наволочки на них. — Что тебе снилось? Мальчик вздрогнул и отвернулся к стенке, зарываясь почти с головой в одеяло. Том недовольно нахмурился и, схватив юного волшебника за плечо, легко перевернул его обратно на спину, удерживая на месте. — Что тебе снилось? — уже с угрозой повторил он. — Т-то тело. Его тело, — быстро ответил ребенок, а из глаз потекли испуганные слезы. — Я... Я пытался заставить его плавать, но он так и застыл на дне. А потом... Потом... Гарри громко и судорожно всхлипнул. — А потом он стал тобой. Ты тоже лежал на дне и не вставал. Я понимал, что ты не умеешь дышать под водой, но все никак не мог заставить тебя подняться. Проходили годы, я повзрослел и поженился, а ты так и остался лежать на дне озера. Том со вздохом втянул в неловкие объятия разревевшегося в голос младшего брата, понимая, что так обычно его успокаивала мать. Гарри, вцепившись пальцами в пижаму, обливал его слезами и соплями, пытаясь выкинуть из головы образ утопленника.       Старший волшебник, заметив на пороге мать, лишь качнул головой. Та, постояв еще некоторое время в молчании, вернулась обратно в свою комнату. Том пережил не самые приятные моменты, пока второй ребенок использовал его грудь как платок для соплей, но стойко воздержался от замечания и магического ожога. Впрочем, успокоился младший брат быстро. Сжав напоследок руки крепче, он отстранился и улегся на свою половину. Через несколько минут успокаивающей тишины подал голос: — А о чем мама говорила с тобой в лесу? Почему нам больше нельзя играть в прятки? — Потому что ты слабый, — с неохотой откликнулся брат, а его кулаки сжались. — Совершил ошибку. Я не подумал об этом. Что ты тоже можешь однажды оказаться мертвым. — Ну и что? Вылечишь. Гарри ощутил, как его запястье схватили чужие холодные пальцы, оставив ожог такой силы, что кожа мгновенно покраснела. Он испустил болезненный вскрик, попытавшись отвоевать покалеченную руку, но Том не отпускал, продолжая прижигать нежную кожу. — Том! Том, отпусти! Больно! — Ты обещаешь не отходить от меня? — Обещаю! — Слушаться меня? Все, что я тебе говорю? — Д-да, отпусти! — Поклянись, — пальцы сжались еще крепче. — Клянусь! — по щекам ребенка не переставая стекали крупные градины слез, а сам он дрожал. Том разжал ладонь и, поднявшись с кровати, вышел из комнаты. Минут через пять вернулся с пузырьком зелья, аккуратно излечив жуткий на вид ожог. Он сидел на корточках у своей кровати, облокотив на нее сложенные домиком руки, и молчал. Гарри вытер рукавом пижамы лицо и осторожно ощупал абсолютно целое и невредимое запястье. — Спи.       Они приходили к берегу три раза каждые шесть дней, пока Том, наконец, не зацепился за что-то взглядом в зарослях камыша. — Нашел. Гарри обрадованно подбежал к старшему брату и выглянул из-за его спины. Пусто. Том стоял в полном одиночестве. Юный волшебник скривился от легкого дурного запаха, но все-таки переспросил сквозь плотно сжатые зубы: — Где? — Там, — брат почему-то указал вниз, к ногам. Гарри ахнул от изумления, когда заметил под водой чье-то тело. Подойдя вплотную к кромке воды, мальчик присел на корточки, разглядывая находку. Это вроде бы и правда было похоже на соседа, но выглядел при этом он как-то странно. — Толстый стал какой-то, видать, пока мы его искали не покладая рук, отжирался где-то! Свинья, — прокомментировал младший брат. — Эй, ты! Чего там улегся? Том, почему он не отвечает? — Мертвый. — Будем доставать? Старший волшебник молча кивнул, и они в четыре руки, ухватившись за края мантии мальчика, с трудом вытащили того на берег. Вот теперь завоняло так резко, что ноги подкашивались. Гарри сразу же отскочил в сторону, едва сдерживая рвотные позывы, а Том остался стоять на месте, разглядывая труп. Тот выглядел жутко: распухший, посиневший, с вытаращенными глазами и вываленным опухшим языком. Кожа местами слезла, а местами покрылась мерзкими огромными волдырями. Всю картину дополнял сильный тошнотворный запах тлена.       Гарри, разглядев, ЧТО они вытащили, впервые испугался этого странного слова "мертвый". Почему он такой уродливый? Почему воняет? Почему не встает, он же человек, волшебник в конце концов, а не жалкая кошка! Том, заметив напряжение и страх младшего брата, нахмурился. — Будем лечить его, — властно произнес он, но, заметив неуверенность младшего, добавил более строго: — иди сюда. Дай мне руку. Что нам говорила мать? Это все во имя науки. Ему больше не больно.