Мой любимый младший брат

      Гарри сидел в уголке большой комнаты, опершись о спинку стула, и без интереса разглядывал тренировку будущих Кроведушцев. Том иногда бросал в его сторону взгляды, но особо не отвлекался, гоняя слизеринцев до седьмого пота.       Во время перерыва он все же подошел к младшему брату, прислонившись возле него к стене. На губах расцвела довольная улыбка. Гарри покосился на старшего волшебника и вопросительно приподнял брови. — Что? Чему ты улыбаешься? — У меня не может быть хорошего настроения при виде тебя? — О, Том, — гриффиндорец мягко рассмеялся и отклонился вбок, приваливаясь к чужому телу. Он не опасался встретиться с полом — старший брат ни за что не даст ему упасть. — Твой флирт сейчас так неуместен. Обычно ты веселишься, когда происходит нечто особенно гадкое. — Нет, вчера случилось то, чего я так долго ждал. Гарри поднял на него взгляд. Том излучал такое довольство, будто у него действительно заветная мечта сбылась. Слизеринец мягко сжал его острое плечо. — Ведь ты убил тех авроров. Мальчик разом побледнел и поднялся на ноги, отступая назад. Том рассмеялся: — Почему ты так смотришь на меня? Ведь я предлагал тебе спасти их, всего лишь попросив меня об этом. Но... — волшебник удовлетворенно покачал головой. — Ты просто смолчал. Ты ушел. Ты решил их судьбу своим бездействием. — Я не... — гриффиндорец стушевался и смолк. Ведь его брат был абсолютно прав. Он просто не захотел давать второго шанса волшебникам, что желали заполучить детей и причинить им вред, что пошли против главы аврората и намеревались похитить его детей, что были косвенно виновными в гибели матери. А, может, именно кто-то из них обезоружил Лили. Гарри с удивлением почувствовал разгорающееся в груди пламя гнева. Отчего-то казалось, что жестокая казнь была хорошей местью. Под влиянием этих не совсем приятных чувств колдун твердо продолжил. — Я сделал это. И это не первое мое убийство. — Осознанное — первое. Остальные можешь не брать в расчет. Гарри поднял на брата спокойный взгляд. — Они ведь отомстят, когда узнают, что авроров убили. И явятся в школу всем скопом. — Я узнаю об этом раньше. У меня есть источник. Я сумею укрыть тебя. — Том. Что же твой источник не сказал тебе о вчерашнем нападении? — улыбнулся парень, хотя глаза сверкнули. — Ты это подстроил. — Да, — с удовольствием согласился слизеринец, одобряя сообразительность родственника. — Твое падение восхитительно. "Старший брат ни за что не даст ему упасть." Гарри горько поджал губы. И в этом был весь Том. Слишком жестокий, слишком сумасшедший. Тот, кто толкал его за грань тьмы, затапливая его в ней с головой. Мальчик не хотел этого. Он не хотел убивать и причинять другим боль. И когда все извратилось настолько?... Когда братец перестал удерживать эту защиту от всего мира? Гарри содрогнулся всем телом, как никогда ясно осознав, что его собственный разум летит в глубокую пропасть. Постепенно, но верно, достигая дна, где его ждал Том. И это было лишь началом.       Они стояли под сенью Запретного Леса, дожидаясь другого волшебника. Гарри стоял под мантией-невидимкой брата чуть позади. Немного погодя мальчик стянул с головы капюшон, подходя ближе к брату и укладывая ему голову на плечо. Было спокойно. — Опаздывает. Том приподнял руку и ласково вплел пальцы в непослушные черные волосы. Повернул к нему свою голову и оставил нежный поцелуй на лбу. — Не похоже на тебя, — улыбнулся Гарри, почувствовав, что его лицо запылало. Ласковое настроение старшего брата ему страшно нравилось. Никакого намека на фальшь или откровенное безумие. Будто и правда был нормальным человеком. Том склонился ниже и легко укусил его за нос, посмеявшись. Гриффиндорец смешно фыркнул и повел носом. А затем встал на носочки и коснулся его губ своими, заставив глаза старшего волшебника расшириться в изумлении. Гарри потерся о его щеку своей заалевшей щекой и оставил на ней свой второй поцелуй. Слизеринец внезапно отвернулся, прикрыв рот рукой. — Это скольких мне убить нужно, чтобы ты таким всегда был? — нервно спросил Том, шаря глазами по местности. — Это раздражает. — Раздражает что? — парень тихо рассмеялся и обошел брата, встав к нему лицом. Гарри притянул его ближе и оставил невесомый поцелуй на адамовом яблоке, почувствовав на своих плечах судорожную хватку пальцев. Том нахмурился сильнее. — У тебя никакого инстинкта самосохранения, любимый. Иногда и о последствиях думать нужно, но... — волшебник обхватил его лицо руками, покрывая его трепетными легкими поцелуями. Вновь нежно укусил за кончик носа, подул на очки, заставив их запотеть, медленно облизал нижнюю губу. — И храбрости продолжить не хватает. Уже красный, как второй цвет твоего факультета. Гарри встрепенулся, выворачиваясь из прохладных пальцев, и уже сам прильнул к груди рассмеявшегося волшебника, притягивая его голову ниже, обхватив пальцами шею. Он накрыл губами приоткрытый рот старшего брата, едва слышно выдохнув в него. Языком проник внутрь, сталкиваясь с чужим горячим языком, и уловив хриплый стон. Том подавил дрожь возбуждения, не углубляя поцелуй и позволяя родственнику вести — когда еще будет возможность такой активности и отсутствия смущения? Но когда мальчик прикусил его нижнюю губу, скулы свело от желания на все плюнуть и убраться обратно в замок. Нет, в кусты. Слизеринец оторвался от Гарри, не сводя взгляда с покрытых его и чужой слюной губ. И медленно облизнулся, все еще ощущая вкус своего любимого. — И на провокации ведешься всегда так легко, — он мягко взял его за руку и прижал к своему паху. — Вообще-то у нас довольно важная встреча, и если ты не горишь желанием быть изнасилованным в этом лесу, лучше прекратить. Он идет. Том быстро накинул капюшон на бордового от стыда и смущения гриффиндорца обратно и резковато задвинул его себе за спину. Гарри спрятал пылающее лицо в ладонях, проклиная все на свете. Над ухом раздался ледяной голос темного волшебника: — Ах, Питер, где же твои манеры? Так опаздывать на встречу старых друзей. Гриффиндорец дернулся и немедленно убрал руки от лица, наткнувшись взглядом на решительно подходившего к ним дядюшку Питера Петтигрю. Хвост?! Хвост — тот, кто сдает Тому планы авроров?!       Гриффиндорец со скучающим видом слушал, как сквозь кусты к нему продирался друг. Он назначил ему встречу на привычной поляне их тренировок, послав короткую записку. Страха перед сумасшествием Диггори парень не испытывал совсем. Более того, когда разум прояснился, Гарри ощутил глупость своих домыслов. Седрик никогда его не предаст, даже если гриффиндорец решит его убить.       Гарри напрягся всем телом, когда вместо крупной фигуры ловца к нему вышла хрупкая девушка. Чанг. Она не выглядела возбужденной или сверхвзбудораженной при виде мальчика, но довольная улыбка так и не сходила с губ. Непривычно яркого макияжа не было, ведьма была весьма естественна. Девушка остановилась возле Гарри, с интересом разглядывая его лицо. Гриффиндорец внезапно улыбнулся в ответ, приветствуя. — Седрик. Зрачки Чанг расширились, а губы сложились в удивленную "о". Она присела рядом с ним на плед, неловко поджав под себя ноги: юбка явно приносила дискомфорт. Волшебники помолчали некоторое время. — Он мертв. — Я знаю. Поднялся теплый весенний ветер, растрепав длинные волосы спортсменки. Чанг рассеянно пригладила их пальцами, разглядывая расслабленное лицо гриффиндорца. Не сдержавшись, ее рука потрепала чужие волосы. Гарри приоткрыл глаза и скосился на уж чересчур ласковое выражение лица. — Я так счастлив, что ты все еще мой лучший друг, — она рассмеялась, а на щеках заалел румянец. Похоже, лицо девушки было более богатым на эмоции. — Ты даже узнал меня в этом теле. — Я знаком с тобой с сопливых пеленок, Диггори. У тебя постоянно одно и то же выражение лица, — фыркнул Гарри и потянулся к сумке, вытаскивая оттуда два наспех состряпанных бутерброда. Один протянул девушке. — Только не используй ее так часто, разговоры пойдут. — Тогда я убью и их, — улыбнулась Чанг, с наслаждением впиваясь в предложенный перекус. Затем она блаженно прикрыла карие глаза. — Это... Такие интересные ощущения. — Что, член мешать перестал? — хмыкнул Гарри и тут же себя оборвал, обратив строгий взгляд на ловца Равенкло. Это нельзя спускать на тормозах. — Мы не калечим и не убиваем невинных, Седрик. Не смей. Мы их спасаем. Ты же сам говорил, благие намерения. Мы делаем хорошие дела, совершаем правильные поступки. Мы наказываем лишь тех, кто это заслужил. Чжоу внезапно рассмеялась и подалась вперед, мазнув перепачканными в хлебных крошках губами по щеке друга, и крепко его обняла. Гарри недовольно стер с щеки следы слюнявой привязанности, а рука на девушку не смогла подняться. Та выглядела слишком хрупкой и нежной, чтобы причинять такому созданию боль. Обычно гриффиндорец как следует лупил Диггори за такое. — Плут. Прекрасно знаешь же, не терплю подобное. — Ты очень добрый волшебник, — тепло улыбнулась девушка нежным певучим голосом, устало приваливаясь к боку парня. Прошедшая ночь слишком выбила из колеи, тело еще не успело привыкнуть к такому количеству темной магии. — Другие должны любить тебя, либо быть мертвыми. Потому что в последнем случае могут причинить вред. — Твои рассуждения ужасны, Седрик, — вздохнул мальчик на эти слова. — Что ты, что брат. У вас нездоровые представления об окружающих вас людях. Вы, пиздец, кровожадные. — Знаешь, я подрался с ним вчера утром, — она поджала губы. Чжоу его на самом деле ненавидела. — Ты был прав. Он нагнул меня как мальчишку. — Ты многое пропустил. Авроры напали, собирались выведать сведения о детях. Пришлось убить, — Гарри скосил глаза на дернувшуюся девушку. Та сжала кулаки так сильно, что длинные ногти до крови впились в кожу. — Думаю, они еще вернутся. Не трись возле меня, а не то и тебя порешают заодно. Чанг подняла голову, впившись в его лицо по-звериному сузившимися глазами, выражая свою ярость, но ничего не произнесла вслух, посчитав, что ее друг поймет и без слов ее реакцию. Гарри недовольно цыкнул. Он просто пытался быть заботливым. В конце концов, после стольких лет отчуждения и враждебности она это заслужила. — Меня уже видел отец в твоей компании, — ведьма положила голову обратно ему на плечо, со злобой рассматривая покачивающиеся ветки деревьев. — Нахуй его. — Ты говоришь прямо как моя подруга Джинни, — рассмеялся Гарри. Он тепло улыбнулся мыслям, действительно скучая по рыжеволосой колдунье. Чжоу тоже заулыбалась, припоминая милую хрупкую девушку, которая так сильно подходила на роль возлюбленной мальчика, что просто не верилось в их дружбу. Вот, с кем должен встречаться ее друг, не с родным чудовищным братом. А с нежным цветком.       Гарри уловил поток мыслей равенкловки и несдержанно расхохотался, обратив на себя ее удивленный взгляд. — Седрик, моя Уизли — вылитая Беллатриса Блэк. Она курит и страшно матерится. Изучает темную магию наравне с нами. Хотя... Джин сильнее меня, но слабее брата, тебя или Беллы. Ах да, она встречается с Блэк. Девушка отстранилась, с ужасом смотря в лицо лучшего друга. — Да быть не может! Я бы знал! — Не будь пугающим, человек-сталкер. Однажды я познакомлю вас по-настоящему. Она очень хорошая. — Хуево, — Чанг опять прислонилась к его боку, испытывая жуткое разочарование. Услышав вопросительное мычание друга, она пояснила: — Ожидал, хотя бы с ней образумишься. А она... — ведьма махнула рукой, что-то прошипев себе под нос. — Мы с ней целовались! — хохотнул гриффиндорец на озлобленное состояние спортсменки-сводницы. Это реально забавляло. — Никакого отклика. Седрик, оставь эту тему, по-хорошему оставь, пока по яйцам не схлопотал. Тебе сейчас очень везет, что их нет. — У меня есть яйца. Гарри не сдержал смешка. Они замолчали ненадолго. — Тогда ответь. Почему Том? — Ты действительно хочешь это услышать? — Гарри почувствовал, как на его грубоватые заветренные пальцы опустилась мягкая ладошка девушки, ободряюще их сжав. — Он был со мной всю мою жизнь. Был опорой, защитой. Творил страшные вещи, но... Однажды я чуть было не пропал окончательно. Поссорился с Томом, отправился его искать и аппарировал к магглам. Несколько дней у них пробыл, меня никто и не смог бы найти, не будь Тома с его чудесной темной магией, его кровью. Возможно, я смог бы попасть домой лишь когда отправился в Хогвартс. Седрик, сложно не ответить взаимностью к человеку, что всю жизнь тебя так сильно любит. — Он чудовище. — Он чудовище, — согласился парень, хмыкнув. — Ты не должен переживать, Том не причинит мне никакого вреда. Чжоу вонзила в его руку ногти, заставив Гарри зашипеть от неожиданности. Девушка едва слышно зарычала: — Хватит, блять, мне врать! Если уж решил покрыть эту суку белыми перьями, то хотя бы не в моем присутствии. Если нет ответа, то мог бы и смолчать. Я далеко не железный, чтобы выслушивать от лучшего друга, что его родственник с ним жесток. Я просто хочу его уничтожить раз и навсегда, стереть со свету, изжить! — она перевела дыхание и будто в извинении пригладила чужую ладонь, в один миг успокаиваясь. — Мог бы хоть раз в жизни сказать мне правду. Гарри вздохнул, полностью сдавшись. Хотелось наорать на неадекватные эмоции, но... Он действительно слишком часто врал Диггори, почти всю жизнь. — Я постараюсь. Прости. Чанг довольно быстро успокоилась и буквально расцвела от слов извинения, мгновенно гася очаг ярости. Ведьма потерлась головой об острое плечо, обняла его одной рукой и заулыбалась. Гарри внезапно нахмурился, растеряв остатки былого раскаяния. Он приложил немалые усилия, но отцепил от себя чужую руку. — Седрик, еблан, ты прижимаешься ко мне грудью. Это... Неловко. Мне неприятно. Я отобью тебе яйца, как только их заимеешь. — У меня нет груди. А яйца есть, — и вдруг восторженно рассмеялась, будто что-то вспомнив. — Тебе вовсе не нужно смущаться женской груди, Гарри. Чжоу резко сменила центр тяжести и оказалась сидящей на коленях шокированного волшебника. Гарри предостерегающе оскалился, когда на его плечи надавили руки, заставив его лечь на спину. Девушка выглядела настолько довольной собой, будто не завалила на лопатки парня, а получила великолепный десерт после голодных дней. Пожалуй, выгляди спортсменка хоть немного возбужденной, Гарри без промедления бы ее вырубил вновь. Но ведьма источала лишь неприкрытое счастье.       Чанг ласково улыбнулась и приблизила к нему лицо, но гриффиндорец мгновенно накрыл ее рот рукой, не позволив той прижаться в поцелуе. — Седрик, я не собираюсь с тобой спать. Девушка поцеловала его пальцы, будто с самого начала это и планировала, а парень отдернул от ее лица руку. — Я не Седрик, я Чжоу, — она рассмеялась. — У меня милое лицо и красивая грудь. Я все еще твой подарок. — Ты не подарок, ты ебанный психопат, не знающий всяких границ! — гаркнул Гарри, пытаясь до нее достучаться. Ловец опять попыталась дотянуться губами до его рта, но парень отпихнул ее лицо в сторону. — То, что ты делаешь — крайне омерзительно! Она озадаченно отстранилась, а глаза потемнели, разрушая образ милой девушки. Чжоу постучала пальцем по своим губам, окинув парня под собой жестковатым сердитым взглядом. Ей совершенно не нравилась его извращенная упертость, что кровный брат чем-то лучше юной прекрасной ведьмы. Бред! — Я понял, — в голосе слышались знакомые интонации друга, что выглядело дико из уст волшебницы. — Тебе не нравится нежность, так? Твой уродливый насильник был к тебе всегда груб, и ты просто не знаешь, как нужно. Просто коснись ее груди и все пойдет как по маслу. — Девушка попыталась схватить его за руку, но Гарри шлепнул ее по пальцам, грозно зашипев. — Мне опять вырубить ее тело? Седрик, ты уже выходишь за всякие рамки. То, что ты сейчас цел — лишь дань моего уважения к телу этой несчастной. Я твой лучший друг, и я не позволю этому случиться. — Все дело в моей нежности к тебе, — ожесточенно проговорила волшебница, мало обратив внимания на слова гриффиндорца. И выражение лица стало как никогда похожим на психованного Диггори. Чжоу впилась обозленным взглядом в шрам на подбородке. — Я просто не могу быть грубым и причинить боль, я не твой патологически больной родственник. Может, ты и привык к боли и насилию, к мужскому... О. Гарри с яростью и тоской смотрел за мысленным процессом Чанг, но паники никакой не было — Диггори психопат, но вредить не станет. — О?! Слезай с меня, блять! — дернулся мальчик, но девушка предупреждающе положила на его лоб ладонь, надавив, — из такого положения выбраться было невозможно. На лице ведьмы отразились какие-то свои отвратительные выводы. — Я предупреждаю тебя, ты, еблан! Я не хочу калечить тело девушки! Чжоу склонила голову набок, а на лице отобразилась печаль. — Мне нельзя убивать твоего брата, мне нельзя делать свою девушку идеальной, мне нельзя с тобой трахаться, — она покачала головой и скривила рот. — У меня весьма придирчивый друг. — Именно. Я твой друг. Эта вся ситуация такая ебланская! Тебе даже парни не нравятся! С хера ли мне с тобой спать?! У меня даже не встанет! Детский сад! Слезай с меня, маньяк! — Маньяк? — промелькнувшее злобное выражение сменилось на ласковую улыбку всего за пару секунд. — Я не собираюсь насиловать тебя. Я тебя люблю, и с тобой заняться сексом смог бы. А! Гарри с тревогой ожидал, что еще может сказать спятившая колдунья. Жутковатая улыбка Чанг стала шире, хотя, вероятно, она считала ее довольно милой. — Мое мужское тело подойдет лучше? Впрочем, если тебе не нравятся женщины, и тебе неприятна ее полная грудь... — пробормотала девушка осматривая себя. Чжоу находила свою фигуру очень привлекательной. — Тогда что насчет члена или задницы? — Я ТЕБЯ УБЬЮ, НАХУЙ! — Но я сильнее тебя. А ты слишком смешной! — расхохоталась спортсменка, не выдержав. Эта ситуация начала ее веселить даже больше. Обычно сдержанный на эмоции лучший друг выдавал такие пируэты, что даже сердце чаще билось: Чанг не нравилось его безразличие. — Ну, у меня большой член и накачанное тренировками тело! Совершенно не женское. Ну, знаешь, мускулы, волосы, яйца тоже на месте, — в восторге воскликнула колдунья. — Я не знаю, как ко мне относятся парни, но девушки тащатся. Гарри изумленно хлопал глазами, а затем громко рассмеялся в ответ. Даже из глаз слезы брызнули от этого абсурда. Да это же просто затянувшаяся шутка! Он потер лицо руками, продолжая хихикать, когда его запястья отвели от головы, и гриффиндорец подавился смехом: тяжелый взгляд колдуньи был неженственно жестким и суровым, если не мрачным. — Короче так, Гарри, — заговорила Чжоу серьезным низким голосом, уже не изображая из себя девушку-милашку. — Ты ждешь меня здесь, а я вернусь уже сюда самим собой. И потрахаемся. — Верни крышу-то на место, — с запозданием произнес парень, вырывая запястья из чужих рук. По спине пробежал холодок от резких перепадов настроения друга. — Оставь свои психопатические решения и приходи в себя. У тебя даже не встанет, чокнутый ты шизик. — А вот сейчас и проверим, — медленно и решительно произнесла ведьма, а из ее глаз в единый момент пропала жизнь. Ее тело брякнулось куда-то назад, позволив Гарри вскочить на ноги. Гриффиндорец наслал на бессознательное тело согревающие чары и закутал его в плед. Затем с ухмылкой вытащил из кармана мантии уменьшенную школьную метлу: не пешком же ему в глубь леса ходить? — Ах, милый Седрик, как же зря, — ласково проговорил мальчик, глядя на покинутое его сознанием тело Чжоу, начиная трястись от ярости. Да он его просто отмудохает до потери пульса — друг все равно никогда не мог дать сдачи в ответ. — Вот теперь тебе пиздец. Остаток дня Диггори провел в Больничном Крыле, побежденный, но не сломленный.