***
Дом Блэков Ремус покинул до опьянения взбудораженным. Он нашёл ответ. Он точно знал. Сириус сбежал целых три месяца назад. И после той неудачи авроров в Манчестере никто его не видел. Если бы у него не было постоянного места жительства, это было бы практически невозможно. Сириус, что бы о нём ни говорили, был умён. Вероятно, он нашёл, где спрятаться. Нашёл относительно безопасное место. Ремус был уверен, что Сириус справлялся со всем самостоятельно, а значит, это место было ему хорошо знакомым. Но при этом не слишком очевидным. Ремус знал только одного человека, который мог бы, и, скорее всего, пожелал бы ему помочь. И сейчас он стоял на пороге его дома. — Я могу вам чем-то помочь? Дверь открыла привлекательная русоволосая женщина с необычайно тёмными глазами. На вид ей было под сорок лет. — Меня зовут Ремус Люпин. Мне бы хотелось поговорить с вами о вашем покойном дяде Альфарде Блэке, — нервно проговорил Ремус. — О моём дяде? — удивлённо подняла брови женщина. — Он умер больше десяти лет назад. О чём же вы хотите поговорить? Повисло неловкое молчание. Он не знал, чем объяснить своё появление так, чтобы не шокировать её — он не желал, чтобы у него перед носом захлопнули дверь. — Я друг профессора Дамблдора, — наконец начал он, понимая, что произнёс то имя, которое открывало перед ним все двери в волшебном мире. — Мы расследуем побег из тюрьмы вашего кузена Сириуса Блэка. Лицо женщины, будто потеплевшее от имени Дамблдора, немедленно растеряло приветливость и спряталось за защитной маской. — Я-я ничего не знаю. Я о нём ничего не слышала, — испуганно сказала она. Ремус попытался ободряюще улыбнуться. — Я знаю. Охотно верю вам, миссис Тонкс. Я здесь не по этой причине. Как я уже говорил, у меня есть к вам пара вопросов по поводу вашего покойного дяди и некой «хижины», — он смущённо улыбнулся и беспомощно пожал плечами, — где он, возможно, проживал. Он осмотрел лицо женщины в поисках хоть какого-то признака понимания, о чём идёт речь. Сперва та только нахмурилась, но после расслабилась. Черты её лица разгладились. Она разложила всё по полочкам. — Так дом существовал, верно? — спросил Ремус. Ожидание его напрягало. — Эмм… кажется, у моего дяди действительно был частный дом, — начала она, неуверенно глядя на него. — Я никогда там не была, но вроде бы как он был чуть севернее, наверное, где-то в Краю Озёр. Извините, многого сказать не могу — я его плохо знала. Он был отшельником-чудаком и не особенно общался с маленькими девочками, — она одарила Ремуса слабой улыбкой, которая тут же пропала. — Но почему-то ему всегда нравился… мм… Сириус. Андромеда прошептала имя кузена почти неслышно. Она оценивающе оглядела Ремуса, и тот решил, что она откроется куда больше, если поймёт, что он — не просто случайный прохожий. Он прочистил горло и встретился с ней взглядом. — Я знаю, что вам нелегко об этом говорить. Я вас понимаю. Я… Мы с ним — равно как и с Джеймсом Поттером — крепко дружили в школьные годы, и… — он замолк. Он не знал, что ещё он мог сказать. Но Андромеда и так всё поняла. — Вы оборотень, — сказала она, внезапно посерьёзнев. Ремус опустил взгляд и вздохнул. Это была краткая история его жизни. Если бы ему пришлось рассказать о себе одним предложением, он мог бы ограничиться этим. Андромеда вновь заговорила. Он удивлённо поднял голову. — Я прошу прощения, — сказала она. — Это было непростительно неприлично с моей стороны. Но теперь я вас вспомнила. Он… рассказывал о вас, — она сделала глубокий вдох. — Пройдёмте внутрь, мистер Люпин. Ремус благодарно кивнул и проследовал за ней в гостиную. Он занял предложенное место на стареньком кожаном диване, но отказался от чая. Андромеда села напротив, нервно заламывая лежащие на коленях руки и теребя обручальное кольцо. — Я не очень люблю говорить о своей родне, — наконец заговорила она. — Мы не общались уже много лет. Когда я вышла замуж, меня изгнали из рода. Мой муж — магглорождённый. Возможно, вы посчитаете это глупостью, но моя семья — страшные люди, мистер Люпин. — Пожалуйста, называйте меня Ремусом. — Ремус, — улыбнулась она неуверенно. — Если хотите, зовите меня Медой. Так вот, возможно, Сириус рассказывал вам, насколько больные на голову наши родственники. — Не припоминаю такого, — помотал головой Ремус. — Значит, нет, — кивнула Андромеда. — Он всегда был очень замкнутым. В детстве ему нелегко пришлось. Я не знаю всей картины — только то, что видела своими глазами и слышала из разговоров между нашими родителями. Понимаете, Сириус был наследником рода, первенцем лорда Блэка, — она закатила глаза. — С самого рождения его готовили исполнять соответствующие обязанности. А он был… теперь в это невозможно поверить, но он был очень чувствительным маленьким мальчиком. Я не знаю, откуда у него взялись такие черты характера, но когда-то у него были золотое сердце и проницательный, любопытный разум. Не те качества, что Блэки поощряли. Я тоже старший ребёнок в семье, но от девочки многого не требовалось. Основной моей задачей было удачно выйти замуж. А он должен был успешно продолжить семейные дела, что у него вряд ли хорошо бы получилось, учитывая его характер. Но всё покатилось по наклонной именно после его поступления на Гриффиндор, — она содрогнулась. — С этого момента всё изменилось. Он больше не был их надеждой — он стал их позором. И они показывали это ему как могли. Они были жестокими тёмными магами. Думаю, расписывать в подробностях не обязательно. Он сбежал из дома после того, как дядя Орион применил к нему Круциатус. К собственному сыну! — горячо воскликнула Андромеда и покачала головой. В глазах её стояли слёзы. — Возможно, это его и сломало. Быть может, поэтому он… Она оборвала свою речь, но её и не нужно было заканчивать. Ремус знал, что она пыталась донести. И понимал, что она, возможно, права. Что-то в груди Ремуса сжалось при мысли о смешливом озорнике, с которым он дружил, будучи в Хогвартсе. Он знал, что детство Сириуса не было радужным, но никогда не осознавал, насколько всё было ужасно. Ремус сглотнул. Да, Сириус был прекрасным актёром, не так ли? Он сумел обмануть их всех. Но теперь, учитывая всё, что он раскрыл, не сочувствовать ему было ещё труднее. Он вспомнил багровое пятно на ковре в комнате Сириуса и вздрогнул. Возможно, это и было такое долгожданное объяснение. Многие утверждали, что насилие порождает насилие. Возможно, темнота, вбиваемая в Сириуса с малых лет, однажды закономерно поглотила его целиком… Ремус вновь сглотнул. — Так что насчёт вашего дяди? — спросил он, чтобы наконец вернуться к причине своего визита и сменить тему. — Как я уже говорила, он был отшельником, — она нервно провела рукой по длинным волосам. — Насколько я знаю, он не был так одержим тёмными искусствами, как были все остальные. И, очевидно, ему нравился Сириус, которому он оставил всё своё золото. Кстати, из-за этого его посмертно изгнали из рода, — улыбнулась она почти задорно. — Не думаю, что ему было бы до этого какое-то дело. — А его дом? Не его ли унаследовал брат Сириуса, Регулус? — Возможно, — нахмурилась Андромеда. — Вроде бы однажды маленькие Сириус и Регулус провели с Альфардом целое лето. Помнится, я была очень удивлена, что он их пригласил. Как я и говорила, он не был особенно общительным. Когда Альфард умер, я уже не была частью семьи Блэков, поэтому многого я не знаю — только то, что мне тогда рассказал Сириус. — Но его дом был в Краю Озёр? — Кажется, да. Простите, это было так давно, что я всё уже забыла. Они обменялись печальными улыбками. — Всё в порядке. Вы мне очень помогли. Пора было поблагодарить хозяйку и уйти. Ремус поднялся и протянул руку, которую та пожала. Она проводила его до дверей. — Извините, если я вас потревожил, — сказал Ремус. — Как вы думаете, он там? — спросила она. — В доме Альфарда? На секунду повисла гробовая тишина. — Да, — ответил он.***
Утром того дня, когда они планировали сходить на ярмарку, пошёл снег. Пушистые белые снежинки спускались сверху и оставались на лужайке, голых ветвях деревьев и крыше дома. Они уже начали украшать своё жилище омелой, еловыми ветками и извечными свечами, которые всегда водились в домах волшебников. А теперь, когда земля покрывалась белым морозным одеялом, всё вокруг казалось одной сплошной сказкой. Гарри это ужасно нравилось. После завтрака Сириус вытащил его на улицу поиграть в снежки. Сперва Гарри робел, но потом набрался смелости и начал пробовать попадать в Сириуса. Это оказалось жутко весело. Они пообедали какими-то макаронами, которые странно выглядели, но были довольно вкусными. Гарри никогда не капризничал по поводу того, чем кормил его Сириус. Он понимал, что волшебник старается изо всех сил. Это по-любому было куда лучше, чем те остатки и объедки, что давала ему тётя. Гарри не мог дождаться ярмарки. Было бы так здорово подняться на крыльцо, держа в руках сладости, яркую мишуру и прочие покупки! Его настроение омрачал лишь тот факт, что ему очень хотелось купить крёстному подарок, а денег у него не было. Но вскоре Сириус развеял его волнения, вручив ему пару банкнот, подмигивая. — Ходить на ярмарку без денег не очень круто, согласен? — с ухмылкой спросил он. — Только сделай мне одолжение. Если ты собираешься потратить их на шоколад, не ешь всё сразу, хорошо? Гарри улыбнулся и покачал головой. Крёстному не стоило беспокоиться — у него были другие планы. До края владений они долетели на метле, но после ещё добрый час добирались до деревни, где проходила ярмарка. Маленькие деревянные домики, украшенные ветвями вечнозелёных растений, окружали небольшую церквушку. Потоки прохожих двигались туда-сюда; их лица разрумянились от мороза и выпитого спиртного — глинтвейна и пунша. Все вокруг сияли от радости; ребятишки хохотали и просили конфет, торговцы рекламировали свои товары, а Гарри изумлённо глазел по сторонам. Он одарил Сириуса лучезарной улыбкой, и тот, крепко сжав его руку, сказал никуда не отходить и держаться за него, чтобы они не потеряли друг друга в толпе.***
Поговорив с Андромедой Тонкс, Ремус направился прямиком в Край Озёр. Он понятия не имел, где именно находился дом Альфарда Блэка, поэтому просто начал обходить все деревни округи, показывая фотографии Сириуса и Гарри местным и спрашивая, не видели ли те их где-либо. До сих пор его попытки не увенчались успехом, и его внутренний волк тревожился всё больше и больше. Все инстинкты кричали, что он был на верном пути. Теперь, когда он был так близко, нетерпение пожирало его изнутри. Но он никак не мог ускорить поиски. Андромеда не знала, было ли жилище её дяди подсоединено к каминной сети. И, даже если это было так, он не мог быть уверен, что Сириус не заблокировал систему каким-либо образом. Он ведь вполне мог успеть обзавестись волшебной палочкой. А попытка переместиться куда-то через неподключённый к сети или заблокированный камин могла закончиться плачевно — можно было застрять где угодно. Так что Ремусу пришлось действовать медленно и нудно. В первые выходные декабря он увидел плакат, рекламирующий рождественскую ярмарку в городке неподалёку, и решил туда сходить. Падал снег. Ремус плотнее закутался в мантию. Он подул на свои замёрзшие пальцы и засунул их глубоко в карманы, проклиная себя за рассеянность. Некоторые люди вечно забывали ключи или зонт; Ремус же забывал перчатки. Он шагал по деревне в сторону рынка возле маленькой церкви, расталкивая толпы смеющихся людей, которые размахивали бумажными пакетами с миндалём в сахаре или сладкими жареными каштанами внутри. Приближалось Рождество. Он, полностью погружённый в расследование (нет, не одержимый им!), об этом как-то позабыл. Теперь он очень редко высыпался и перестал регулярно питаться — впрочем, для него это вовсе не было чем-то необычным. С каждым месяцем он переносил полнолуния всё хуже и хуже. Волк был разъярён; закрытый в подвале, он обращал свой гнев против себя же, и Ремус приобретал новые синяки и шрамы. Но ужаснее всего были сны. Он их не понимал. Не было ничего удивительного в том, что почти каждую ночь ему снился Сириус. Странно было, что в его снах Сириус был совсем юным пареньком, которого он встретил в Хогвартсе на первом курсе. Он одиноко сидел в углу жуткого мрачного дома на площади Гриммо, униженный и перепуганный. Чёрные пряди волос заслоняли его огромные серо-голубые глаза. Во сне также присутствовала визжащая женщина с портрета — мать Сириуса. Она кричала ему в лицо, каким грязным и отвратительным, каким позором семьи он был, как таких нужно начинать бить с первого же дня их жизни. Маленький Сириус не отвечал и не двигался, только сильнее вжимался в угол. По его бледным детским щёчкам катились слёзы. Во сне Ремус хотел утешить мальчика, но был бестелесным, и тот не мог его увидеть. Сириус был совсем один. Проснувшись от таких душераздирающих кошмаров, Ремус уже не мог заснуть. Он говорил себе, что это были всего-навсего сны, что вовсе не обязательно всё было именно так. Но тихий настойчивый голос в голове твердил ему, что всё, возможно, было ещё хуже. Он спорил с собой, пытался доказать себе, что никакой разницы нет, что Сириус совершил куда более ужасные, непростительные злодеяния — убил много невинных людей и обрёк на смерть лучших друзей. Только вот он не мог выбросить из головы эти глаза, эти обиженные, испуганные, умоляющие глаза. Но он не собирался жалеть убийцу и предателя! В последнее время этот кошмар стал ещё более странным. Как только он пытался подойти к Сириусу и успокоить его, мальчик превращался в Гарри. Он глядел сквозь него всё теми же умоляющими глазами, только на сей раз — зелёными, как у Лили. В такие ночи Ремус едва спал. Он знал — если он не найдёт Сириуса в ближайшее время, то, скорее всего, попросту сойдёт с ума.***
Гарри был в раю. Сириус крепко держал его левую руку в своей, большой. В правой руке Гарри нёс жутко липкое красное яблоко в карамели; при каждом укусе во рту разливался его сладкий вкус. На ярмарке было очень много людей, и поэтому сначала он немного волновался. Он не привык к таким толпам. Гарри знал, что Сириус никогда не навредит ему, но насчёт всех остальных не был так уверен. Но когда он понял, что его никто не замечает, что все просто радуются праздничной атмосфере, он расслабился и стал наслаждаться ей вместе со всеми. Здесь было так много интересного, а Сириус его никуда не торопил. Они уже походили между рядами товаров, купили пару мелочей и тёплую одежду, когда набрели на детский кукольный театр. И Сириус увидел, что это привлекло внимание его крестника. — Сириус, можно мне посмотреть? — спросил Гарри, глядя на него горящими нетерпением глазами. — Конечно, — с улыбкой кивнул Сириус. — Ты случайно не согласишься остаться здесь ненадолго без меня? Гарри неуверенно осмотрелся. Вокруг были только весёлые улыбчивые ребята с родителями и без — никакой опасности. И всё же ему было тревожно. — Ты же придёшь за мной? — спросил он, закусив губу. Сириус заключил его в медвежьи объятия. — Ну конечно приду, глупыш. Что я буду без тебя делать? — он поцеловал чёрную макушку Гарри и на секунду стиснул мальчика ещё крепче. — Я только куплю пару секретных вещей; не хочу, чтобы ты их увидел. Всё-таки скоро Рождество, верно? Глаза Гарри расширились и засияли. — Ты хочешь купить мне подарок? — Не думаю, что Санта приходит к уголовникам вроде меня, — ухмыльнулся Сириус, — придётся мне взять дело в свои руки. Гарри улыбнулся в ответ, но в груди его защипало. Сириус часто посмеивался над своим положением беглого преступника, но Гарри очень боялся за него, боялся, что их отыщут, и тогда он потеряет крёстного. Пытаясь отогнать мрачные мысли прочь, он повернулся к сцене. Спектакль как раз начинался. Он занял место на скамье. — На сколько ты уйдёшь? — спросил он, вновь поворачиваясь к Сириусу. — Где-то на полчаса, — ответил Сириус. Увидев сомнение на лице Гарри, он добавил «Честное слово!», после чего шутливо отдал честь. Гарри с улыбкой посмотрел на него. — Окей, — прошептал мальчик и кивнул.***
Ремус почти безучастно ходил по ярмарке. Рождество уже давно перестало быть чудом для него. В праздничное время, которое все проводили с родными и близкими, с семьёй и друзьями, любой одиночка чувствовал себя изгоем. Впрочем, Ремус всегда был отвергнутым обществом неудачником. За исключением школьных лет, когда он нашёл истинных друзей и внезапно обрёл своё место, стал кому-то нужен… а потом он отнял у него всё. И Ремус снова остался один, и счастье его покинуло. Он прорвался через толпу народу перед прилавком с детскими игрушками. Раздражённо вздохнул, остановился и начал рассматривать ассортимент. Среди мягких игрушек он заметил маленького, весьма напоминающего настоящего плюшевого волка. Он неосознанно потянулся за игрушкой, но так и не схватил её — его рука столкнулась с рукой другого человека. Он взглянул на него. Если бы прилавок не был так ярко освещён, лицо этого мужчины в капюшоне, скорее всего, осталось бы в тени. Но так он прекрасно видел впалые черты этого тощего лица. Черты, которые он когда-то знал как свои пять пальцев. Тёмные серо-голубые глаза постарели и приобрели до невозможности измученное выражение, но остались всё такими же глубокими и загадочными. Он месяцами выискивал эти глаза в толпе. Он месяцами думал только об этом лице. Но теперь, когда после семилетней разлуки он наконец увидел это лицо, взглянул в эти глаза, он впал в ступор. Он не знал, что делать, не знал, что сказать, он просто стоял с отвисшей челюстью и таращился на Сириуса Блэка. Сириус среагировал быстрее. Сначала он тоже впал в ступор. Ремус? Ремус — здесь? Но после сработал рефлекс «Хочешь жить — убегай!», и в голове его осталась только одна мысль. Хватай Гарри и беги! Сириус молниеносно развернулся, забежал в ближайшую подворотню и трансформировался. В толпе Ремус вряд ли смог бы за ним проследить. Он быстро пробрался сквозь море людских ног и очутился в месте, где оставил Гарри смотреть спектакль. Он задыхался; свесив язык, он принюхался, выискивая запах Гарри — который здесь был, но очень слабый. Гарри здесь не было. Место, где сидел его крестник, было пусто. И копны непослушных чёрных волос нигде не было видно. Гарри ушёл. Его Гарри. Ушёл… НЕТ! Нет, нет, нет! Только не это! Мерлин! Великие боги! Сириус зашёл за билетную кассу и превратился в человека, чтобы осмотреть толпу сверху. Боже, где он? Пожалуйста, пусть с ним всё будет хорошо. Я должен его найти, нам нужно выбираться отсюда, мы должны… А потом он его заметил. Он был здесь, всего в паре ярдов от него. Он бежал к нему с улыбкой до ушей. Сириус подался вперёд, схватил Гарри поперёк туловища, прижал к себе и оттащил в закуток между домов. Он тяжело дышал, сердце его билось как сумасшедшее, рёбра болели. Он рывком отстранил от себя Гарри, схватил его за плечи и затряс, глядя на мальчика перепуганными глазами. — Где ты был? — прошипел он. — Ты не можешь так просто брать и убегать! Гарри замер, уставившись на крёстного. Его живот сжался. Сириус на него кричал. Раньше он никогда так не делал. Гарри вздрогнул, почти ожидая пощёчины, хотя он верил, что Сириус не ударит его. Он не мог так поступить. Сириус никогда бы не причинил ему боли! Он не мог! Но раньше он никогда на него не кричал. Гарри понимал, что ему не следовало уходить самому по себе, но он хотел купить крёстному подарок, он хотел, чтобы это был сюрприз! И для этого нужно было отойти — вот как сам волшебник отошёл. На глазах Гарри выступили слёзы. Если Сириус так отреагировал, значит, он очень разозлился. Из-за него. Опять. Он опять всё испортил. — Прости, Сириус! Прости меня! — громко вскрикнул он. Сириус зажал его рот рукой. Мальчик шокированно уставился на него глазами-блюдцами. Всё ещё будучи в руках крёстного, он напрягся как струна. — Нет, нет, Гарри, тише… — забормотал Сириус. — Ты меня прости. Гарри поднял на него заплаканные глаза и увидел полное отчаяние во взгляде крёстного. — Не стоило мне на тебя кричать, прости, — продолжил Сириус. — Я так испугался, когда не смог тебя найти. Надо уходить, Гарри. Ремус здесь, он меня видел. Надо убегать. Прости. Это я во всём виноват. Прости… В глазах Сириуса также стояли слёзы. Гарри отчаянно заключил его в объятия. Мальчику внезапно стало очень-очень страшно. Всё было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он должен был понять это с самого начала. Такие, как он, никогда не становились счастливыми. Такие уроды, как он, не заслуживали иметь семью. Расталкивая народ, Ремус бежал сквозь толпу — по крайней мере, пытался. Сириус трансформировался и пропал из поля зрения. Но он должен был найти его! Ремус распихивал всех этих невоспитанных людишек, которые ну никак не могли отодвинуться и дать ему пройти. Он бешено глядел по сторонам — не мелькнёт ли где чёрный пёс или сам Сириус? Толпа собиралась вокруг церкви; дюжины детей с фонариками в руках формировали некое шествие. Ремус развернулся и побежал в другую сторону, пытаясь заставить свой мозг работать, пытаясь думать, стараясь выстроить план действий. Ему больше не было холодно. Всё вокруг казалось размытым. Он должен был найти его! Весьма вероятно, это был его единственный шанс. Он должен был поймать его и потребовать ответа! Он должен был найти Гарри! Кто знает, что сейчас происходило с мальчиком! Он должен был узнать. Должен был узнать. Узнать… Темнело. Гарри шагал вместе с детьми, что несли разноцветные фонарики. В отличие от них, он не пел. В горле его стоял огромный ком, и ему трудно было дышать. В одной трясущейся руке он держал свой маленький фонарик, второй рукой он вцепился в шёлковую чёрную шерсть Бродяги. Куда они шли? Что теперь будет? В окружении весёлых поющих ребят он отдалялся от церкви, от ярмарки. Ремус остановился перед церковью. Ступеньки её опустели. Он обошёл всю ярмарку и ближайшие улочки. Он осознавал, что Сириус давно ушёл. А ведь чёртов дом явно был где-то поблизости! Стемнело. Снег шёл интенсивнее прежнего, и было ужасно холодно. Ремус взглянул на свои покрасневшие от мороза пальцы. Он не мог позволить ему сбежать. Он должен был поймать его. И выход был только один. Ремус слетел вниз по ступенькам, зашёл за угол и с хлопком аппарировал. Они шли по направлению к месту, где ранее спрятали метлу. Дорогу давно замело снегом. Сириус думал с бешеной скоростью. Что им делать? Что делать? Что делать? Оставался ли их дом безопасным местом? Знал ли о нём Ремус? Он не мог чисто случайно оказаться на маггловской ярмарке именно здесь. Должно быть, он разыскивал его. Наверное, он таки напал на их след. Но он, скорее всего, не знал, где конкретно они жили. Они ещё могли выиграть время. Шёл сильный снегопад — при попытке сбежать в никуда сейчас они бы попросту замёрзли насмерть. Он должен был завести Гарри в тёплое помещение и отогреть. Ремус не мог знать, где они проживали. Не мог, иначе он бы уже давно нашёл их. Им оставалось только вернуться домой и обдумывать новый план действий в тепле. Домой… Это действительно с самого начала было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ремус ворвался к себе в дом, потирая ладони в надежде их отогреть. Он не мог позволить себе терять время. Не мог сомневаться. Он остановился перед камином, сделал глубокий вдох и зажёг огонь. Дрожащими не то от холода, не то от нервов руками он потянулся за летучим порохом. Он бросил в пламя немного вещества и, когда огонь позеленел, стал внутрь камина. — Дом Альфарда Блэка в Краю Озёр, — чётко сказал он. Уставшие и замёрзшие, Гарри и Сириус прибыли домой. Сириус выдохнул с облегчением, увидев, что на снегу вокруг дома не было никаких следов. Он открыл парадную дверь и зажёг ближайший фонарь, пока Гарри вытряхивал из головы снег. — Заходи скорей! Сейчас разведём огонь и приготовим какао, хорошо? Гарри кивнул. Его зубы стучали. Сириус вошёл в тёмную гостиную вслед за Гарри. Он взял свою кулинарную волшебную палочку с кухонного стола и подошёл к камину, чтобы зажечь огонь — что было куда легче сделать с помощью этой палочки, которая хотя бы могла создать необходимую искру. Гарри хвостиком шагал за ним. Языки пламени принялись за сухие ветки и поленья. Сириус встал рядом с Гарри и протянул к огню замёрзшие руки. И вдруг слева что-то зашуршало. Он повернулся к источнику шума, инстинктивно поднимая палочку. — Экспеллиармус! — резко и громко выкрикнул Ремус. Кулинарная палочка взлетела в воздух и приземлилась у ног оборотня. Тот взглянул на неё. — Это что, кулинарная волшебная палочка? — недоверчиво произнёс Ремус, не удержавшись. Сириус закатил глаза. — Не то чтобы у меня было что-то получше, — прошипел он, толкая Гарри за спину. Он смотрел на бывшего друга с нечитаемым в тусклом свете только занявшегося пламени выражением лица. — Да уж. Печально, — тяжело выдохнул Ремус. Его волшебная палочка была направлена прямо в сердце Сириуса. Пульс зашкаливал так, что оборотень боялся потерять сознание. Он ждал этого момента. Жаждал этого мгновения. Накопил тысячи вопросов. Но теперь, когда он стоял перед некогда лучшим другом, который глядел на него с неизменным упрямством, с той же мальчишеской дерзостью, ни капли вины или сожаления на лице… он хотел ударить его, причинить нечеловеческую боль, убить его! — Ремус… — ЗАТКНИСЬ! — проорал он. — Просто заткнись, Сириус! — дышать стало ещё трудней. Он понизил голос. — Не двигайся, сука! Отойди от Гарри! — ядовито выплюнул он. — Что? — гневно выдохнул Сириус. — Что, интересно, я могу ему сделать? — Откуда мне знать? — прошипел Ремус. — Что ты творишь, Сириус? Ты похитил Гарри, отнял у ребёнка практически всё, а потом что? Начал растить? — его голос становился всё громче и громче, плавно переходя в крик. — Милые семейные закупки перед Рождеством! Последние мозги в Азкабане отшибло, да? Или это такая извращённая шутка? Хочешь вырастить из него маленького Пожирателя? Самый молодой Пожиратель Смерти в истории! Хороший плевок Джеймсу в лицо! Сириус дёрнулся, будто собираясь наброситься на него, но замер, когда из угрожающе направленной на него палочки посыпались красные искры. — Отойди от него, Гарри, — сказал Ремус, стараясь сделать это спокойным голосом. — Иди сюда. Всё, что он вешал тебе на уши, — ложь. Он тебе не друг. Совсем наоборот. Он убил твоих родителей практически собственноручно! Гарри посмотрел на Сириуса. Ему было очень страшно. Это точно был тот самый Ремус? Мальчик, о котором Сириус ему рассказывал? Друг, по которому он так скучал? И что он сказал про Сириуса и его родителей? Это точно была неправда. Он ещё раз посмотрел на крёстного, чтобы убедиться в этом, но наткнулся на виноватый взгляд. Нет. Этого не могло быть. Сириус сказал, что он его любит! Он был его другом! Его крёстным! Его семьёй! Нет! Гарри медленно отошёл от Сириуса, но не к Ремусу, а к двери, и окинул обоих осторожным взглядом. Сердце стучало быстро и гулко. Живот снова скрутило. Он ничего не понимал, не знал, что и думать, чему верить… А потом он услышал голос Сириуса. Волшебник встал на колени возле камина. Его взгляд, направленный на Гарри, умолял. — Гарри, нет! Пожалуйста, верь мне! Мерлин, Гарри… пожалуйста, дай мне всё объяснить! Всё не то, чем кажется! Поверь мне. Пожалуйста, Гарри, поверь мне! Поверь мне!