Just a step from the edge Just another day in the world we live I need a Hero to save me now I need a Hero© Skillet «Hero» Я снова в шаге от бездны — вот мой обычный день. Мне нужен Герой, не меньше, что спасет и укроет в тень. © -Lisyona-
Гермиона Грейнджер, девушка семнадцати лет от роду, одна из выдающихся учениц школы магии и волшебства Хогвартс, подруга Героя Магического мира, героиня недавних событий в Министерстве Магии, мыла посуду на уютной небольшой кухне в доме своих родителей. Излишне прямая спина и звонкая тишина, прерываемая шумом воды и перезвоном тарелок, были явным признаком того, что вот-вот воздух наполнится вопросами, уговорами, может, даже угрозами. С громким «бряньк» последняя тарелка заняла своё место в сушилке, и девушке ничего не оставалось, кроме как смерить уничтожающим взглядом пустую раковину, словно обвиняя последнюю во всех своих бедах, и обернуться к родителям. Мистер и Миссис Грейнджер вели немой диалог, обмениваясь многозначительными взглядами. Причиной напряжения, повисшего в их маленьком мирке на старой кухне, было письмо от декана Гриффиндора, Минервы Макгонагалл, в котором были изложены события минувших дней и их последствия. Гермиона упустила этот момент из виду, полагая, что сможет утаить от родителей, далёких от мира магии, ту назревающую войну в магическом мире, скрытую, но уже безнадежно неизбежную. Она считала, не без оснований, что родители предпочитают не вникать в особенности её жизни. Они рассматривают Хогвартс как учебное заведение закрытого типа, как Браун, Дартмут или Йель, не думая о том, что её мир имеет свою иерархию власти, законы, порядки и уклад, отличный от их собственного. И теперь они пытаются переварить эту информацию и понять, как с этим мириться, и стоит ли. Глядя на своих самых близких людей, Гермиона готовилась защищать свои интересы и защитить их самих от ненужных волнений. Тянуть дальше не имело смысла. — Начинайте меня ругать. Обещаю тарелки не бить, — её улыбка осталось без ответа. — Ты могла бы и сообщить, что сбежала из школы и участвовала в «битве с Пожирателями Смерти», что бы это не означало, — начала Миссис Грейнджер. — Мало того, что мы не знаем ничего об этих личностях, но, судя по тону письма, нам стоит об этом переживать, — настаивал Мистер Грейнджер, — Твой декан говорит, что ты «попала под мощное темномагическое проклятье». Как мы с мамой должны себя вести?! Гермионе пришлось прервать их вопросы, садясь на стул и тяжело вздыхая. — Хорошо, я согласна, что должна больше рассказывать вам. Мне ничего не угрожало.***
Короткий взмах палочкой, и заклинание Долохова выбивает воздух из легких. Она думала, что умирает. Земля в прямом смысле ушла из-под ног, каждая клеточка взорвалась болью, и её тело, словно чужое, рухнуло на пол, и пришла темнота, не принесшая, впрочем, никакого облегчения. Она слышала, как кто-то подбежал к ней, что-то кричал, тормошил, но она не могла подать хоть какой-то знак присутствия. Вокруг всё было как в аду: выкрики заклинаний, звуки разлетающихся на кусочки предметов окружающей обстановки и холод страха, жадными щупальцами обхвативший сердце.***
— Мадам Помфри быстро поставила меня на ноги. Никакой опасности, никаких последствий, — её голос был тверд и уверен. Ей приходилось принимать зелья от сердечной недостаточности. Признаться, и сейчас Гермионе иногда приходилось прибегать к их помощи. Последствия темномагического проклятья. Как сказала Мадам Помфри, если бы Профессор Снейп не знал контрзаклинания, её участь была бы незавидной. К несчастью, поблагодарить Профессора у неё не было ни единой возможности. Да и что бы она ему сказала? Точнее не так. Что бы она ни сказала, он бы лишь скривил губы в презрительной усмешке или попросту проигнорировал бы её слова, ещё хуже, если бы сопроводил всё вышеперечисленное унизительной тирадой. Воображение быстро нарисовало ту особую степень презрения, которая появляется у него на лице, когда ему приходится иметь дело с их троицей. И даже мысленный портрет мрачного Профессора заставил её внутренне содрогнуться. — Просто это очень сложно и, быть может, опасно. Чем меньше вы знаете об этом, тем в большей безопасности вы находитесь. Я лишь пытаюсь оградить вас от этого, — впрочем, было неправильно говорить им об опеке, она сразу же это поняла. — Это мы — твои родители. Ты можешь быть сколько угодно взрослой девушкой, умелой волшебницей, но это не отменяет того факта, что мы обязаны заботиться о своем ребенке, коим ты и являешься, — её мать закипала от тревоги и возмущения. — Мама, не было смысла ворошить это! Я же цела и невредима. Профессор Макгонагалл немного гиперболизирует события. Проклятье не причинило мне вреда. Всё, в чем вы должны быть уверены: я борюсь за правое дело, стою плечом к плечу с друзьями и отстаиваю своё право на счастливое будущее, — она чувствовала, что не достучалась до них. Она никогда не могла. — Мы с папой решили, что тебе стоит задуматься о том, чтобы прекратить своё обучение, вернуться в наш мир и постараться вычеркнуть это из своей жизни, — в конце своей речи Миссис Грейнджер растеряла весь запал, увидев недоумение на лице у дочери и опасно прищуренные глаза. — Вычеркнуть ЭТО? Что ты не можешь выразить словами, мам? Магию, глупые помахивания волшебной палочкой, друзей, школу? Магия — это часть меня. Без неё я — никто, я не могу быть цельной личностью, задавив свою сущность. Вы хоть понимаете, что такое магия? Я могу околдовать любой разум, разлить по бутылкам известность, заварить славу и даже закупорить смерть, — родители, кажется, прониклись, обменявшись взглядами, полными смешанных чувств. Ещё бы. Цитируя Профессора Снейпа, будь готов к эффекту, который несут его слова. Мрачный облик и обманчиво обволакивающий голос в паре с резкими стремительными движениями, конечно, играют не последнюю роль, но сошло и так. Гермиона почти засмеялась про себя от абсурдности ситуации. Гарри и Рона перекосило бы, если бы они знали, что она помнит практически все интересные цитаты Слизеринского декана. Хотя нет, они бы никогда не смогли признать, что то, что он говорит, порой интересно, глубокомысленно и определённо заслуживает внимания. Но мальчишки есть мальчишки, ничего не поделаешь. — Хорошо. Раз так… Мистеру Грейнджеру не суждено было закончить свою мысль. Всё случилось быстро, стремительно и неожиданно, без всей этой чуши про «как в замедленной съёмке». В комнате раздались хлопки аппарации, и три фигуры в черных мантиях и серебряных масках, взмахнув палочкой, наложили на супружескую чету Силенцио и Остолбеней, не приложив и грамма усилия. Гермиона вскочила со стула, занимая оборонительную позицию, попутно понимая, что это конец. Пожиратели Смерти у неё дома. Что им нужно? Почему она? Почему сейчас? Что делать? И все эти вопросы меркли перед тем фактом, что её палочка спокойно лежала в футляре на втором этаже в её спальне. Гермиона, сама того не замечая, так явно разграничивала между собой два мира, что оказалась не готова к нападению извне, уж больно абсурдными казались смертельно опасные фигуры приспешников Волан-де-Морта на фоне светло-бежевых, в мелкий цветочек, обоев. Это конец? — Петрификус Тоталус. Каждая клеточка её тела закостенела, и Гермиона рухнула на пол, обездвиженная, лишённая малейшей возможности оказать сопротивление. Её взгляд был устремлён в потолок, а слезы злости душили изнутри. Умереть вот так глупо? Без борьбы? Пытаясь напрячь все органы чувств, чтобы понять, что происходит, что с её родителями, понимая, что их ничто не спасет. Выдающаяся волшебница, а на практике выдающаяся дура Грейнджер. — Мобиликорпус, Мисс Грейнджер, — произнес глубокий баритон, и невидимая сила подняла тело Гермионы в воздух, оставив в статике в вертикальном положении. Мистер и Миссис Грейнджер были связаны путами и сидели возле стены, судя по всему, заклятье оцепенения было наложено и на них. "Они умрут". Эта мысль была ясной, а мозг лихорадочно работал, пытаясь сослужить ей хорошую службу, как бывало не раз. Гермиона подавила в себе слезы, решив, что не порадует своих мучителей. Двое из них стояли чуть поодаль, не снимая масок, безмолвными телохранителями, а их лидер приблизился к девушке и снял маску. Гермиона уже где-то видела его лицо. Когда-то, видимо, это был очень красивый мужчина. Статная фигура, правильные, симметричные черты лица, темные, цвета вороного крыла, волосы, тронутые легкой сединой, насмешливо искривленные в ухмылке пухлые губы. Картину омрачали только его глаза, ничего не выражающие, сонные, с поволокой, как у мертвой рыбы. Он подтащил к себе плетеный стул и с элегантностью, так неподходящей ситуации и антуражу, сел перед ней. — Позвольте представиться, Мисс Грейнджер. Рудольфус Лестрейндж, — если бы Гермиона могла, то охнула бы. Лестрейндж. Ну конечно, Беллатриса и её муж, приговоренные к пожизненному заключению в Азкабане за многочисленные убийства, являющиеся виновниками безумия Лонгботтомов. — Прошу простить меня за то, что не предлагаю вам присесть, — тоном светской беседы продолжил он, — Я ожидал более усердного сопротивления и, честно говоря, я… разочарован. Коротким, хлестким движением палочки в её сторону он вернул ей способность говорить и некоторый контроль над движениями. При этом она всё еще находилась в нескольких футах над полом. — Не могу сказать, что мне приятно познакомиться, Мистер Лестрейндж. Имею честь быть знакомой с вашей женой. Редкостная дрянь, — выплюнула Гермиона, — Давайте закончим с этим. Если вы пришли убить меня, то к чему этот спектакль? Я не буду молить вас о пощаде. И если бы не её дрожащий голос и рефлексы, которые вопили ей заткнуться, потянуть время, её речь была бы убедительнее. Она хотела верить в то, что их спасут, что выход есть, но душила эти мысли на корню. Вряд ли кому-то придет в голову охранять её семью в маггловском Лондоне, но как же хочется жить. Она никогда не чувствовала такое желание жить, бороться, сделать что-то, но не уйти вот так. Не так. Не так. Эта мысль прочно засела в голове, и она призывала всё своё мужество, чтобы не звучать жалко. Но, кажется, он был заинтересован. — Белла, конечно, грубовата, — извиняющимся тоном протянул он, — Впрочем, в ней всё же есть особый шарм, не находите? Я впечатлен, Мисс Грейнджер. Гриффиндорцы всегда поражают меня своей горячностью, страстностью, нелепой храбростью, стоит отдать вам должное, и непроходимой тупостью. Вы с друзьями насолили Темному Лорду этой весной, Мисс. Неужели вы думали, что это останется безнаказанным? Вам дарована честь стать первой семьей, над домом которой будет висеть Черная Метка. Тем более, до вас так легко добраться, учитывая ваше происхождение. Казалось, что он правда верит в то, что оказывает ей честь, и это нагоняло страх. Этот человек — сумасшедший. — Обещаю, Мисс, вы умрете быстро и безболезненно. А ваши родители… — Не трогайте моих родителей! — закричала она, не сдержав свой порыв. Паника захлестнула её с головой, требуя выход. — Тссс... Мисс Грейнджер, а я только хотел вас похвалить, — расстроенно покачал головой Лестрейндж. — Какая жалость. Вы разочаровали меня, сдались без боя, кричите, как маленькая несносная девчонка, а значит, ваши родители истекут кровью, а вы будете наблюдать за этим, а после, — он стремительно вскочил и оказался прямо перед её расширенными от ужаса глазами, — А после, раз уж обещал, а я держу своё слово, я убью вас быстро и безболезненно. Авада Кедавра, Мисс Грейнджер, Авада Кедавра, — нараспев произнес он. Его потухшие глаза засияли. Приняли живое выражение и сумасшедший блеск. Он был садистом и игроком, и он наслаждался своим спектаклем одного актера. — Я знаю одно интересное заклятье без контрзаклятья. Ууух, эта игра слов. Обожаю! — захохотал он, а у Гермионы похолодело внутри. Желудок вот-вот сделает кульбит, но холод страха всё ещё сдерживал его, намертво впечатывая в позвоночник. Слезы застилали глаза, и она не знала, как прекратить этот страшный сон. Ей так хотелось проснуться. Пожалуйста, просто проснуться, надо лишь чуть шире открыть глаза. — Сектумсемпра! Заклинание сорвалось красной волной и ударило в грудь Мистера Грейнджера. Никогда прежде Гермионе не приходилось видеть ничего ужаснее открывшейся картины. Как будто она смотрит фильм ужасов с выключенным звуком. Тело Мистера Грейнджера покрыли рваные кровоточащие раны, орошая пол багровыми реками. Он лежал на полу, его рот беззвучно открывался, а она смотрела, как жизнь покидает тело её отца. Гермиона не сразу заметила, что кричит что-то бессвязное, и была благодарна темноте, которая принесла облегчение, погружая в пучину беспамятства. — Энервейт, — взгляд снова стал ясным, и ей захотелось завыть от отчаяния, — Мисс, мы же не хотим, чтобы вы пропустили всё самое интересное. Всмотритесь. Это особое таинство, когда последняя крупица жизни покидает телесную оболочку, и на какой-то момент в глазах можно увидеть такой коктейль эмоций, — мечтательно произнёс Лестрейндж, смакуя слова, — Да. Ради этого стоит жить, определенно. Теперь она вынуждена была видеть, как её мать, закрыв глаза и до крови прикусив губу, закрывала своё лицо трясущимися руками. Ей так хотелось броситься к ним, помочь, спасти, не допустить… Эта тишина была хуже криков, которые, несомненно, наполнили бы комнату. — Пожалуйста! Не надо! Пожалуйста! — бесконтрольный шепот в никуда срывался с её губ, она не могла остановиться, слезы застилали ей глаза, а Рудольфус Лестрейндж держал её за подбородок, не давая отвернуться от страшной картины и жадно вглядываясь в её лицо. — Пожалуйста, — прошептала она, и, словно в ответ на её молитвы, раздался хлопок аппарации. Посреди кухни материализовался никто иной, как профессор зельеварения — Северус Снейп. Её не смутило даже наличие на нём мантии Пожирателя. Каждая частичка её тела расслабилась, и она ощутила покой и спокойствие. Он — член Ордена Феникса. Он не может бросить её, не может принести в жертву, он обязательно поможет родителям и ей самой. — Северус? — удивленно поднял бровь Рудольфус. Он дернулся было за палочкой, но тут же успокоился, опознав прибывшего, — Что ты делаешь тут? Насколько я знаю, помощь нам не нужна, но если ты пришел насладиться, то милости просим. — Руди, — короткий вздох человека, который решился на что-то очень неприятное, — Она — МОЯ. И прежде чем удивленное понимание скользнуло на лицо Лестрейнджа, Снейп, стоявший обманчиво неподвижно, сделал пасс в сторону своих соратников, и мощная волна магии отбросила всех троих к стене, оставив Пожирателей без сознания. Северус бросил затравленный, полный неприязни взгляд на груду тел, затем раздражённо посмотрел в сторону Мисс Грейнджер. Он убедился, что девчонка была в удовлетворительном состоянии и ей не требовалась медицинская помощь, затем шагнул к мужчине на полу. Как быстро его изобретение стало популярным среди его друзей. Неприятная шпилька кольнула, но он тут же спрятал своё раздражение до лучших времен. Он сам не до конца понимал, насколько фатальным было его решение спасти Гермиону Грейнджер, но знал, что это вполне может стоить ему жизни. Чертов Альбус, чертова девчонка, чертов Темный Лорд и иже с ними. Северус водил палочкой над телом мужчины, к которому возвращался естественный цвет лица, а раны вслед за его манипуляциями исчезали, словно это была лишь иллюзия, мираж. Оставшись удовлетворенным, он достал из складок мантии кровевосстанавливающее, влил в горло больному и, помассировав, спровоцировал глотательный рефлекс. И только когда он удостоверился в том, что жизни Мистера Грейнджера больше ничего не угрожает, Снейп обратил внимание на двух женщин, которые неотрывно следили за его действиями с признательностью и облегчением. Пора покончить с этим. — Фините, — взмах в сторону Грейнджер, — Мисс Грейнджер, соберите всё самое необходимое и спускайтесь вниз. У вас пять минут. После я активирую портал, который доставит вас и ваших родителей в Хогвартс, где вам будет оказана вся необходимая помощь и приняты защитные меры. Девушка без слов бросилась из комнаты, а он зачаровывал старые часы, превращая их в портал. Хорошо, что у него было разрешение Министерства на создание порт-ключа: Мистер Грейнджер мог попросту не перенести аппарацию. Как он допустил подобное? Как теперь оправдаться, чем прикрыться и как, Мерлин его задери, выбраться из этой ситуации? — Профессор, — карие глаза размером с блюдца оторвали его от самоедства, — Спасибо, сэр. Я… — Минута до активации, Мисс Грейнджер, — жестко сказал он, но, заметив её бледность и понимая, что она стала свидетельницей малоприятных событий, смягчил свой тон настолько, насколько возможно, — Поблагодарите потом, когда вы будете в полной безопасности. Сосредоточьтесь на своих родителях и их благополучии, — она медленно кивнула. — А что будет с ними? — кивком головы Гермиона указала на Пожирателей Смерти, которые вскоре должны были прийти в себя. — Это уже не ваша забота. Расскажите всё Профессору Дамблдору, и пусть он не ждет меня сегодня, — она вздрогнула, поднимая на него испуганный взгляд. Кажется, она начинала понимать некоторые осложнения. Ничего она не знает. Быть может, он уже живой труп. — Профессор… — Три, два, один, — скомандовал он, и она коснулась рукой часов, приобнимая за плечи рыдающую мать и держа за руку отца, — Надеюсь, мы с вами увидимся, Грейнджер, — сказал он в пустоту и сел в плетеное кресло, ожидая, когда Рудольфус придет в себя. Пора придумать себе мотив, иначе у него нет шансов, спаситель хренов.