Feeling my way through the darkness Guided by a beating heart I can't tell where the journey will end But I know where to start They tell me I'm too young to understand They say I'm caught up in a dream Well life will pass me by if I don't open up my eyes Well that's fine by me So wake me up when it's all over When I'm wiser and I'm older All this time I was finding myself And I didn't know I was lost© Avicii «Wake me up» Я ищу свой путь в темноте И за голосом сердца иду. Свято верю своей мечте, Что всего достигнуть смогу. Разбуди, когда все закончится, Когда старше я и мудрей. Я искала себя в одиночестве И теряла среди людей. -Lisyona-
Гермиона стояла посреди темного, непроглядного леса, удивлённо оглядываясь. Как она здесь очутилась? Где она? Её взгляд блуждал по кустам, теням и пням, пока не наткнулся на одинокую темную фигуру в плаще. — Эм, добрый вечер, — несмело поздоровалась Гермиона. Фигура повернулась к ней медленно и плавно, явив своё лицо. Это была прекрасная молодая женщина с ласковым взглядом, алыми губами, длинными платиновыми волосами и ресницами, покрытыми инеем. Гермиона невольно залюбовалась волшебницей. Тот факт, что женщина — колдунья, был неоспорим. Магия буквально струилась сквозь неё, загадочным свечением обрамляя силуэт. Незнакомка кивнула Гермионе и приглашающим жестом предложила той следовать за ней. Она достала из-за складок мантии ледяную косу, острую, как бритва, и, сделав короткий взмах, разрубила плотную завесу растительности, за которой пряталась тропинка. Гермионе стало холодно. — Кто ты? — прошептала она, но в ответ женщина с косой только усмехнулась и приложила палец к губам. — Тшшшш, — произнесла она и шагнула на открывшуюся тропинку. Гермиона раздумывала недолго. Её интуиция подсказывала ей следовать за незнакомкой, она кожей чувствовала, что ТАМ ей откроются ответы на многие вопросы, роящиеся в голове. Поэтому Гермиона Грейнджер ступила на сумрачную дорожку и двинулась вслед за удаляющейся фигурой. И чем дальше они продвигались, тем отчётливее слышался мужской голос.Чего страшится каждый? Очевидно: Она Судьбы безмолвный компаньон. Та, что идёт и ухмыляется ехидно. Ей подчинится всякий, вот закон.
Смерть, а это была именно она, оглянулась через плечо и одарила Гермиону ехидной хитрой ухмылкой и закатила глаза, словно приглашая девушку посмеяться над таким описанием. Они подошли к широкой, залитой ярким лунным светом, поляне. Позади виднелись деревья, неподалеку блестела зеркальная гладь озера. А посреди поляны, расположившись на пне, восседал древний старец: обезображенный, трясущийся, отталкивающий, он побелевшими, затуманенными глазами глядел в зеркало, лежавшее на его коленях в качестве собеседника и слушателя. Старик с тоской обернулся на своих гостей и вернулся к своему занятию:Но я — не все, и преклониться не согласен, Я Ей не дам ни капельки себя. Ведь над своей судьбою сам я властен! Нашел спасенье, душу раздробя. И Самый Страшный Грех меня не гложет, Коль так смогу Её перехитрить. Души моей никто не уничтожит, Я смог ее надёжно схоронить.
И он горько заплакал, уронив седую голову на грудь и обхватывая её руками. Гермионе стало так жаль уставшего мужчину. С волнением она осознала, что, возможно, видит самого Герпия Злостного, первого создателя крестража. Но как такое может быть? Гермиона посмотрела на Смерть и умоляюще произнесла: — Мы можем ему как-то помочь? Смерть грустно улыбнулась и покачала головой. Казалось, женщина действительно сожалеет. Она снова указала Гермионе на поляну, желая, чтобы девушка не отвлекалась. — Как думаешь, я могу ей доверить эту задачу? — спросил старец у зеркала и, покивав чему-то головой, поманил Гермиону пальцем. Девушка, конечно, решила, что бедный старик выжил из ума, но послушно приблизилась. Герпий снова ушел в себя и начал монотонно читать новое стихотворение, глядя куда-то сквозь неё:Я в самом страшном сне не мог представить, Что он осмелится зайти так далеко! Кто чист душой, тот сможет всё исправить, Моей, увы, такого не дано.
— Ты знаешь о ком я, дитя? — спросил старец. Гермиона не была уверена, к кому конкретно он обращается, но, не найдя кандидатуры лучше, на всякий случай решила подыграть волшебнику. Если Герпий Злостный является первым известным создателем крестражей, то не сложно отгадать ещё одного безумца. — Тот-Кого-Нельзя-Называть, — робко ответила она. — Неправильно, девчонка, — гаркнул он, как старая ворона. — Волан-де-Морт, — сдалась Гермиона. — Называй вещи своими именами, а не так, как они сами решили себя называть. — Том Реддл? Старик удовлетворённо кивнул и, словно правильно подобранный ключик щёлкнул в замке, а Герпий снова впал в анабиоз:Он по моим стопам пойти решился, Но превзошел учителя в стократ! Мне за свои грехи не расплатиться… В его деяньях я не меньше виноват! Имея шанс, тебе я помогаю: Он зеркало умнейшей осквернил, На твою смелость, гриффиндорка, уповаю, Его найти и уничтожить хватит сил.
У Гермионы пересохло в горле. Если она правильно поняла старца, то он рассказывает об одном из обломков души Темного Лорда! Мерлин Всемогущий. Неужели это зеркало и есть вместилище темной сущности? Так как же его заполучить?Но только ты не торопись и будь мудрее, Ведь та, из Зазеркалья, не проста: Она все знает о тебе, и тем ценнее Ее, порой нелепые, слова.
— Герпий, ей пора, — раздался приглушённый девичий голос из тонкого изящного зеркала, — Он в опасности. Я не позволю рисковать ИМ, — безапелляционно заявила неизвестная такими знакомыми нотками, что у Гермионы случилось небольшое дежавю. — Хорошо, прощай, — сказал он зеркалу, и с неожиданной для его комплекции ловкостью, Злостный вскочил с пня и закинул заветный крестраж в тёмные воды ночного озера. — Нет! — крикнула Гермиона, быстро преодолела расстояние до воды и без промедления бросилась в озеро вслед за зеркалом, светящимся в неприглядной толще водного пространства. И когда лёгкие свело от недостатка воздуха, когда казалось, что уже не выплыть, её пальцы сомкнулись на железном резном ободке, а взгляд карих глаз встретился с… самой собой, конечно же. Однако на неё взирала как будто бы совсем и не Гермиона Грейнджер, а странное подобие. Отражение идеально копировало её мимику, но визуально девушка в зеркале выглядела старше, волосы были запущены, губы обветрены, а чуть прищуренные глаза смотрели враждебно и вызывающе. Если бы всё это было наяву — Гермиона уже задохнулась бы. Значит…сон? — Хорошо, что ты меня нашла. Теперь мы сможем всё исправить. Запомни, Грейнджер, ты должна мне помочь, а я помогу тебе. Поспеши. Пароль «Mentha piperita». Поняла меня? — Это ведь сон? — неуверенно протянула Гермиона, — Значит, это всё не взаправду, — добавила она сама себе. — Конечно это сон, глупая, но кто сказал, что поэтому это не может быть правдой? — язвительно спросила «темная» Гермиона, — Я приду к тебе позже, ты сделала всё, что нужно. Теперь он ждёт тебя, — внезапное тепло наполнило глаза незнакомки. — Кто? — спросила Гермиона и… проснулась.***
Староста тяжело дышала. Сердце, как заведенное, неистово билось в груди, лёгкие покалывало, словно она действительно совершила погружение ко дну таинственного озера, а сон стоял перед глазами четкой картинкой, рождая вопросы и сомнения. А вдруг не сон? Вдруг это действительно такая важная, такая нужная зацепка в загадке о крестражах? Живя в мире магии, как-то глупо не придавать значение подобным явлениям. Гермиона не сразу осознала, что в комнате недостаточно темно для глубокой ночи и недостаточно светло для утра. Девушка завертела головой в поисках источника света и с удивлением замерла, увидев рядом со своей кроватью призрачную лань. Она никогда не видела ничего прекраснее, а внутри разлилось приятное тепло, как всегда бывало в присутствии этих волшебных созданий. Внезапно животное посмотрело на неё в упор и комнату наполнил приглушенный, до боли знакомый баритон:«Грейнджер. Нужна мне. Сейчас»
И вот она бежит, как в бреду, по темным, безлюдным коридорам Хогвартса, огибая статуи и считая лестничные пролеты. Гермиона чувствовала, что произошло что-то страшное. Голос Профессора Снейпа был тих и слаб. Ей казалось, что он прилагает колоссальные усилия, выдавливая из себя эти резкие обрывки фраз. Северусу Снейпу нужна её помощь? Неужели он ранен? Почему тогда не Мадам Помфри? Чем она, студентка шестого курса, в силах ему помочь? Воображение рисовало страшные картинки, одну краше другой. Но она поможет, спасет его, не даст своим страхам завладеть ею. Что может её остановить? Дверь. Гермиону Грейнджер остановила закрытая на магические засовы простая деревянная дверь. Взломать защиту двойного агента? Как говорит Рон: «Держи карман шире!». Какой же пароль. Думай, Грейнджер, ты же умница. Но в голове прочно засел недавний сон, пустивший свои корни в подкорку и заполнивший собой все мысли. Так-так, как там говорила «темная» Гермиона? Перечная мята? — Mentha piperita, — спросила Гермиона у своей преграды, как будто та могла ей ответить. Но, к удивлению старосты, пароль сработал, и дверь спокойно пропустила ночную гостью. От вида Снейпа, распластавшегося на полу, ей захотелось присоединиться к нему и рухнуть рядом. Но Гермиона не могла позволить себе такой роскоши. Она упала на колени рядом с его телом и, молясь всем известным ей богам, с тревогой проверила его пульс. Гермионе казалось, что прошли мучительные часы, прежде чем под её трясущимися пальцами забилась тоненькая жилка. Живой! И, ухватившись за эту мысль, Гермиона стала водить палочкой вдоль тела Снейпа, сканируя его организм заклинанием, которое обычно используют колдомедики. Как удачно она взяла книгу «Исцеление посредством целостности разума» в качестве домашнего чтения этим летом. Она запоздало подумала о том, целесообразно ли вообще использовать магию, так как очевидно, что здоровье Профессора ЗОТИ дало сбой не в силу естественных причин. Шпионаж, конечно, дело неблагодарное и нервное, но довести такого могущественного мага до истощения — невозможно. К счастью, магия не усугубила ситуацию, а сканирование показало, что у Северуса сильнейшее истощение как в физическом, так и в магическом плане, а сердце трепыхало в груди всё медленнее и медленнее. Казалось, что жизнь вытекает из него, а она не могла найти пробоину, чтобы попытаться затормозить процесс. Не медля, она решительно достала палочку. Спустя пять склянок с сильнодействующими зельями, искусственное дыхание, непрямой массаж сердца, девятнадцать «Чёрт», пару пинт, как ей казалось, горьких слёз и сто попыток привести профессора в чувство, Гермиона пробовала снова и снова: — Энервейт! — несмело прошептала она, ожидая его пробуждения, — Профессор! Сэр, Боже мой. Очнитесь, сэр, — Гермиона начала трясти его за плечи, понимая, что на нее накатывает истерика, — Что с вами? Сэр, ну пожалуйста. Профессор Снейп, да откройте же глаза, чертов упрямец, — ей вдруг до одури захотелось, чтобы он рявкнул на неё и снял добрую сотню баллов с Гриффиндора за её непозволительное обращение. Если бы ей когда-нибудь сказали, что безмолвный Снейп может вызвать в ней такой ужас, она бы рассмеялась этому глупцу в лицо, — Северус, ну же, не умирай, слышишь? — попросила Гермиона, заламывая руки. Она никогда до конца не понимала смысл фразы «Я так многое хотела сказать, но не успела», но сейчас эта фраза до отказа заполнила опустошенную голову. — Двадцать баллов с Гриффиндора, Грейнджер, — произнес хриплый, слабый голос Профессора. Если бы у неё были силы, то она бы рассмеялась от облегчения. Казалось, что у неё выросли крылья, и она может запросто облететь весь замок в приступе воодушевления. Северус отчитывал её, что-то высказывал, а Гермиона просто вглядывалась в его живую, такую привычную мимику и впитывала происходящее как губка. Да пусть хоть отработку ей назначит, она была готова самолично объявить забастовку и остаться тут, поближе, на случай, если у Северуса будет очередной сердечный приступ. Гермиона хотела остаться, но понимала, что это должно быть его, Северуса, решение. И он попросил, а она осталась.***
Было ещё очень рано, когда она проснулась. Ей было так хорошо, так уютно и мягко в объятиях Профессора Снейпа. Гермиона зажмурилась на секунду и снова открыла глаза. Видение и не думало исчезать, явив девушке спящего Северуса Снейпа, голого по пояс. Почему-то она представила себе лица Гарри и Рона, если бы они увидели эту картину, и тихо прыснула, тут же зажав себе рот рукой, чтобы не потревожить Северуса. Она должна была чувствовать себя смущенной, растерянной? Ей должно быть неудобно и странно? Но ничего подобного не было и в помине. Гермиона Грейнджер была довольна, как Макгонагалл по весне. Она чувствовала себя победительницей, завоевательницей, валькирией, которая осаждала замок с драконом, запершимся на самой высокой башне, а в итоге дракон сам спустил ей лестницу в свою опочивальню. Даже план осады не понадобился и измором брать не пришлось. Ей стало проще, потому что она спасла его этой ночью, вернув ему долг жизни, хотя бы частично, но всё же. Теперь Снейпу не удастся задвинуть этот факт в угол и делать вид, что она — пустое место. Нет уж, профессор, придётся пересмотреть свои взгляды на взаимоотношения со студенткой. В конце концов, она всегда может закончить обучение досрочно, сдав экзамены экстерном. «Прекрати фантазировать, дура. Вы ночевали на одной кровати и в этом не было ничего романтичного, а ты уже строишь неведомые планы на дальнейшую жизнь», — одернула она себя, недовольно поморщившись. Сейчас реально только то, что она лежит рядом и обнимает его, а всё, что произойдёт после пробуждения, не так уж и важно, потому что это воспоминание пополнило её сундук под названием «Моменты с Северусом Снейпом. Лучшее». Поэтому Гермиона, рассудив, что ничего страшного не будет, прильнула к теплому телу и с удобством устроилась на его груди, закрывая глаза и наслаждаясь моментом. Ну мало ли что, а вдруг проклятье еще действует? И пусть это не так, осторожность никогда не повредит. — Мисс Грейнджер, вам достаточно удобно? — раздался язвительный голос откуда-то сверху, и все фантазии и иллюзии забились в угол, оставляя Гермиону Грейнджер с тем самым смущением и неуверенностью, которых она ждала. — Вполне, сэр, — Гермиона решила, что ситуация располагает к небольшой дозе наглости, — Я переживаю за ваше здоровье. А вдруг, если я от вас отлипну, вы снова упадете в обморок, — доверительно сообщила она, всё же отодвигаясь на расстояние ладони. Жаль, конечно, но дракону нужно снова играть оскорбленную невинность. — Думаю, что вы уже накачали меня жизненной силой под завязку. А ваш мелодичный храп подшлифовал все мелкие раны, — издевательски заметил Снейп, вызвав волну возмущения у гриффиндорки. — Я не храплю! У меня насморк. В этих ваших подземельях без пижамы спать нельзя, — она решительно взглянула на него, встречаясь с насмешливым взглядом Северуса Снейпа, и с удивлением поняла, что ему тоже неудобно. Ну конечно, не каждый день спишь в обнимку со студенткой. — Принесу вам бодроперцовое зелье в постель вместо завтрака, — Гермиона даже моргнула несколько раз. Он что, только что пошутил? — Самое мерзкое по вкусу из моих запасов. Я признателен вам за помощь, Мисс Грейнджер, но, как бы ни занимательно было лежать со старостой Гриффиндора, я всё же удержусь от соблазна сделать несколько колдографий и отправить их Минерве, и напомню вам о необходимости вернуться в свою спальню. В конце концов, сегодня понедельник. И мне, и вам необходимо отправиться на занятия. Я очень надеюсь не видеть вас до нашего завтрашнего урока, Грейнджер, — добавил он, — Боюсь, это слишком… — Неловко, — закончила она, понимая, что они испытывают похожие чувства. Гораздо проще было фантазировать о Снейпе, который спит и не имеет возможности язвить и смотреть на неё вот так, словно она сама, по своей воле, осталась тут и согревала его остывающее сердце, — Надеюсь, сегодня больше никаких проклятий, — нервно усмехнулась она, выдав жалкое подобие улыбки. — Больше никаких сумасшедших женщин сегодня, — подтвердил он, и, заметив её взметнувшиеся брови, добавил, — Я имею в виду Беллатрису Лестрейндж, конечно, — добавил Снейп и поднялся, направляясь в ванную, — Оставлю вас. Думаю, что вы сможете найти выход самостоятельно. — не очень-то любезно бросил он и скрылся за дверью. Мог бы быть более… каким? Милым? Хорошо, что он не будет смотреть, как она одевается и позорно сбегает, сверкая пятками. Ну что же, дракон снова заточил себя в башне, но она готова попробовать вновь пробраться наверх, зная, что сумев однажды — сможет и во второй раз. Удача была на её стороне, и её ночная вылазка осталась незамеченной ни Миссис Норрис, ни Пизвом, ни случайным студентом, решившимся на ночные хождения по замку. Поэтому Гермиона, никем не замеченная, покинула неуютные подземелья и бросилась наутек, словно могла убежать от стыда и необъяснимой радости, затопившей её сердце. И только в своей комнате она ощутила спокойствие и робкую надежду на то, что она смогла помочь Профессору и не была обузой. А где-то в подземельях скрипнула дверь гостиной Слизерина, и Драко Малфой, с довольной ухмылкой на губах, направился в свою спальню, успокоенный тем фактом, что теперь у них с грязнокровкой есть тайны, которыми он может апеллировать, если Грейнджер и рыжая поэтесса откроют свои поганые рты и поднимут его на смех. Слушок о том, что заучка спит с деканом, будет почище байки о любовном зелье. Осталось только подловить младшую Уизли.***
— Гермиона, ну и что, что я пользуюсь этим учебником? Не припомню, чтобы ты была против книг, — сварливо заметил Гарри, сидя с друзьями в классе трансфигурации в ожидании начала занятий. — Слизнорт тебя обожает, прямо-таки посмотрите, Гарри Поттер — наша новая знаменитость, — раздраженно буркнула Гермиона. У неё раскалывалась голова, раздражение переполняло, и она не могла объяснить себе природу этих эмоций. — Ты сейчас процитировала Снейпа, — фыркнул Рон, — Ты сегодня с утра вообще вылитая он, — Гермиона встрепенулась. — Что ты имеешь в виду? — осторожно спросила она. — Даже я заметил, что ты угрюмая, злая, шипишь на нас с Гарри всё утро и отпускаешь колкости. Ах, да. Что это за мантия на тебе? — Что не так с мантией? — Гермиона бегло осмотрела себя. — Рон говорит про то, что ты застегнута на все застежки под самое горло, — улыбнулся Гарри, — Но честно, если бы мы не были вместе с самого утра, я бы решил, что ты — Снейп под Оборотным зельем, — Гермиона поморщилась. — У меня просто жутко болит голова, и я ненавижу всех вокруг, — призналась она, — И да, я не в восторге, что ты выполняешь инструкции некоего Принца-полукровки на зельеварении. Это жульничество, а еще очень опасно, — поспешно добавила Гермиона. — Так и скажи, что завидуешь Гарри. Теперь он — наша надежда на зельеварении, — захлопал ресницами Рон, посылая Гарри жеманный взгляд, — Будем скоро молиться на тебя, друг, — дурашливо закончил он. — Да хватит вам! Ну нашел я старый учебник в классе. Ты его проверила на всё, что могла, Герм. И ничего! Значит, его владелец просто гений в искусстве настоек и ядов, — отмахнулся Поттер, — Что тебе не нравится? Так и скажи, что тебя бесит тот факт, что «официальная» версия учебника не дотягивает до уровня творческой натуры Принца. Уверен, что ты тоже хотела бы так… — Но не могу. Продолжай, Гарри Джеймс Поттер, — рыкнула Гермиона. Гарри вызывал в ней отторжение. Его заносчивость, его самоуверенность… Да он просто павлин! — Я всего лишь заучка Грейнджер и могу повторить только пошаговую инструкцию из учебника. А здесь же такой полет фантазии, такое творчество… И тут я своими грязными сапогами по чистому и непорочному гению мысли, — Гермиона и сама понимала, что её заносит, но не могла найти тормоз. Ей казалось, что станет легче, если она выльет хоть немного раздражения на мальчишек. — Герм, ты чего? — осторожно спросил Гарри, идя на попятную, — Ты же знаешь, что ты умница. Ты — наш мозг и спасительница на всех предметах. Неужели тебя так задевает мой успех на зельеварении? Учитывая, что такого никогда не было раньше. Снейп подавлял всех своей аурой, — попытался разрядить обстановку он. — А знаешь, Снейп не так уж и не прав. Ты просто важная задница, Поттер, — Гермиона была неправа, но что-то толкало её, шептало на ухо, поощряя быть жесткой, язвительной, злой. Мальчики с удивлением уставились на подругу, но зашедшая в класс Профессор Макгонагалл не дала им шанса разобраться в странном поведении подруги. — Добрый день, класс, — отрывисто начала профессор Трансфигурации. — Добрый день, Профессор, — проскандировал класс дружным хором. — Сегодня мы перейдём к следующей ступени превращения одушевленных предметов в неодушевленные. На втором курсе мы превращали животных в сосуды. Сегодня мы рассмотрим более сложных существ и превратим их в предметы интерьера. Кто скажет мне, в чем заключается сложность превращений таких существ как свинья, собака или кошка? Да, Мисс Грейнджер, — указала профессор на старосту гриффиндора, которая потянулась, чтобы размять затекшие суставы на руке. Гермионе впервые в жизни не хотелось отвечать на уроке. — Данные представители фауны являются животными второй ступени. Они крупнее птиц среднего сегмента и грызунов. Соответственно, их кровеносная система, равно как и положение органов, представляют большую трудность при трансфигурации. Если проявить небрежность, то есть риск навредить животному, — на автомате ответила Гермиона скучающим голосом, отмечая про себя, что сейчас очень сильно похожа на Малфоя. — Десять баллов Гриффиндору, — кивнула Профессор, с подозрением глядя на флегматичную старосту, — Действительно, точность и концентрация будут важны как никогда. Мы же не хотим причинить боль братьям нашим меньшим. — Грейнджер точно является сестрой свиньям, — громким шепотом заявил Малфой Нотту, вызывая смешки своих однокурсников. — Минус пять баллов со Слизерина, Мистер Малфой! Никаких шушуканий на моем уроке, — угрожающе заявила Профессор Макгонагалл, но тут же была вынуждена воскликнуть, — Мисс Грейнджер! Десять с баллов с Гриффиндора. Гермиона совсем неприкрыто и неприлично явила Малфою средний палец руки, не стесняясь присутствия своего декана. Рон пытался опустить её руку, а Гарри с подозрением оглядывал слизеринцев, видимо, прикидывая, кто из змеенышей проклял подругу. Малфой тоже, казалось, был удивлен, но только пренебрежительно фыркнул, откидываясь на стуле. — Ведите себя так, как подобает старостам школы, — Профессор трансфигурации была крайне возмущена. Гермиона же чувствовала, что сейчас взорвётся. Очень хотелось показать неприличный жест и самой Макгонагалл, но она смогла сдержаться. Да что с ней творится? — Вернемся к нашему занятию, если никто не против. Три раза коснитесь объекта и представьте себе желаемый результат как можно подробнее, учитывая материал, структуру, цвет и габариты. Три касания и четко заклинание: «Комплекс Верто». Профессор продемонстрировала выполнение задания, сделав необходимые пассы, три раза коснувшись кошки на её столе. В мгновение ока сиамская представительница кошачьих превратилась в изысканную диванную подушку песочного цвета. Выглядело это впечатляюще, и ученики приступили к своему заданию. Естественно, так же впечатляюще не получалось. Коты и собаки убегали от незадачливых волшебников, свинки верещали, не желая принимать никакой иной вид, кроме своего натурального. Гермиона Грейнджер коснулась своего щенка, вороного с белым ухом, и тот послушно превратился в синее бархатное кресло. Ей даже не понадобилось произносить заклинание, она с легкостью сделала все манипуляции невербально. Кажется, в глазах Профессора Гермиона реабилитировала себя сполна. — Мисс Грейнджер. Превосходно! — заявила декан Гриффиндора, обычно скупая на похвалу, — Пятнадцать баллов Гриффиндору за исключительное волшебство. Признаться, я не думала, что кто-то сможет сдвинуться с мертвой точки раньше пятого занятия. Профессор что-то объясняла классу, но Гермиона не слышала. Казалось, её кровь пела, она чувствовала небывалый прилив сил. Гермиона готова была поставить все деньги мира, что сможет сотворить абсолютно любое колдовство. Это было так сладко, так прекрасно и вместе с тем опасно. Нет! Гермиона вздрогнула когда в классе зазвенели стекла на окнах, и сотни осколков, чуть помедлив, ринулись вниз на учеников. И только молниеносная реакция Минервы Макгонагалл спасла их от опасного стеклянного дождя. Разъяренный декан, не привыкшая к отсутствию дисциплины на своих уроках, начала искать виновного, но Гермиона несмело подняла руку и попросила: — Профессор, мне нужно в больничное крыло, — девушка была бледна как мел. — Конечно, Мисс Грейнджер, — обеспокоенно отозвалась Макгонагалл, — Мистер… — Я провожу её, — раздался голос Драко Малфоя. В ответ на удивленный взгляд профессора, он добавил, — Мы, как старосты школы, должны поддерживать друг друга, — взгляд блондина был кристально честен, даже чересчур. — Хорошо. Нет, Мистер Поттер, вы останетесь помогать в классе, — Макгонагалл махнула им рукой, и Гермиона пулей выскочила из класса, пытаясь усмирить бушующее пламя в груди. Она, не разбирая дороги, шла вперёд, напряжённо думая. В ней никогда не было такой силы, она никогда не страдала головными болями и нет, Гермиона Грейнджер не говорила гадости своим друзьям. Она была токсичной, колючей, едкой… как Снейп.«Ты с утра вообще вылитая ОН».
Даже Рон заметил. Возможно, они что-то упустили, и вместе с передачей жизненной энергии Гермиона перекачала в себя чужую магию и сущность... Мерлин, это вообще возможно? — Грейнджер. Эй, лохматая, ну-ка смотри на меня. Мантикора тебя задери. Давай, сосредоточься на чем-нибудь, пока ты нас тут не похоронила под завалами замка, — она слышала, но не могла остановить свой взгляд на Малфое. Гермионе стало трудно дышать, — Соберись, да ты словно энергетический вампир, Грейнджер. Откуда в маггле столько магии? — Сообщающиеся сосуды, — прохрипела Гермиона, — Я сейчас взорвусь, Драко, — казалось, что староста в полном отчаянии, — Я больше не могу, — и воздух вокруг них заискрил, не предвещая ничего хорошего. — Остолбеней, — блондин напал внезапно и Гермиона, вместе со своей льющейся через край магией, без чувств рухнула на каменный пол. Драко Малфой уже видел подобный магический выброс. Он знал, что последствия могут быть чудовищными. Блондин был уверен, если Грейнджер взорвётся — беды не миновать. Интересно у кого грязнокровка выкачала столько сил? Но одно Драко осознавал точно: — Нам поможет только Снейп. Ну что, убогая, пошли к крестному, — и, подхватив её на руки, Малфой, совсем забыв о том, что можно обойтись магией, понес свою бомбу в подземелья, надеясь застать декана Слизерина у себя.