When I'm nervous I have this thing yeah I talk too much Sometimes I just can't shut the hell up It's like I need to tell someone anyone who'll listen And that's where I seem to fuck up, yeah I forget about the consequences, for a minute there I lose my senses And in the heat of the moment My mouth's starts going the words start flowing I hate That I let you down And I feel so bad about it I guess karma comes back around Cause now I'm the one that's hurting yeah And I hate that I made you think That the trust we had is broken So don't tell me you can't forgive me Cause nobody's perfect, No, no, no, no, no, no, no, nobody's perfect© Jessie J «Nobody's perfect» Я несдержана, я, бывает, так много болтаю, А слова — они вот: не стереть, не забыть, не смыть. Они либо рушат стены, либо их воздвигают, Они бьют больно, когда ты даже не хочешь бить. Очередной урок, где всё по законам кармы: Любимые ранят друга друга сильнее всех, Но не говори, что не сможешь простить эти шрамы, Ведь ты, как никто, знаешь, что идеальных нет. -Lisyona-
Гермиона Грейнджер испытывала смешанное чувство стыда и легкости. Хогсмид, вновь открывший свои гостеприимные двери уютных и чудны́х магазинчиков и кафе, встречал оживленных студентов Хогвартса. Январь выдался необычайно теплым в Англии, и замок снова старался привнести атмосферу защищенности и радости в стены школы после зимней спячки. Все поспешили убежать подальше от учебников и комендантского часа, который установился после происшествия с Панси Паркинсон. Гермиона же убежала от Северуса Снейпа, с радостью ухватившись за возможность увидеться с Виктором, который должен был завтра стать звездой квиддичного матча в качестве комментатора, и девушка напомнила себе, что у неё есть друзья и за пределами школьных стен. Но в то время как обитатели замка выдохнули, Гермиона Грейнджер начала задыхаться. — Чудесно выглядишь, Мия, — прервал её размышления Виктор Крам. Он улыбался ей, сидя напротив за столиком в Трёх Метлах, сложив руки на груди и немного нервно оглядываясь по сторонам. — Прошло несколько месяцев, а ты так изменилась. Вид куда более здоровый, чем на балу, — одобрительно кивнул парень. О, да, на Хэллоуин её накрыла настоящая депрессия, и бессонные ночи вкупе с отсутствием аппетита дали о себе знать. Почему-то Виктор застает именно такие моменты в её, ставшей очень сложной, жизни. — А ты ничуть не изменился, разве что стал немного бледнее, — улыбнулась Гермиона, пытаясь отогнать непрошенные мрачные мысли. — Туманный альбион со своими дождями отличается от Туниса, где мы базировались со старой командой по квиддичу, вот и загар спал, — охотно поддержал тему Крам. — Но тут неплохо. Я полюбил рыбу с картофелем фри, — доверительно сообщил он. — Квиддич, — пожала плечами Гермиона. — Не представляю, как где-то продолжают проходить чемпионаты, когда люди пропадают каждый день или того хуже… Прости, — спохватилась она, испугавшись обидеть друга неосторожными размышлениями. На переносице у болгарина появилась небольшая морщинка. — Я знаю, что ты не воспринимаешь квиддич серьезно. На самом деле мы собираем большие пожертвования в разные организации, например, для Мунго. Это теневая война, Мия, никто не устраивает открытых столкновений, Министерство Магии пытается удержать общество от паники. Нет ничего похожего на сопротивление или армию. Куда мне вступать? — Гермионе стало жарко от румянца, залившего лицо. Почему бы ей просто не помолчать? — Я — спортсмен. Так уж вышло, что это всё, что я умею, — хмыкнул он, показывая мадам Розмерте два поднятых пальца, прося повторить для них сливочное пиво, хоть они и не притронулись к своим бокалам. — Я не пыталась тебя обидеть. — Знаю, — морщинка пропала, а на губах парня заиграла легкая улыбка. — Не воспринимай мои слова как упрек. Ты просто всегда говоришь правду, как есть. Люди же вокруг меня постоянно лебезят и пытаются угадать, что именно мне должно понравиться. Поэтому порой я воспринимаю честность как грубость. Но это не про тебя, дорогая Мия. — Англия уже привила тебе гастрономические вкусы, но ты так и не можешь выговорить моё имя? — хитро улыбнулась девушка, уводя разговор в другое русло. Уж что-то, а в этом она теперь была настоящим профи. — Гер-ми-о-на, — внятно и практически без акцента продекламировал он и окончательно повеселел. — Я уже давно мог бы называть тебя так, но Мия мне нравится больше. — Ладно, — засмеялась девушка, чувствуя себя настоящей лгуньей. — Лучше расскажи, как тебя, самого Виктора Крама, уговорили комментировать завтрашний матч? Школа просто на ушах стоит. Виктор не был самым разговорчивым человеком из тех, что она знала, но раньше их темы для общения были куда обширнее. Сейчас же девушка предпочитала отсиживаться в тени, предоставив ему возможность просвещать её в вопросах квиддича, который не понимала. Она дорожила им, по-настоящему, просто, наверное, её душевные раны и мировоззрение не соотносились с человеком, для которого война была частью газетных историй. Ей стало не по себе, когда она вдруг поняла, чего именно боялся Северус Снейп, человек, который убивал ради их победы. У каждого была своя война. — О, по условиям контракта мне приходится давать интервью, ходить на радио, чтобы прорекламировать нашу новую форму, метлы, тренера. Это огромная машина по маркетингу. Хогвартс же — это обширная фан база, и моя географическая близость к замку приносит мне определенные предложения. Тем более, ты же знаешь, я с удовольствием возвращаюсь сюда, мне действительно нравится Хогвартс, Хогсмид и старые друзья, — Крам подмигнул ей, а гриффиндорка постаралась прогнать мрачные мысли. — К тому же… — Мистер Крам, простите, сэр… Мы просто сидели рядом и… Вы не могли бы… — третьекурсники из Гриффиндора переминались с ноги на ногу, стоя у их столика. Их по-настоящему трясло, словно им понадобилась вся их храбрость, чтобы попросить автограф у великого ловца. Девушка даже склонила голову набок, улыбаясь с какой-то ностальгией, вспоминая свой четвертый курс, в то время как Виктор, стушевавшись, всё же взял у студентов постеры с его собственным изображением, оставляя памятную надпись и свою роспись на каждом из них. Ей всегда нравилось то, что Крам не задавался. Даже сейчас, собрав все титулы, какие только возможно, он нервничал от повышенного внимания, становясь угрюмым и закрытым. Виктор Крам был лучшим ловцом, человеком большого спорта, летая на радость зевакам и ловя ослепительно красивый золотистый снитч под бурю оваций. Никакая война не могла этого изменить. Его мир казался ей сказочным, а упрямый разум возвращался к её проблеме, к их проблеме. Десять дней чистилища. Стагнация. Их идеальный мир, неуверенно оставленный на пепелище войны и всего того, что она олицетворяет. И пока всё вокруг продолжало гореть, они оба превратились в два тлеющих уголька, готовых потухнуть. Гермиона привыкла, что все их проблемы решались одним днем, одним разговором, одной ссорой или одной вылазкой за крестражами. Но в этот раз всё было куда запутаннее. Это просто было похоже на границы дозволенного. Девушка всё так же приходила в подземелья, когда выпадал шанс, они вели долгие разговоры на всевозможные темы, он перебирал её волосы… Вот только она больше не сидела на подлокотнике его кресла, они не обсуждали свои проблемы, не касались вопросов будущего, словно застряли в сегодняшнем дне. Северусу Снейпу нужно было время, а ей нужно было не ляпнуть лишнего и не мучать его. Но только спокойный, уравновешенный, немного апатичный, задумчивый и куда менее саркастичный Снейп пугал её до чертиков, гриффиндорка не могла найти себе угол, а сегодня попросту сбежала куда-нибудь к людям, чтобы перестать накручивать себя. Пока что выходило не очень. — Я думал, что в такую рань тут будет немного народу, — вздохнул Крам, когда счастливые студенты вернулись за свой столик с выражениями триумфа на лицах. — Так студентов пока и правда немного. Всё дело в тебе. Даже если здесь будут сидеть пять человек, то все они захотят попробовать взять твой автограф. Кстати, у меня нет твоего автографа! — О, на этом факте и строилась наша дружба, — притворно нахмурился Виктор, и гриффиндорка просияла. — Буду знать. У тебя сегодня какие-то дела? Ты сказал, что можешь уделить мне всего час, и я договорилась встретиться с Гарри. Ничего не изменилось? — К несчастью, нет. Я еще должен решить пару дел в Лондоне. Совсем нет времени на свои собственные дела, — посетовал он. — Вы что, поссорились с Роном? Я думал, что ваша троица неразлучна. — Нет, ну что ты. Рон глубоко в отношениях и счастлив, поэтому мы с Гарри чаще проводим время в дуэте, нежели в трио. Но это хорошо, — заверила его Гермиона, не понимая, отчего морщинка на его переносице вновь заняла своё место. — Встречаешься с кем-нибудь? — в лоб спросил Крам. Не стоило забывать, что при всем своем мрачном обаянии Виктор был прямолинеен и уперт. Ей не хотелось врать. Снова. — Всё сложно. Скорее да, чем нет. — На самом деле, это простой вопрос, — пожал плечами парень. — Надеюсь, что этот счастливчик ценит тебя, — с сомнением посмотрел на неё Крам. — Но что-то после твоего неопределенного ответа я уже и не уверен в этом. — Хорошо, что я уже большая девочка, — попыталась поставить точку в этом вопросе Гермиона, но Виктор даже не заметил. — Тот профессор, надеюсь, больше тебя не преследует? О, да брось, ты весь вечер Хэллоуина не отрывала от него взгляда и сбежала от меня, не попрощавшись. Я говорил с ним после этого. Гермиона опрокинула сливочное пиво, закашлявшись. «Что?!» — Что?! Ты говорил с Профессором Снейпом?! — сейчас Виктор Крам выглядел максимально раздраженным. — Он был… опасным. Его собственнические слова по отношению к тебе… Я тогда так растерялся, что проиграл словесную дуэль, — хмыкнул Виктор. — Знаешь, как это бывает: ты часто мысленно возвращаешься назад и пытаешься придумать, как бы ты ответил на тот или иной вопрос, ставя собеседника на место? Вот и у меня так. Я бы многое ему сейчас сказал. Скажи, что не он занимает твои мысли этим утром, и мы больше не поднимем эту тему. Наверное, с ней что-то не так, но мысль о том, что Северус был собственником, принесла моральное удовлетворение. Напористый Северус Снейп — это именно то, чего ей так сейчас не хватало. — Я — взрослый человек. — Просто скажи «нет». — Ты — не мой парень, — с раздражением напомнила Гермиона. — Я — твой друг, что первичнее, — упрямо заявил Крам, с отчаянием откидываясь на спинку стула, неверяще глядя на неё. — Друзья защищают друг друга, даже если один из них не видит, в каком бедственном положении он находится. Просто скажи «нет». — Я не стану, — его упрямство столкнулось с её. — Почему? — Потому что я не обязана рассказывать тебе всё, Виктор! Потому что «нет» — это тоже реакция, а я не хочу обсуждать это. Гермиона видела, что обижает его. Видимо, это её новая фишка. Внезапно девушка вдруг поняла, что с этой тайной о Северусе Снейпе она просто не способна к доверительным отношениям с кем-то помимо тех, кто в курсе. Война заставляет Северуса идти на преступления против души, Гарри страшится будущего и близких отношений, её же война обязала хранить тайны, слишком опасные, чтобы доверить их кому-то вне этой системы. Виктор Крам был вне системы. Он не перестал быть её другом. Это она перестала соответствовать этому понятию в данный момент. — Презабавно, — процедил парень, ошеломленно качая головой с мрачной решительностью, — ты даже говоришь совсем, как он. Да это практически цитирование, — сыронизировал он. — Я навел справки о Северусе Снейпе, — выплюнул Виктор, и Гермиона побледнела. — Что-то интересное? — Нет. Совсем ничего. Пустота. — Так это же хорошо, — девушка внутренне выдохнула. Обсуждать «скелеты» в шкафу Северуса ей не хотелось. — Нет, Мия, совсем не хорошо! У меня есть хорошие связи, я бы мог собрать компромат на абсолютно любого человека, если бы захотел, конечно. Но сведения о Снейпе какие-то сухие, отрывочные. Факты без объяснений, опасные связи, ничем не подтвержденные, обвинения, не выдвинутые в итоге. И везде, чуть ли не в каждом деле фигурирует Директор Дамблдор, словно ластик, затирающий всё ненужное. Я не очень хорошо разбираюсь в людях, это факт, но Снейп — темная лошадка, как ни крути. — Виктор, если Профессор Дамблдор знает всё то, что знаешь ты, но при этом защищает Профессора Снейпа и доверяет ему, то почему я должна верить во что-то другое? — на секунду гриффиндорка сдавила виски, словно возвращаясь к вечным прениям с Гарри и Роном на эту же тему, начиная с их первого курса. — Дамблдор — авторитет для вас, — медленно кивнул Крам, буравя её взглядом. — Вот только не все авторитеты несут в себе светлое и хорошее, — хмыкнул он, становясь жестким. — Игорь Каркаров почти заменил мне отца, был наставником, советником и учителем жизни. Я не ставил под сомнение любое его решение, студенты не то чтобы любили его, но уважали безмерно. Игорь выделял меня среди других учеников, но я считал это само собой разумеющимся, я же Виктор Крам, — горечь в его голосе была неприкрытой. — Знаешь, каково это — знать, что тебя взрастил убийца, преступник и попросту отъявленный негодяй с убогими моральными принципами? Трус, бросивший своих студентов после турнира Трех Волшебников. Представь, что Дамблдор оставил школу. Мы были просто потеряны и не знали чего ждать от нового руководства. Виктор замолчал, увлеченно вертя в руках стеклянный стакан. — Каркарова нашли мертвым, не прошло и года, а в газетах стали появляться обличительные статьи по его душу. И каждый раз, узнавая подробности его жизни и прегрешения, я чувствовал себя обманутым мальчишкой. — Виктор, — ей хотелось остановить поток его горьких размышлений. — Не хочу, чтобы твои идеалы рухнули так же, как и мои, — упрямо сжатые губы и непроницаемый взгляд были ей ответом. — Снейп был другом Каркарова, я не поверю, что он не знал о прошлом Игоря. Они же из одного теста сделаны, к гадалке не ходи. Не знаю, зачем Дамблдор выгораживает вашего зельевара, но всё, что я получил от своих информаторов, сводится к тому, что Северус Снейп — опасный человек. Всё его близкое окружение — это люди, так или иначе замеченные в пособничестве Темному Лорду, — Крам негромко засмеялся, отстраненно глядя куда-то вбок. — Ваш Темный Лорд учился в Хогвартсе, и все видели его мощь и наклонности, но никто его не остановил. Грин-де-Вальд учился в Дурмстранге, и мы до сих пор не можем отмыться от этого позора, а нашу школу называют чуть ли не пристанищем дьявола на Земле. Его, кстати, тоже никто не остановил в своё время. Скольких еще злодеев мы упустили? — Ты начинаешь мыслить очень… радикально, — аккуратно вмешалась Гермиона. — Не приближайся к нему, Мия. — Я не в опасности, Виктор! — Знаешь, что написано в Нурменгарде, где сидит Геллерт Грин-де-Вальд? — словно не слыша её, спросил Крам. Гермиона только отрывисто кивнула. — Ради общего блага, — продекламировал он. — Что же, в чем-то эта философия мне близка, — Виктор осушил до конца свой стакан и с сожалением воззрился на упрямую подругу. — Мне уже пора идти, — немного резко заметил он, но тут же вздохнул. — Не так я хотел поговорить с тобой, Мия, совсем не так. Но когда думаю о Снейпе, то это меня по-настоящему злит. Я для себя всё решил. Надеюсь, что к нашей следующей встрече ты станешь адептом моей философии, — его несмелая улыбка и её немного натянутое фальшивое подобие в ответ. — Ты услышишь меня завтра на матче. Надеюсь, квиддич станет для тебя немного интереснее на один день. — Определенно, — кивнула гриффиндорка. — Виктор… Прости меня. Гермиона замолчала, не зная, как обличить все свои мысли в словесную форму. — За что? За то, что ты такая же упертая, как и я? — За то, что не смогла быть таким же хорошим другом, как ты мне, — лицо парня немного просветлело. — Глупости не говори. Береги себя, ладно? — И ты себя. Девушка попыталась проглотить ком, застрявший в горле, глядя, как капли скопившегося конденсата на холодной кружке играют в догонялки, пытаясь опередить друг друга. Что угодно, лишь бы не смотреть в спину удаляющегося друга.***
Глупо, наверное, сбегать от своей проблемы. Мучительно не иметь возможность поговорить об этом с кем-нибудь. Самонадеянно думать, что её планета не вращается вокруг Северуса Снейпа. Тяжело убеждать себя, что дело совсем не в ней самой и не скатиться в самоедство. Наивно считать, что Гарри Поттер поможет ей разобраться с этой мешаниной в голове. — Привет, — раздался радостный голос, и Гарри Поттер собственной персоной опустился на стул напротив неё. Не стол какой-то, а исповедальня. — Мы освободились пораньше и надеялись застать Крама, — добродушно объяснил её друг, и Гермиона с удивлением моргнула несколько раз, когда по правую руку от него села Флёр Делакур. — Привет, — на автомате поздоровалась гриффиндорка в ответ на дружелюбную улыбку вейлы. — Простите, я, кажется, помешала вашему свиданию… — «идиотка, а ведь он говорил тебе в начале семестра, что позвал Флёр на свидание. Нужно быть немного внимательнее к жизни друзей». — Нет-нет, всё в порядке, — улыбнулась блондинка, окидывая её цепким взглядом, от которого Гермионе Грейнджер стало не по себе. Им не приходилось сталкиваться с красавицей из Шармбатона лицом к лицу, и ей инстинктивно хотелось уклониться от холодных синих глаз. — Закажу нам выпить. Сливочное пиво? — девушка сморщила хорошенький носик, явно выказывая своё отношение к любимому напитку студентов. Гарри и Гермиона только кивнули. — Совсем с ума сошел?! — зашипела Гермиона, как только убедилась, что Делакур не услышит их. — Гарри, нужно просто сказать мне «нет», когда я предлагаю тебе посидеть в Трех Метлах. Ты же… Год назад вы с Чжоу рассорились, потому что посреди свидания ты побежал на встречу со мной, а теперь ты снова наступаешь на те же грабли. — Именно, — спокойно заметил Гарри и улыбнулся. — Хотел проверить одну теорию. — И как? — полюбопытствовала она, улыбаясь против воли. — Флёр не высказала ни одного протеста, не обиделась и даже предложила пойти вместе со мной, — торжествующе заметил гриффиндорец, а зеленые глаза сверкнули от удовольствия. — Хочу, чтобы ты лучше узнала её и разделила мой восторг. — У меня проблемы с коммуникацией, — сокрушенно вздохнула девушка, наблюдая, как Флёр буквально плывет к их столику с их заказом, а все представители мужского пола от мала до велика провожают её восхищенными взглядами. Как мягко объяснить другу, что ей не очень-то хочется общаться с Флёр Делакур, которую она невзлюбила ещё с Турнира Трёх Волшебников, когда Мисс Дива плевалась ядом и воспринимала в штыки всё, что было связано с тем местом, которое Гермиона любила всей душой? Флегма. Именно такой была для них Флёр Делакур. — Думаю, Гарри, Гермиона хотела бы поговорить с тобой наедине, — без обиняков начала блондинка, грациозно опускаясь на стул. — Ей не обязательно делиться своими секретами со мной, — улыбнулась девушка, и Гермионе стало совестно. — Не уходи, пожалуйста, мне и так не по себе, что я вам помешала, ребята, — попросила Гермиона и поняла, что сама не оставила себе выбора. Глядя на этих двоих, вся эта затея со встречей с друзьями, попытка сбежать из замка — всё это казалось сейчас бессмысленным. Она ведь могла поговорить с Джинни, которая бы поняла её по-женски и посочувствовала бы. Драко Малфой был отличным вариантом, потому что не испытывал негативных чувств к объекту её привязанности и всегда мог в шутливой форме дать парочку дельных советов. Рон попросту ни о чем не догадывался. Но ей был нужен Гарри, и она не знала почему. Весь этот сумбур и неопределенность достигли, казалось, своего пика, и Гермиона поспешила капитулировать. — Гарри, я даже не знаю, зачем попросила о встрече. Думаю, тебе бы было не очень приятно слушать о тех самых проблемах, — присутствие Флёр только усугубляло ситуацию. — Думаю, что если я пойду в замок, то ваше свидание ещё можно спасти. — Ну уж нет, теперь ты точно никуда не пойдёшь, — нахмурился Гарри. — Я же вижу, что ты сама не своя. Я, может, и не самый понимающий человек на свете… Девушки, не сговариваясь, хмыкнули. — Думаю, что ты как раз самый понимающий парень, — улыбнулась блондинка. — Гермиона просто хотела увидеть тебя и, как бы это сказать… Во французском языке есть такое понятие, как «человек, с которым уютно просто молчать». Ты именно такой. Гермиона с удивлением воззрилась на Флёр, словно видела в первый раз в жизни. Так странно, но совсем чужая для неё девушка сформулировала её потребность в компании друга как нельзя точнее. Гарри Поттер был самым понимающим человеком, даже если это понимание шло вразрез с его взглядами. Он не требовал подробностей, не отпускал шуточки и имел достаточно такта, чтобы промолчать там, где это было жизненно необходимо. Флёр Делакур никогда не казалась ей проницательным человеком, но, кажется, её лучшего друга она разглядывала буквально под микроскопом. — Да? — улыбнулся Гарри, смущенно улыбнувшись. — Приятно знать. Я думал, у вас всё хорошо, — аккуратно заметил парень, переводя взгляд с Флёр на подругу. — Так и есть, — по инерции заметила староста и тут же скуксилась под взглядом зеленых глаз. — Флёр права, я не знаю, что именно хочу обсудить. Я не пришла жаловаться, просто хотела немного отвлечься. — Это всё предубеждения, — заверила её красавица. — Любить взрослого мужчину в твоём нежном возрасте — это не так уж и просто, — пожала плечами Флёр, потягивая через трубочку коктейль ярко-алого цвета. Наверное, гриффиндорцы изменились в лице, потому что Флёр поспешила объясниться. — Я тебя не осуждаю. Профессор очень интересный мужчина. Гермиона решительно отодвинула от себя сливочное пиво, которое то и дело выплескивалось из стакана уже дважды за сегодняшний день. Флёр Делакур завладела её мыслями легко и непринужденно, а быстрый взгляд на Гарри дал понять, что друг не выдал её тайны. — Профессор? — притворно удивилась Гермиона, пытаясь сохранить лицо. — Интересный мужчина? — шокированно переспросил Гарри. Флёр же заметно развеселилась с легким превосходством и снисхождением окидывая взглядом гриффиндорцев. — О, это секрет? Очень странно. Не обижайся, Гермиона, но по одним твоим взглядам на наш преподавательский стол всё предельно ясно. — Да какие тут обиды, — промямлила в ответ девушка. Кажется, Флёр проницательна не только в отношении её друга. — Интересный мужчина, — напомнил Гарри, привлекая к себе внимание блондинки. — Молодой мужчина с мужественными чертами лица и стройным телосложением. Замкнутый и хмурый, немного опасный, что тоже вполне себе enchante*, но явно чувственный. С каждым последующим эпитетом, которым Флёр награждала Северуса, скептицизм Гермионы к красавице медленно таял. Срабатывал эффект «Северуса Снейпа». Гермиона попросту не могла испытывать неприязнь к человеку, который разделял её взгляды на любимого мужчину. — Это же Снейп, — выдвинул свой последний вялый аргумент Мальчик-Который-Выжил, и гриффиндорка отметила, что в Гарри больше нет того протеста, что он демонстрировал ранее. Скорее, он делал это просто для проформы. — Снейп не мой учитель, я знаю его только по Ордену, в основном, — пожала плечами вейла. — Биллу нравится Снейп, поэтому и у меня нет никакой подоплеки, чтобы недолюбливать Профессора. Моя гранд маман вышла замуж за своего второго мужа, который старше её на двадцать пять лет. Во Франции это никого не шокирует, только у вас в английском магическом сообществе ещё жив этот излишне традиционный взгляд на подобные отношения. Француженка. Флёр Делакур была француженкой в самом прямом смысле этого слова. Её образ мышления был скроен несколько иначе и в силу личных качеств, и в силу разницы менталитета. То, что Гермиона когда-то приняла за дурной тон, было на самом деле ничем иным, как прямолинейностью. Если девушке не нравился Хогвартс, погода в Англии, убранство замка, то она просто озвучивала это как факт, не смущаясь, что это может кого-то задеть. Её взгляды были куда более свободными и не ограниченными условностями, так как у неё не было никаких причин для предубеждений. Флёр Делакур не осуждала, а понимала. И мысль, что их с Северусом пара смотрится логично и органично для беспристрастного человека, согрела лучше, чем сливочное пиво. Гарри же, оправившись от удивления, взглянул на свою лучшую подругу с легким торжеством и гордостью в глазах, и Гермиона улыбнулась ему, понимая друга без слов. Парень уже знал, что это начало приятельских отношений между его другом и его девушкой, и он был абсолютно прав. — Ты права, — выдавила из себя Гермиона, привыкая к странному чувству говорить с кем-то о Северусе, помимо узкого круга друзей. — Всё очень сложно, мне кажется, что я теряю его, — как на духу призналась Гермиона, чувствуя, как желудок ухнул куда-то вниз. — Думаешь, что его чувства не такие сильные, как твои? — задумчиво протянула блондинка, сканируя её своими синими глазами. — Думаю, что они слишком сильные. Настолько, что идут бок о бок с благородством и отчуждением. Флёр молчала какое-то время, а Гарри не рискнул высказывать своё мнение, чувствуя сумбур, так не свойственный его всегда уверенной подруге. — От тебя уже ничего не зависит. Такие решения человек должен принимать сам. Тебе остается лишь ждать и верить, если ты точно знаешь, что это твоё. Время — это всё, что ты можешь ему дать. — Тогда почему мне кажется, что это время забирают у меня? — обреченно заметила Гермиона, запуская руку в волосы, словно пытаясь убрать ненужные мысли из своей головы. — Ты справишься с этим. Я справляюсь, — хмыкнула Делакур, бросая быстрый взгляд на Гарри Поттера. — Время — это благо и наказание. Воспринимай это как благо.***
— Чер те что творится. Ай, полегче! — Джинни Уизли смерила тяжелым взглядом незадачливого студента, едва не сбившего её с ног. Гермиона и Джинни двигались в плотном потоке людей, следуя за общей массой к трибунам. Сегодняшний матч по квиддичу обещал быть интересным и при этом лишенным интриги. Виктор Крам в роли диктора вызывал восторг у настоящих фанатов самого магического вида спорта. Северус Снейп, заменяющий получившую травму Мадам Трюк, вызывал, конечно, чувства далекие от восторга, но это добавляло пикантности матчу. Победа Слизерина над Пуффендуем была такой же ожидаемой, как снег зимой. Только три факультета в этом году дрались насмерть в тяжелом противостоянии друг с другом. Можно сказать, что Крам и Снейп спасли этот матч, добавив поводов для споров и обсуждений. — Все спешат, чтобы не пропустить ни одного комментария от лучшего ловца планеты, — хмыкнула Гермиона, беря подругу под руку. — Или посмотреть, как Снейп раскатает в пух и прах пуффендуйцев, — согласно кивнула Джинни. — А ты чего ждешь от этого матча? — игриво поинтересовалась староста, засмеявшись, когда румянец проступил на щеках Рыжей. — Я жду красивой игры, — попыталась уйти от ответа Джинни и тут же сама фыркнула. — Отстань. Ты-то сегодня явно на стороне закона, — уколола она в ответ, намекая на судейство Снейпа. — Мисс Уизли, я всегда на стороне правил, — нравоучительным тоном подтвердила Гермиона, и подруги рассмеялись. — Ты же знаешь, я исправно посещаю все матчи только ради тебя, Гарри и Рона, а иначе вы будете считать меня совсем пропащей. — Кстати, а где ребята? — Джинни подозрительно посмотрела на старосту. — Дай догадаюсь, Рон отказывается сидеть рядом с сестрой-предательницей? — Ты же знаешь, Рональд склонен дуться, — примирительно начала Гермиона. — Дай ему побыть старшим братом, введенным в курс дела в последнюю очередь. В конце концов, запасной сестры у него нет, — попыталась пошутить девушка, но Джинни только скорчила рожицу. — Если всё станет совсем плохо, то я приму огонь на себя и открою ему свою страшную тайну, — трагическим шепотом заверила её староста, и это сработало. Подруга снова расплылась в улыбке, живо рисуя у себя в воображении эту картину. — Будет громко. — Даже не сомневаюсь. О, давай останемся тут, иначе нас затопчут, — предложила староста, указывая на ближайшие места с краю. — Прямо перед кольцами, Герм! Ну это же совсем не интересно, — воспротивилась Рыжая. — Зато ты не пропустишь ни единого гола, — язвительно ответила Гермиона, демонстративно опускаясь на скамью. Джинни последовала её примеру. — Скука, — Рыжая возвела глаза к небу. — Ладно, всё равно игра будет недолгой, — решила девушка, пожимая плечами. — Даже хорошо, что мы сегодня проводим время вдвоем. В последнее время всё никак не получалось, ты же всё время проводишь… в библиотеке, — хмыкнула она. Гермиона только улыбнулась и покачала головой. То счастье и тепло, что излучала подруга, казалось, можно потрогать руками. Ей даже удалось подавить вздох, пытаясь не примерять всё на себя. Мозг услужливо напомнил: «одиннадцать дней». Северус Снейп был вполне себе счастлив одиннадцать дней без неё и словно не торопился выбрать сторону, балансируя на этой странной границе неопределенности. — Гермиона? Девушка встрепенулась, прогоняя хандру. — Я задумалась. Вообще-то, я почти каждый вечер провожу в гостиной, а вот тебя там я совсем не наблюдаю, — было невозможно не улыбнуться в ответ на рассеянную улыбку Рыжей. — Не самое удачное место, чтобы допросить тебя с пристрастием, — засмеялась староста, обводя взглядом переполненные трибуны. — Мне хочется, чтобы это пока было только моим, — призналась Джинни. — Твоё принятие и вполне себе мягкая реакция Гарри немного опьянили меня, а потом Рон вернул меня с небес на землю. Так что я просто наслаждаюсь жизнью, — пожала плечами Джин и тут же спохватилась. — Но если ты проводишь время в башне Гриффиндора, то… — Нет. Сегодня квиддич и мы будем обсуждать финты и подсечки слизеринцев, — решительно пресекла попытку Гермиона. — В конце концов, здесь очень много народа, — попыталась объяснить она. — Ладно, — Джинни подозрительно прищурилась, оглядывая подругу с ног до головы, словно что-то могло выдать её с потрохами. — Позже, на свадьбе Римуса и Тонкс. — На свадьбе, так на свадьбе, — Гермиона была готова на любую отсрочку. — Уже на выходных. С ума сойти можно! Я так рада, что увижу магическую свадьбу, это по-настоящему захватывает. — Я тоже очень жду. Вся Нора на ушах стоит, готовят площадку, чтобы разместить гостей. Мама взяла всю организационную часть на себя, Тонкс ей почти родная стала за последний год. Хотя мама явно рассчитывала, что Тонкс станет её невесткой и окрутит Билла, — с легким сожалением заметила Рыжая. — Но, видимо, Флегму так просто из жизни не вычеркнешь. — Её зовут Флёр, и она очень даже ничего. Своеобразная, конечно, но сильная и уверенная в себе, — Гермиона запнулась под красноречивым взглядом Джинни. — Ну что?! — И ты, Брут? — Мы посидели вчера в Трёх Мётлах в Хогсмиде, и мне кажется, что ей по-настоящему нравится Гарри. Ты предвзята, — пожурила подругу староста. — Я всегда предвзята, когда дело касается Билла, — не стала придумывать Джинни. — Знаешь, если ты отвергаешь такого классного парня, как Билл, то с тобой явно что-то не так. — Сказал настоящий эксперт по «хорошим» парням. — Отстань, — засмеялась Джинни, шутливо толкая подругу в плечо. — Ты тоже не эксперт, получается. — Получается, — эхом отозвалась Гермиона, когда над стадионом загремел знакомый голос. — Добро пожаловать на игру по квиддичу, где столкнутся лицом к лицу команды факультетов Пуффендуя и Слизерина. Хриплый, немного зажатый голос Виктора Крама разнесся над полем, заставив студентов встретить своего кумира бурными овациями. Гермиона сразу же вспомнила Чемпионат по квиддичу на четвертом курсе, где она впервые увидела, как летает Крам. Это было хорошее время. — Поприветствуем игроков Пуффендуя. Смит, Скоткинс, Мэтьюс, Бронкс, Кокс, Амбер ииии Саммерби! Студенты в желтых шарфах жарко поддержали своих игроков вместе с вежливыми аплодисментами других факультетов. — Команда Слизерина. Забини, Крэб, Гойл, Ургхарт, Уоррингтон, Блетчли ииии Малфой! Слизеринцы отдали должное своей команде, прокричав их стандартную кричалку и вывесив баннеры на трибунах, блестевших изумрудными красками и мигающими буквами. Другие факультеты, согласно традиции, установившейся еще с незапамятных времен, были более сдержаны в приветствии змеиного факультета. Джинни поддержала свой факультет, вяло похлопав при появлении «зеленых» на поле. — Молодец, никак себя не выдаешь, — шепотом похвалила подругу Гермиона, и обе заразительно засмеялись. Всеобщая радость передалась девушкам, и обе полностью погрузились в происходящее на поле. — Вот бы Крама позвали на финал, а то даже грустно, что ему не придется комментировать слишком долго, — громко посетовала Джинни, а сидевший позади них Симус буркнул что-то утвердительное. — Мне вот интересно, а в противостоянии со Слизерином ты будешь играть на все сто? — невинно поинтересовалась Гермиона и прыснула, когда Рыжая окинула её возмущенным взглядом. — Я буду биться за команду до конца, даже если мне придется сбить кое-кого с метлы, — зашипела оскорбленная до глубины души гриффиндорка. — Разделяй и властвуй. — Ага, прибереги эту речь для Гарри, — безмятежно заметила Гермиона, глядя, как команды описывают круг почета. Джинни же пробубнила что-то про неблагодарных подруг, у которых рыльце в пушку. Дальнейшие дружеские шпильки пришлось оставить на потом, так как Крам снова взял слово. — Судить сегодняшний матч будет Профессор Защиты от Темных Искусств, Северус Снейп, любезно согласившийся подменить Мадам Трюк. Гермионе было интересно, только она слышит этот яд и ледяные нотки в голосе Виктора, или это игра её воображения? Судя по всему, никто ничего такого не заметил. Быть может оттого, что голос Виктора не был самым живым и эмоциональным, чтобы это заметить, а может оттого, что практически все студенты разделяли эту неприязнь к «Ужасу Подземелий». Слизеринцы же приветствовали своего декана так, как полагается, топая ногами и выкрикивая что-то одобрительное. Гермиона улыбнулась, вспомнив, с какой яростью и презрением Северус поведал ей на днях о таком решении директора, а также высказал несколько нелестных слов в адрес невовремя получившей травму Мадам Трюк. Она даже получила удовольствие от самого факта, что Северус еще может выходить из себя и быть таким… собой. Капитаны команд в лице Малфоя и Смита пожали друг другу руки, Снейп в неизменно черной мантии дал им какие-то указания, дождался кивка от каждого из капитанов и жестом руки пригласил команды взмыть в воздух, доставая из красивого резного ящика квоффл. Мужчина взмахом руки снял оковы с мечущихся в тесном плену бладжеров, и те с оглушительным свистом взмыли ввысь, заставив обе команды проводить их цепкими взглядами. Ещё несколько секунд и маленький золотистый мяч, слишком быстрый, чтобы разглядеть его красивые полупрозрачные крылья, тоже взмыл в воздух, исчезая на фоне безмятежного голубого неба. Последним был квоффл, который Снейп резко подбросил вверх, одновременно с этим дунув в свисток, оповещая начало матча. — Квоффл у Забини. Он уверенно уходит в пике и делает передачу Уоррингтону. Скоткинс из команды Пуффендуя бросается наперерез, но неудачно, Уоррингтон уже у колец противника. Бросок. Очень слабая попытка, завершившаяся неудачей, — неодобрительно заметил Крам под разочарованный стон слизеринцев. — Кидает, как девчонка, — хмыкнула Джинни, явно считая, что подруга нуждается в дополнительных комментариях, — хотя с виду такой бугай. — Счёт всё ещё 0:0. Мяч у Пуффендуя. Посмотрите-ка, Скоткинс, Смит и Мэтьюс обостряют игру, образуя группу в форме стрелы и таким порядком летя к воротам. Смит в центре в квоффлом в руках. Очень добротное подобие «Головы ястреба» демонстрирует нам команда. Команде Слизерина нужен бы точный удар бладжера и… Мимо. Крэбб ударяет по бладжеру, который летит совсем не в том направлении, заставляя ловца команды изменить траекторию полета и дезориентирует его на долю секунды, что может сыграть плохую шутку в любой игре. Гермиона поймала себя на том, что подробное, лишенное личных симпатий и четко поставленное комментирование матча может увлечь даже самого скептического зрителя. Её внимание было приковано к игрокам и к фигуре в черной мантии, словно коршун парящий над полем. — Счет открыт! Смит забивает первый гол. Поздравим команду с этим! Трибуны живо откликнулись на призыв комментатора, щедро одаривая аплодисментами спортсменов. Джинни же смотрела только на Малфоя. — Ну, Крэбб никогда не отличался умом, — попыталась вставить свои пять копеек Гермиона, словно утешая девушку. — Угу, — буркнула Рыжая, но теперь следила только за Драко. — Что-то не так? — Пуффендуй вообще не должен был забить. И это прозвучало очень странно и зловеще. Было ощущение, что команду Слизерина кто-то проклял. Трибуны просто сошли с ума, когда счет достиг 70:0 в пользу Пуффендуя. Игра становилась очень интересной. И, судя по хлестким комментариям Крама, дело было отнюдь не в филигранной игре пуффендуйцев. — Ургхарт из Слизерина уверенно ведет мяч и… Он что, уронил его прямо в руки Мэтьюса? Какая незадача. 80:0 в пользу Пуффендуя. Что это? Свисток? Над стадионом действительно раздался свисток. Снейп сделал пас палочкой и выбросил в воздух сноп красных искр, выговаривая что-то охотнику пуффендуйцев, Сэму Скоткинсу. — Как мне передают, судья заметил, что Скоткинс забил квоффл, коснувшись кольца. Как мы знаем, это нарушение правил. Мяч должен быть заброшен, никаких контактов с металлическими или любыми иными конструкциями, — не без сарказма заметил Крам. — Пенальти для Слизерина. Давайте, ребята, дайте вашему факультету повод гордиться вами. — А чем Краму Снейп не угодил? — рассеянно отозвалась Джинни, но, взглянув на подругу, понимающе кивнула. — Ясно. То ли Ургхарт пришел в себя, то ли мрачный взгляд декана сыграл свою роль, но пенальти было пробито блестяще, не оставив никаких шансов вратарю Пуффендуя, Эллиоту Амберу. — 80:10, — объявил Крам одобрительно под овации стадиона. — Ещё есть шанс отыграться. Но, подождите, кажется, Малфой что-то заметил и мчится к… Да, это снитч! Гермионе пришлось верить на слово Виктору, потому что с такого расстояния она видела лишь, как Малфой ушел в крутое пике, словно хищная птица, заприметившая добычу. Саммерби висел у него на хвосте, но шансов догнать соперника не было. Слизерин мог отделаться легким испугом от забитых в их ворота голов. Стадион замер в ожидании, как вдруг Драко отклонился в сторону, уходя от столкновения с бладжером, но тот всё же задел ловца по касательной. Вздох прокатился по всем трибунам, независимо от факультета. Снитч был безвозвратно упущен, а Саммерби, не теряя времени, поднялся выше, взглядом выискивая золотистый метеор. Гермиона не понимала, отчего зашипела Джинни, но Виктор и тут всё разъяснил. — Мистер Гойл попытался подстраховать своего ловца и, вероятно, старался сбить со следа ловца Пуффендуя, но в итоге попал в свой мимолетный шанс на победу, — да уж, по тону Крама чувствовалось, о чем он думал в этот момент. — а тем временем, Забини завладел квоффлом и летит к воротам соперника. Удар и… гол! Но взгляните на загонщиков, бладжер вновь летит в сторону Драко Малфоя. Кажется, Мистеру Малфою, как капитану команды, придется заново объяснить правила своим загонщикам. Счет 80:20. Студенты разделяли негодование комментатора. Гермионе не нужно было быть специалистом, чтобы заметить, как бездарно играют слизеринцы, хотя и являются одними из фаворитов сезона. Но Джинни была более подкована в этой сфере, потому что бесцветным голосом сообщила ей: — Они саботируют игру и не дают Драко поймать снитч. Гермиона взглянула на побледневшую подругу, которая впилась руками в скамью, на которой сидела. Её напряженные костяшки и немигающий взгляд были сосредоточены на ловце сборной команды Слизерина. Эта фраза дала старосте фокус на отдельные аспекты игры. Казалось, что команда просто путается в ногах у самой себя. Забини налетел на Угрхарта, который внезапно появился на пути охотника, создавая живое препятствие, и еще несколько секунд что-то зло кричал своему напарнику. Драко увернулся уже от пятого бладжера за сегодня, и ни один из них не был от загонщиков противоположной команды. Блетчли, стоявший на воротах, вел себя так, словно его то и дело проклинали Конфундусом, и бросался в противоположную от мяча сторону. Кто-то скажет, что это проклятье, а кто-то, что саботаж. — Внизу, слева, — еле слышно прошептала Джинни, хотя староста и не представляла, что подругу заботит хоть что-то, кроме темной точки в небе с зализанными платиновыми волосами. Но Драко, словно услышав, вновь спикировал в нужном направлении. Саммерс старался не отставать, оглядываясь по сторонам в ожидании бладжеров, которых не было. Бладжеры летели исключительно в сторону Драко Малфоя. Гермиона схватила омнинокль, зная, что все сейчас прилипли к своим омниноклям, фокусируясь на ловце Слизерина. Решимость на лице Драко заставила гриффиндорку вздрогнуть. Не отвернет. Понимает, что это последний шанс. Упертый хорек. — Мистер Малфой несется к снитчу, Саммерби отстает. Ловцу пора бы заметить бладжеры, летящие к нему, — казалось, даже Виктор запереживал за здоровье Драко. — Что делает Мистер Забини? Вы охотник, Забини, а не загонщик! Блейз выхватил биту у Крэбба и бросился к другу, наперерез устрашающим снарядам, обещающим раздробить кости при встрече. Уверенный взмах, и бладжер улетает в сторону. Гермиона поймала себя на мысли, что так же сильно сжимает скамью руками, про себя проговаривая «Давай, Малфой» и одобрительно кивая Забини, словно тот мог бы это разглядеть. — И пока Мистер Забини переквалифицируется в загонщика, к слову лучшего, какого мы сегодня могли лицезреть в команде Слизерина, Мистер Малфой почти… Почти. Драко почти поймал снитч. Нет, не так. Студенты вскочили на ноги, перегибаясь через ограждение. Малфой поймал снитч, о чем оглушительно закричал Крам, но второй бладжер достиг своей цели и сбил ловца, переломив древко метлы. Расстояние до земли было чудовищным, а падение стремительным. И тогда, когда стадион накрыла оглушающая тишина, а Джинни опустилась обратно на скамью, не чувствуя ног, тело Драко зависло буквально в сантиметрах от земли, аккуратно опускаясь на мягкий песок. — Мистер Малфой ловит снитч! — казалось, Виктор был безумно доволен таким поворотом игры и получал истинное удовольствие, которое мог понять только спортсмен. — Он приносит команде, которая явно взбунтовалась против победы, такие нужные 150 очков! Слизерин побеждает со счетом 170:80. Поздравим команду с этим! И если инцидент с Малфоем произошел так быстро, что никто не успел и ахнуть, то дальнейшие события показались Гермионе до странного растянутыми. Девушка, доставшая палочку, чтобы попытаться как-то помочь Малфою, хоть и не успевала, перевела омнинокль на единственного возможного спасителя. Северус Снейп застыл рядом с кольцами команды Пуффендуя, прямо напротив неё. Одной рукой он держался за метлу, а второй держал палочку, направляя её в сторону крестника, к которому применил амортизирующие чары. Было сложно представить, какую концентрацию проявил Снейп, прицелившись точно в падающее тело. Впрочем, пора бы перестать этому удивляться. И в то время как Джинни, не видя перед собой ничего, переходила с одного ряда на другой, пробираясь поверх скамеек к лежащему на песке, потрепанному, но живому и относительно невредимому Драко Малфою, преисполненная праведным гневом, Гермиона смотрела на своего спасителя, который безошибочно нашел взглядом её на трибуне, заставив сердце забиться чаще. Впрочем, её сердцебиение только возросло, когда она увидела, как бладжер со сверхъестественной скоростью несется прямо к Северусу, огибая его сзади, за тремя кольцами. Её расширенные от ужаса глаза и молниеносный расчет дали ей представление о том, что произойдет. Снейп тоже заметил бладжер и попытался уйти вправо, когда снаряд, словно заговоренный, послушно сменил траекторию, бросившись в атаку. Девушка направила палочку на мужчину, крикнув: — Конфундус! И Северуса отбросило на метр в противоположном направлении. Бладжер не успел подстроиться, поспешив сменить направление, и врезался в металлическое центральное кольцо, точнее в опору, державшую это самое кольцо. Металл не выдержал такой точечно направленной силы, и с громким стоном, шест, который на памяти Гермионы всегда гордо выдерживал все матчи по квиддичу, накренился, а тяжелое кольцо рухнуло в песок с высоты, подняв облако песчаной пыли. В следующую секунду Северус уверенно навел палочку на бладжер, расщепляя его на составляющие, задумчиво глядя на повалившееся кольцо. Удар был сокрушительной силы, неподвластной загонщику с его битой. Это всё напомнило Гермионе их второй курс, когда Добби пытался «спасти» Гарри, изрядно его покалечив. Взгляд Снейпа: настороженный, враждебный и жесткий, был направлен точно на комментаторскую кабину. Он больше не смотрел на неё, спокойно приземляясь на поле. Осознание пришло сразу, ей даже не нужно было знать что-либо ещё. Это было совсем несложно, даже для её, охваченного паникой, сознания. Гермиона пыталась поменять слагаемые в уравнении, но итог оставался один. Было совсем немного людей, имеющих доступ к инвентарю и обладающих достаточными знаниями, чтобы зачаровать магический предмет. Если добавить к этому мотивацию и личные убеждения, то на выходе имелся неутешительный результат. «Скольких еще злодеев мы упустили?» «Ради общего блага» Эти фразы эхом звучали в её голове. Гермиона почувствовала, как темнеет в глазах, и окинула взглядом толпу, которая, казалось, даже не заметила этого инцидента! Эта новость шокировала её до глубины души, и староста перевела взгляд на Драко, зная, что всё внимание было приковано к нему. Но это было лишь отчасти заслугой блондина. Джинни Уизли самозабвенно целовала Драко Малфоя на глазах у всей школы под свист и крики студентов, а Уоррингтон был облеплен с ног до головы летучими мышами — последствие летучемышиного слаза, которым так славались её подруга. Блейз Забини стоял, словно верный страж, ухмыляясь парочке, готовый проклясть еще кого-то, кто рискнул бы им помешать. Гермиона же мимолетно улыбнулась этой картине, но тут же нахмурилась, глядя, как с поля уходит герой, не замеченный никем, как, в общем-то, и всегда. Наступил её черед опуститься на скамью и закрыть глаза, уставшие от напряжения. Иногда ей казалось, что она слишком много говорит и влияет этим на многие судьбы. Отталкивая одного друга, обижая любимого человека и раня его, ей хотелось стать Джинни Уизли и выйти перед всем этим стадионом, чтобы сделать заявление. И, глядя на сиротливо лежащее металлическое кольцо от своеобразных квиддичных «ворот», Гермиона четко вспомнила: «Поэтому прошу, прими мой совет: не подпускай Северуса к кольцам. Знаю, звучит странно и топорно, но ты всё поймёшь. У тебя будет три попытки, милая. Я смогла ликвидировать две угрозы из трёх. Ты должна быть лучше меня, и предупредить все три действия. Запомнила, умница?» И да, она запомнила.