— В радости, в горести, в аду и в раю — Я клянусь тебя беречь и ценить. Навеки душу свою тебе отдаю, Желаю жизнь всецело с тобой разделить. — В болезни и в здравии, во все времена, Я клянусь тебя от невзгод защитить, Счастье, печаль ли, мир или война — Желаю вечность тебя одну лишь любить. Пусть для всех остальных мы — как сломанный паззл — Сплошные несовпадения, Но за тысячи лет этот мир доказал: Лишь Любовь имеет значение. -Lisyona-
— Эти… Джинни выругалась так, что близнецы остались бы в немом восхищении от скрытых способностей младшей сестры, а вот Гермиона неодобрительно цокнула, заставив Мисс Уизли смягчиться. — Ладно. Эти гаденыши саботировали игру! Ты действительно думаешь, что Крэбб и Гойл настолько тупые, чтобы посылать бладжеры целенаправленно в своего ловца?! Там все, кроме Забини, даже бровью не повели, когда трибуны ревели от такого позорного выступления. А как Ургхарт уронил квоффл? А Блетчли-то, тоже хорош, как пришибленный завис у колец. Это было спланировано, готова поставить на это всё золото мира, — Джинни повернула голову вбок, чтобы разглядеть лицо подруги, но зашипела, когда Гермиона дернула прядь волос. — Больно, — пожаловалась она. — Не вертись, я уже и так вся на взводе, — немного нервно ответила Гермиона, заставляя Рыжую сесть на пуфике ровно. — Для меня остается загадкой, почему ты решила, что я справлюсь с твоей прической, если со своей шевелюрой никак не могу совладать, — в отчаянии заявила староста, распуская неудавшееся плетение и начиная заново, сверяясь с журналом «Ведьмополитен», лежащим на подлокотнике кресла. Свадьба Римуса и Тонкс наступила так же внезапно, как резкое потепление в январе. Тонкс заявила, что им нужно поторопиться, пока она еще влезает в своё платье, и приглашения были разосланы за неделю до счастливого события. И, наверное, это связано с самой личностью невесты и её особой аурой, но всё празднество было таким же, как и сама Тонкс — сумбурным. В Норе то и дело что-то с грохотом падало и разбивалось, а «Репаро» стало самым популярным заклинанием среди многочисленных гостей дома семьи Уизли. Миссис Уизли заканчивала последние приготовления, пытаясь минимизировать потери, Мистер Уизли и Кингсли с утра закончили с возведением защитного купола к неудовольствию гостей, которым придется внушительный отрезок пути пройти пешком, Фред и Джордж превзошли себя, украшая праздничный шатер и прилегающую территорию. Профессор Дамблдор проявил неслыханную щедрость, позволив студентам в субботу утром перебраться в Нору, пользуясь его личным камином, напрямую подключенным ради свадьбы к дому семейства Уизли. Директор дал им пару напутственных слов, пообещав прибыть к самому торжеству, хитро подмигнув. Свадьба. Гермиона ничего не знала об этом. Кажется, когда ей было лет пять от роду, родители взяли её с собой на свадьбу её троюродной тетки, которую Гермионе прежде и видеть не доводилось. Самым ярким впечатлением была несуразно длинная фата невесты, на которую цеплялись веточки и листочки, когда белый фатин волочился по дорожке, и вкусный четырехъярусный торт, к которому пришлось отстоять огромную очередь. Конечно же, гриффиндорская староста видела свадьбы в маггловских кинофильмах. Стыдно признаться, но в период с третьего по четвертый курс этих мелодрам было просмотрено больше, чем может позволить себе любая здравомыслящая девушка. Что касается свадьбы волшебников — тут Гермиона Грейнджер была полным профаном. Что-то подсказывало ей, что свадьба волшебников даст сто очков вперед любой мыльной опере. Ей даже было немного совестно, что к этому событию она отнеслась так же, как и Северус, молча согласившись, когда мужчина назвал это «пиром во время чумы». Но сегодня она увидела запыхавшуюся Тонкс, которая споткнулась на лестнице, упала и разразилась чистым, таким заразительным смехом, и Римуса, который, казалось, аппарировал к своей невесте, с беспокойством помогая ей подняться на ноги. Тот трепет и, казалось, благоговение, с которым Люпин смотрел на Нимфадору, и та нежность и безмятежность в улыбке беспечной и легкой Тонкс, обращенной к их бывшему профессору, расставили все точки над «и». Эта война может длиться долгие годы, но любящие люди не тратят время впустую, погружаясь в пучину страхов и тревог, они женятся, заводят детей и просто любят друг друга. Кто смеет их осуждать? Одновременно с радостью за Люпина, который обрел своё счастье с юной, талантливой, умной ведьмой, Гермиона не могла не проводить параллели с его одногруппником. Чувство потерянного времени было таким колоссальным, что ей приходилось каждый день начинать борьбу с хандрой заново, чувствуя, как уровень тревоги в крови неумолимо растет. — Гермиона, — осуждающе протянула подружка невесты. — Вселенский заговор против Малфоя. Команда взбунтовалась. А я плохо плету косы, — отчиталась староста и засмеялась, когда Джинни скорчила забавную рожицу, отразившуюся в зеркале напротив. — Так что, причину уже выяснили? — Нет, но Драко сказал, что разберется с этим, — между бровей младшей Уизли залегла небольшая морщинка. — В подробности меня, естественно, не посвятили, — буркнула она. — Разлад в раю? — немного отстраненно поинтересовалась Гермиона, отходя на шаг, чтобы проверить, ровно ли ложится коса. — Нет, — Джинни слабо улыбнулась. — Знаешь, у нас всё очень хорошо. Нет. ОЧЕНЬ хорошо. Не без сложностей, конечно, но и мы не самые простые люди. У Драко сейчас такой бардак в голове, но я не могу его осуждать. Для его семьи сейчас настали очень нестабильные времена, а он любящий сын, который взвалил на свои плечи заботу о них. Я стараюсь сглаживать углы и просто быть рядом, — пожала плечами Рыжая. — Главное, что нас теперь двое, а это всяко лучше, чем бороться с миром в одиночку, — уверенно заявила она и бросила взгляд на зеркало, глядя на отстраненное лицо лучшей ученицы. — И всё это наверное просто детский сад в сравнении с размерами демонов у твоего Снейпа. — Нет, — тихо не согласилась Гермиона, приступая к следующему ряду. — Не думаю, что это поддается сравнению. Просто мне бы очень хотелось сделать для Северуса то, что делаешь ты для Драко, просто быть рядом, но… — Гермиона тряхнула головой, словно прогоняя наваждение. — Не обижайся, но я нахожусь в таком сумбуре, что и объяснить тебе не смогу. Гермиона ждала, что подруга будет напирать, но этого не произошло. — Твой Северус, — Джинни вздрогнула, называя своего ненавистного профессора по имени, — мужчина, а не мальчишка. Мы все знаем, что его жизненный опыт диктует совсем другие правила игры, но если с этим мужчиной и сможет кто-то совладать, то я не знаю кандидатуру лучше, чем моя гениальная подруга, — Гермиона только улыбнулась, почувствовав, как в груди тает ком. — Скажи, что сзади ровно. — Я так и знала! — староста шутливо стукнула её расческой по плечу. — Очень умно, Мисс Уизли, не спорить со своим горе-стилистом на сегодня. Не переживай, ты будешь сегодня самой красивой подружкой невесты, обещаю. Тем более, что твой парень тоже будет здесь. Спорим, что он лишится дара речи, когда тебя увидит? — Думаю, ему будет совсем не до этого, — вздохнула Джинни. — Нарциссе и Драко отправили приглашения просто из вежливости. Никто не ожидал всерьез, что Нарцисса захочет прийти на свадьбу к племяннице. Тот ещё вечерок будет. — Малфои впишутся, — не согласилась Гермиона. — По крайней мере с виду будут невозмутимы, как и всегда. Им нужно налаживать связи, раз уж одна особа недавно тут учудила, — Гермиона хмыкнула, когда Джинни покраснела до корней волос. — Я держусь из последних сил, чтобы не начать шептаться за твоей спиной с Лав-Лав и Пати-Патил. Уж уважь подругу, расскажи мне всё в красках. — Прекрати, — взмолилась Джинни, по-детски закрывая пылающее лицо ладонями. — Я была в состоянии аффекта. — В состоянии аффекта обычно убивают, — со знанием дела сообщила Гермиона, — не припомню, чтобы в состоянии аффекта гриффиндорская сердцеедка предъявляла права на первого ловеласа школы. Джинни смерила её уничтожающим взглядом. — Ты сама эту мерзость придумала? — Подслушала у Лав-Лав, — созналась староста. — Ты просто что-то там говорила о том, что ваши отношения — это тайна за семью печатями, а уже через час засовывала свой язык… — Давай без цитат Ромильды Вэйн! — О, а ты узнала! — похвалила Гермиона, чувствуя, как благотворно на неё влияет обычная дружеская болтовня ни о чем. — Пока я смотрела на спасителя твоего драгоценного Драко, я как-то упустила этот момент. Ну давай, расскажи мне всё. — Нечего рассказывать. Мне казалось, что это я там летаю. Клянусь, хотела убить его за то, что он помчался за этим снитчем. Да кому вообще нужна эта победа?! Но Драко же упертый, его так просто не оттолкнуть от намеченного, — со смесью гордости и раздражения заметила Рыжая. — Век буду благодарна Профессору за то, что спас его. — Не получится сменить тему. — Я думала, он разобьется, — Джинни опустила глаза вниз на свои сомкнутые пальцы и несколько секунд просто молчала, словно снова возвращаясь в тот день. — Я не умею описывать всё красиво, я даже не помню, как добралась до поля. Кажется, я просто перепрыгивала через скамьи. Головой я понимала, что Снейп спас его от сокрушительного падения, но бладжер всё же задел его, и я не готова была изображать что-то и ждать возможности пробраться к нему в Больничное Крыло под покровом ночи. Мне было… необходимо удостовериться, что он жив, что он в порядке. Нужно было просто дотронуться до него, чтобы обрести душевное спокойствие, — девушка моргнула, словно отгоняя дурные мысли. — Идиот Уоррингтон попытался не пустить меня на поле, сказав что-то про «предателей чистокровных» и «подстилку». Я не очень-то и слушала. Просто прокляла его от души, зато больше ни один слизеринец не стал лезть ко мне, да и Забини встал на мою защиту, — Джинни повеселела, подняв глаза на отражение в зеркале. — Забини, защищающий меня. Может, мы попали в зазеркалье? Гермиона вздрогнула. — Нет. Очень надеюсь, что нет. Продолжай, пока ты изъясняешься очень романтично. Джинни только закатила глаза. — Драко был немного дезориентирован и получил ушибы от бладжера, но он был вполне себе жив и относительно здоров. А дальше ты сама всё видела, как и вся чертова школа, — застонала младшая Уизли. — Ты поцеловала первая? — деловито поинтересовалась Гермиона. — Нет, — буркнула Джинни. — О. — А знаешь, могу обойтись и без прически, — решительно кивнула Джинни, но Гермиона легко засмеялась, мягко надавливая ей на плечи, заставляя остаться в кресле. — Не злись, я знаю, что смущаю тебя. Обещаю больше так не поступать. Сегодня. Знаешь, может, так всё и должно было случиться. Конечно, это бросает вам определенный вызов. Мир сейчас обезображен, в нём столько изъянов и несовершенств, но это случилось, и теперь вам больше не нужно прятаться. Девушки молчали какое-то время, погруженные в свои думы. — Гермиона Грейнджер верит в судьбу? — насмешливо спросила Рыжая. — Гермиона Грейнджер уже не знает, во что верит, — улыбнулась староста. — Ты не станешь его погибелью, Джинни, даже не смей думать об этом. — А что, если Тот-Кого-Нельзя-Называть… — Уверена, что Темному Лорду плевать на сердечные привязанности Драко. Тем более в таком юном возрасте это воспринимается как блажь, не больше. Такому человеку, как Лорд, подобные эмоции незнакомы. Джинни изучала подругу внимательным взглядом. — Снейп очень изменился, знаешь? Он даже на уроках стал каким-то отстраненным и спокойным. Мне кажется, что он где-то в другом месте и постоянно о чем-то думает. Сдается мне, что все его мысли заняты тобой. Гермиона напряглась. Все мысли Северуса были заняты крестражами, войной и… Гарри Поттером. Он нещадно тренировал её лучшего друга, втайне от Дамблдора, а после ворчал о том, что «Поттер никуда не годится». Гарри же бубнил, что «Снейп просто невыносим», но вечером проглатывал ужин, убегая на очередное занятие с какой-то мрачной решимостью и упорством. Северус Снейп хотел обмануть время, хотел выиграть эту войну заочно. В его мыслях не было места для неё. — Не думаю, что ты права. Северус сейчас в поисках себя, — пожала плечами староста, закалывая шпилькой последний локон. — В поисках лучшего себя. — Понимаю, — кивнула Джинни, любуясь своим отражением. — Я тоже пытаюсь помочь Драко в этом аспекте. Ты знаешь, что он не владеет заклинанием Патронуса? — Малфой? — искренне удивилась Гермиона. — При всех его знаниях и амбициях? — Его отец… не способен вызвать Патронус, — напомнила Джинни, и староста понимающе кивнула, вспомнив разговор с Северусом о том, что никто из Пожирателей не владеет этим аспектом магии. — Нарцисса Малфой тоже. — Но мать Драко… — Да, она не носит метки. Но Драко сказал, что она не хочет рисковать. Светлая Магия беспощадна к людям, способным на преступления против природы. Наверное, Нарцисса Малфой не считает себя непогрешимой, или у неё есть какие-то свои соображения на этот счет, я не знаю. Но Драко принял эту философию как данность, а я пытаюсь переломить это в нем, — Джинни взволнованно взглянула на подругу. — Я надеюсь, что, когда у него наконец-то получится, а мы уже начали подготовку, то это поможет найти Драко путь к свету, путь к лучшему себе. Я рассказала тебе на случай, если это поможет еще одному запутавшемуся человеку в поисках своей души.***
— Платье не сидит, — обреченно констатировала Тонкс Гермионе и Джинни. Обе запыхались и были красными от усилий, которые им пришлось приложить, чтобы зашнуровать верх платья. — Сзади хорошо? — О, да, — с чувством покивала Джинни, а Гермиона скосила взгляд в сторону подруги. Так откровенно врать она бы не смогла. Корсет-то они затянули, вот только выглядело это как жест отчаяния. Платье было не по размеру. — Очень. Красиво, — выдохнула Гермиона, рассудив, что главное сейчас — ментальное здоровье беременной невесты. — Я купила его спонтанно, когда Римус еще даже не сделал предложение, — протянула Тонкс, пытаясь рассмотреть вид со спины. — Совсем простое, атласное, струящееся, но с корсетным топом. И всё-таки я поправилась, — протянула девушка, нахмурившись. — Жаль, что беременность блокирует мои возможности менять в себе что-то ниже шеи, — засмеялась она, — Природа всё предусмотрела. — Оно не сидит, — в комнату неспешной походкой вошла Флёр, задумчиво оглядывая невесту с ног до головы. — Ты набрала по меньшей мере десять килограмм, — резала француженка правду, не обращая внимания на застывших гриффиндорок и взметнувшиеся брови Нимфадоры. — А сзади похоже на плохо упакованное тесто, — припечатала Делакур, наконец замечая повисшее в воздухе молчание. — Что? Это же твой день. Ты обязательно должна быть ослепительнее всех, и дружеские, ммм, как это сказать…расшаркивания тут не помогут. Флер развернула к себе невесту, легонько цокая языком. — Нельзя зажимать живот корсетом, а то ты похожа на нарост на дереве, — Джинни даже зашипела от негодования. — Не знаю, где найти другое платье сегодня, — всегда бойкая Тонкс словно сникла перед зеркалом. — Это платье… — Запало тебе в душу, — понимающе кивнула блондинка. — Мы сейчас всё быстро поправим. Тут всего-то и надо, что перенести линию талии и укоротить корсет. Пускай он поддерживает только грудь, а дальше атлас красиво заструится так, как нам нужно. — Мы на волосок от смерти. Тонкс сейчас заплачет. Мы должны спасти её от Флегмы, — агрессивно зашептала Джинни так, чтобы её могла услышать только Гермиона. — Не трожь, пока оно работает, — одними губами произнесла староста. — Мерлин видит, я не знаю как перекраивать платья. А ты? И, обменявшись недовольно тревожными взглядами, девушки предоставили невесту Флер, которая уверенно, словно дирижер, легкими движениями палочки прикасалась к разным частям платья, создавая настоящее чудо, заставившее даже скептично настроенную Рыжую присвистнуть от удивления. — Вот теперь Enchanté¹, — улыбнулась Флер, глядя на хлопающую в ладоши Нимфадору. — Ты просто волшебница! Самая настоящая! Гермиона, Джинни, как вам? Девочки наперебой стали нахваливать наряд, молясь всем богам, чтобы Тонкс не припомнила им их неуклюжую лесть. Невеста была прекрасна, но вполне себе опасна, как и любая женщина в этот особенный день. Поэтому, когда к ним в комнату заглянул запыхавшийся Гарри, потерявший Римуса, Гермиона ухватилась за эту веточку, оставляя Тонкс на попечении подружки невесты и Флер. — Я видела Римуса час назад. Он собирался с Биллом и Чарли заняться убранством шатра, — обронила Нимфадора, усаживаясь в кресло под мягким, но уверенным натиском француженки, собравшейся переделать прическу. — Я поищу, — благодарно кивнул Герой магического мира, глядя, впрочем, только на свою девушку. — Если что, вы меня не видели, а то Миссис Уизли… — О, вот вы где! — на пороге в цветастом платье и розовыми бусами в два ряда стояла та, кого все старались избегать сегодня. — Мне нужно заправить постельным бельем все спальни в правом крыле, взбить подушки и расставить цветы в вазы, — деловито распорядилась она, оглядывая поежившихся студентов. — Гермиона? — О, я бы с радостью, но мне срочно нужно найти Римуса, — отчеканила Гермиона, направляясь к двери и стараясь не замечать изумление на лице Гарри Поттера. — Не поступай со мной так, — буркнул он, стоило ей поравняться с ним. — Лучше ты, чем я, — так же тихо ответила гриффиндорка, бросая друга под поезд под названием «Молли Уизли». — Отлично. Гарри, начнем с нашей с Артуром спальни, где остановятся новобрачные… Гермиона почти почувствовала укол совести, улыбаясь своим мыслям. Сегодня был настоящий дурдом, но такой теплый и родной, что это с лихвой компенсировало все недостатки. Она не видела Северуса уже три дня, потому что последний был очень занят то подготовкой к экзаменационным заданиям, то тренировкой Гарри, то размышлениями в весьма скверном расположении духа. Очень быстро девушка выяснила, что Снейп не собирается мстить Краму, да и просто что-то с этим делать. Покушение на свою жизнь он воспринял как что-то совсем незначительное, а акцентировать на этом внимание у него попросту не было времени. Северус играл в одну известную ему игру, бежал по треку, лавируя между препятствиями и срезая углы. Гермиона же не знала, что чувствовать: она не могла написать Виктору, хотя порывалась сделать это много раз. Но, не имея доказательств, что она могла ему предъявить? Да и хотела ли? За ложь всегда нужно платить дважды, и об этом нельзя было забывать. Февральский день выдался теплым и благоволил новобрачным. В воздухе уже чувствовалась весна и было удивительно, почему это не самое популярное время года для свадьбы. Гермиона не спеша двинулась вдоль дома, любуясь возведенным белоснежным шатром, где скоро они должны были услышать клятвы двух любящих людей. Кстати, о клятвах. Кажется, Римус был поглощен их чтением, стоя чуть поодаль от шатра рядом с огромным раскидистым деревом во дворе семейства Уизли. По крайней мере лист пергамента и напряженное лицо её бывшего профессора по ЗОТИ наводили на мысли об этом. — Привет, Гермиона, — Люпин поднял взгляд от текста, аккуратно складывая бумагу и убирая её в карман мантии. — Римус, — немного смущенно улыбнулась она. Почему-то Гермиона до сих пор смущалась этой фамильярности с бывшим профессором. — Я топала слишком громко и помешала? — Нет, — улыбнулся мужчина, — просто у меня хороший слух, — пожал плечами Люпин, становясь вмиг серьезным. — И обоняние, и много других волчьих повадок. Знаешь, я молюсь Мерлину, чтобы свадьба прошла спокойно, и посреди праздника к нам не вломились Пожиратели, — устало произнес он, срывая травинку и отправляя её в рот, задумчиво пожевывая. Гермиона удивленно воззрилась на него. — Почему вы так думаете? — Чувствую. Всеми своими человеческими и нечеловеческими инстинктами. Нападение на семью Торнтонов три дня назад, взрыв в Мунго, атака на премьер-министра маггловской Британии, — сухо перечислял Римус, тревожно глядя в небо, словно ожидая беды оттуда. — Но что же Орден Феникса? Вы же… боретесь, — в замешательстве возразила Гермиона, сама не зная, что имеет в виду под словом «борьба». — В Ордене не всё спокойно, мы постоянно попадаем в переделки, а они становятся всё решительнее, смелее, словно берут нас в кольцо, окружая, — Люпин взглянул в лицо своей бывшей студентки и покачал головой, будто отгоняя наваждение. — Не слушай меня, это всё беспокойство за Тонкс и ребенка. Оно делает меня пессимистом. — Кстати, поздравляю вас! Совсем скоро вы станете отцом. Должно быть, это очень ответственно, — предположила Гермиона, не решаясь заменить понятие «ответственно» на «страшно». Но Римус почувствовал и это. — Страшно потерять то, что и не мечтал иметь. Я бы хотел закончить войну завтра, если бы был такой шанс. Это сводит с ума. Гермиона вздрогнула. Что-то подобное ей втолковывал Северус, пытался обмануть время. — Посмотрите на это с другой стороны. Сегодня вы обретаете семью, вашу главную поддержку. — И главный страх. Они медленно двинулись вдоль шатра, то и дело здороваясь с кем-то из Уизли: Билл работал со сценой, Фред и Джордж занимались декором, и из шатра то и дело сыпались снопы искр, блесток и проклятья, Чарли накладывал заклинания, тихо бормоча себе под нос, Мистер Уизли проверял последние штрихи в цветочных композициях, но Гермиона поставила бы на то, что он просто делает вид, так как не по наслышке знает, какая деятельная у него жена. Гости должны были появиться с минуты на минуту. — Гарри искал вас, хотел заполучить кольца под свою ответственность, — нарушила уютное молчание Гермиона, вспоминая о своей цели. — Точно. Кольца. Люпин достал из кармана мантии две бархатные коробочки, не торопясь, впрочем, расстаться с ними. — Джеймс пообещал быть шафером у меня на свадьбе еще на пятом курсе. Авансом, конечно, — засмеялся профессор. — Мы рисовали картины, как все мы станем мракоборцами и что у нас, конечно же, не будет отбоя от женского внимания. Как будто Джеймс или Сириус страдали от недостатка популярности. Знаешь, сейчас бы идиотскую шутку Сириуса, которому горы по колено, или добродушное похлопывание по плечу от Джеймса. В них было так много жизни, так много энергии, а в живых остался я, меньше всех приспособленный к условиям реальной жизни, — сердце у Гермионы предательски сжалось. — Не знаю, почему вываливаю на тебя это всё. — Потому что каждому нужно выговориться. А на моем месте должен был быть Гарри в качестве шафера, но раз уж тут только я… Вы хандрите перед свадьбой, это распространенное явление во всем мире, тут вы не одиноки. Сириуса не стало всего пол года назад, — тихо добавила она. — Рана ещё слишком свежа. Во всех важных событиях участвовали ваши друзья, ваша настоящая семья. Это нормально — скучать по ним. Но совсем ненормально испытывать комплекс выжившего. Это не ваша вина, не ваша же и заслуга. Просто так случилось. Вы всегда сражались на стороне добра и справедливости, не жалея себя. Сейчас у вас добавится страхов и переживаний, только и всего. Вашу позицию это не меняет. Война обязательно закончится, и вы приближаете этот момент каждый день, работая в Ордене, Римус. И сейчас вам нужно перестать хандрить, это не пойдет на пользу празднику, — улыбнулась она в ответ на несмелую улыбку Люпина. — Знаю, я хандрю чаще, чем положено мужчине моих лет. Ты всегда была не по годам мудрой и когда-то вычислила меня одна из всех студентов, — засмеялся профессор. — Ты права, конечно же, мы боремся, и я точно знаю за что. Я никогда не смирюсь с тем, что Тонкс подвергает себя опасности, но и помешать ей не смогу. Остается быть рядом. Спасибо, — криво ухмыльнулся он, — может, ты знаешь быстрый способ выучить клятвы? — Без шансов, — развела руками гриффиндорка, забирая заветные коробочки. — Пожалуй, вам стоит повторить всё ещё раз, а я пока приведу вашего шафера. Гарри обязательно сумеет развеселить и тепло похлопает по плечу. Он всё же сын своего отца и крестник самого своевольного Мародера. Вы для него семья, Римус, как и он для вас. Теплая улыбка Люпина наконец согрела её вместе с лучами полуденного солнца. Спутники обернулись, когда их окликнули подоспевшие гости в лице Кингсли Бруствера и Грозного Глаза. Словно пытаясь разглядеть её получше, Римус положил руку ей на плечо, аккуратно сжал предплечье и отпустил, прощаясь. — Вот ты где, — раздался сзади недовольный голос её лучшего друга, чье место она ненароком заняла. — Рон занимается левым крылом, а я успел перестелить все кровати в правом, — обвиняюще ткнул в неё пальцем Гарри Поттер. — Ммм, а я добыла кольца, — воодушевленно заметила Гермиона, отдавая бархатные футляры. — Прости, я была напугана и спасалась бегством, — покаялась она. — Это было настоящее дезертирство, чтобы ты знала, — фыркнул Гарри. — Видела Хорька с мамашей? У неё такое лицо, прямо как на Чемпионате по квиддичу, словно ей неприятно дышать, — Поттер скорчил гримасу, полную отвращения. — Нам нужно уважать их хотя бы за смелость прийти, — увещевательно заметила Гермиона, неодобрительно качая головой. — Ты бы вряд ли отправился на прием к Лестрейнджам. — Только чтобы прикончить убийцу Сириуса, — серьезно ответил Герой. — Последний раз он уложил меня на лопатки, — словно нехотя признался Гарри. — Снейп меня чуть с кишками не сожрал, распиная за нерасторопность, а я… — Гарри, Гарри, — воззвала она к лучшему другу, — ты опять это делаешь. — Делаю что? — Говоришь о Снейпе и о ваших тренировках. Это словно наваждение какое-то. — Хм, не замечал за собой. Просто, ты бы видела, чему он меня научил в прошлый четверг, — глаза у парня загорелись каким-то нездоровым блеском, как у фанатика. — Я в жизни не видел, чтобы кто-то творил такое волшебство. Я… больше не чувствую себя бесполезным, понимаешь? Наконец-то я чувствую, что шанс есть. Надежда есть. Гермиона лишь тяжело вздохнула. Ей нужно поубавить своё недовольство. Если это идет на пользу её лучшему другу, что ж, она потерпит. Нельзя остановить бурю. Нужно быть её неотъемлемой частью. — Я рада вашему сотрудничеству. Неожиданно, конечно, но почему-то мне кажется, что этот симбиоз благотворно на вас влияет, — его сияющая улыбка была ей наградой. — Думаю, Римусу сейчас нужны пара напутственных слов, а я пойду поздороваюсь с Малфоями, — решительно кивнула она. — Кто-то же должен. — Ты святая, — буркнул Гарри, но спорить не стал, припускаясь за удаляющимися спинами членов Ордена Феникса. Гермиона же, подавив внутреннее волнение, уверенно двинулась ко входу в шатер, который скоро должен был наполниться гостями. Близнецы превзошли сами себя, занимаясь внутренним убранством. Тонкс хотела свадьбу в розовых тонах, таких же ярких, как её волосы в самые счастливые моменты её жизни. К счастью, Миссис Уизли уговорила Нимфадору, что невеста должна стать центральной фигурой и ни в коем случае не сливаться с окружающей обстановкой. Договорились о том, что цвет волос невесты будет напоминать жвачку, самую розовую из всех возможных. Фреду и Джорджу развязали руки, доверив им воплощать свои идеи, и они не разочаровали. Бело-голубая цветовая гамма была на удивление лишенной холодности и официальности. Всё было чисто и хрупко, начиная с изящных стеклянных стульев, белых вазонов с гиацинтами, васильками и облачками гипсофилы. С купола шатра спускались серебристые нити, похожие на паутину, а на концах были подвешены полупрозрачные сферы с мерцающими огоньками внутри, создавая иллюзию деликатных искорок бенгальских огней над головой. Гермиона не смогла сдержать восхищения, когда ей на запястье опустилась белая бабочка, превращаясь в изящную бутоньерку, похожую на те, что носят на выпускных в старшей школе. Предчувствие не обмануло её — ни одна маггловская свадьба не могла составить конкуренцию той магии, что царила тут. Драко и Нарцисса заняли места сбоку на последнем ряду, словно пытаясь остаться незамеченными на этом празднике жизни. Безукоризненно скроенная серая мантия Драко и чудесное серебристое платье с юбкой-куполом у Нарциссы наводили на эти же мысли. Впрочем, попытки были тщетны. Рассадка на тридцать гостей не оставляла шанса Малфоям остаться не у дел. Идея поприветствовать нежданных гостей сначала казалась Гермионе крайне удачной, даже благородной, но горделивая осанка и холодный взгляд голубых глаз Нарциссы Малфой пошатнули эту уверенность. Отступать было поздно, в шатре не наблюдалось больше никого, все предпочитали пообщаться на свежем воздухе, пока не началось торжество в более уединенной обстановке. — Грейнджер, — протянул блондин, растягивая губы в ухмылке, — позволь представить тебя моей матери, Леди Малфой. Мама, это та самая Гермиона Грейнджер, — слизеринец отдал должное этикету. — Мне очень приятно познакомиться с вами, Леди Малфой, — улыбнулась Гермиона как можно более радушно. — И правда приятно, — казалось, что Нарцисса удивлена этому факту, оглядывая девушку цепким, проницательным взглядом. — Мой сын много рассказывал мне о вас, Мисс Грейнджер. Интересно познакомиться с вами лично, — произнесла колдунья, чей голос, вразрез её словам, выражал абсолютное безразличие. Вот так: «интересно», а не «приятно». — Наверняка это были самые теплые истории, — отбила «мяч» гриффиндорка, заслужив намек на полуулыбку. — Как о той, что вечно служит шилом в заднице, — «любезно» и беззлобно поддразнил Драко, вызывая жуткое желание показать ему язык, словно в детстве. Леди Малфой же юмор сына не оценила, поспешив его осадить. — Скорее той, что вечно обходит его по итоговым оценкам, — непринужденно возразила Нарцисса, заставив Драко скривиться. — Тонкс скоро появится, — Гермиона старалась поддержать беседу, уводя разговор в нейтральные воды. — Нам лучше занять свои места. — Свои места? — вежливо удивилась Нарцисса. — Родственники сидят в первом ряду, мам, — догадался Драко. — Судя по схеме рассадки гостей у входа, Драко может занять любое место с третьего по пятый ряд, а для вас, Миссис Малфой, приготовлено отдельное место рядом с родителями невесты в первом ряду, — отчеканила Гермиона. — Вот поэтому Грейнджер учится лучше. Она — заучка, — ввернул Драко, кажется, получая удовольствие от того, как развиваются события. — Я думала, что у Мистера Люпина будет кто-то с его стороны, — напряженно ответила Нарцисса, игнорируя ерничество сына. — Могу уступить это место тебе, как наследнику нашей фамилии, Драко. Это что, просьба о помощи? — Ну, что ты, — с наигранным благородством парировал Малфой. — Лучше ты, чем я. Тем более, что это твоя сестра, у вас хотя бы есть темы для обсуждения, я же видел её только на фотографиях, да пару раз в детстве. Давай, мам, это наше наследие и семейное древо. Немного дикое, правда, но даренному волку в пасть… — Спасибо, Мисс Грейнджер, вы помогли нам не попасть впросак, — вежливо улыбнулась Нарцисса, впрочем, улыбка не достигла глаз. «Ну что же, это было не так уж и плохо», — решила для себя Гермиона, чувствуя скорее удовлетворение от этого диалога. Нарцисса Малфой была гордячкой, чуть высокопарной, но вполне толерантной, учитывая, что её семья поддерживала геноцид грязнокровок. Малфои всегда подстроятся, несомненно. Они обернулись ко входу в шатер, услышав нарастающий гомон голосов. Постепенно в проходе появлялись знакомые и незнакомые волшебники: Люпин, Северус, Кингсли Бруствер, Профессор Макгонагалл, Хагрид, Уизли, все без исключения, Гарри, Наземникус Флетчер, Флёр, Грозный Глаз (Драко спешно постарался слиться со спинкой своего стула, выпрямив и без того идеально прямую спину) и другие колдуны и колдуньи, чьих имен она не знала. Кто-то из них был родней со стороны Нимфадоры, кто-то — членами Ордена Феникса. Миссис Тонкс появилась последней, и Гермиона жадно впилась взглядом в ту, кто занимала не последнее место в жизни Северуса во времена его юности. Невольно залюбовавшись колдуньей, гриффиндорка отметила определенное сходство как с Беллатрисой, так и с Нарциссой, словно средняя сестра была буфером между старшей и младшей представительницами рода Блэков. Многие обернулись, чтобы негромко поздравить мать невесты с радостным событием. Опустившись на стул в первом ряду, Андромеда Тонкс обвела глазами присутствующих, словно кого-то искала. А увидев сестру, вежливо и немного натянуто улыбнулась и взглядом указала на пустующий стул рядом с собой. Нарциссе Малфой ничего не оставалось, кроме как двинуться вперед по проходу, привлекая к себе внимание всех присутствующих. — Я должна занять свое место во втором ряду, — спохватилась Гермиона, глядя, как Гарри поправляет бабочку, о чем-то тихо переговариваясь с Римусом. — Скоро начнется. Ты… — Останусь тут, — пожал плечами Драко. — Может, удастся поспать. Да ладно тебе, Грейнджер, я найду тебя позже, будешь моей партнершей по танцам. Джин все равно должна будет станцевать один танец с Поттером, — скривился он, поясняя. — Традиция. — И когда это стало нормой? — задала Гермиона риторический вопрос, улыбаясь. — Самого от себя тошнит, — ухмыльнулся Малфой, соглашаясь.***
Северус чувствовал себя как на вечеринке по случаю выпуска из школы. Вокруг него его «одноклассники», которых уже видеть не хочется, но высидеть еще немного на одной скамье придется. Позже они, как полагается школьникам, напьются, собьются в группы и будут танцевать, конечно же. А хедлайнером вечеринки станет сам Альбус Дамблдор, венчая и эту пару, и этот праздник жизни. Что же, он никогда не был популярным студентом, не станет им и сейчас. В классе всегда есть главный задира, неприкасаемая каста отличников-тихонь, самый популярный ученик — звезда бейсбола, подхалимы, прихвостни и те, кто не подошел ни к одной из групп, не вышел рожей. — Как поживает наш «друг», Снейп? — прокаркал Грюм, сидящий слева от зельевара. — Шипит и пытает всё, что движется? — Жив, здоров, силен, — отчеканил Снейп, не поведя бровью. Последнее он добавил только, чтобы позлить старого мракоборца. — Силен, — с отвращением повторил Грозный Глаз, с неудовольствием уставившись на своего собеседника волшебным глазом. — Да ты никак уважаешь его. — Уважаю и даже опасаюсь, — не стал разочаровывать его Северус, — чего и тебе советую. Слышал, Яксли недавно сбежал от вас… троих. Ты, Стерджис и Робстон не смогли его обезвредить при очевидном количественном преимуществе, — невзначай бросил он, видя, как начинает краснеть Аластор. — Жаль. — Убить. Мы не смогли убить его, Снейп. Я пленных не беру, это война. — Похвально. Очень в духе Темного Лорда. — Прекрати жалеть своих дружков, — угрожающе зашипел «задира». — Аластор, — оборвал их бас Кингсли Бруствера, сидевшего справа от Снейпа. — Прекрати свои нападки. Северус делает опасную работу, принося бесценную информацию. Северус подавил в себе желание сказать что-то язвительное и отвесить шутливый поклон. Кингсли был тем самым игроком в футбол, которого любили все, на которого делали ставки, пытались равняться. Он был вторым человеком после Дамблдора, чей весомый голос мог положить конец различным спорам. У Бруствера было неопровержимое превосходство быть снисходительным. — Как скажешь, — каркнул Грюм, открывая свою фляжку и делая большой глоток огневиски. — Когда уже Дамблдор начнет, — проворчал старик. И так было всегда. Грюм вечно подозревал всех, не доверяя никому, кроме Дамблдора. После событий двухгодичной давности его паранойя стала еще сильнее, а уж проявить терпимость и доверие к человеку, носящему на себе метку, было выше его возможностей. Аластор Грюм был легендой и лично пересадил половину Пожирателей Смерти в первую войну. Поэтому на каждом собрании их неприязнь то и дело вспыхивала, словно керосиновая лампа, вышедшая из-под контроля. Раньше к этому присоединялся и Блэк, как самый ярый противник зельевара. Люпин же был тихоней-отличником и защищал, когда не просили, вставал на его сторону, когда не нужно было. Оборотень всегда был до раздражения сердоболен, а Северус… плохо прощал. Кингсли же был судьей, успокаивая конфликт. Его спокойствие, ум и сила снискали ему связи во многих кругах на каждом уровне Министерства Магии, поговаривали даже, что его ждет высокий пост. Внезапно раздавшаяся музыка заставила его сместить свое внимание на главных героев сегодняшнего дня. Свидетели занимали свои места: Гарри Поттер встал по правую руку от жениха, последний раз сказав тому что-то ободряющее. Джиневра Уизли в нежно-голубом шифоновом платье с букетом из белых фрезий с голубыми гортензиями шла по проходу, смущаясь от прикованного к себе внимания. И только когда подружка невесты заняла свое место, всеобщий вздох вырвался у собравшихся, потому что Мистер Тонкс с дочерью появились в проходе. Снейп был поглощен больше своими мыслями, его не трогало это торжество, но, тем не менее, окружающие люди смогли его удивить. Грозный Глаз расслабился рядом с ним, с абсолютно незнакомым для зельевара выражением лица глядя на свою протеже. Казалось, что даже многочисленные морщины, глубокими складками залегшие на лице, разгладились. Драко Малфой тоже казался очень расслабленным, хотя должен был чувствовать себя неуютно в здешнем обществе. И пускай Снейп не одобрял поступки своего крестника и считал риск неоправданным, но было что-то такое во взгляде блондина, неотрывно смотревшего на единственную дочь Артура и Молли Уизли, что Северус понял — для мальчишки это не блажь. Римус Люпин выглядел счастливым. И это поразило его больше всего. Северус попытался вспомнить, когда видел своего одноклассника не замученным последствиями своего недуга или жизненными перипетиями, и не смог. Ненависть к Люпину сошла на нет. Ушла, смытая неимоверно раздражающими его искренностью и сожалением, которые проповедовал Люпин. До прошлого года, когда Люпин стал откровенно огрызаться на собраниях Ордена после смерти Блэка, Снейп никогда не думал, что у них так много пугающе похожих взглядов. Проводя параллели, к своему неудовольствию, зельевар увидел в Люпине такого же забитого мальчонку, которому важны были друзья, признание и поддержка. Важны так сильно, что можно было закрыть глаза на их проделки. Было странно судить Люпина, когда сам он терпел то же самое от Лестрейнджа, Нотта и Малфоя в своё время, присоединяясь к сомнительным выходкам последних. И, глядя сейчас на то, как к сияющему Люпину неожиданно уверенной походкой идёт его, Северуса, бывшая ученица со своими розовыми вырвиглазными волосами, улыбаясь счастливой улыбкой в ответ, под ложечкой тревожно засосало, когда новые параллели были построены. Ему, по большому счету, было плевать на этот союз, но почему-то сейчас Снейпу очень захотелось, чтобы эта пара была. Существовала. К привычному раздраженному настроению его вернул голос Дамблдора, медом разливающегося про любовь, что уничтожает тьму, войну, крестражи, людские сердца и прочую извечную чушь. Конечно, он утрировал, но было что-то странное в том, чтобы слушать клятвы своего одноклассника, тихо признающегося в своих чувствах напоказ всему миру. Пытаясь сосредоточиться на чем-то другом, Северус Снейп обвел взглядом присутствующих, отметив слезы Молли Уизли и Андромеды Тонкс. Лить слезы счастья — это почти так же стыдно, как приносить клятвы, подумал он, когда неукоснительно, неизбежно, перестав спорить со своим внутренним «я», его взгляд безошибочно отыскал её: заплаканную, улыбающуюся, красивую. Гермиона Грейнджер в красном платье, совсем простом и целомудренном, подчеркивающим её юность, явно находила клятвы ничуть не глупыми, и это мгновенно, пугающе, в одночасье примирило и его с ними. В радости, в горести, в аду и в раю, я клянусь тебя беречь и ценить… В болезни и здравии, во все времена, я клянусь тебя от невзгод защитить… Защитить. Именно это он и делал: вставал с этой мыслью и забывался тревожным сном с ней же. Не дать этой девушке стать той, другой, чужой, дикой. Поттеру придется исполнить своё предназначение, Мерлин его задери, а он сам будет стоять за спиной, не давая мальчишке упасть. Он и так делает это на протяжении многих лет, но сейчас настало время выйти из тени, закопать свои обиды, закрыть неприятные воспоминания и закончить эту чертову войну, что отдаляет его от неё каждый новый день. Наверное, он непозволительно долго буравил её взглядом, потому что гриффиндорка несмело, словно в попытке найти источник непрошенного внимания, обернулась, блуждая взглядом поверх голов собравшихся, встретилась глазами с ним, и после легкой заминки вновь обернулась к жениху и невесте, которых Дамблдор торжественно нарекал мужем и женой. Дальнейшие события развивались быстро, а близнецы Уизли сработали слаженно, потому что, стоило всем подняться со стульев, как те испарились, освобождая место для танцев и позволяя гостям переместиться за столики, где их ждали аппетитные закуски и выпивка. Это было почти как в школе, когда нужно разбиться на команды по несколько человек для отработки заклинаний. Вот только члены Ордена были для него почти такой же приятной компанией, как и Пожиратели Смерти. Он не врал Гермионе, когда говорил, что не чувствует себя «своим» нигде. Это та цена, что платит двойной шпион. — Сядешь с нами, Северус? — чуть хриплый голос, словно «привет» из прошлого, вернул его к действительности. Андромеда Тонкс, урожденная Блэк, приглашала его за небольшой столик на три персоны, немного нервно косясь в сторону младшей сестры. Кажется, они не разговаривали уже много лет. Очень много лет. — С удовольствием. Нарцисса, Андромеда, — Снейп сделал приглашающий жест, позволяя женщинам занять свои места. Они, не сговариваясь, оставили ему стул посередине, словно нуждались в нём, как в человеке, способном сгладить их острые углы и дать возможность обеим, в случае опасной ситуации, спрятаться за его спиной. — Тебя можно поздравить, — не то спрашивал, не то утверждал Северус, разглядывая объект своей юношеской привязанности. — Да, — кивнула Миссис Тонкс, словно это было исчерпывающим ответом на его вопрос. — Мне нравится Римус, и я с удовольствием благословляю этот союз, хотя Молли Уизли явно предпочла бы иной исход. — О чем ты? — оживилась Нарцисса, а Снейп только вздохнул и буркнул что-то о женщинах и международных темах, что их объединяют. — Кажется, Молли надеялась, что моя Дора станет её невесткой. Для старшего сына, — пояснила Андромеда, незаметно кивая в сторону Билла. Судя по легкой борьбе на лице Нарциссы, она бы и сама была больше рада партии своей племянницы с чистокровным семейством Уизли, нежели с оборотнем, но, конечно же, не стала озвучивать свои мысли, пытаясь навести мосты со своей старшей сестрой. — Чересчур экстравагантен, — заключила младшая Блэк, — хотя Уизли — достойная семья. Так-так-так. — Действительно, достойная, — не остался в стороне Северус, насмешливо глядя на Леди Малфой. — Это очень удачно, что ты так думаешь. Кажется, у тебя есть все шансы получить Молли Уизли к себе в родственники. — Нарцисса смерила его взглядом, чуть прищуривая глаза, словно принимая правила игры. — Рано об этом судить, хотя в таком возрасте мы нередко заключаем брачные союзы, — не стала спорить блондинка, а Андромеда нахмурилась. — У Драко будет традиционный брак? — поджала губы Миссис Тонкс. — Кто счастливица? — Никто, — легко пожала плечами Нарцисса, словно стряхивая раздражение. — Драко решил следовать зову сердца и своих собственных убеждений. Я не против, рада, что смогла воспитать в нём этот стержень, — Снейп предпочел сделать глоток из стакана, уж слишком пристально Нарцисса проследила за его реакцией на её слова. Складка на переносице у средней сестры Блэк расправилась так же быстро, как и появилась. — Умный мальчик. Надеюсь, мой племянник будет счастлив и свободен от предрассудков, так плотно засевших у нас в роду. Ты не считаешь, что традиционный брак себя изжил, Цисси? Нарцисса немного помедлила, аккуратно ступая на опасную территорию. — Как знать, — туманно заметила она. — Персефона Забини недавно заключила такой брак для своего сына, где все участники союза остались довольны собой. Им не пришлось идти на жертвы, иногда это во всех смыслах удачное и взаимовыгодное сотрудничество. — Забини, — протянула Андромеда, вспоминая. — Это та, что убивает своих мужей? — Переживает их, — поправила Нарцисса под хмыканье Снейпа. — Мы с ней приятельствуем. Вы видели её большое интервью для Ежедневного Пророка недавно? Она, как глава Попечительского Совета, на совесть делает свою работу. Сейчас Персея просто живет у мракоборцев в отделе, обеспечивая безопасное передвижение детей, особенно в минувшие зимние каникулы. Мракоборцы были задействованы на всех этапах, и не было ни единого случая нападения на детей и их родителей. То, что сегодня студенты присутствуют тут, на свадьбе, во многом её заслуга, — кивнула Нарцисса. — Правда, совсем недавно она пропадала в Хогвартсе, в частности в подземельях, пытаясь раскусить нашего немногословного собеседника, — бросила «мяч» леди Малфой. — Хотела познать все твои секреты, — хлопнула ресницами женщина, заставив Северуса поморщиться. — Удачи ей в этом, — хмыкнула Андромеда, обменявшись взглядом с Северусом и развеселившись чему-то, о чём знали только они вдвоем. — Непосильная задача. Или ты стал более открытым, Сев? — Отнюдь, — покачал головой зельевар, вызывая ещё одну улыбку. — Северус у нас байронический герой², — предположила Нарцисса. — Определенно. Гамлет³? — Нет, скорее Хитклифф⁴. — Страстный, тёмный, задумчивый и мстительный. Неплохо. Рочестер⁵? — Онегин⁶, — внес свою лепту Снейп, переглядываясь с Андромедой. Когда-то она кинула в него этой фамилией в пылу ссоры. Женщина только загадочно улыбнулась, выдвигая свою последнюю теорию: — Дориан Грей⁷. — Дромеда, будь к нему добрее. Северус у нас более чуткий и уж точно не гадкий, как Грей, — покачала головой Нарцииса, кидая искоса взгляд на танцующие пары, на несколько мгновений задерживаясь на Драко с Гермионой. — А может, Дарси⁸? «Ну спасибо, Цисси». — Я рад, что смог стать именно тем, против кого вы так дружно ополчились, — заметил Снейп, поднимая бокал, чтобы удариться им со своими спутницами, словно произнося тост. Их беседа стала куда оживленнее, когда они нашли нужный баланс. Нарцисса рассказывала о благотворительном сборе средств для магических социальных фондов. Андромеда тоже присоединилась, обсуждая бесконечные дежурства мракоборцев, с гордостью отмечая, что её дочь принимает в них активное участие. Северус смог расслабиться и получить определенное удовольствие от разговора, отдавая должное закускам и горячему. К несчастью, увильнуть от танцев не было никакой возможности, и он ограничился одним раутом с сестрами Блэк. О большем они не просили, неплохо разбираясь в его предпочтениях. Снейп почти на автомате отметил, что Гермиона успела потанцевать с Поттером, Малфоем (дважды), Люпином и всеми Уизли, которые существуют в природе. Прислушиваясь к себе, он впервые не почувствовал ничего, похожего на досаду. Он боялся потерять её, вот только не эти мальчишки пытались забрать её у него. У него были куда более беспощадные враги в лице смерти, войны и времени. *** Кажется, она перетанцевала с дюжиной гостей сегодня, слушая новые анекдоты Рона про двух ведьм и вурдалака, интересные рассказы Чарли о Румынии и вампирах и качая головой в ответ на шутки Драко про подарок в виде будки для новобрачных. Гермиона проливала слезы над клятвами жениха и покладисто вышла ловить букет невесты, доставшийся её рыженькой подружке под свист близнецов Уизли. В конце концов, гриффиндорка мужественно съела торт, когда казалось, что есть она не сможет еще несколько дней, и, с чувством выполненного долга, когда на танцполе осталось всего несколько пар, солнце почти скрылось за горизонтом, а гости поснимали пиджаки и мантии, оставаясь в неформальных нарядах, Гермиона разрешила себе скрыться ото всех, желая поскорее вернуться в Хогвартс, а точнее, в его уже такие родные подземелья, туда, где она снова сможет сесть на широкий подлокотник кресла и прижаться к нему, к своему Профессору. — Мисс Грейнджер, — услышала она за спиной, вздрогнув от знакомого тембра голоса. Любимого голоса. — Профессор, — поздоровалась в ответ Гермиона, поворачиваясь к Северусу Снейпу, стоящему посреди кухни в Норе. — Устали танцевать со всеми Уизли? — Немного. Устали от местного общества? — попыталась так же невозмутимо поинтересоваться Гермиона, но тут же сморщилась, уступив в интонации оригиналу. — Прячетесь? — Немного, — согласно хмыкнул зельевар. И, глядя на его непринужденную позу, Гермиона смогла расслабиться, поняв, что Северус позаботился о том, чтобы их не нашли. — Сюда какое-то время никто не попадет, — пояснил он. — Тогда, думаю, мы могли бы помыть посуду и помочь Миссис Уизли, — решительно кивнула гриффиндорка, подходя к внушительным стопкам тарелок и ловя его странный взгляд. — Что? Я — мою, ты — вытираешь. — Ты знаешь, что существует магия? — Конечно, но мытье посуды помогает привести мысли в порядок. — Тогда, ты — моешь, а я — колдую, — решил Снейп, становясь рядом с девушкой. — Как тебе церемония? — начала она и засмеялась. — Ладно, я поняла. На самом деле, мне всё очень понравилось, вот только… тревожно за Римуса, за Тонкс, за их нерожденного ребенка, Чарли, Билла, близнецов… — Гермиона замолчала, натирая губкой одну и ту же тарелку. — За стенами школы это ощущается сильнее. — Да. — И всё же жизнь идет, и каждый находит в себе место не только для войны, но и для мира. А мы словно в зазеркалье… — Обойдемся без зазеркалий, — нахмурился Снейп, взмахом палочки осушая мокрую тарелку и глядя, как она плавно встает на полку. — Я не спрашивала тебя, а ты не рассказывал. Но неужели та, другая версия меня, так сильно тебя встревожила? Так сильно, что ты стал тем самым пресловутым человеком войны, что видит цель и не жалеет себя во имя неё. — Не встревожила, а испугала, — спокойно поправил её Северус. — Не желаю тебе такого будущего, и себе не желаю тоже. Я просто пытаюсь приблизить сладкий миг победы, пока ещё у нас есть для неё ресурсы. — Не ты один. — Знаю. Но чувствую, что мне, по долгу моей «службы», доступен обходной путь. Только я могу зайти не в лоб, а с тыла. «Только у меня всё поставлено на карту. Либо мы выиграем, либо я предпочту забвение тому, что эта война, эта мясорубка, сделает с тобой», — подумал он, но не стал озвучивать. Они оба знали, что Рудольфус напомнил им, кто он, и огромные невидимые часы начали обратный отсчет. — Я дождусь тебя, — немного дрогнувшим голосом ответила девушка. Сказала и почувствовала спокойствие и уверенность, словно наконец-то обретя точку опоры. Вот, что она чувствовала. Ей не нужно было что-то доказывать Северусу, она любила его, и он прекрасно об этом знал. Ему не нужно было доказывать ей свою мотивацию, девушка и так знала, что ради неё он способен на самые страшные грехи. Её мужчина не отталкивал её, но был не с ней. Он не пытался образумить её и не ранил обидными словами, но его взгляд был устремлен куда-то вдаль. Северус Снейп ушёл на войну в надежде вернуться к ней раз и навсегда, и именно это чувство утраты она ощущала словно зуд под кожей. Все твердили ей, что нужно подождать, но никто так и не смог сформулировать чего именно, и сейчас Гермиона смогла оформить это словами. Северус не стал спрашивать, о чем она, не стал успокаивать, не стал ничего обещать. Они давно не нуждались в этом, хорошо чувствуя друг друга и умея читать между строк. И ей пора бы было привыкнуть к этому, но сердце всё равно затрепетало, когда он вдруг попросил её: — Потанцуй со мной. И, вдыхая его запах и заполняя им легкие под завязку, к ней в полной мере вернулась былая уверенность и вера в лучшее, когда Гермиона нашла точку опоры не только в себе, но и в нём. Говорить о грядущем не хотелось, хотя предчувствие перемен было колоссальным. Что-то настойчиво твердило ей: эта свадьба — последний спокойный оплот в этой войне, дальше время наверстает своё. — Видела тебя с Нарциссой Малфой и Миссис Тонкс, — обронила гриффиндорка, сумев сделать это — развеселить его. — Кто о чём, Мисс Грейнджер, — протянул Северус, заставив её покраснеть. — Знаю, я неисправима, — легко признала Гермиона, в которой проснулось любопытство. — Вспоминали ваше прошлое? — спросила она, сильнее утыкаясь ему в грудь, пытаясь сжаться в комок от стеснения. — С Дромедой? — казалось, искренне удивился Снейп. — Ты думаешь, что её жизнь была такой ужасной, что она почти двадцать лет переваривает обиду на меня? Нет, конечно. У неё были прекрасные годы, а сердечные дела юности остались лишь воспоминаниями, которые вызывают ностальгию, а не желание выяснять отношения. Но, как ни странно, мне была приятна эта беседа, её практически можно назвать дружеской и непринужденной. Всё лучше, чем пикироваться с Грюмом и Кингсли. Не бери в голову, — предупредил он, увидев её заинтересованный взгляд. — Так о чем вы разговаривали? Хочу знать, что является залогом приятной беседы в твоем понимании. — Ты кокетничаешь. — Немного. — Мы сравнивали меня с разными байроновскими персонажами, — фыркнул Северус. — Почему-то мне кажется, что тебе эта глупость будет интересной. И он тихо засмеялся, когда она заинтересованно вскинула голову. — Я точно знаю, какой персонаж тебе подходит, — с нежностью заметила Гермиона. — Говори, что хочешь, но ты — мой Мистер Дарси. — Ну конечно, камзол и гордость, я помню. Что же, Нарцисса сравнила меня с Рочестером. — Это потому, что он угрюмый и дерзкий? Нет, Мистер Рочестер тебе совсем не подходит, он слишком слаб, Джейн приходится всё брать в свои руки, — поморщилась Гермиона. «Джейн Эйр» не входит в число её любимых романов. — Дромеда раньше сравнивала меня с Онегиным. — А она — Татьяна, чьей любовью ты пренебрег? — В двадцать лет это имеет смысл. — Продолжай. — Кажется, остановились мы на Дориане Грее, но… — Что? — потрясенно перебила его Гермиона, отстраняясь, насколько позволяло кольцо его рук, обвивающих талию. — Это даже звучит дико. Дориан Грей отвратителен во всех смыслах. Как можно поставить этого персонажа в канву вышеперечисленных героев романов? — Думаю, Андромеда просто подчеркнула, что спустя столько лет я всё остался таким же: сухим, закрытым, таинственным и одиноким. — Ну, может быть, Миссис Тонкс имела в виду, что ты совсем не постарел, — попыталась взять себя в руки гриффиндорка. — Кхм. — Ну, я имею в виду не постарел, конечно, а повзрослел. То есть, годы не взяли… Северус, ты прекрасно меня понял! — его кривоватая ухмылка была ей ответом, и девушка легонько стукнула кулачком по его груди, выражая досаду, что мужчина снова смог заставить её стушеваться. — Как ты думаешь, как бы выглядел мой портрет, если бы мы жили в мире Дориана Грея? — внезапный вопрос от этого сильного человека заставил её сбиться с ритма. — Был бы он обезображен настолько, что его пришлось бы прятать от людских взоров? Гермиона попыталась заглянуть ему в глаза, но тщетно. Когда же он поймёт? Когда простит себя? — Ты ведь это несерьезно, Северус. Дориан Грей — воплощение пороков. Им движет желание получать наслаждение, он склонен к разрушению и катится вниз по наклонной. Но твой вопрос не об этом, я понимаю. Так вот. Тебе не нужен портрет, Северус, я видела каждый мазок, каждый оттенок, — Северус вздрогнул. Они никогда не обсуждали её путешествие по его разуму, — там нет и намека на уродство. Гермиона подняла руки, чтобы мягко обхватить его лицо, заставляя встретиться с ней взглядом и, словно проверяя, что смысл сказанного в полной мере дошел до него, она медленно, не отводя глаз, потянулась к нему, даря легкий поцелуй. Поцелуй-обещание, поцелуй-надежду. ____________________________________ 1 Enchanté (фр.) - очаровательно 2 Байронический герой - тип литературного героя, созданный Дж. Байроном. Это одинокий разочарованный человек (часто с загадочным прошлым), который с гордым презрением относится к обществу и мстит ему за то, что оно оттолкнуло его, но при этом и сам страдает 3 Гамлет - персонаж одноименной трагедии британского классика Уильяма Шекспира. Принц Датский 4 Хитклифф — главный действующий персонаж романа Эмили Бронте «Грозовой перевал» 5 Рочестер (мистер Рочестер) - один из главных персонажей романа Шарлотты Бронте "Джейн Эйр" 6 Онегин - герой одноименного романа в стихах, созданного Александром Пушкиным 7 Дориан Грей - герой готического романа воспитания с аллегорической притчей "Портрет Дориана Грея" Оскара Уайльда 8 Мистер Дарси - литературный персонаж, один из главных героев романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение»