How can I decide what's right When you're clouding up my mind? I can't win You're losing fight All the time Not gonna ever own what's mine When you're always taking sides But you won't take away my pride No, not this time Not this time Paramore «Decode» © Тебе не отнять мою гордость, не в этот раз. Быть тем, кто я есть — это давно не мое решение. Игра на жизнь закончится здесь и сейчас: Мне не победить, но и ты терпишь поражение. Правда душит, накрывая могильной плитой. Дьявол в деталях, и тут сыграло чутьё. Огромная разница между тобой и мной: Я иду на смерть, чтобы не умирать. Ради неё. -Lisyona-
Северус Снейп вот уже двадцать минут сидел за своим письменным столом и смотрел куда-то поверх него. Его непроницаемое выражение лица не выдавало никаких эмоций, в то время как внутри бушевал настоящий ураган противоречивых чувств. Утро воскресенья началось слишком рано даже для него, а причина столь раннего пробуждения заставляла тревожиться. Серая сипуха немигающим взглядом янтарных глаз пыталась заглянуть ему в душу, ожидая, когда же он соизволит отпустить её с ответом. От души прокляв адресанта, Снейп приступил к чтению письма, время от времени останавливаясь, взвешивая каждое слово. Проклятия стали куда искреннее, стоило ему лишь увидеть знакомый почерк, от которого внутри всё сжалось в предвкушении неприятных новостей. Когда Рудольфус Лестрейндж писал ему в прошлый раз, Гермиона чуть не умерла. Что его друг приготовил на этот раз? На первый взгляд письмо не таило в себе опасности или прямой угрозы. Доброе утро, Северус. Надеюсь, ты выспался, потому что я бы хотел пригласить тебя на чашечку чая в чудесный особняк, из кабинета которого открывается живописный вид на равнину. Беседа с умным человеком и эстетическая красота — лучшее времяпровождение для меня. Возьми с собой моего дорогого племянника, раз уж сегодня воскресенье. У нас дома выходные — это семейные дни. Пора бы и Драко стать её частью. Жду вас в 11 часов. Координаты для аппарирования ты найдешь на обороте. Твой друг, Рудольфус Лестрейндж. Всё это казалось вполне приемлемым, но Северус умел читать между строк, а уж слова Руди всегда подвергались детальному въедливому изучению. Почему сейчас? Собрание было только вчера, Снейп не ждал нового вызова по меньшей мере несколько недель. Сам Лорд упомянул об этих сроках, а Рудольфус не выражал желание встретиться ни на чашку чая, ни на бокал огневиски. Слишком уж быстро. Темный Лорд не был глуп, он понимал, что вызывать своего слугу из школы слишком часто — подозрительно, и эта пренебрежительность не сулила ему безоблачное будущее. Почему новое место встречи? Почему бы не принять «гостей» в особняке Ноттов или у самих Лестрейнджей, куда они с Гермионой наведывались на Рождество. К чему эта скрытность? И самое неприятное — скоропалительное желание принять Драко в семью. Конечно, Рудольфус не имел в виду родственные связи. Под семьей правая рука Тома Реддла имел в виду членство в рядах Пожирателей Смерти, Драко решили наградить меткой. И, отбросив эмоции на этот счет, становилась совершенно непонятна мотивация. Темный Лорд списал Малфоя-младшего как отработанный материал, используя в назидание его неудачливому отцу. Заносчивый мальчишка, ещё школьник, не горящий энтузиазмом служить во имя великой цели ценой своей жизни, он не представлял интереса. Никто не стал терять времени этим летом, так почему появилась необходимость сделать это сейчас, да ещё и так поспешно? Бесспорно, Драко вырос в глазах Того-Кого-Нельзя-Называть, не без протекции Северуса, попытавшись отравить Альбуса Дамблдора, но ещё вчера Малфою пренебрежительно отдали роль подстраховки, вспомогательной силы, помехи для побега Поттера с поля боя в случае эвакуации студентов. К тому же, ставить черную метку может только их Господин, без исключений. Почему Лорд собирается тратить своё время на парня, когда все его помыслы заняты подготовкой к решающему удару по своим извечным противникам? Что изменилось? Северус вздрогнул, когда скрипнула стрелка часов, а сипуха довольно заухала, решив, что выиграла в гляделки с этим странным человеком-изваянием. До встречи с Рудольфусом оставалось всего три часа. Нужно отбросить тяжелые думы и прекратить изводить себя напрасными вопросами. Вариантов всегда два: явиться и не явиться. И каждый раз он не был уверен в том, что очередное собрание закончится для него хорошо. Риск — это то, на что он подписался слишком давно, чтобы задаваться вопросами именно сейчас, когда любая крупица информации была на вес золота и могла изменить исход войны. Либо это ловушка, либо это проверка, либо это повышение для Драко, либо это его погибель. Выбор — лишь иллюзия, приятный самообман и желание обрести независимость. Необходимости спрашивать совета у директора нет, они могут поиграть в бурное обсуждение, но решение будет одно. И, чувствуя, как хладнокровие возвращается к нему, Снейп взял перо, обмакнул его в чернила и размашисто вывел ответ, снаряжая сову в обратный путь. Подумав еще немного, он также написал две записки: для Гермионы и для Дамблдора. Северус решил отослать их перед своим уходом, давая знать о своем местоположении. Это дарило иллюзию безопасности. Жаль, что он не может обеспечить эту самую безопасность ещё одному студенту. И с этими мыслями, полный мрачных предчувствий, Северус тенью выскользнул из своих комнат, направляясь за своим крестником. Пройдя сквозь стену, вход в гостиную факультета, и минуя зеленый коридор, залитый светом от вод озера, он вошел в комнату старосты, отметив, что Забини почему-то поставил свою кровать рядом с кроватью крестника, переехав из комнаты для мальчиков. Может, он упустил какую-то драму на факультете, занятый вещами, далекими от школьной жизни? Драко выглядел безмятежно, тихо и размеренно вдыхая и выдыхая воздух. Зельевар помедлил, не решаясь потрясти мальчишку за плечо, чтобы сообщить, что, возможно, его ожидает полный боли и страха день. Посвящение никогда не было приятным времяпровождением. Это врезается в память навсегда. — Драко, просыпайся, — Снейп аккуратно похлопал крестника по предплечью, когда сзади раздался сонный голос. — Профессор? Ммм, мама́ говорила кричать и звать на помощь, если увижу вас у своей кровати. Мне стоит? — хмыкнул Забини, зевая и поворачиваясь к нему спиной. Кажется, предубеждение Персефоны его забавляло. — Сегодня я не по вашу душу, Забини, — в тон ему отозвался Снейп. — Я так и понял, — еле слышно согласился с ним мулат, вновь погружаясь в сон. Северус повторил попытку, бесцеремонно стаскивая с блондина одеяло. — Что за черт? — выругался Малфой, открывая глаза и пытаясь сфокусироваться на возмутителе спокойствия. — Профессор? Что-то случилось? Мама? Драко окончательно распахнул глаза, резко садясь на кровати. Снейп положил руку ему на плечо, не давая вскочить на ноги. — С Нарциссой всё хорошо, не беспокойся. Ты мне нужен. — Что… — Не здесь, — бросил Снейп, выразительно глядя на сопящего Блейза. — Проблемы на факультете? — Ничего, с чем мы бы не справились, — поморщился слизеринец, натягивая брюки и приступая к рубашке. — Сегодня же воскресенье, сэр, в чем срочность? — Расскажу, когда доберемся до моих комнат. Возьми мой рождественский подарок с собой. Кровь моментально схлынула с лица Драко Малфоя, когда смысл сказанного дошел до него. Не говоря ни слова, парень подошел к письменному столу, постукивая палочкой по нижнему выдвижному ящику в определенных местах, заставляя хитроумный механизм сработать и дать ему доступ к содержимому. Перламутровая гладь омута покрылась рябью, потревоженная слизеринцем. Всё так же молча они незамеченными покинули факультет, петляя по извилистым коридорам подземелий. — Думаю, не стоит напоминать тебе об окклюментной защите. Блокируй эмоции, не воспоминания, их ты доверишь омуту памяти. Убери всё, что связано с нашими беседами и занятиями, подчисть воспоминания о том, как получил от меня свой подарок, если ты разговаривал о чем-то, что может пошатнуть уверенность Лорда в твоей преданности, тоже убери: будь то разговор с Грейнджер, Забини или Уизли. Не убирай всё слишком тщательно, оставь личное, просто смирись, что оно тебе больше не принадлежит. Лорду не интересно рассматривать твои воспоминания о бессонных ночах воздыхания по Джиневре Уизли. Защити окклюменцией свою надежду, желание перемен и влюбленность свою тоже советую контролировать, чтобы она не вызывала ненужных вопросов о твоей преданности, — отдавал распоряжения Снейп, отодвигая стул от письменного стола и приглашая Драко присесть для удобства. — Оставь всё остальное, включая любовь к родителям, ненависть к магглам… — Я не уверен, что смогу, — тихо, но уверенно заявил блондин, встречаясь глазами со своим крестным. — В этом и сложность. Тебе ПРИДЕТСЯ справиться, Драко. Мне жаль, но времени попросту нет. Наводни свой разум эмоциями, что были еще живы в прошлом году, найди в себе ненависть и перенаправь её на другое, обманывай сам себя, мы все любим этим промышлять. — А страх? Его тоже убрать? — Нет, будем честны, страх ты убрать не сможешь, да и не должен. Это естественная реакция на Лорда, он будет ожидать этого от тебя, не стоит его удивлять. Не сегодня. Всё должно быть максимально реалистично и… — Почему он меня вызывает? Северус Снейп услышал отчаяние в голосе блондина. Драко сцепил руки в замок и не отрывал взгляда от них, словно видел там что-то одному ему понятное. Зельевару пришлось подавить в себе жалость. — Ты ведь знал, что Тот-Кого-Нельзя-Называть захочет увидеть тебя, рано или поздно, — заметил Снейп, аккуратно ступая на зыбкую почву. Признаться, он ждал осложнений, у него было несколько планов на этот счет. — Да, но надеялся, что не так скоро. Думал, что вы предупредите меня, мы обсудим тактику поведения, и я получу пару дополнительных экспресс-уроков по окклюменции. А если я не сумею подавить что-то? Вдруг забуду о каком-то воспоминании? А может, Лорд узнает, что я не хочу ему служить? Может быть, он будет пытать меня, и я сломаюсь? Я не хочу подставить вас и не имею права подставить маму. Чем дальше говорил Драко, тем отчетливее проявлялся его страх. Драко Малфой был просто парнем: заносчивым, избалованным и любимым сыном, но в то же время смелым, преданным и решительным. Его не дрессировали как Поттера, каждый год заставляя сталкиваться с трудностями, закалять себя в боях и набивать шишки. За ним не охотился Темный маг, желая уничтожить, а дома любящие мать и отец ни в чем не отказывали единственному наследнику рода. Этот год стал переломным для Малфоя-младшего, перевернув всё с ног на голову в его мирке, расширив границы, нарушая стерильность и однобокость его мышлений. Тяжело принимать такой удар судьбы в возрасте, когда ты уже практически полностью сформированная личность. Может, Северус действительно был привязан к этому ребенку, но он считал, что Драко справляется лучше, чем можно было от него ожидать. Война заставила повзрослеть даже баловня судьбы, показав неприглядную сторону жизни. Сегодняшний день станет ещё одним испытанием. — Я узнал об этом пару часов назад, так что это неожиданно и для меня, Драко. Мы имеем то, что имеем. У нас нет права на рефлексию, ей ты сможешь предаться позже. — Это собрание Внутреннего Круга? Или это «смотр молодняка»? — Драко поднял голову, буравя его своими серыми глазами, в которых бушевал ураган эмоций и, быть может, надежда. Надежда, которую Снейп не смог дать. — Собрание было вчера. Это приватная встреча, куда приглашены только мы вдвоем, — Снейп знал, что Драко этим не проведешь. Пусть он не читал между строк так, как это делала Гермиона, но он понимал куда больше то, что касалось «внутренней кухни» их братства. — Плохо, — надежда испарилась из глаз, ни оставив ни следа. — Не помню, чтобы отец ходил на собрания так часто, как и припоминаю, что аудиенция в узком кругу — это почетно. За какие заслуги почет? Директор жив, награждать преждевременно, — лицо блондина стало белым, как полотно. — Темный Лорд раздает разные трофеи, но самый первый — это метка, — кивнул Драко сам себе. — Не сбылось, значит, желание, загаданное на Рождество, — ухмылка была нервной, а глаза обеспокоенными. — Когда? — Аппарируем через два часа. Думаю, тебе хватит времени, чтобы настроиться… — На приветственный Круцио? — И на это тоже, — нахмурился Снейп. — А если я не хочу? — медленно, с расстановкой произнес Драко. — Не хочу идти к чертовому мутанту, чтобы меня истязали, не хочу это клеймо, от которого не отмыться, не желаю быть марионеткой и уж тем более не готов приносить себя в жертву ради роли шпиона. Это ваши больные взрослые игры. Мне не интересно. Серые глаза буравили черные в немой битве. Битве, которую Драко проиграл, вновь невидяще уставившись в столешницу. — Ты волен выбирать, Драко, — с преувеличенным спокойствием подтвердил Снейп. — Я мог бы обойтись без тебя и даже получить Круцио за тебя, раз уж на то пошло. Ты можешь не примерять роль шпиона и не играть в игры, но тогда ты примеришь роль предателя, на факультете станет опасно, а твоя мать будет вынуждена бежать, возможно, заграницу. Отца, скорее всего, убьют в назидание, но ты будешь под защитой Дамблдора, который может не пережить эту войну, а впрочем, если ты трусишь… — Я понял, — огрызнулся Малфой. — Я не трус. — Нет, не понял, — Снейп подошел к столу и положил руку на плечо крестника. — Тебе страшно, ты не был рожден для этой роли, но ты выбрал её, хотя мог пойти и по другому пути. Именно в тот момент, когда ты вышел из камина прошлым летом, болезненный и затравленный, когда ты пошел по пути наибольшего сопротивления, когда впервые на моей памяти поставил благополучие своих родных выше всего, вот тогда я знал наверняка — ты не трус. Бояться — это хорошо. Мы же слизеринцы, Драко, мы изворачиваемся и выживаем. Приспосабливайся и не сдохни, — Северус расслабился, когда Драко ухмыльнулся. Страх никуда не делся, но решимость возобладала над всем остальным, и слизеринец взялся за палочку, поднося её к виску. Снейп одобрительно кивнул, становясь напротив окна, чтобы не тревожить блондина. Храбрый парень, что ни говори, без какого-то геройского апломба и жертвенности. — Может, мы слишком рано проводим распределение? Часто думаю об этом, — глядя куда-то вдаль озвучил Снейп. — Мог бы сейчас ходить в красно-желтом. — Я же согласился. Давай без оскорблений, — проворчал блондин. На карту было поставлено всё, но Драко он, конечно, этого не скажет, чтобы не нервировать. Что бы не задумал Рудольфус или сам Лорд, в одном они могли быть уверены, Драко — отличная мишень, ещё один рычаг давления. Нельзя заострять на этом внимание, он подготовил парня, как смог, придётся отпустить вожжи. — И пока я всё ещё подчищаю воспоминания, мне любопытно. Ты бы дал мне остаться в замке, если бы я заупирался и впал в панику? — нарочито спокойный тон позади Снейпа заставил последнего вздрогнуть. — Нет, — не стал юлить зельевар. — Я бы силком выволок тебя отсюда и притащил к Лорду. Не потому, что мне плевать, — мужчина решил не развивать эту тему. Тяжело объяснить Драко Малфою, что ничьё благополучие не выше той цели, ради которой они с Дамблдором приносили в жертву десятки, а может и сотни, душ. Как объяснить, чтобы мальчишка понял? — Это может быть ловушка, я не уверен в этом, как и в том, что мы вернемся. — И так каждый раз? — Да. Снейп продолжал смотреть в зачарованное окно, не желая видеть лицо крестника, но Драко смог его удивить. — Может быть, шляпа ошиблась и с тобой? — они оба фыркнули, когда Северус язвительно отозвался в ответ. — Давай без оскорблений.***
Они аппарировали согласно координатам прямо в заброшенную просторную гостиную, когда-то, должно быть, видавшую хорошие времена. Запах плесени и гнили пропитал эти заброшенные стены из драгоценных пород древесины. Кое-где стояла покосившаяся мебель, покрытая толстым слоем пыли и закутанная в тонкий саван паутины. Дом определенно был заброшенным и маггловским, никакой защиты на нём не оказалось, но Северус готов был дать голову на отсечение, что пути отхода для них закрыты. Его тревога росла, стоило ему оглядеться. Для чего они в этом явно не пригодным к жизни месте? — Северус, Драко! Бодрой походкой в комнату зашел Рудольфус Лестрейндж в дорожной мантии, что лишь укрепило мысль о том, что они здесь ненадолго, проездом, лишь чтобы… Что? Пожиратель в это время дружелюбно похлопал племянника по плечу, улыбаясь. — Вы вовремя. А ты, я смотрю, совсем вырос, Драко. Сегодня важный день для тебя. Ты удостоился чести провести приватную аудиенцию с Темным Лордом, он здесь ради тебя. Проходи в соседнюю комнату, Белла встретит тебя и сопроводит, пока мы с Северусом подождем твоего триумфального возвращения. Помню свой день, — Лестрейндж мечтательно возвел глаза к потолку, — я был, наверное, чуть старше тебя и места не находил себе от предвкушения. Это гораздо лучше, чем первый поцелуй с девчонкой, должен тебе признаться, сродни посвящению в университете, когда тебя принимают в братство. У тебя были родители, которые вырастили тебя, оберегая от опасностей на жизненном пути, а сегодня ты становишься частью обширной семьи, превращаясь из мальчика в мужчину и обретаешь уверенность, что тебе теперь всё нипочём, твои враги — наши враги, а мы с тобой — братья по оружию. Последний же враг истребится — смерть. Снейп слушал эту лекцию, не упуская ни слова. Пока это действительно походило на инициацию, Руди и ему читал подобные проповеди в день, когда он обрек себя на метку. В истории всё циклично, и на сцене всё те же, только вот декорации неподходящие. — Ты ведь рад? — всё так же дружелюбно поинтересовался Руди, но Драко уловил в его нотках угрозу и скривил бледные непослушные губы в презрительной ухмылке. — Наконец-то меня заметили. Снейп был горд тем, как ровно прозвучал голос крестника, в котором страх смешался с напускной бравадой и отчаянной храбростью. — Ступай, — «благословил» Лестрейндж, а Северус закатил глаза. — Что? — спросил Руди, стоило за Малфоем закрыться двери. — Ты бы ему ещё леденец на палочке выдал и по голове погладил. — Я не умею обращаться с детьми, — хмыкнул Рудольфус и вмиг стал серьезным. — Садись. Про чай я не шутил. И действительно, на небольшом, невесть откуда взявшемся кофейном столике стоял несуразный сервиз на две персоны, резко контрастируя с окружением. — Огневиски нынче не в почете? — поинтересовался Северус, вспоминая их подобные разговоры с крестником, которые, как он надеялся, лежат на дне Омута Памяти. — Ну, это же детское посвящение, дружище, алкоголь запрещён. А вообще в этой хибаре ничего нет, увы, дом давно заброшен. — Что это за место? — Северус сел в мягкое кресло, принимая чашку из рук друга и наблюдая, как тот медленно опускается в кресло напротив. — Мы в небольшой деревушке Литтл Хэнглтон, — глядя прямо ему в глаза, обронил Лестрейндж, — где жили родственники нашего Лорда. Ты знаешь об этом? Конкретно этот дом принадлежал Томасу Реддлу. Старшему, разумеется. Нашему Господину пришлось убить всех этих магглов, чтобы стереть позорную страницу своей истории. Это сделало его тем, кем он является. Белла называет это — проредить семейное древо. — Вы с ней в этом преуспели, насколько я знаю, что с Сириусом, что с Регулусом, — как ни в чем не бывало ответил зельевар, зная, что играет на грани фола. Предательская вена у виска билась, словно рыба, угодившая в сети. Они сейчас находились в километре от дома Мракса, где он и Гермиона уничтожили крестраж. Он не верил в совпадения. — Всё так, — не моргнул глазом Пожиратель. — Надеюсь, сегодня Малфоям не придется плакать о своей гнилой ветке, — и в этот момент раздался душераздирающий крик, заставивший Снейпа поморщиться. — Пытки всё так же в ходу, как я погляжу. Круцио? — Ну и оно тоже, но, если не ошибаюсь, сегодня в ходу сталь. Боль — это самое эффективное средство для снятия шелухи. Мы, как луковицы, сотканные из слоев. Иногда даже мы сами не знаем, как глубоко в нас зарыты низменные чувства: страх, предательство, трусость, неповиновение. А когда человек чувствует угрозу своей драгоценной жизни, то начинает сопротивляться, бороться, выкладывать всё как на духу. — Сталь? Беллатриса принимает участие? Не припомню, чтобы Лорду нужна была помощь в наборе кадров, — пот медленно становился холодным, неприятно стекая по спине. — Сегодня у них тандем, Драко решили проверить тщательнее, чем это делают обычно. Поэтому Белла — первая скрипка и пытает парня, задавая неприятные вопросы, а Темный Лорд копается у мальчишки в голове. Ты знал, что защищать разум, когда испытываешь муки, очень сложно? — Руди даже не улыбнулся, а в тишине ветхого дома вновь раздался крик, полный отчаяния. Руку обожгло резко, словно кто-то затянул невидимые жгуты у него на предплечье. Непреложный Обет требовал от него исполнения долга, защиту для Драко. Ему пришлось провести внутренний диалог с самим собой, убеждая себя и саму магию, что невмешательство — это защита. Возможно, они оба живые трупы, и тогда он сделает всё, чтобы Драко выжил, даже ценой своей жизни. — Это потому, что он мой крестник? — прищурился Снейп. — Или очередная попытка давления на меня? — Всего понемногу, — задумчиво кивнул Руди. — Мне было бы даже интересно посмотреть, было бы тебе жаль, если бы мальчишка умер, но я знаю одну твою черту, которую уважаю безмерно: упорство и несгибаемость. Будь ты предателем или преданным последователем, ты бы в любом случае дал Драко умереть. И в обоих случаях ради долга. Приверженство. Вот что я в тебе ценю. — Да брось, — резко оборвал его Снейп под крик, непохожий на человеческий. Злость закипала в нём, а огонь расползался по венам, словно густая лава. Руку всё так же жгло. — Я уже не раз доказывал свою преданность Господину, я занял место во Внутреннем Круге, но годы идут, а мы всё там же, я где-то между величием и мусором. Всё закончится со смертью Дамблдора, я на это подписался. И да, ты прав, мне дорог мальчишка настолько, насколько я могу позволить, но не так, чтобы из-за него пойти против идеологии. Преданность — это качество для собаки, а я логичен и разумен. — Мы все устали от недоверия к тебе, не только ты, — Лестрейндж тоже сбросил маску равнодушия, вперившись в него взглядом голубых глаз. — Я не знаю, во что мне верить, я постоянно задаюсь вопросом, верю ли я тебе или просто хочу верить. Ты прав, став шпионом, ты платишь высокую цену, это логично. Эти проверки должны были либо сломать тебя, либо сделать стойким, но поломанным, а ты выкрутился в который раз. Это восхищает и настораживает. Разговаривая с тобой, я задаюсь вопросом, дружеская ли это беседа, или ты что-то разнюхиваешь. Я не делюсь с тобой ничем, что классифицирую как опасное, потому что каждый раз спрашиваю себя «не прозвучит ли это потом в кабинете Дамблдора?», — Лестрейндж встал и заходил по комнате, изрядно удивив Северуса. Он не помнил такого за другом, и поэтому его опасения обрели почву. — Пытать тебя бесполезно, сильный ты, чертяга, а вот пытать мальчишку и копаться в его мозгах просто и бесплатно, — Руди хохотнул, словно в бреду, пытаясь сфокусироваться на чем-то и скомпоновать мысли. — Ты бы не подставился так очевидно, притащив пацаненка. Но его проверят на ВСË, Сев, на взаимоотношения с Дамблдором, Поттером, друзьями, семьей и Грейнджер твоей тоже. Все ли тылы прикрыты? А знаешь, что? — Руди остановился как вкопанный, вернулся в кресло и сел в него. — Я устал гадать. Ты толкаешь меня на измену, мой друг. — О чём ты… — Молчать! — рявкнул Руди и закрыл глаза. — Уходи. — Не понимаю, — раздражался Снейп. — Уходи прямо сейчас, если ты нечист на руку. Я даю тебе минуту, после которой я опущу защиту от аппарации, и исход сегодняшнего дня будет зависеть целиком от того, что накопают в голове Малфоя-младшего. Если ты толкнул меня на измену и удерешь сейчас, то на поле боя, а он будет и очень скоро, не пройдет и недели, я буду охотиться за тобой, чтобы убить лично за то оскорбление, что ты нанес нашей дружбе. Победишь ты — что же, так тому и быть. Я кое-что знаю о друзьях, Сев, и даю тебе шанс отложить наше бурное выяснение отношений до следующего раза, — и, что-то разглядев в лице своего непробиваемого приятеля, он задумчиво добавил, сбавив тон. — Лорд вызвал нас сегодня и велел вызвать тебя. Он был в ярости. Нет, он был не в себе, и это тебе говорю я, сумасшедший в третьем поколении Лестрейнджей. Не знаю, что он искал в этих краях, но что бы он не искал, ему не суждено было это найти. Подумай хорошенько, не брал ли ты часом что-то, что тебе не принадлежит? И Северус обдумал это, чувствуя обреченность. Случилось то, чего они так боялись, о чем не хотели думать. Том Реддл обнаружил пропажу крестража, как минимум одного, и ищет виновного. Он разгневан, нет, он напуган, возможно, впервые за своё существование. Его запасной план, путь к бессмертию оказался под сомнением. Конечно, Реддл сделает очевидный и единственно верный вывод, что во всём этом замешан Альбус Дамблдор, но всех, кто приближен к нему, ждут изнурительные допросы. О крестражах не знают даже самые близкие его последователи, Беллатриса и Рудольфус, а значит любой подопытный кролик, стоит Тому-Кого-Нельзя-Называть спросить о Том-Что-Нельзя-Знать, будет убит при любом исходе. Мысли путались, пока мозг лихорадочно набрасывал различные варианты развития событий. Что знает Малфой о крестражах? Ничего. Могли ли ему рассказать об этом? Исключено. Если он правильно понимал, то Драко должен выстоять это испытание, но также он знал, что у судьбы плохое чувство юмора и правда может вскрыться там, где её не ждешь. Снейп отмел десятки вариантов развития будущего, вернувшись к главной развилке: может ли он уйти без Малфоя? Исключено. Его бегство навлечет на Драко опалу, и парень сойдет с ума, доказывая, абсолютно искренне, что ничего не знает о планах Дамблдора. Инстинкт самосохранения притупил боль, что жгла его, словно железо. Клятва не даст ему уйти, не стоило и размышлять об этом, но всё же ему было приятно, что он сделал бы этот выбор, даже не находясь под давлением древней магии. — Я устал это повторять, но я ничего не крал у Лорда, и я уж точно не собираюсь сбегать. Они сверлили друг друга взглядом, и Снейп рискнул попробовать пробиться к мыслям, что были наглухо спрятаны за безжизненными глазами. — Туда нельзя, Сев, — хмыкнул Руди, прерывая зрительный контакт. — Хороший барьер, — похвалил Снейп. — Лучше, чем ты обычно предпочитаешь держать, я оценил. Быть может, твоё предложение сбежать трактуется не только глубокими и нежными чувствами ко мне, но и нашим общим знанием о том, что у тебя долгое время хранилось то, что Господин так вожделеет. — Я ничего не крал, — голубые глаза сощурились. — Ты сделал хуже, ты скрыл факт кражи, а после отдал эту вещицу не своему другу, а… грязнокровке. — Думал, ты зовешь её Гермиона, — Руди откинулся на кресле, поднимая руки, словно сдаваясь. — Я-то, конечно, а вот Лорду вряд ли будет дело до имен, как и до твоих подковерных игр. Мы оба знаем, что он убьёт нас, не разбираясь, не глядя на нашу значимость и статус, если мы попадёмся на предательстве, — гнул своё Снейп, постепенно обретая хладнокровие. Северусу хватило этой короткой перепалки, чтобы понять — Драко должен быть чист, а он сможет вытерпеть пытки, если придется. Шансы выжить высоки, процентов восемьдесят. А уж он выходил сухим из воды и при более скверных раскладах. — И я снова ставлю на тебя, меня это уже даже раздражает. Вертишь нами, как хочешь, — сокрушенно покачал головой Пожиратель. — Я не сдам тебя, друг, — просто ответил Снейп и увидел, как блеск угасает в безумных глазах. В это Рудольфус поверил сразу, быть может от того, что сам Северус верил в это. Он мог относиться к Лестрейнджу по-разному, но есть вещи, которые не забываются, нити, что связывают и становятся прочнее злости и ненависти. Снейп умел платить по счетам, и он не забыл, кто именно помог ему в юности обрести себя и веру в свои силы. Он мог лично засадить Пожирателя в тюрьму по всем законам Магического мира, мог даже убить в схватке, при необходимости, ради спасения своей жизни и жизни других, но бросать друга на рельсы под локомотив Темного Лорда, жаждущего крови, он бы не стал. Две вещи произошли одновременно: руку перестало жечь, крики Драко, которые Снейп старался игнорировать, затихли, а нарастающий шум дал им понять, что Реддл закончил с мальчишкой и направляется прямо к ним. И снова этот момент первого впечатления. Что он увидит в глазах Господина: помилование или приговор? Гомон усиливался, и мужчины уже могли различить причитания Беллатрисы, судя по интонации, задающей вопросы, на которые никто не ответил. Когда дверь отворилась, Снейп уже знал, что его шансы тают, просто чувствовал это нутром, а встретившись с красными, полными ярости и ужаса, глазами, прочитал в них своё обозримое будущее, а точнее его отсутствие. Лорд знал. — Вон. Руди, за дверь. Белла, охраняй мальчишку, я скоро с ним закончу. Оставьте нас с Северусом одних, — обманчиво мягко приказал Лорд, но даже его ближайшим сторонникам было ясно, что ситуация необычна: его ноздри раздувались, а сам он словно запыхался, задыхаясь. Том Реддл напомнил ему быка, что участвует в корриде. Разъяренное животное несется напролом, но в основе этой ярости лежит оглушающий страх, затмевающий ясность сознания. Лестрейнджи без слов подчинились, и Снейп напоследок бросил взгляд на обеспокоенное лицо Руди, исчезнувшего за дверью. — Милорд, — Северус преклонил колено, как бывало, стоило ему попасть в немилость. — Я думал долго и напряженно, Северус… Ты знаешь, почему я отозвал тебя из Хогвартса? — Темный Лорд не сводил глаз со своего слуги, перемещаясь по комнате, гипнотизируя, словно королевская кобра свою жертву. — Нет, повелитель, не знаю, но умоляю вас: позвольте мне туда вернуться. Позвольте мне убить Дамблдора и привести Поттера. — Звучит заманчиво, мой друг, — кивнул Реддл, — но теперь дело не только в Дамблдоре и Поттере, речь об опасности для меня самого. — Для… вас? — Снейп удивленно вскинул брови, словно сама мысль об этом была ему удивительна. — Боюсь, что я всё ещё не понимаю. — У меня кое-что украли, Северус, кое-что очень дорогое, я бы сказал бесценное, — Лорд всё так же ходил кругами, и Снейпу пришлось подавить в себе инстинкты и не оборачиваться, когда шелестящая ткань дорожной мантии, словно чешуя, зашуршала по полу позади него. — Ты можешь себе представить кого-то, кто мог посягнуть на МОË? — Нет, — не раздумывая, ответил Снейп. — Это в тебе говорит преданность, мой слуга. Давай подойдем к вопросу иначе: у кого хватило бы духу посягнуть на моё? Ну же, не стесняйся. — У Дамблдора, я полагаю, — Северус нахмурился, решаясь играть до конца. Пока что он не был уверен в козырях у противника. Всё это могло было быть блефом ради блефа. — Я пришёл к тому же выводу. Хорошо, что мы на одной волне, Северус, — похвалил Темный Лорд. — Ты был почти безупречен, я думал, что мы с тобой похожи: воины без изъянов. И оттого я так сильно жаждал, чтобы этот изъян появился, чтобы дистанция между нами стала больше. Я всегда знал, что Гермиона Грейнджер будет твоей ахиллесовой пятой, но сегодня она принесла тебе погибель. Думаю, ты понимаешь, что я проверял Драко, как никогда сегодня. Пока Беллатриса упражнялась в искусстве боли, я просматривал его мыслеобразы и прокручивал воспоминания со всеми личностями, что мне интересны. Так я выяснил, что у мальчишки нет никаких контактов с Дамблдором, увидел сдержанные и деловые отношения с тобой, а после, достаточно тесные дружеские отношения с твоей девчонкой, Снейп. Воспоминания о ней лились рекой, а я просматривал этот поток. Уверен, что этого ты предусмотреть не мог. Озеро Бутринти. Что это, Северус? Вот и всё. — Мой Лорд? Я всё ещё… — Не лгать! — закричал Лорд, оказываясь перед зельеваром и утыкаясь острием палочки прямо в его горло. — Я не верю ни единому твоему слову, Снейп. Крестражи. Ты знаешь, что это. Я проверил свой тайник здесь, неподалеку от поместья Реддлов, и он пуст, разрушен. Нужно было найти крысу как можно скорее, не давая ей уйти глубже в нору. Я хотел верить, что другие тайники в порядке, но теперь знаю, что вы добрались и до Албании. Уверен, Беллатриса права на счет банка, а оставлять крестраж в Хогвартсе под носом у старика было большой самонадеянностью, со скрипом готов признать и это. Ты был мне очень полезен. Очень. Ему не уйти. — Повелитель знает, что услужить ему — мое единственное стремление. Но позвольте мне закончить мою миссию. Я уверен, что сумею… Я не предавал вас, — он вложил всю страсть в это, цепляясь за соломинку, словно утопающий. Перед глазами стояло её лицо. Он прощался. — Гермиона была и продолжает быть подругой Поттера, старик мог втянуть в свои интриги мальчишку и его друзей. Возможно, им даже пришлось дать Непреложный Обет, но я не знаю об этой авантюре ничего. Гермиона. Она… Она не рассказывала мне, повелитель. Я бы вмиг решил эту задачку с координатами, — как на духу врал Снейп. — Зачем ей было решать её в одиночку, да еще и Малфоя в это втягивать? Дыхание перехватило, когда Темный Лорд задумался, дал сомнению пробить брешь в его безупречной атаке. Северус почти поверил, что надежда есть. Но одна мысль не давала ему покоя, один триггер. Реддл не просто так болтает с ним о крестражах, о которых не знают даже Лестрейнджи, он запросто называет их местоположение, а значит, всё уже предрешено и кончено. — Может быть, ты уже догадался? Ты ведь вообще-то умный человек, Северус. Возможно, ты предатель, а может, ты был мне хорошим и верным слугой, и тогда я сожалею о том, что сейчас произойдет. Авада Кедавра! Снейп предвидел это, крутанувшись на месте и появляясь в метре от своего исходного места. Это была Темная магия, но он не собирался к этому придираться и разбрасываться дарами судьбы.— Вы бы могли победить его, сэр? — Я бы не хотел это проверять.
Ещё одна зеленая вспышка, от которой он увернулся, присев за спинкой кресла, в котором недавно сидел Рудольфус. — Мы оба знаем, что ты труп, Снейп. Прими волю своего Господина, — Северус лишь прикрыл глаза, глядя на свои подрагивающие руки. Сражаться с непобедимым магом было безумием: тщетным и отчаянным.— То есть у меня нет шансов… — То есть существует огромная разница выйти к врагу на верную бессмысленную смерть или навязать настоящую борьбу.
Ну чем он хуже мальчишки, что уходил от чертового мутанта уже раза три-четыре? Кто-то считает? О, нет, он не будет сдаваться, он попробует выжить. Какая разница, попадет он в ад прямо сейчас или задержится на этой бренной земле чуть дольше? Он не окончил свои дела, не попрощался с той, кто его ждёт, не убедился, что Волан-де-Морт сгинул, очистив этот мир от своей мглы. И уж если ему уготована дорога в пекло, то он попытается забрать с собой и Реддла. К черту маски и выдуманных богов, пора навязать открытую борьбу, впервые в его шпионской, скоропостижно скончавшейся, карьере. — У меня нет Господина, — спокойно и громко ответил он, словно читая лекцию по зельеварению. Стало как-то удивительно легко избавиться в один миг от многолетнего страха перед именем, перед личностью, перед смертью. Снейп вышел из своего временного укрытия, прикрываясь щитовыми чарами и одновременно взмахивая палочкой в направлении полусгнивших стеллажей с книгами. Раздался треск бумаги, и сотни страниц повисли в воздухе. Темный Лорд наблюдал, задумчиво глядя на своего бывшего слугу. — Знакомые методы, Северус. — У нас был один и тот же учитель. Оппуньо! Страницы, вытянувшись в струнку и превращаясь в опасное орудие, словно сотни опасных лезвий, ринулись к Лорду, который вынужден был вызвать стену огня, чтобы испепелить их разом, обращая в пепел. — Неужели ты встал на сторону мальчишки Поттера, глупец? — Всё началось раньше. С Лили Поттер. — Остолбеней! Северус успел выставить щит, отражая красную вспышку, а после ещё одну и еще. Кажется, Темный Лорд передумал убивать его, не желая даровать предателю избавление. Он достаточно хорошо знал Волан-де-Морта, чтобы понять — ему нужно выйти из этой битвы победителем или героически сдохнуть, но не даться живым. Не гнушаясь Непростительными, Снейп попробовал убить Вселенское Зло, но тщетно: реакция и сноровка его врага были нечеловеческими и молниеносными. Том Реддл был силен и практически неуязвим. Оставался вопрос в выносливости, и Северус прекратил пытаться поразить противника Авадой, переходя на маломощные заклинания, чтобы сберечь силы. Прикончить оглушенного врага он всегда сумеет и не будет себе в этом отказывать. Поединок был равным. Они были на расстоянии семи-восьми метров друг от друга и двигались словно по кругу, посылая одно невербальное заклинание за другим, не расходуя воздух и концентрацию понапрасну. Это был танец. Смертельный танец, в котором в Снейпе поднималась уверенность в своих силах. Зеркало за его спиной разбилось, и осколки пытались вонзиться в его спину, но он обратил стекло в песок, а после использовал песок в качестве оружия, заставив мелкие частицы взмыть в воздух, образуя песчаную бурю с небольшими воронками, заставив Реддла сместиться вбок и обрушить огромный поток воды в попытке вернуть видимость для сражения. Снейп не медлил, продвигаясь ближе к лестнице на второй этаж и обрушивая кирпичную кладку камина, у которой пытался укрыться Том. Убежать не удалось, когда ступеньки лестницы превратились в покатую горку, лишая его равновесия заставив покатиться вниз, на ходу выставляя щит от последующего оглушающего. Протего, впрочем, сработало не гладко, и Северус почувствовал, как его задело по касательной, а голова зазвенела, словно его контузило. Посылая Сектумсемпру в Лорда и поднимаясь на ноги, Снейп с досадой осознал, что почти прижат к стене, в то время, как у противника больше места для маневров. Он с успехом отразил сногсшибатель два раза подряд, но приподняв щит, чтобы запустить Остолбеней в ответ, был пригвожден к полу тугими, словно жгуты, лианами. Что же, это был неплохой бой. Он смог повернуть голову набок, наблюдая как Волан-де-Морт, пытаясь справиться со сбившимся дыханием, медленно преодолевает расстояние между ними, подходя вплотную. — Всегда знал, что ты силен, Северус. Думаю, что я бы не стал мириться с твоей силой при любом исходе, — прошипел темный маг, оглядывая поверженного врага. — Я мог даровать тебе смерть, но твоё неповиновение вынуждает меня обречь тебя на жизнь: недолгую, но мучительную. Хочу, чтобы ты видел, как я уничтожу всё, чем ты дорожишь, любого, кому ты присягнул на верность будь то Дамблдор, Орден Феникса, Хогвартс или Мисс Грейнджер. Ты будешь зрителем в первом ряду моей постановки. При последних словах над головой послышалось какое-то странное дребезжание. Мужчины посмотрели вверх. Громадная хрустальная люстра дрожала всеми своими подвесками. Вдруг она оборвалась и полетела вниз. Лорд стоял прямо под ней; волшебник попытался отскочить, потеряв контроль над путами, что вмиг спали. Люстра ударилась об пол грудой цепей и хрусталя, накрыв Волан-де-Морта и Снейпа, которого в последний момент с силой дернуло за ногу, вытаскивая из-под завала. Во все стороны брызнули сверкающие осколки; Реддл согнулся пополам, прижимая ладони к окровавленному лицу. Северус не привык разбрасываться подарками судьбы, вскакивая на ноги и оглядываясь в поисках своего спасителя. Он не поверил глазам, когда маленькое существо в разноцветных носках отвесило ему нервный поклон, а глаза, огромные словно теннисные мячи, были полны ужаса. Добби, кажется? — Ты домовик Малфоев? — коротко бросил Снейп, выставляя щит между собой и Лордом. — Бежим, — не стал дожидаться ответа он, бросившись вверх по ступенькам, попутно разрушая сомнительную деревянную конструкцию, не давая Реддлу шанса броситься за ним. — У Добби нет хозяев! — пропищал эльф в ответ. — Добби — свободный домовик, и он пришел спасти Профессора! Директор послал меня за вами, сэр. Значит, Альбус как-то понял, что ситуация паршивая, как никогда. Но как… — Как ты аппарировал? Лестрейндж закрыл это место аппарационным барьером. — У домовиков своя магия, сэр. Добби просто получил координаты и смог аппарировать, — простодушно ответил домовик, и Снейп поразился тому, сколь мало они знают о природе этой магии, что так запросто ломает защитные механизмы волшебников. — Можешь перенести нас отсюда? — эльф радостно закивал, явно мечтая убраться подальше. — Хорошо. Слушай меня. Где-то на первом этаже находится твой бывший хозяин — Драко Малфой. Найди его и перенеси к Гремучей иве на границе школьного барьера, а после возвращайся за мной, я буду двигаться к северной части дома на втором этаже. — Но директор, сэр… — Никуда с тобой не пойду, — угрожающе пообещал Снейп, отмечая, как сжимается домовик под его взглядом. — Сначала Драко, потом я. Ступай и не медли. Скоро тут будет жарко, — признался Снейп, глядя на то место, где секунду назад стоял Добби. — Так вот что Дамблдор прислал в помощь своему соратнику! — услышал Снейп позади себя. — Домового эльфа. Очень в его духе. Ну как, Северус, ощущаешь прилив храбрости? Чувствуешь себя в безопасности? — К черту тебя и в пекло Дамблдора. Безопасность? Я чувствую в себе силу. Северус потянулся к пустоте внутри себя, выпустил всё то, что подавлял в себе каждый раз «на службе», отпустил ситуацию и контроль и взмыл в воздух. Волан-де-Морт не отставал, зависнув на расстоянии заклинания от своего оппонента. — Темная Магия. Что же, ты выдохнешься очень быстро, гораздо быстрее меня, — красные глаза сузились, превратившись в щелки, Лорд играл с ним, как змея с мышью. Ему нужно было что-то по-настоящему мощное, что-то смертоносное и фатальное. Гори оно все синим пламенем. — Мне не нужно выписывать пируэты в воздухе. Достаточно лишь выиграть время, чтобы убраться отсюда, — «и потянуть время до возвращения домовика», не стал добавлять мужчина. — А ещё важно расположение. Позади меня дверь, а слева от тебя окно. Решение было молниеносным. Что является самым опасным оружием против самых защищенных вещей? Они решили эту загадку, уничтожая крестражи самым редким и смертоносным ядом василиска. Был и другой путь, но Дамблдор сразу отмел его, как самую темную, словно мгла, магию, а сам он никогда не решился бы взывать к самой преисподней, что не терпела контроля. Но раз уж он уже на полпути в ад… Снейп прочертил руну огня в воздухе, подкрепляя её несколькими уверенными пасами, одновременно уклоняясь от яркой вспышки, что послал в него Темный Лорд, пытаясь помешать своему сопернику вызвать Адское Пламя. Это был не простой огонь. Языки пламени, вызванные Снейпом, подожгли всё кругом, и дом, словно спичка, вспыхнул, объятый пламенем: одушевленным, мыслящим, стремящимся убить всё живое. Огонь стал принимать разнообразные формы, превратившись в гигантскую стаю огненных зверей: пылающие змеи, химеры и драконы взмывали ввысь, опускались и снова подымались, и ветхая мебель и завалы строительного мусора, питавшие их, падали в клыкастые пасти, взлетали вверх под ударами когтистых лап и исчезали в огненной преисподней. Одновременно с этим Северус взмахнул палочкой в сторону окна, напротив которого завис в воздухе Волан-де-Морт. — Бомбарда! Поток воздуха, а точнее кислород, заставил пламя взбеситься, столпом взвиваясь ввысь, вынуждая Темного Лорда бежать от погибели. Северус же не стал наблюдать за этой борьбой, чувствуя, как силы буквально вытекают из него вместе с испариной на лбу. Не теряя драгоценные секунды, он спикировал вниз, к выходу, ногой выломав дверь, чья металлическая ручка успела оплавиться. Он надеялся, что Драко и Добби уже далеко от этого гиблого места, которое скоро сгинет в огне. — Направление, — скомандовал Снейп и, убедившись, что он движется к северной части особняка, бросился со всех ног, понимая, что псов в виде Лестрейнджей уже, должно быть, бросили на его поиски. На битву с Руди или Беллой не было ни малейших сил. Вряд ли он смог бы сейчас даже аппарировать, не рискуя быть расщепленным в процессе. — Снейп! Помяни черта. Рудольфус, запыхавшийся от бега, был всего в паре тройке метров от него, появившись с другой стороны комнаты. Бежать дальше было некуда. Если домовик и будет искать его, то только здесь. Об этом свидетельствовал непроглядный лес прямо за окном у дальней стены. Северус направил палочку на друга и буквально почувствовал, как дурнота подступила к горлу. Адреналин, что давал ему силы бороться, больше не мог подпитывать его и давать импульс изможденному организму. Природа брала своё, и он, как и любое другое существо, подчинялся её законам гравитации, прибитый, словно гвоздями в пол, одеревеневшими конечностями. Опустившись на четвереньки, он склонил голову, содрогаясь от спазмов. Чувствуя привкус собственной желчи и крови от полученных ушибов и ранений, Северус медленно попытался подняться на ноги, вытирая тыльной стороной рукава непослушные губы, но, признавая поражение, вновь опустился на пол. Рубашка была мокрой насквозь, и только сейчас он понял, что она в его собственной крови. Лестрейндж же был растерян, нерешительно держа его на прицеле волшебной палочки. — Возьми крепче свою чертову палочку, Снейп, — нахмурился Лестрейндж. И Северус правда попытался, но покачал головой, закрывая глаза и прилагая нечеловеческие усилия, чтобы открыть их вновь. — Не могу. Просто кончай с этим быстро и без напыщенных речей, я уже наслушался. — Ладно, — протянул Лестрейндж и уставился на него странным взглядом, изучая. Северусу показалось, что прошла целая вечность. — Твою мать, Снейп, ты всегда обламываешь весь кайф. Перед лицом зельевара появилась крепкая рука, за которую он ухватился, поднимаясь. Но стоило ему оказаться на ногах, как резкий и сильный удар пришелся ему под дых, заставляя задохнуться от резкой боли в солнечном сплетении. — Надеюсь, было очень больно, Сев. Я убью тебя, как маг, медленно и с присущей мне радостью от убийства. Я возведу твою смерть в идею фикс и буду неотступно следовать за тобой по пятам, загоняя тебя в пучину паранойи, в следующую нашу встречу, когда ты сможешь держать чертову палочку, разумеется. Ты нас всех запутал. Ты хотел меня встряхнуть? У тебя получилось. Я никогда не бросаю слов на ветер, мой друг. Надеюсь ты оценил мой референс, — хмыкнул Руди и, дождавшись кивка, продолжил, поворачивая голову направо. — Можешь забирать его, — сообщил Лестрендж невесть откуда взявшемуся эльфу, нерешительно выглянувшему из-за тяжелых пыльных портьер. Лестрейндж резко повернулся на месте, раздосадованный и довольный одновременно, и вышел вон из комнаты, оставляя пленников одних. — Драко в Хогвартсе? — отрывисто спросил Снейп эльфа. — Да, сэр. С Мисс Грейнджер, сэр. Казалось, что само её имя придало ему сил перед последним рывком. Казалось, он выпил зелье удачи, нельзя было сдохнуть именно сейчас, когда позади колоссальная борьба и старые долги. Кстати о долгах. Исчезновение Драко приравнивается к побегу, а значит Нарцисса оказалась под ударом и будет предана анафеме за измену её сына. — Малфой-Мэнор, — Добби вздрогнул, но решительно кивнул. Крохотная ладонь нерешительно легла на его предплечье, и что-то с силой дернуло его в аппарационную воронку, перенося их из особняка Реддлов прямиком в гостиную Малфой-Мэнора. — Нарцисса! — закричал он, стоило им оказаться на белоснежном ковре с высоким ворсом. Северусу стало почти физически больно, когда он представил, как будет искать её в бесконечных комнатах величественного особняка, волоча своё изнуренное тело на второй и третий этажи. Но его ждал сюрприз: Леди Малфой, словно ожидая его, стрелой спустилась вниз по лестнице, одетая в дорожную мантию. Её лицо было мертвенно-бледным, а глаза, словно огромные озера на хрупком лице, с тревогой вглядывались в него. — Драко в порядке? — Снейп кивнул. — Ты весь в крови… — Она скоро будет тут. — Не советую делать глупости, Цисси. В комнату Мэнора, на правах члена семьи, наставив палочку на Северуса и Нарциссу, царственно вошла красивая колдунья, в чьих глазах застыло выражение торжества и неприкрытой радости. Беллатриса Лестрейндж ещё что-то говорила сестре, когда силы покинули его, а знакомый рывок уносил не то в Хогвартс, не то в забвение. Уже погружаясь в темноту, он в последний раз увидел перед собой гостиную: бледную, застывшую Нарциссу, дрожащего с ног до головы домовика и размытый серебряный блеск — кинжал Беллатрисы летел через всю комнату прямо в них…***
— Вот же блять! — Драко зашипел от боли, когда очередной порез вспенился, а кожа, словно оплавившись, пузырилась и затягивалась, не оставляя и следа. — Добить меня решила? Он сидел, облокотившись о дерево, пока Гермиона сосредоточенно обрабатывала ссадины и порезы на его теле экстрактом бадьяна. Гриффиндорка посвятила себя всю этому занятию, проговаривая про себя строчки из учебника по колдомедицине. Рассечь воздух и взмахнуть, чтобы наложить шину на его запястье, которое пришлось вправлять и стараться не думать о том, что пальцы на руках он, видимо, сломал себе сам в агонии от Круцио. Впрочем, его мучительница не обошлась заклинаниями и оставила много порезов на бледной коже, но с этим Гермиона могла справиться. Жизни Драко ничего не угрожало, гематомы и синяки со временем пройдут под чутким присмотром Мадам Помфри, к которой она хотела его сразу же доставить, но слизеринец заупрямился и заявил, что не сдвинется с места, пока Добби не поможет Нарциссе Малфой бежать из собственного дома. Признаться, Гермиона втайне была рада этому упорству, потому что и сама не могла оставить свой наблюдательный пункт в ожидании возвращения Северуса. Комок в горле стал размером с мячик для тенниса, и девушка с трудом сглотнула. Рассечь воздух и взмахнуть. — Добби скоро появится с мамой и Снейпом, — уже не первый раз повторил блондин, прикрывая глаза от усталости. — Ай! Гермиона сосредоточилась на его предплечье, когда Драко скорчился от боли, пытаясь пожать плечами. Сильный ушиб и расползающаяся синева, словно паутина, вызывали боль от любого движения. Она не могла заставить боль уйти полностью, могла лишь наложить холод, что и поторопилась сделать, ослабив отек конечности. Рассечь воздух и взмахнуть. Ну вот и всё, больше помочь она не могла. Никому не могла помочь, не имела шанса спасти, вырвать из лап смерти. — Грейнджер, он же сильный, — продолжал увещевать Драко. Пока Гермиона врачевала, парень становился всё словоохотливее и словоохотливее, чего нельзя было сказать о ней. Казалось, что легкие парализовало, и она не дышит, что-то просто искусственно поддерживает в ней приемлемый уровень кислорода. — Может, они там с Лордом чай пьют, а ты тут уже траур на лицо нацепила, — довольно грубо заметил он, пытаясь вывести её хоть на какие-то эмоции, но тщетно. — Ты сказал, — словно со стороны услышала гриффиндорка свой голос, — чтобы он отправился в Малфой-Мэнор в любом случае. Добби. Ты, сказал Добби, чтобы он нашел Северуса и отправился за Нарциссой. Отправился за Нарциссой. При любом исходе. Даже если не найдет Северуса. Они оба замолчали, когда Гермиона без сил опустилась на траву, закончив оказывать первую медицинскую помощь и уставившись куда-то вверх, пытаясь пробиться сквозь крону дерева. Не было нужды говорить вслух, что Северус мог попасть в плен или быть убит. Может быть, он сейчас корчится на холодном полу от Круцио или истекает кровью. — Я был, знаешь ли, почти безумен от боли. До сих пор болит, — попытался пожаловаться Драко, но ухмылка быстро сползла с лица, когда и это не сработало. — Я даже не знаю, что это было за место, Грейнджер. Как бы не было хреново это признавать, но нам остается только ждать. Добби утащил меня практически из-под самого носа тёти Беллы, так что она отправится к моей матери, чтобы прижать нас. Я тоже переживаю. И это сработало. Девушка медленно кивнула, сфокусировавшись на своем собеседнике. В одном он точно был прав — в опасности сейчас все, и было бы неразумно поддаваться слепой панике. Северусу бы это не понравилось. — Что она с тобой сделала? — В основном пытала, — Малфой поморщился. — Чёрт, я думал, что был готов к боли, но, знаешь, к ней нельзя быть готовым на сто процентов. Она затуманивает разум, и ты уже больше животное с инстинктом выживания, чем здравомыслящий человек, — признался парень, явно радуясь, что сумел сместить её фокус на что-то помимо страха за любимого человека. — ОН же рылся у меня в воспоминаниях. — Ты как-то… Ну… — А Мерлин его знает, — с досадой заметил Драко. — Сам задаю себе этот вопрос. Понятия не имею, что заставило Лорда прекратить истязания и, как сумасшедшему, броситься вон из комнаты за… ну, за крестным, — слизеринец вновь отметил, как кровь схлынула с её лица. — Я плохо соображал в тот момент, но не припомню, чтобы просочилось хоть слово из моих приватных бесед со Снейпом. Нет смысла гадать. Последнее, что промелькнуло перед глазами была, как ни странно, только не задирай нос… Ему не суждено было закончить, так как внезапно раздавшийся хлопок заставил их подпрыгнуть на месте. Их было однозначно трое: Добби, Северус и Нарцисса, но понять это было сложно, так как они больше напоминали ком из тел, сплетенных друг с другом. Гермиона бросилась к пострадавшим, зажав рот рукой, чтобы подавить невольный возглас при виде крови, которая, казалось, была повсюду. — Северус! — Мама! Гермиона призвала к себе всё мужество и логику, не желая сесть от облегчения на землю и разрыдаться. Невидимая веревка, что затягивала петлю у неё на шее, пропала, и всепоглощающая мысль о том, что он жив, дала сигнал стремительно бьющемуся сердцу, что жива и она сама. Теперь. — Цисси. Северус Снейп же не смотрел на неё. Его взгляд был прикован к матери Драко, а точнее, к блестящей серебристой рукоятке, что выступала с правого бока Нарциссы Малфой, вонзившись аккурат между ребрами. На лице Леди Малфой застыло удивленное выражение лица, словно происходящее было каким-то странным причудливым сном. Тихо охнув, женщина стала оседать на землю, в то время как Северус и Драко аккуратно придержали её, помогая ей принять горизонтальное положение. — Будет… — начал Снейп, безжалостно отрывая кусок материи от некогда красивого платья и без предупреждения, одним резким движением, вытащил клинок, — больно. Нарцисса вскрикнула и зашипела от боли, стискивая зубы. Гермиона же, стряхнув с себя оцепенение, бросилась на помощь, доставая палочку и направляя её на рану, чтобы предотвратить кровотечение. — Сангвис прохибэра, — приказала она, и кровь, повинуясь магии, прекратила сочиться, открывая взору рваную, совсем не похожую на порез рану. Края словно оплавились, и гриффиндорка испуганно воззрилась на зельевара, сосредоточенно осматривающего ранение и само орудие, что причинило такой вред. Только сейчас Гермиона заметила трясущиеся руки мужчины, его необычайную бледность и кровь, пропитавшую одежду, наверняка его собственную. — Ты в порядке, мам? Что с ней? Давай свою настойку бадьяна, Грейнджер. Грейнджер, да что ты молчишь? — напирал Драко, глядя то на задумчивого крестного, то на потерянную Гермиону. — Рана будто проклята или… — Клинок вымочен в яде, — подтвердил её худшие опасения Снейп. — Так перенесите её в Больничное Крыло! — требовал Малфой. — Она не перенесет аппарацию с такой раной, — покачала головой Гермиона. — К тому же, нельзя аппарировать на территории замка. — Тогда давай оставим её умирать здесь! — взорвался Малфой, вскакивая на ноги. — Добби, перенеси мою мать, — сквозь зубы приказал блондин. — Почему бы вам просто не сделать, блять, что-нибудь?! — Добби не может осуществлять парную аппарацию на территории замка, мастер Малфой, — пролепетал домовик, испуганно глядя на своих бывших господ. — Тогда отлеветируем её, — не сдавался Драко. — Нам придется идти медленно, а счет идёт на минуты. — Заткнись, Грейнджер! Что ты предлагаешь? — Я… я не знаю, Драко. Добби может принести нам противоядие. — Тихо, — произнес густой баритон, и студенты разом замолчали, с надеждой обращая свой взор на специалиста в области ядов и снадобий. Северус совершал небольшие движения палочкой, проводя ею над кинжалом. — Вы мне мешаете. Нарциссу перемещать нельзя, а чтобы решать с противоядием — нужно знать, какой дрянью пропитан нож. Ещё минута, потерпи, — попросил он женщину, которая явно испытывала сильную боль, но держалась изо всех сил, стиснув зубы и покрываясь бисеринками пота от напряжения. — Гермиона, что там у тебя? — Снейп кивнул на маленькую сумочку из бисера. Он знал, что девушка таскает за собой внушительную «аптечку», стоит ему уйти на собрание. — Экстракт бадьяна, кровевосстанавливающее, настойка растопырника и умиротворяющий бальзам, — поспешила ответить девушка, доставая из недр сумочки вышеупомянутые снадобья. Закончив манипуляции с клинком, Снейп нахмурился. — Всё очень плохо? — одними губами спросила Леди Малфой. — Яд агрессивный. Не редкий, но… — Северус! — Гермиона прервала его, глядя на своё кольцо, что подарил Рудольфус. — Безоар подойдёт? Снейп с удивлением воззрился на гриффиндорскую старосту. — У тебя с собой? — девушка закивала. — Полностью яд он не нейтрализует, но до замка мы доберемся. Гермиона подошла к Нарциссе и Северусу, становясь на колени напротив зияющей раны. Выверенным движением нажав на перстень, она сдвинула камень, открывая потайной отсек, в котором в средневековье хранили яд. Отсек, в котором умница Грейнджер решила хранить безоар — универсальное средство против не сильных ядов. Памятуя о её собственном отравлении, девушка решила, что предосторожность не повредит, и оказалась права. Дробленый в порошок редкий камень из желудка козы всё это время ждал своего часа. Щедро посыпав рану толченым безоаром словно адсорбентом, девушка смогла увидеть мгновенное улучшение: кожа порозовела, словно успокоившись, а Нарцисса перестала прерывисто дышать, делая глубокий вдох и выдох. Драко не отпускал ладонь матери, не отрывая глаз от манипуляций, что производили сейчас Снейп и Гермиона. — Как же нам повезло, что ты такая запасливая, Грейнджер, — пробормотал Малфой. — Пожалуйста, — совсем чуть-чуть, краешками губ улыбнулась Гермиона, но тут же перевела обеспокоенный взгляд на мужчину. — Нужно срочно доставить её в больничное крыло. — Сотвори носилки, Гермиона. Добби, позови Мадам Помфри, — Северус дрожащими пальцами с третьей попытки вскрыл склянку с кровевосстанавливающим зельем и осушил его наполовину, прикрывая глаза. Девушка поспешила прикусить губу и сдержать своё беспокойство. Он тут и он жив, а с остальным они справятся. К счастью, Снейп продолжил сам, отвечая на немой вопрос, который волновал всех присутствующих. — Я раскрыт. — На чем он смог тебя подловить? Кто виновен? — ахнула гриффиндорка, вглядываясь в такие уставшие, казалось, безжизненные, любимые темные омуты. — Никто, — чуть помедлив, ответил мужчина, и девушка не осмелилась задавать вопросы дальше, опасаясь, что Драко и Нарцисса услышат больше, чем необходимо. Зельевар склонился над раной Миссис Малфой в ожидании возвращения домовика, а студенты поспешили отойти, дабы не мешать. — Она поправится, Драко, — шепотом добавила Гермиона, глядя на окаменевшего слизеринца, не сводящего глаз с матери. — Самое страшное позади. — Как хорошо, что у тебя был безоар, — одними губами ответил Малфой, но взгляда не отвел, словно боялся, что если моргнет — женщина исчезнет. — Получается, всё это было зря. Снейп раскрыт. Заметила, как он помедлил, отвечая на вопрос о том, кто виноват? Девушка медленно кивнула. — Это он явно крестника своего решил пощадить, — Драко скривил губы в горькой усмешке. — Видно, что-то в моих мыслеобразах стало причиной… всего этого. — Не обязательно, — не раздумывая, бросилась на его защиту гриффиндорка. — Что ты видел перед тем, как это чудовище прекратило пытки? Ты ведь говорил, что это было безопасное воспоминание, а еще упоминал, что я буду смеяться… — припомнила Гермиона, пытаясь увести Драко от мрачных мыслей. — Да, последнее, что я видел была ты, Грейнджер. Ты тогда возилась со своими цифрами и всё не могла решить загадку. Я очень люблю это воспоминание, когда я обскакал тебя в загадке, — хмыкнул Драко, не замечая, как побледнела девушка рядом с ним. — Цифры? — задохнулась Гермиона, вперившись взглядом в идеально-прямую спину Северуса Снейпа. — Ну да, координаты. Помнишь, я тогда ещё был под эффектом зелья омоложения. — Да, — девушка закрыла глаза, чувствуя тупую боль в сердце. Драко был прав. Северус действительно не захотел причинять боль своим ответом. Вот только защищал он не своего крестника. Это она. Она погубила его и труды последних девятнадцати лет. Они лишились своих глаз и ушей, и это её вина.