*I*
Изабелл Рид осталась стоять одна посреди рынка Матаваи. Клэр Девон взяла с подруги слово согласиться на первое же предложение мистера Даниэля Ричардсона и со спокойным сердцем побежала переодеваться на встречу с Джеком. Кажется, у этих двоих были весьма занимательные планы на сегодняшний вечер. Изабелл видела, что Ричардсон смотрит ей прямо в глаза с противоположной стороны дороги, он ждал, пока проедет вереница повозок с поклажей: разгрузили какой-то корабль и везут мешки на склад. А потом он подойдёт … Хм. Уже подошёл… — Доброе утро, прекрасная мисс! Не проводить ли мне Вас на конюшню? — Даниэл начал разговор непринуждённо и самоуверенно. — Хочется что-нибудь сделать для Вас, хотя бы нести корзинку с покупками. Изабелл тут же подумала, что этот мужчина заговаривает зубы настолько умело, что его обычные собеседницы и не замечают подвоха. Скорее всего, озабоченные глупышки не могли оторвать взгляда от мускулистых рук, до запястья скрытых под безупречно белоснежной рубашкой. Женщина интуитивно чувствовала, стоит ей опустить глазки, призывно улыбнуться и прикинуться нуждающейся в сильном мужском плече, как темпераментный красавчик легко подхватит её на руки и отнесёт вместе с корзинкой, куда она захочет. Но у неё не было никакого желания облегчать джентльмену с длинным списком достоинств путь в её постель. И всё же она вручила корзинку мужчине, и они, не спеша, начали совместную прогулку — так Изабелл выполнила данное Клэр обещание. — Прекрасная мисс, — обратился к ней Даниэл. — Когда я вчера ужинал с лейтенантом Морлейсом, он предупредил меня, что в Матаваи нет никакого смысла конкурировать с Вами в продаже лошадей. Кроме того, лейтенант шепнул, что Вы монополизировали морские перевозки копры, меди и стройматериалов по всей Полинезии. С его слов, в этих местах нет более успешной деловой женщины! — Это — не единственный мой вполне заслуженный титул, — заулыбалась Изабелл. Слова Морлейса были равносильны признанию её заслуг в узком кругу торговцев Южных морей. Изабелл вспомнила, как после непродолжительного знакомства Дэвид Гриф назвал её «самой бесчестной женщиной, что встречал»*. Но это было до истории с Дженни Дюваль, а значит сей сомнительный комплимент ей не засчитан. — Остается надеяться, что скромные поставки говядины из Австралии, принесут мне достаточную прибыль, чтобы, — Даниэл неожиданно для Изабелл поднес её руку к губам и поцеловал. — Чтобы исполнять желания истинной королевы этого рая! — закончил мужчина с совершенной полуулыбкой. — Я отвыкла от подобного пафоса, мистер Ричардсон, — пресекла Изабелл наглое поведение. — Прожитые годы в этом, как вы говорите, раю, сделали меня неуязвимой пред любыми словами мужчин: будь-то пересуды в клубе защитников общественной морали, или сальные шуточки моряков из бара Лавинии. Или лесть дерзких джентльменов вроде вас. — Поверьте мне, прекрасная мисс, — Даниэл наклонился к Изабелл так, чтобы она видела, как расширены зрачки тёмных глаз. — Льстить — не мой метод. Я не скрываю намерений и всегда… Всегда добиваюсь желаемого: будь-то деньги, уважение, или отношения. «Или власть. Власть надо мной», — продолжила мысленно перечислять его желания Изабелл. Такой Даниэл Ричардсон напомнил ей о другом мужчине, что также пристально смотрел на неё, пытаясь соблазнить, покорить, а потом и укротить. Генри Серо, ныне заключённый в тюрьме Папеэте, адвокат которого безуспешно добивался замены смертной казни на пожизненный срок. Какова вероятность, что и этот красавчик захочет перерезать ей горло?*II*
Дэвид Гриф удобно расположился на террасе бара на восточной стороне острова Вавау* и наблюдал, как на «Раттлер» загружают деревянные прямоугольные ящики, издалека похожие на гробы. Но он был уверен, что там ром, виски и какие-то шампанские вина из Франции. Грузчики были не из его команды, потому-то он и не трудился рядом с ними, а мог спокойно утолить жажду в единственном приличном месте в Неиафу*. Не его ответственность, не его проблемы, если ребята что-то разобьют, ведь пригласить их на погрузку было пожеланием клиента, высказанное с лучезарной улыбкой на лице, как только мужчины сговорились о цене за перевозку спиртного в Папеэте. — Как пожелаете. Тогда я буду отвечать за сохранность груза после того, как усилиями ваших людей он окажется на моей яхте, — сказал Дэвид Гриф. Перед тем, как повернуться спиной к самому Натаниэлю Кардишу, а также его дорогостоящим ящикам, и медленно удалиться с пляжа, демонстративно показывая, что с этой минуты никакой помощи, совета или подстраховки при погрузке хрупкого груза от него не дождутся. Это было новое знакомство. Редкий для его лодки груз. Перспективные деловые отношения. Должно ли было Грифа беспокоить, что у заказчика репутация опасного жулика, и что, по слухам, Натаниэль Кардиш — владелец или совладелец борделей на архипелагах* Тонга, Самоа и даже Фиджи? Дэвиду Грифу и без Натаниэля Кардиша было о чём сегодня подумать. Эта перевозка была тем самым заказом, после которого он не сможет увиливать от возвращения в Матаваи. Матросов ждут их родные, да, и ему хочется повидать друзей и, в первую очередь, поговорить с Маурири, который не успел присоединиться к команде «Раттлера» при отплытии. Нет-нет, Маурири вовсе не медлительный: месяц назад шлюпка полинезийца перегнала шлюпку с двумя самоуверенными гребцами-англичанами, что хвастались, как преуспели в традиционно английском виде спорта. Просто в этот раз Гриф отплыл без своего партнёра. Без обоих партнёров. В первом же порту Дэвид телеграфировал Маурири, что у него были причины так поступить, и по возвращению он всё объяснит. Но с тех пор прошло три недели, а толковое объяснение Гриф так и не придумал. Как не мог придумать объяснение тому, почему до сих пор не телеграфировал второму партнёру. Изабель Рид была его женщиной несколько месяцев, и они ни разу не поссорились так, как могут ссориться любовники. Многочисленные перепалки из-за разного подхода в управлении совместным бизнесом, конечно, не в счёт. И её недовольство, что он спит до обеда. И его раздражение, что она допоздна торчит в конюшне, тоже. Чёрт, у него ещё не было такой лояльной любовницы: она не только не устраивала сцены из-за его привычки лезть в чужие, чаще всего тёмные делишки, но и активно участвовала в большинстве авантюр. Просто в этот раз Дэвиду было действительно стыдно. Стоило закрыть глаза, как он видел Изабелл, стоящую посреди бара со стиснутыми кулаками, шокированную тем, что он творит в пьяном угаре на глазах у общих друзей и знакомых. «Ей стоило той бутылкой проломить мне черепушку! Она явно меня пожалела», — подумал Гриф и сам стиснул кулаки. Жалость совсем не то чувство, которое он хотел, чтобы к нему испытывала эта женщина. Но где бы он был без её жалости??? «В гробу!» — признался сам себе Дэвид Гриф. «Почти уже год, как в гробу, если бы она не оправилась на поиски Дженни Дюваль со мной. Иначе в память о нашей страсти Дженни оставила бы во мне солидное пулевое отверстие. И если бы Изабелл не выкупила «Раттлер» у банка, то ещё и — в дешёвом гробу!». Именно с появлением на Таити мисс Изабелл Рид размеренная жизнь молодого капитана Дэвида Грифа с привычными трудовыми буднями в море, а на суше — с шумными попойками, драками из-за карточных долгов и непродолжительными любовными связями, превратилась в противостояние умов, воли, опыта и характеров. Венера бросила вызов Марсу. На первых порах их знакомства Изабелл не стеснялась применять самую древнюю тактику для получения от мужчины желаемого — соблазнения, а он неизменно вёлся. Правда, с беззаботным видом рекомендовал ей найти себе богатого мужика, который позаботился бы о ней. «Будешь носить шелка, пить дорогой коньяк!»*, — сказал он Изабелл в день, когда с неё, наконец-то, сняли наручники. Вопреки язвительному совету, Изабелл Рид решила остаться на Таити и бороться за независимость от любого мужчины. Несмотря на убийственную репутацию, она смогла уговорить банк дать ей ссуду на покупку старого, почти развалившегося склада на окраине Матаваи, и за пару месяцев тяжёлого личного труда превратила захудалое место в процветающий бизнес по аренде и продаже лошадей и их экипировки. Затем дала работу молодому полинезийцу по имени Пайку и официально вошла в список белых работодателей Таити. Когда Дэвид Гриф был в шаге от полного банкротства и почти потерял лодку, именно Изабелл не дала банку забрать смысл жизни молодого мужчины. Она вцепилась в «Раттлер» стальной хваткой, компенсируя недостаток знаний о морских перевозках опытом ведения переговоров. А ещё она научилась вязать морские узлы не хуже Та Мея, выучила названия снастей и могла с первого взгляда определить грузоподъёмность судна. Так Изабелл из Венеры превратилась в Афину, что хитростью, настойчивостью и практичным подходом с рассчитанной до мелочей долей риска уложила капитана Грифа, морально и финансово, на лопатки, несмотря на весь его опыт моряка и торговца в Южных морях. Дэвид продолжал острить касательно успехов Изабелл, но Маурири, члены команды и друзья не раз замечали, как он с восхищением смотрит на нового партнёра, стоит ей в очередной раз вырвать у их конкурентов жирный заказ. А с тех пор, как Изабелл стала совладельцем лодки, все начали привыкать к хорошим заказам. Из старой команды под парусом «Раттлера» оставались сам Дэвид Гриф, в качестве первого помощника и отличного лоцмана — полинезиец-маохи* Маурири Лепау, и бессменные матросы — полинезиец из племени туамоту Та Мей и старик–француз по кличке Воробей. И новичок — Хуан Нарсисо Сантьяго Майора. Его наняла Изабелл, воспользовавшись правом совладельца, чем окончательно добила капитана Грифа, который уже и забыл, когда у него были деньги, чтобы принимать на работу новых матросов. Вообще-то, необходимость в пополнении команды «Раттлера» назрела давно: год назад нападение пиратов лишило Дэвида Грифа нескольких хороших моряков. Но тогда он рвал жилы, чтобы как-то удержать лодку на плаву, и ему было не до рассмотрения кандидатур. А после страшного шторма, когда несколько суден разбились вместе с экипажем, на Таити осталось не так уж и много хороших свободных матросов. И тогда Изабелл привела на «Раттлер» «морского бродягу». Так о себе отзывался высокий мощный мужчина лет сорока-сорока пяти, смуглый, кареглазый, с длинными иссиня-черными волосами и густой бородой. Жизнь испанца не баловала, о чём свидетельствовали глубокие морщины на лбу и виски с проседью, но он показал себя умелым матросом, а большего Дэвиду знать не хотелось. В конце концов, у каждого свои скелеты в шкафу. Именно Сантьяго, по чистой случайности, свёл Дэвида Грифа с предпринимателем средней руки, офис которого располагался в Папеэте, а репутация, как говорили, на нижних уровнях ада. Про Натаниэля Кардиша от таверны до таверны стабильно курсировали слухи, что он торгует палёным виски, крышует проституток и подкупает местных чиновников. Поэтому, перед тем, как впускать этого человека в круг знакомых, Гриф должен был убедиться, что мистер Кардиш — не мистер Дьявол. При первой встрече Натаниэль Кардиш капитану Грифу, как ни странно, понравился. Было в молодом мужчине с щеголеватыми повадками что-то такое, располагающее к нему, даже недоброжелателей. Может дело было в широкой улыбке, или привычке крепко пожимать руку, или манере внимательно слушать собеседника? — Для меня большая честь познакомится с Вами, мистер Гриф! Можно мне НЕ называть Вас капитаном? Ведь я безмерно далёк от океана, предпочитаю стабильную земную юдоль непредсказуемой морской качке, — вдохновенно говорил Натаниэль Кардиш, слегка склонив голову в сторону Дэвида, как бы создавая между ними доверительную связь. — Мои дела, увы, вынуждают меня заниматься морскими перевозками, такими опасными в здешних краях. Вы слышали, местные говорят, что на Таити вновь объявились пираты? — Не понаслышке знаю, как опасно бывает перевозить ценные грузы, — ответил Гриф. — Вот-вот… Мне вас рекомендовали, как опытного и смелого капитана, так что уверен, сотрудничество будет весьма выгодным. Для нас обоих. Кардиш прекрасно говорил по-английски с едва заметным французским акцентом, был роста ниже среднего, что исключало его из списка кандидатов на роль вселенского зла. Таким образом, никакой личной вендетты между Дэвидом Грифом и Натаниэлем Кардишем и быть не могло, учитывая перспективы подписание годового контракта. И хотя в следующую их встречу мистер Кардиш проявлял излишнюю требовательность, сунул нос во все этапы погрузки, особенно после вручения капитану задатка за первую перевозку, но размер суммы вполне компенсировал капризы богача. Дэвид ликовал: он добился успеха без вмешательства Изабелл. Новое знакомство. Перспективные деловые отношения. И пусть катится ко всем чертям внутренний голос, что громко стучал в набат, предупреждая, что с этим мистером Кардишем и его перевозками что-то нечисто. — Капитан, вы не против, если я начну проверку целостности груза прямо сейчас? — сказал Сантьяго приятным глубоким голосом. Новый матрос имел почти два метра роста, и сейчас заслонял от капитана вид на побережье, чем вывел Грифа из задумчивости. — Да, конечно… Я скоро присоединюсь, — ответил Гриф и жестом показал на чашку кофе, что давно стояла перед ним и пока оставалась нетронутой. Сантьяго не спеша, присущей ему странной походкой, пошёл по направлению к причалу. Он двигался по земле враскачку, словно по палубе шхуны, что вздымается на валы. Вот Сантьяго поприветствовал мистера Кардиша, и тот, как всем, крепко пожал матросу руку. После чего они начали неспешную беседу, а Гриф сделал первый глоток кофе за сегодня.*III*
— Мистер Кардиш, капитан просил передать, что скоро прилив, а значит, стоит поторопиться с погрузкой, — произнёс Хуан Нарсисо Сантьяго Майора, когда один из грузчиков приблизился к беседующим. Но как только мужчина отошёл на приличное расстояние, Сантьяго продолжил прерванный разговор. — Эй, Нат, времени ровно столько, пока Гриф не допьёт кофе, так что, если тебя не затруднит, дай мне хоть какие-то ориентиры! — Санти, Санти… Я похож на оракула, или, может, гадаю на кофейной гуще? Откуда мне знать, в какое очередное дерьмо влез Гриф с этим наследством? — Ты должен был проверить нотариуса, или достать копию завещания! — зло зашептал Сантьяго. — Пред законом Исаак Райхаузер чист, как стёклышко в монокле английского монарха! Копию завещания он, как настоящая канцелярская крыса, сожрал, или вообще не изготовил. Я обследовал контору в Папеэте: в сейфе находились пара доверенностей и мелкие наличные. Других тайников ни в столе, ни в полу или стенах не обнаружил. И вообще, там всё покрыто толстым слоем пыли, что натолкнуло меня на мысль, как ему, без клиентов, удаётся платить за аренду помещения… — И? — Сантьяго явно был не в духе, чтобы ждать, пока Натаниэль закончит петь дифирамбы своей сообразительности. — И одним глазком я просмотрел бухгалтерские книги. Там есть несколько интересных, но вполне законных трат. — О, María de las Mercedes!* Дай сил вытерпеть сего болтуна, как терплю я других грешников подле себя! — Сантьяго, тебе не идёт роль страдальца. Лучше уж будь собой, мой нетерпеливый друг. Ну, хорошо, хорошо. Я скажу кратко. — Буду благодарен, если сразу перейдешь к сути! — Контора Исаака Райхаузера оплатила услуги адвоката для Генри Серо, — произнёс Натаниэль Кардиш, глядя в упор на Сантьяго, оценивая произведённый его словами эффект. — Зашевелились, мерзавцы, — спокойно заметил Сантьяго и скрестил руки на груди. Те, о ком имел привычку думать сеньор Майора со скрещенными на груди руками, обычно долго не здравствовали. — Санти, только без самодеятельности! Я связался со своим человеком в банке, и мы скоро узнаем, кто переводил деньги Исааку Райхаузеру с тех пор, как поймали Генри Серо. Пока всё просто: бешеная сучка, её покойный муж-неудачник, гнусавый нотариус и наш смертник работали на одного Хозяина. Сам знаешь на кого. Известно ли что-то адвокату, или он подвязался спасать от гильотины убийцу случайно, предстоит разобраться, поэтому я пустил за ним своих гончих. — С чего ты взял, что в Папеэте у Исаака Райхаузера нет своих связей, и его не предупредят, чтобы собирал вещички и бежал с Таити во весь дух. Где вообще этот пройдоха подевался? За ним кто-то наблюдает? — Не переживай, контора нотариуса под круглосуточным наблюдением, как и пристань в Папеэте, — сдержанно ответил Натаниэль. Потом он вдруг улыбнулся в характерной издевательской манере, и Сантьяго понял, что разговор переходит в обсуждение небезызвестной ему личности. — Лучше с нашего героя-любовника глаз не спускай. Особенно, когда он решит принять завещанное. Как думаешь, что ему оставила покойная миссис Гюнтер, в девичестве мисс Дженни Дюваль? Землю в Новой Зеландии? Виллу на Мадейре? Облигации на владение алмазными шахтами? Он ведь был её единственной любовью, — затянул Натаниэль знакомую Сантьяго песню, распаляя гнев в себе и в собеседнике. — Не начинай! — Сантьяго вступился за капитана, впрочем, как обычно. — Думаешь мне самому нравится таскаться за Грифом денно и нощно? Но с этим парнем никогда не знаешь, откуда прилетит очередной плевок судьбы, так что будем терпеливы. — Тебе неинтересно, что значилось за покойной по бумагам? Что Дьявол дарит своим подстилкам? — Это — яхта, Натаниэль. Скорее всего, пропавший «Вилли Во». Реакция Грифа доказывает мою догадку. Уж слишком он терзается виной. — Ого, фортуна на стороне бравого капитана: мало того, что он трахал жёнушку старины Гюнтера, теперь получит и его яхту, — процедил сквозь зубы Натаниэль. Его трясло от ярости, когда он говорил о капитане Грифе, впрочем, как обычно. — Нат, почему бы тебе не успокоиться, кажется, Гриф допил кофе, — примирительно сказал Сантьяго, поглядывая в сторону бара, и продолжил, чтобы сменить неприятную для них обоих тему: — Пока Гриф не подошёл, укажи, в каком из ящиков мой заказ… — Не волнуйся, капитан останется в баре до половины четвертого, я тебе гарантирую, — спокойнее ответил Натаниэль. — И ты, Санти, чертовски прав, нужно подумать о бизнесе. Итак, я приготовил подарки для тебя и наших друзей. Два ящика имеют двойное дно. Запомни в каком порядке их погрузили: дата рождения — по левую сторону, а её зеркальное отражение — по правую. Ты же помнишь, когда день рождения у моей сестры*? Твой заказ — первый в списке. — Значит моё оружие будет во втором ряду слева в восьмом ящике, а презент — в восьмом ряду справа во втором ящике? Отсчитывать с нижнего или верхнего ящика? — решил уточнить Сантьяго. — Я — не идиот, чтобы усложнять тебе жизнь, мой дорогой Санти. Естественно, считай снизу. Как всегда, снизу.