Trouble-Drabble

      Черт возьми! Он уже здесь. Уже в городе. Столько места на планете, столько мегаполисов и деревень – а он пришел именно сейчас именно сюда. Об этом уже шепчутся и кричат в панике. Монстр. Монстр в городе. США не был бы самим собой, если бы его можно было так просто напугать. У него уже все готово. Он мог бы сказать, что предстанет во всеоружии перед лицом врага в любую секунду, чтобы убить чудовище. То, что так пугает остальные страны и то, что пришло за ним, за Америкой. Он не честолюбив – просто это правда. Монстр охотится за США. Война идет уже несколько месяцев, и за это время они успели поджечь весь мир – никто не остался в стороне. Страны, большие и маленькие, сбежались в одну кучку, ища защиты и спасения в нем, в Америке. У него – самое мощное и новейшее оружие. Только он из всех них может противостоять этому Отродью. Исчадие Ада. Сын Дьявола. Тот, над кем еще недавно они могли себе позволить безнаказанно смеяться, теперь показал свое истинное лицо – и американец никогда не сомневался в том, что там окажется уродливая пасть вместо рта и красные огни вместо глаз. Ночь опустилась стремительно и незаметно. Америка возился в гараже, щелкая карабинами и предохранителями. Лязг железа, запах машинного масла и пороха. Серебряные пули, кресты и святая вода ни при чем – ведь физически их враг все еще оставался человеком, хотя спроси США – это нечто сложно назвать даже зверем. Демон во плоти, при виде которого обычные страны теряют сознание от ужаса. Но только не он. Ведь он Герой. Его миссия – всех спасти. Как в фильмах про зомби-апокалипсис, только вместо кучки ходячих трупов – одна большая мерзкая страна. Внезапно на улице послышались испуганные крики. Еще не все успели спрятаться. США тут же выскочил во двор и выставил перед собой пулемет. Ну, все. Сегодня с тобой будет покончено, приятель. Он снова всех спасет. Огонь полыхал уже в нескольких точках по городу. Такое бывает, когда с давних времен остаются деревянные строения. В войне они страдают самыми первыми. – О да-а. Хватит прятаться за их спинами. – шепот. Холод проносится по позвоночнику – США резко крутится на месте, вскидывая дуло выше и держа палец на курке. Бешено вращает глазами, сосредоточенно и крепко стоя на ногах. Под подошвой берц поскрипывают осколки. Настоящий апокалипсис. Его враг обладает какой-то силой – и пусть США не боится, это не мешает ему свалиться с ног от внезапного невидимого удара со стороны. Словно толстым канатом его бьют под коленями, вынуждая упасть, но тут же подняться вновь и отскочить на пару метров. Черт, наверно, зря он это сделал. Теперь стена гаража не прикрывает его со стороны, и он открыт по всему периметру. Америка матерится про себя и крутится на месте с пулеметом наперевес. – Хватит убегать, трусливая коммуняка! – кричит он запальчиво, пот стекает по виску, выдавая его напряжение. – Я и так знаю, что ты ни на что не способен, кроме как махать кулаками и кичиться своими размерами! Здоровяки – всегда туполобые, просто признай, что ты не только трус, но еще и даун! На мгновение ему кажется, что все вокруг замолкает. Что он задел этого идиота – гордость берет. Как бы страшен ни был злодей в фильме – в конце он всегда проигрывает и оказывается просто слабаком, которого унижали в детстве или не любили родители. Пора предвкушать, как этот дуболом, покалеченный его рукой, будет плакаться ему в жилетку. И он снова станет Героем. – Ах! – восклицает внезапно голос из темноты вокруг. – Ты раскусил меня! Да, возможно, я не так умен как ты… Неожиданный удар на этот раз не просто валит – он оглушает и ослепляет на мгновение. США кажется, что ему рассекли лицо хлыстом. Он вскрикивает, падает на колени снова, щупает рукой – на лице тепло и мокро, и кожа будто онемела, вместо ощущений рождая белый шум горячей боли. Но он все-таки успевает вывернуться и избежать еще атаки – время отвечать. Пулеметная очередь распарывает черную бездну вокруг, в которой скрывается монстр. Слышится сдавленный стон – и американец ликует: попал! Ха! Он жмет на курок, вдавливает его в ручку, так что от напряжения немеют пальцы. Очередь продолжает взрывать ночную тишину. Кажется, за этим гамом он слышит все учащающиеся крики – это повержен невидимый враг. О, что он с ним сделает, когда получит на руки его истекающую кровью тушку! Отрежет руки и ноги, будет вырезать по органу без обезболивающего. У всех на глазах. Выколет глаза. Будет медленно засовывать иглы под ногти. Специально соорудит газовую камеру из чертежей старого-доброго Рейха. Будет сдирать кожу и капать на оголенное мясо раскаленный воск, железо – да что угодно! Будет наслаждаться стонами и визгами боли этого жалкого громилы. Добро все равно победит! Добро установит свою диктатуру! Палец, побелевший, дернулся и соскочил. Затихла пулеметная очередь – затихло все вокруг. Америка дикими глазами жадно вперился в темноту, напряг слух. Ни шороха. Что, неужели все было так просто? Монстр, терроризировавший весь мир еще недавно, оказался обычной дворовой псиной с бешенством. Устав ждать и ощутив, как ноют все мышцы от дикого напряжения, США не стерпел и сделал шаг вперед, в темноту. Удар. Рывок. Задушенный хрип – ледяные пальцы сомкнулись на горле, когти впились в побелевшую кожу. Пулемет выбили и отбросили в сторону, как дешевую игрушку. В зубах России – окровавленный клинок. Его собственная кровь?.. в руке, что не сжимала горло – пистолет. Заряжен. Понимаешь уже каким-то левым чутьем. США округляет глаза, в которых плещется безумие и ярость. «КАК». Россия – весь в крови. Чудовище из плоти и крови, но неубиваемое. Невозможно убить до конца – не раз проверяли. Получается… не может быть… Теперь и он попал в эту ловушку?.. … Ну уж нет. Америка брыкается, хватает чужие руки, царапает до крови, бьет ногами по открытым незащищенным местам. Россия недовольно морщится – но стоит. А затем мгновенно, рывками добирается до кирпичной стены гаража. США в ужасе открывает-захлопывает рот, вертит глазными яблоками, трясется как током шибанутый, брыкается. Ноги его давно болтаются в воздухе, не имея связи с землей. Россия медленно отводит крепкую руку назад. Смачный надтреснутый ШМЯК! – и черепушка лопается, как переспелый арбуз, и наружу с мокрым чавком вылезает теплая кровавая мякоть. Удар был такой силы, что от головы США не осталось и более-менее приличного куска. Одни осколки костей в крови и мозгах, пачкающие стену. Россия какое-то время задумчиво смотрит на сей шедевр авангардного искусства. А потом роняет пистолет и зарывается рукой в податливую теплую жижу. Мозги приятно чавкают и обдают кожу живым остывающим жаром. Почти то же самое, что засунуть ладошку в вагину, не правда ли?.. Он хочет еще покопаться в этом милом теле, некогда таком нежно-прекрасном, но пышущем опасностью и самоуверенностью. Бережно опускает его на землю под свет тусклого желтого фонарика над дверью гаража и достает перочинный ножичек. Вздергивает было тонкую американскую футболку над животом, но внезапно его прерывает полу-вскрик полу-всхлип. Задушенный, дрожащий. – Р-р-россия-а-а...! Он поворачивает голову на звук. Там, скрываясь в темноте, стоит маленькое хрупкое существо. Смотрит на него, полное слез и ужаса, прижимает ладошки к лицу. Не может видеть весь этот кошмар – ужасно боится крови, даже маленького пореза, от вида которого падает в обморок – но все равно смотрит, не отводя глаз, не моргая. На него. Что-то мычит, всхлипывает, глотает слезы и утрамбовывает рыдания обратно в глотку. Россия тоже смотрит в ответ. На лице – удивление и пустота ходячего трупа. «Почему ты плачешь? Разве это – страшно? Смотри, как весело – чавкают мозги, чужая кровь блестит в дрожащем свете лампы, и тот, кто нам мешал, кто так бесил и раздражал, кто мешал жить все это время – его теперь нет. Разве это не здорово?..» Беларусь отчаянно трясет головой: нет, не здорово. Это – ужасно. Хрупкая кукла выныривает из тьмы, несется вперед, отчаянно зажмурившись, стараясь не смотреть в сторону распластанного на дороге трупа и его вытекших на свет мозгов. Падает перед ним, утыкаясь острыми коленками в пропитанную кровью землю. Мычит, хрипит, воет, как маленький ребенок, не в силах вымолвить ни слова, словно разучившись говорить. Обхватывает Россию тонкими фарфоровыми ручками и утыкается носом в запачканный кровью свитер. Ведь это ее подарок брату на Новый Год. Помнишь?.. Россия прикрывает глаза. Медленно, неуверенно тянется, кладет окровавленную ладонь на ее блестящие волосы, все еще слабо пахнущие детским шампунем. «Что ты наделал?..» - шепчет кто-то, будто бы из глубин ожившего подсознания. Россия не понимает вопроса. Он всего лишь обнимает сестру, сидя на земле. Он немного испачкался, немного подзабыл что-то важное, немного сошел с ума. А Беларусь что-то шепчет и шепчет, и от ее голоса становится так тепло-тепло на душе. Хочется встать с земли, пойти вымыться, выпить чего покрепче и лечь спать. Да, спать… сейчас бы ему не помешал хороший сон. Без тех кошмаров, которые преследовали его последние лет двадцать.