Загадочный артефакт

В руку ткнулась чашка с горячим ароматным напитком. Антон давно привык к летающему над столом сервизу. Живя в одном доме с маленькой Абсолютной Иной, волей неволей привыкаешь, что летать может буквально всё, от тарелок и ножей до ковра или шкафа, причём не обязательно в целом виде и по безобидной траектории. Но сейчас чай ему подавали вполне обыкновенным человеческим способом, и он с благодарностью принял чашку из рук Старшего. Похоже, Хена не был позёром. Может, это уходит с возрастом, а может, особенность характера. Вот Гесер или Завулон, те могли заставить ёмкости с разнообразной жидкостью полетать по кабинету. Инквизитор же раздал чай по-простому. Сам чай тоже был простой, без изысков. Разве что чуть отдавал привкусом лёгкой ворожбы на поддержание общего тонуса, какой пользуется любая уважающая себя ведьма, собирая травы, не предназначенные для зелий. Они сидели в кабинете, отведённом Хене, но очевидно им не обжитом. Либо Инквизитор слишком часто пропадает на заданиях в поле, либо настоящий кабинет им по какой-то причине показать не захотел. Хоть чаю заварил, и на том спасибо. Чашку Антон сжимал судорожно, как спасательный круг, пальцы на тонком белом фарфоре чуть подрагивали. Ему казалось, весь мир уходит из под ног, и только этот горячий кусочек реальности не позволяет навернуться со всего размаху прямо туда, в пустоту под ним. Осторожное прикосновение заставило вздрогнуть. Антон вскинулся, осоловело уставившись на Гесера. Бывший наставник смотрел сочувственно. От места, где его ладонь ободряюще сжимала плечо, по телу стали прокатываться лёгкие тёплые волны воздействия, дарящие спокойствие и уверенность. Антон благодарно кивнул. Именно Гесер оттаскивал его трясущееся в припадке тело от злополучного артефакта. Гесер удержал на грани, не позволяя захлебнуться в потоке (не)чужих знаний мыслей эмоций… Великий Светлый очевидно ранее сталкивался с замещением сознания, ему хватило ума не обрывать процесс на пол пути, что могло сжечь Антону мозги и одновременно необратимо повредить того, кто так настойчиво пытался занять его место. К счастью, Гесеру так же хватило опыта, чтобы процесс этот частично обратить, а то, что уже закрепилось у Антона в голове, помочь разложить по полочкам. И вот Антон переваривает всё, что теперь ему известно, и не может понять, как с этим дальше жить. Молчание нарушил Хена: - Ситуация у нас не простая. Я понимаю, что твоё эмоциональное состояние, дозорный, сейчас далеко от нормы, и всё же, должность обязывает выяснить все детали произошедшего в мельчайших подробностях. Ты, разумеется, как и все присутствующие, напишешь подробный отчёт, когда будешь в состоянии. Но сейчас необходимо взять показания по горячим следам. Так что постарайся собраться и изложи всё по порядку. Антон хихикнул, отставил чашку, скрестил руки на груди: - По порядку будет сложновато. С чего бы начать?- он показательно задумался на пару мгновений, а затем так же театрально вскинулся,- Ах да, давайте начнём с этого. Моё далёкое от нормы эмоциональное состояние обусловлено тем, что я едва не умер! Гесер всё так же сжимал его плечо, стараясь успокоить, но с этим уже не справлялось лёгкое воздействие. - Антон, твоя жизнь была вне опасности, мы всё контролировали… - Вы ни черта не контролировали! Антон сам удивился своему крику, таким надломленным он был, так жалко прозвучали истеричные нотки в нём. Он обхватил себя за плечи, ссутулился, пробормотал: - Простите, Борис Игнатьевич. Жизнь вы мне действительно спасли. Гесер не был обижен, смотрел всё так же сочувственно. В глубине его глаз прятались отзвуки того волнения, что он испытал за бывшего ученика меньше часа назад. - Ничего, Антон, всё в порядке, ты имеешь право злиться. Мы должны были предположить подобное. Но жизни твоей, я повторяю, ничего не угрожало. Артефакт пытался захватить твоё сознание. - Я...- Антон сглотнул тугой комок. Он должен был сказать то, что собирался, но это было страшно. Страшно было озвучивать то, что пока понял, похоже, только он. Как будто будущее, настоящее, прошлое, всё сущее было не определено. Как будто, пока он не произнёс этого вслух, всё ещё может оказаться иначе. Будто его слова, лишь обретя плоть, станут правдой, единственной истиной, коей пока не являются. Антон горько усмехнулся. Все эти новые-старые знания дают обширную почву для философствования. Только вот мысли о невысказанной правде не более чем попытка оттянуть неизбежное. Ведь давно известно, что изречённая мысль – есть ложь. А значит, никакие слова вселенную изменить не могут. Если конечно их произносит не... На этой мысли Антон снова сглотнул. Это просто слова, которые нужно сказать, хотя бы чтобы наконец осознать до конца их смысл. Никто его не торопил. Гесер сидел рядом, всё так же молчаливо поддерживая. Хена терпеливо ждал, Инквизиторы вообще не любят спешить. Завулон как не странно тоже притих. Великие давали ему собраться с силами, и вслушивались в тишину, готовые внимать. И всё-таки каждый из них почти вздрогнул, когда Антон, наконец, подал голос. - Умирать страшно. Очень страшно. Наверное, вы это не хуже меня понимаете. Я раньше не понимал. До определённого момента ты веришь в собственное бессмертие. Ты боишься смерти близких, боишься, что твой дом будет разрушен, что начальник устроит выволочку, что испортится любимая вещь. А жизнь потерять не боишься. А потом накрывает. И ты понимаешь, что можешь просто перестать существовать, и никогда-никогда тебя больше не будет. И на этом всё закончится. Только вот… не кончается же всё смертью, кому как не Иным это знать. Антон перевёл дыхание. Руки, сложенные на коленях перед собой, снова дрожали. Голос его напротив, был твёрдым, и почти равнодушным, что так не вязалось с выражением отчаянной решимости на его лице, как будто он выкладывал самую страшную свою тайну, хоть этой тайне и было от силы минут 20. Глотнув ни капли не остывшего чая (заговорённый сервиз? ну да, совсем уж без понтов обойтись Инквизитор не мог), он вернул чашку на место и продолжил: - Но всё-таки умирать страшно. Это ведь всё равно неизвестность. Что-то там дальше однозначно будет, только вот что, мёртвые этих ответов не дают. Страшнее пожалуй только, - вымученная улыбка скользнула по усталому лицу, - только узнать, что ты и не умрёшь никогда. Потому что тебя и так нет. Ты даже не кукла, не фантом, ты просто маска. Программа, автопилот, нпс. И ты, видимо, просто перестанешь существовать, сразу, как только твоя фальшивая жизнь понадобится настоящему её владельцу. В кабинете воцарилась тишина. Антон ощущал на своём плече судорожно, до боли, сжавшие его пальцы Гесера, но молчал. Может, Великому Светлому сейчас тяжелее, чем ему, Антону. Он то, Антон, всё равно не настоящий, а вот Гесер к нему, похоже, по-настоящему привязался. Хена деликатно молчал, или же и сам был выбит из колеи неожиданным откровением. Завулон как-то неопределённо смотрел в сторону. И вдруг выдал: - А без соплей можно? Конкретики в твоих словах было немного, уж не обессудь. Антон, понимая, что Тёмный пытается его расшевелить, не мог ничем его порадовать. Злости не было, как и других чувств. После «пламенной» эпитафии самому себе сил на эмоции, похоже, совсем не осталось. Потому пожав плечами, он всё так же ровно ответил: - Можно и по конкретнее. Если совсем вкратце, жил был один могущественный нечеловек. Путешествовал много, и занесло его в соседнюю вселенную. А там планета, очень похожая на его самую любимую игрушку. И живут там такие же люди, как на той Земле. Только вот на ней кроме них живёт ещё большой и сильный паразит. Ну, то есть, как паразит, можно сказать, симбионт. Всё-таки польза от него какая-никакая есть, магию людям дал, от пришельцев опять же защищает. От таких, как наш герой. А ему же интересно посмотреть то поближе. Дай, думает, притворюсь человеком. Так притворюсь, что никто не отличит, каждая клеточка тела на человеческую заменится, и сознание новое вместо себя поставлю, а сам спрячусь в часах. Человека симбионт пропустит, может даже магией поделится. Как время придёт, тот часы откроет, и я займу его место. И меня уже будет не прогнать. Снова молчание. На осознание Великим понадобилось некоторое время. Антону оно тоже было нужно. Он и вправду только сейчас, высказав всё, что вертелось в голове, полностью осознал ситуацию. Осознал и принял. И вздохнул свободнее.