Теория закомплексованности

      Вару не мог поверить в то, что только что услышал. Пиковый валет был настолько удивлён, что даже оторвался от изучения статей. О пришельцах и масонах.       — Некий Данте просит аудиенции с вами, король Вару. Впустить его?       «<Данте? Что он здесь делает? Зачем он здесь?»       — А? Д-да, можете разрешить войти. И никого больше не впускайте, пока мы общаемся, пожалуйста: я хочу поговорить с ним наедине. Без посторонних глаз и ушей.       — Слушаюсь, — слуга (довольно низенький человек с зелёными, короткими, чуть кудрявыми волосами, такого же цвета глазами и в опрятной одежде) учтиво поклонился и поспешил удалиться: сообщить «гостю», что ему можно пройти и их правитель готов его принять.       Вару тяжело вздохнул. Что бы Данте не было нужно — это, наверное, очень важно, хотя бы для него. Стоит выслушать, если, конечно, тема будет интересной и ничуть не пугающей. Он спрятал листы с распечатанными статьями в одну из задвижек стола (для их сохранности и чтобы не потерять).       «Посетитель» вошёл буквально через минуту или около того. На нём была всё та же карточная одежда в чёрно-красной цветовой гамме, недлинные огненно-рыжие волосы (даже скорее ближе к бордовому), зафиксированные так, что они были устремлены вверх. На голове — убор, очень похожий на самую обычную конфедератку, только без кисточки, но со знаком его масти на передней стороне.       На фоне светло-зелёного помещения и пикового валета (который тоже был одет во всё зелёное и имел такого же цвета волосы и глаза) он очень сильно выделялся.       — Что-то случилось, Данте? — не дав ему перейти к делу, начал Вару. И, не дождавшись ответа, тут же продолжил: — Всё очень серьёзно или же нет?       — Как посмотреть, — ответил бубновый король, пройдя чуть дальше, в глубь комнаты и поближе к собеседнику. — Не знаю, важно ли это лично для тебя или нет, но одно могу сказать точно — ничего серьёзного не произошло, по крайней мере пока что такого не предвидеться. А пришёл я поговорить… О Феликс…       На имени червового валета Вару почувствовал довольно лёгкий холодок, пробежавшийся по всему телу едва ощутимой мелкой дрожью. Чуть не вздрогнул, но сдержался.       Пусть всё, что она творит или говорит — всего лишь образ, он всё равно её боялся. Очень сильно боялся.        — А… Ч-ч-что с ней не так? — язык на пару секунд заплёлся, предательски задрожал, но пиковый быстро с этим справился: он уже привык к такому и был готов. Ведь всё было предельно просто: следовало лишь дышать поглубже и говорить медленнее, размеренней. Как Пик и советовала.       — Всё с ней так. Не так с тем, как к ней относятся другие и какие у неё с ними отношения. В том числе и с тобой.       От этих слов Вару машинально (чуть ли не инстинктивно) слегка вжался.       Данте что, хочет как-то пристыдить? И ради этого прошёл путь от собственного государства до его владений? Только лишь за этим? И всё?       — Я ни разу её не обидел… — попытался защититься пиковый, стараясь не смотреть в красные глаза Данте — которые будто бы заглядывали прямо в душу, отчего становилось как-то не по себе. — Это о-она меня постоянно донимает. Ты ж-же и сам прекрасно об этом знаешь… И видел.       — А кто сказал, что ты плохо относишься к Фел или обижаешь её? Я не это имел в виду. И да, я знаю, что ты и мухи не обидишь. Даже для собственной защиты, — бубновый мягко положил руку на плечо валету пик. Сжимать, к счастью, не стал.       Будто они друзья, и он хочет поддержать его…       Вару поспешно, но аккуратно скинул руку. Ему были неприятны его касания, да и — если уж быть до конца откровенным хотя бы с самим собой — Данте не был другом для него. Не вызывал доверия. Более того, в какой-то степени Вару недолюбливал — пусть и немного и мог сдерживаться при разговорах с ним — этого очень высокого парня, от которого частенько несло спиртным (вдыхать эти пары было… Невыносимо. Особенно для непьющего).       Однако он всё равно — какими-то неизвестными пиковому способами — мог расположить к себе любого. Абсолютно любого. Даже Феликс, в то время как Вару приходилось стоять около человека, с которым хотел пообщаться, привлекать внимание, чтобы его хоть соизволили выслушать. И это часто заканчивалось ничем: валета пик постоянно перебивали, не давали сказать, останавливая, а то и вовсе чуть ли не игнорировали, как будто его здесь и нет. Или не услышали того, что тот сказал.       Данте же в этом плане было намного проще.       — Вару… Я не виню тебя и не считаю глупым, — вздохнув, — то ли разочарованно, то ли устало, то ли немного раздражённо — сказал он. — Скорее наоборот — я думаю, что ты довольно башковитый и перспективный парень. Правда. В математике, физике, астрономии и в технике нет никого лучше тебя, малец. По крайней мере, среди нас уж точно. Даже несмотря на твою… Фанатичность в отношении пришельцев и масонов. Но, как и все мы, ты подвержен стереотипам и поспешным суждениям.       — Что ты хочешь…       — Ты уверен, что хуже человека, чем Феликс, нет. Ну, во всяком случае верил. Она постоянно унижает тебя и всячески троллит. Издевается. Но тебе бы хотелось изменить её отношение к своей персоне, я прав? — Данте посмотрел на Вару сверху-вниз, но без капли угнетения или пренебрежения. Он глядел на него довольно мягко, но в то же время пристально. Не без интереса.       Пиковый валет же почувствовал себя так, словно в его голову залезли и прочитали мысли. Довольно неприятное ощущение, надо признать.       Он отступил на пару шагов — в сторону окна (только разве что стоял к нему спиной). На какие-то пару мгновений стушевался, но быстро взял себя в руки.       Воспоминания о реакции Феликс на замечание Куромаку ещё были свежи в его памяти.       — Прав… Но зачем ты всё это мне говоришь, Данте? К чему клонишь? — выдавил из себя Вару. Поднял глаза на стоящего напротив бубнового короля, ожидая ответ.       — У меня есть идея, как ты можешь покончить с унижениями от Феликс раз и навсегда. Стопроцентно рабочий вариант, гарантирую.       Сказать, что Вару был заинтригован словами Данте, — ничего не сказать. Перспектива избавиться от всяческих унижений и подколов со стороны червового валета взбудоражила его. Будто бы сделала смелее и решительнее, чем он был в обычных ситуациях.       Однако разум быстро подавил данное подобие ликования. Сначала надо услышать, что предложит бубновый, а уж потом — думать, стоит ли игра свеч.       — А в чём состоит твоя идея? — спросил пиковый валет.       Лицо Данте в тот же миг просияло.       — Во, совсем другое дело, — оживлённо подметил он. Затем продолжил: — Я так и думал, что тебя заинтересует моё предложение. Во всяком случае надеялся. И ждал, когда ты задашь этот вопрос. И вот — ты задал. А теперь смотри внимательно, малец. Я тебе кое-что дам.       Бубновый полез в карман, откуда вскоре извлек небольшой, но довольно толстый блокнот для записей (или книжку). Видно было, что он исписан вдоль и поперёк и затаскан, судя по тому, насколько был потрёпан. Также Вару для себя подметил, что у него пожелтевший срез.       Он даже не догадывался, что Данте ведёт хоть какие-то записи. О том, что тот увлекается поэзией — да, но свои стихи бубновый король — насколько известно — тут же выбрасывал, едва успев дописать. Очень мало что осталось.       И этого «мало» явно не хватило, чтобы заполнить блокнот — или записную книжку — такого объёма.        — Ты первый, кому я её показываю, — сказал король бубен, открыв свою записную книжку на произвольном развороте. Протянул Вару, который тут же взял блокнот в свои руки. — А ещё — первый, кто читает то, что в ней написано.       Тот прошёлся глазами по первому абзацу и обомлел.

«Х: запись 32

Проявление социопатии у Х., возможно, схожие с Г.; игромания, перерастающая в отрицательный вид, никак не вяжется с любовью к садоводству, возможно, я что-то путаю; особые материнские чувства к объекту З., вероятно, связанные с недостатком внимания со стороны окружения червовых.»       Пиковый посмотрел на Данте, всё ещё прибывая в небольшом шоке от прочитанного.        — З-записи о Хелен…       — Не только о Хелен, — поправил его бубновый король. Глаза загорелись лёгким, едва заметным огоньком. — О всех вас. Я собирал информацию постоянно. Всё то время, что мы знаем друг друга. И если говорить предельно просто, то для меня подобные заметки что-то вроде хобби. Но об этом как-нибудь в другой раз… Присядь-ка.       Замолчав, Данте быстро подошёл к магнитной доске, прихватив с собой чёрный маркер. Вару же без лишних слов пристроил стул напротив бубнового, присел на него.       Становилось всё интереснее, и не только потому что собеседник раскрывался с необычной стороны и предлагал решение к одной из самых насущных проблем.       — Как я уже намекал… — Данте начал выводить что-то на доске. Собственное имя. Да, имя короля масти бубен; Вару прочёл слово, как только оно было дописано. — Наблюдения дали мне понять каждого из вас более конкретно. Глубже, можно сказать. В частности тебя и Феликс.       Пиковый валет наблюдал за тем, как бубновый написал «Феликс», а затем — «Вару» (на одной линии, но ниже «Данте»). Теперь все три имени создали ассоциации с точками, и если бы кто-то провёл отрезки через эти «точки», то вышел бы треугольник.        — Смотри, — наконец подал голос король бубновой масти. Он не глядел на того, кому эти слова предназначались — стоял лицом к доске, — я знаю о твоей обидчице больше, чем кто-либо другой. Ты же хочешь избавиться от её нападков и унизительных шуток с подколами. И единственный видимый мне способ, — Данте обвёл в круг имя червового валета чуть резким, но точным движением, — подружиться с ней. Наладить контакт, так сказать.       «Подружиться? — в ту же секунду мелькнуло в голове Вару. — Но ведь… Это же настолько сложно, что почти невыполнимо. Нет, небольшие шансы есть, и я сам об этом подумывал... Но всё же.»       Да, ему очень хотелось узнать о подноготной такого поведение той, что всегда издевалась над ним. Но в то же время его это пугало; пугала сама идея сближения (и в данный момент он ощутил это особо остро). Ведь стоит быть реалистом: что он может ей предложить? Какие есть гарантии, что червовая не пошлёт его куда подальше или что с ним ей не будет скучно (как на собрании, когда Вару читал свою лекцию, например)?       — Эм, Данте, мне кажется, ты кое-что упускаешь из виду, — откликнулся пиковый, тем самым перебив «собеседника», — Феликс меня ненавидит и готова со свету сжечь. Как ты предлагаешь мне пытаться наладить с ней общение? Да она меня в тот же миг сотрёт в порошок, стоит только нам остаться наедине.       — Опять перебиваешь. А насчёт Фел — я лично буду помогать тебе. Направлять, если угоднее, — теперь бубновый король обвёл в круг оставшиеся два имени. Провёл стрелку между ними, затем — от «Феликс» — к «Вару», и от «Данте» — к имени червового валета. Теперь от каждой из «точек» шло по два луча.— А даже если с первого раза не выйдет, у тебя останутся ещё попытки.       — Н-но ты же не сможешь всё время быть рядом, чтобы дать совет.       — Не смогу, — кивнул Данте. Теперь он уже повернулся лицом к Вару. — Но это и не обязательно. Я буду получать от тебя всю информацию о том, как проходили ваши встречи, и на их основе говорить, как тебе следует действовать дальше. Сейчас ты получишь полностью пустую книжку, в которую будешь записывать обстоятельства и детали вашего с Фел общения. Затем пришлёшь те самые записи мне, — например, через гонца — а я в ответ — комментарий и «рекомендации» к тому, как вести себя дальше.       После слов бубнового короля Вару стало легче. Конечно, некий страх перед Феликс и встречей с ней лицом к лицу без посторонних остался, но он уже не был настолько сильным. Во-первых, не стоит забывать, что все её поступки и слова — возможно, часть образа, под которым скрывается её настоящее «я». Во-вторых, раз Данте сам предлагает помощь и готов всячески содействовать, то шанс провала более низок, что ещё больше успокаивает.       Да и, в конце концов, пора бы уже прекратить уходить от проблем и начать решать их. Хватит быть трусом. Тем более желание подружиться с Феликс у него возникло аж до этого разговора, пусть и совсем недавно.       — Что ж… Раз ты готов мне помогать… То я согласен.       Данте мягко, но еле заметно улыбнулся.       — Ты не пожалеешь о своём выборе, малец. Обещаю.