Издевка судьбы

Я широко раскрыла объятия, дожидаясь, пока Алиса нырнет в них. Девочка с радостным визгом прыгнула на меня и крепко обняла за шею. Соскучилась, моя маленькая. А как же соскучилась я — слов не хватит! Так и зацеловала бы с макушки и до крохотных пальчиков на ногах.  — Так, мелочь, — Кирилл зашёл в квартиру следом за мной и захлопнул дверь, — ты же спала, а? Когда проснуться успела? Алиса хихикнула и смешно потерла нос. Я уткнулась в детскую макушку, пряча в тёмных волосах улыбку. У Кирилла наметился явный прогресс по отношению к дочери. Он чаще заглядывал к ней в комнату, изредка в разговоре проскальзывали упоминания о малышке и, самое главное, он перестал называть её девочкой! На смену ей пришло безобидное и очень емкое слово «мелочь». Ещё не полное любви «доченька», но уже не грубое «девка».  — Давай, иди к себе, поиграй, — парень забрал у меня Алису и едва ощутимо подтолкнул в спину, — мне нужно поговорить с няней. Малышка вопросительно посмотрела на меня, мол, не обидит? За всё время, проведенное с Алисой, я научилась понимать её без слов. Мы стали так близки, что отсутствие речи не стало препятствием для стопроцентного понимания друг друга. Пусть не я родила Алису, но чувствовала, что если бы была возможность стать ей матерью — то сделала всё для этого. Но Кирилл не дурак, не позволит мне взять опекунство, ведь при малейшей ссоре я буду иметь на девочку равные права и он не сможет выпнуть меня ни с чем. Потому что всё для меня — Алиса, моя маленькая баловная лисичка. Я качнула головой, приласкала её и, как и отец, отправила в комнату. Кирилл повел меня на кухню. Почему-то именно она, а не спальня была его зоной комфорта для разговоров. Возможно, все дело в небольшом уголке, оборудованном двумя небольшими креслами и низким журнальным столиком. Эта мебель явно не годилась для приемов пищи и играла более эстетическую роль, нежели практическую. Весьма ожидаемо деспот махнул мне на одно из кресел и уселся напротив.  — Мы так и не поговорили о той ночи, — усмехнулся он, беря с подоконника бутылку воды и залпом осушая половину. У меня внутри всё похолодело: неужели он хочет вести дебаты по поводу сорванного секса?  — Какой ночи? — косить под дурочку сейчас было единственным выходом. В крайнем случае прикинусь, что мне отбило память.  — Когда мы поехали кутить к моим друзьям. Тебе понравилось? Я оторвала взгляд от пола, но всё так же продолжала нервно скрести ногтями по бежевым брюкам. На Кирилле, кстати, была футболка такого же оттенка, один в один.  — Сначала — да.  — А потом? Неужели к тебе кто-то все-таки приставал? «Ты. Хотя я не сильно сопротивлялась»  — Нет.  — Тогда в чем дело?  — Ты не помнишь?  — Урывками, — признался деспот, проведя ладонью по небритой щеке, — только то, как мы вылезали через окно, я кого-то стукнул дверцей машины, а потом ты плакала и материлась, когда пыталась заехать во двор офиса. Ну и остальной спектакль, само собой, в мельчайших подробностях. А что, я забыл что-то интересное?  — Нет, — я расслабилась, — особо ничего. Ты подрался с каким-то парнем, из-за чего не знаю, и нам пришлось бежать.  — Ммм… — Кирилл был сегодня на редкость странным. Удивляло его отношение ко мне: разговаривал как с человеком, не унижал, не оскорблял и не доводил до слез. Что это с ним? Я не верю, что человек может так легко и быстро измениться.  — У меня есть потрясающая новость, — парень улыбнулся, в который раз обескураживая. Он никогда не улыбался мне, будучи вменяемым. — И я хочу поделиться ею с тобой, — добавил Кирилл. Наверное, по моим огромным испуганным глазищам всё было ясно и деспот засмеялся.  — Я слушаю, — выдавила из себя я, желая вскочить с места и убежать, сверкая пятками. Такой Кирилл пугал меня куда больше, чем грубый и хамоватый. В обычном его состоянии, как ни странно, мне с ним привычнее.  — Я нашёл себе невесту и собираюсь сделать ей предложение. Я закашлялась, чтобы потянуть время и подольше ничего не говорить. Потому что не знала, как реагировать. С одной стороны, я была рада, ведь есть вероятность, что, женившись, Кирилл перестанет цепляться ко мне. А с другой мне хотелось закричать: «А твоя невеста в курсе, что ты трахаешь других девушек на тусовках?!» Выдохнув, пыталась найти плюсы, но в голову лезли одни только минусы. Скорее всего это Оксана. Она поселится тут и будет диктовать свои условия, придираться ко мне и Алисе, а деспот будет потакать ей. Как-никак, она его жена.  — И кто же это? — спросила я не потому, что мне интересно, а потому что надо было что-то сказать и нарушить молчание.  — Ты.  — Прекрасно, совет да любовь. А мне ты зачем это говоришь? Я должна помочь сделать предложение? Попроси сестру, она справится с этим лучше.  — Зачем? Думал, тебе нужно знать о своей дальнейшей жизни. А предложение я тебе и сам сделаю.  — Причем тут я? А… Стоп… Что-что ты сказал? Я?!  — Наконец-то дошло. Я изумленно хлопала ресницами. В голове крутилось только одно слово: «Беги!». Решив следовать совету, я кинула в деспота бутылку, отвлекая внимание, и ринулась в коридор. Впрочем, дальше убежать не успела, Кирилл нагнал там.  — Стоять! — рявкнул он, поймав меня со спины. Я неудачно пнула его по колену и, поскользнувшись, упала на пол плашмя. Но отступать не собиралась, поэтому поползла к выходу подтягиваясь на руках.  — Не сбежишь уже, не рыпайся! — Кирилл перевернул меня так, чтобы я лежала спиной, схватил за ногу и потащил обратно. Светлой водолазкой я вытерла ему всю пыль на полу.  — Черта с два! Нет, нет! Вот тебе, понял?! — чуть приподняв голову, обеими руками я показала не самый приличный жест, указывающий, куда ему идти. Он, игнорируя протестующие вопли, взвалил мою ногу себе на плечо и продолжил тащить. Алиса вышла из комнаты в самый неподходящий момент, когда я пинала её отца свободной ногой и обзывала рогатым чертом. Хорошо, что я вовремя заметила малышку, иначе она стала бы свидетельницей кровавой баталии. Кирилл, заметив, что я перестала сопротивляться, поднял глаза и мы улыбнулись, как два дебила, надеясь сгладить неловкую ситуацию.  — Чего вышла? Я же сказал в комнате сидеть. Зайди обратно. Алиса отрицательно помотала головой и сделала несколько несколько нерешительных шажочков ко мне.  — А мы тут играем, — запыхавшись, медленно проговорила я и поднялась на локтях. — Папа… Папа извозчик, а я… Лошадка, вот. Я понимала, насколько абсурдно это звучит, но ничего умнее не придумала.  — - Раненая, — уточнил Кирилл, — вот и приходится тащить её на скотобойню, чтобы из неё сделали колбасу, если она не начнет ржать слово «да»!  — Раненая, но все ещё брыкается! Может копытом в глаз зарядить и тогда извозчик не «да» от лошадки будет требовать, а просить о пощаде!  — На колбасу пущу, сказал!  — Копытом в глаз! Алиса топнула ногой и сжала руки в кулачки. Когда она хмурилась, то становилась невыносимо похожей на своего отца. Кирилл отпустил мою конечность и она с грохотом упала на пол. Я болезненно зашипела и мысленно пообещала побрить его налысо, когда он заявится с очередной пьянки и будет дрыхнуть.  — Пойдем, — я завела Алису в детскую, — посиди тут ещё немножко, а потом мы пойдём на улицу, хорошо? Не успела я выйти и захлопнуть за собой дверь, как Кирилл, поджидавший меня на пороге, схватил за руку. Видимо, боялся, что я опять сбегу.  — Я не хочу за тебя замуж! — с ходу заявила я.  — А придётся, — зашипел парень и сжал пальцы так, что стало больно, — потому что мать приняла тебя за мою девушку. И отец после её слов тоже, поэтому поднял крик.  — Боится повторения истории с Юлей? — вырвалось у меня, о чем я пожалела в следующую же секунду. Кирилл тут же помрачнел и заскрипел зубами.  — Откуда про Юлю узнала?  — Неважно.  — Руслан растрепал?  — Нет.  — Надеюсь, он рассказал тебе и о том, как имел за моей спиной. Но я очень в этом сомневаюсь, потому что он имеет на тебя виды, старый козел. Насчет старого я бы поспорила, Руслану было всего двадцать девять лет.  — Вита, — позвал меня Кирилл и, наступая, прижал к стене. Я нервно сглотнула: так близко он оказался. Кажется, я слышу, как бешено бьётся его сердце… Или это мое?  — Пожалуйста, не надо, — попросила я, — я не хочу за тебя замуж.  — Я тоже прошу тебя «пожалуйста», — деспот был серьезен как никогда, — я ведь помог тебе, верно? Помоги и ты мне. Иначе…  — Отец лишит тебя наследства, верно? Зря я это сказала. Потому что он очень, очень разозлился.  — Да! — рыкнул Кирилл и ударил кулаком по стене. — Да, черт возьми! И если это случится, то, клянусь, ты Алису даже во снах больше не увидишь! По телу прошёл холод. Он сделает это, я знаю.  — Ты ведь не только мне хуже сделаешь, — как я ни старалась, голос дрожал, — никто не позаботится об Алисе лучше, чем я.  — С чего ты взяла?  — Потому что я люблю её! А те дилетантки-няни любят бабло, которое ты платишь, а не ребёнка!  — Придётся полюбить и меня, если хочешь быть рядом с ней дальше! А если не сможешь…  — Не смогу и не хочу!  — То сделаешь вид! Кирилл отпустил меня, но теперь пришёл мой черед хватать его за руки. Я должна, должна уговорить его всеми способами! В конце концов, есть же Оксана — пусть женится на ней!  — Это предел твоих мечтаний, да? Жениться в таком раннем возрасте и на ком? На няньке! Зачем? У меня ни кола, ни двора, ни денег, я только очередной якорь на твоей шее!  — А мне от этой женитьбы ни холодно, ни жарко, — безразлично произнес деспот. — Ты же не думаешь, что я сяду дома и буду хранить тебе верность? После работы буду мчаться домой и на зарплату покупать новый шкаф?  — И что же делать мне?! — к глазам подступили злые слезы. — Терпеть твое блядство, так, получается?! У меня нет своей жизни, мне не хочется построить свою семью?! Нормальную семью!  — Ты знаешь мое последнее слово.  — Но ты же не оставляешь мне выбора!  — Ошибаешься. Ты просто не хочешь им воспользоваться. Кирилл ушёл к себе, оставив меня в расстройстве, слезах и злости. К Алисе я зашла, прикрыв лицо рукой.  — Полистай пока картинки, — я протянула ей книжку и присела на кровать, чтобы дать себе пару минут и прийти в нормальное состояние. Загребая волосы назад, я не могла понять с чего вдруг решила, что Кирилл изменился. Он всё тот же, а хороший лишь тогда, когда пьяный. Крупные градины слез катились по щекам, а я не могла их остановить. Выйдя за него замуж, я окажусь связанной по рукам и ногам, а ему все равно. Я почувствовала, что Алиса хочет сесть ко мне на коленки и помогла ей. Маленькие ладошки убрали мои волосы, прилипшие к щекам из-за слез. Малышка поправила мне прическу, но ручки все также слегка поглаживали по лицу.  — Мне страшно, когда ты плачешь, — раздался детский лепет прямо над ухом. Признаюсь, что за сделанное мною через мгновение мне стало стыдно. От неожиданности тело дернулось раньше, чем мозг успел выдать хоть одну адекватную мысль. Я прижалась к стене и едва не скинула Алису. Она посмотрела на меня испуганно и расстроенно, решив, что я не оценила её порыв. Губы девочки против воли задрожали и она слезла сама, собираясь забиться в уголок.  — Нет-нет-нет, — я потянула её за руку и, обнимая, посадила рядом с собой, — всё хорошо, лисеночек. Я просто не ожидала… Почему ты не говорила раньше?  — Нельзя, — прошептала Алиса и прижалась к моей груди, — ни за что нельзя, секрет. Никому не скажешь?  — Не скажу. А почему?  — Если я буду болтать, папа никогда не полюбит меня, — Алиса вцепилась в меня и подняла полные надежды глаза, — а ты? Ты всё ещё любишь меня?  — Господи, конечно же, — прошептала я и взяла её на руки, держа крепко, как самое больше на земле сокровище, — больше всего на свете, Алиса. Я люблю тебя больше всего на свете. Её личико посветлело, она заулыбалась и несмело поцеловала меня в щеку. А мне захотелось плакать ещё сильнее. Я влипла по самое не хочу и теперь ни за что не смогу отказаться от этого ребёнка. ***  — Куда вы? Кирилл настиг нас в тот самый миг, когда мы почти вышли из дома. Я закатила глаза и, сжав ручку Алисы, попыталась повернуться с нормальным выражением лица.  — В магазин, — ответила я и не сдержала резкость. Мой тон был равносилен тому, если бы я сказала «иди на хрен!».  — Зачем? Всё-то ему нужно знать!  — Алисе нужно новое пальто.  — Я с вами. И не закатывай глаза!  — А что я могу сделать, если они не хотят тебя видеть?! Деспот скрылся в своей спальне и вышел ровно через пять минут, полностью одетый и крутя на указательном пальце ключи от квартиры. Настроение у него было приподнятое. Ещё бы, крови моей напился, гад. Что бы ему не быть довольным?  — Мы прекрасно справились бы вдвоем, — недовольно процедила я.  — Цыц. Тут балом рулю я. Меня немало раздражало то, что он постоянно указывал мне что делать и затыкал рот. Я ничего не могла с этим поделать, пока что тут никто и звать меня никак. Вдруг в голове отложился первый и последний плюсик нашей с Кириллом женитьбы. Если я стану его женой то, значит, буду равной ему. И пусть только попробует ещё хоть раз показать свое превосходство надо мной — получит в глаз. По пути мы совсем не разговаривали друг с другом и даже сидели, разведя колени в разные стороны. И пока, стоя в пробке, я думала о том, как сильно хочу придушить деспота, он постукивал пальцами по рулю в такт музыке и не думал вообще ни о чем. Он отнял у меня последнюю жвачку. Он опять ударил меня бардачком по ногам. Он специально открыл окно, чтобы ветер растрепал мои волосы. Он нарочно хлопнул дверью в тот момент, когда я только-только успела выйти из салона и сделал мне зацепку на брюках. И как после этого его любить или хотя бы делать вид?! Его не возненавидеть-то трудно после всего, что деспот мне сделал, о какой любви речь?!  — Зачем ты поехал с нами? — спросила я, перебирая пальто в детском отделе магазина. Кирилл вел себя хуже Алисы, бесконечно ныл и ныл о том, что в этих лабиринтах проще помереть, чем выйти живым. А ведь мы зашли только в третий магазин. Боже, как же он себе-то одежду покупает? Её у него немало. Алису стенания отца тоже напрягали. Это я поняла по сдвинутым к переносице бровям, когда я предложила не хвататься за первый же вариант и посмотреть пальто в других местах, а Кирилл взвыл и схватился за голову.  — Проследить, чтобы ты не купила какое-нибудь убожество. Она хоть и мелочь, но моя мелочь и должна выглядеть хорошо.  — Как ты, о прекрасный принц? — сочась ядом, спросила я, но Кирилл, похоже, принял это всерьёз.  — Лучше, — ответил он и повел плечами, оправляя пальто. Сегодня оно было черным. Я уверена, что Кирилл не заморачивается выбором цветов, но я придавала этому немалое значение. Мне под руки попалась ярко-желтая ткань и я незамедлительно вытащила это пальто из гущи других. Подкладка под кашемиром была тёплой, а, значит, оно подходило. Пока я искала варианты, Алиса тем временем уже крутилась у зеркала в другом, темно-синем пальто. Настоящая девочка: и сбоку посмотрит, и сзади, и пококетничает. Розовые цвета, кстати, она не любила, а все пальто как на зло были именно такими. Поэтому найти что-то подходящее было довольно трудным делом.  — Примерим это? — спросила я, присаживаясь на корточки и показывая Алисе вещь. Она восторженно ахнула и активно закивала. По огоньку в её глазах я могла ванговать, что уйдем мы отсюда с этим пальто, оно ей понравилось. Справившись со всеми клепками, пуговицами и замками, я дала малышке вдоволь налюбоваться собой в зеркале. Она кружилась, прыгала и хлопала в ладоши.  — Это мне нравится больше всех, — произнес Кирилл, задумчиво осматривая дочку.  — Мне тоже. Жизнерадостное такое.  — Как и она, — деспот улыбнулся и сделал то, чего я никак не ожидала: присел перед Алисой и, взяв её за руки, спросил: — А тебе самой нравится? Малышка растерялась и слегка заторможенно кивнула. Голос Кирилла чуть дрожал и звучал неуверенно. Было видно, что общаются они нечасто. Но скоро это изменится, я уверенна. Я видела, что медленно, но парень все же теплел по отношению к дочери. Мне приходилось прикладывать к этому титанические усилия, подталкивать их друг к другу, но я очень рада, что это имеет пусть и маленькие, но плоды. С Алисой мы всегда изображали на рисунках папу, придумывали про него разные истории и я всячески его расхваливала. Хотя девочка в этом не нуждалась, она любила Кирилла и без моих вещаний. Хоть мне и непонятно за что. С Кириллом было сложнее. То я просила помочь мне за завтраком и покормить Алису, то делала вид, что не замечаю, как она засыпает в гостиной и в детскую её переносил тоже Кирилл. Не обходилось и без показывания рисунков, рассказов о том, какая Алиса прекрасная и как сильно его любит. Я старалась, чтобы Алиса как можно чаще попадалась ему на глаза, а сама в это время где-нибудь пряталась. Сложно, но возможно.  — Ладно, — деспот поднялся, — покупаем и уходим. Оплатив покупку и почти оказавшись на выходе, Кирилл затормозил у женского отдела и спросил:  — Не хочешь себе что-нибудь купить?  — Я?  — Нет я, в трансвестита поиграть захотел, — раздраженно проговорил парень. Видимо, он и правда устал.  — Откуда такая щедрость?  — Потому что моя жена, как и моя мелочь, должна хорошо выглядеть.  — Пошли, — упав духом напоминанием о женитьбе, я шагнула на выход. Что за человек? Всё было так хорошо!  — Не хмурься, тебе не идет, — сказал Кирилл, садясь за руль и включая «дворники», чтобы протереть лобовое стекло машины от капель накрапывающего дождя.  — Ты так уверен, что я выйду за тебя?  — Да. Давай будем честными друг с другом: я поставил такое условие, что отказаться ты не сможешь и мы оба это знаем.  — Тебе кто-нибудь говорил, что ты мерзкий?  — Дай подумать, — он сделал вид, что задумался, — да. Все.  — Они чертовски правы.  — Так ты согласна?  — Подавись моим согласием. Кирилл тяжело вздохнул и вывернул руль влево.  — Ладно тебе. Поиграем пару лет в супругов, а потом разойдемся на почве того, что… Ну, скажем, не сошлись характерами. Разведемся, я выплачу тебе компенсацию, а с Алисой ты сможешь видеться в любое время. Я ни к чему тебя не обязываю, просто побудь моей женой при родителях.  — Обязательно жениться? Просто скажем, что сделали это и оставим все как есть.  — Э… Кхм, неприятный моментик. Мама настаивает, чтобы мы жили в общем доме. Я насторожилась. Что ни минута, то неприятные открытия.  — Общий дом?  — Ну да. Там живут мои родители, сестра и кое-какие работники, которые за домом следят.  — О Боже! Пойми меня, я не могу!  — Что на этот раз?  — Мой отец — инвалид! — вскричала я и прикрыла глаза рукой. Признание далось тяжело и осело камнем где-то в груди.  — Черт… Прости.  — Что мне твоё прощение? Ему уход нужен!  — Я оплачу услуги сиделки.  — Ему я нужна, а не сиделка. И думаешь, что мама потерпит в квартире чужого человека? Нет.  — Прости, — упорно повторил Кирилл, — но по-другому никак. Готовься, что скоро я сделаю тебе предложение. Это будет при свидетелях, постарайся хорошо сыграть изумление и счастливую невесту. Деспот довез меня до дома. Я поцеловала Алису на прощание и прошептала:  — Я люблю тебя.  — И я, — шепот малышки был еле слышен. Я подмигнула, обещая сохранить секрет. Едва я оказалась дома, буря чувств накрыла меня с головой. Глаза увлажнились сами собой, веки задрожали.  — Кто там пришёл? — весело крикнула мама с кухни. Я повернула голову: она сидела там с папой. Грустная улыбка тронула губы. Они женаты по любви, они сами выбрали друг друга. Я мужа не выбирала.  — Я, — голос предательски дрожал.  — Вита? Что-то случилось? Мама всё поняла по одному тону. Материнское сердце — оно всё чувствует, все переживания своего ребенка. Ничего не ответив, я ушла к себе и, сев на пол, от души разрыдалась. Надеюсь, мама не войдет. Но трудно пройти мимо громких всхлипов и сдавленного воя безнадеги. При мысли о свадьбе с Кириллом мне хотелось только выть. Любая другая на моем месте была бы на седьмом небе от счастья — он красив, небеден, занимает не последнюю должность и вообще «классный». Вот только я так не считала. Моё сердце не выбирало его, я не хочу.  — Вита? В чем дело? — хором спросили родители, распахнув двери в спальню. Мама сразу кинулась ко мне, отец мог только беспомощно наблюдать из коляски.  — Что случилось, родная? Что случилось? — мама прижимала дрожащую меня к себе и пыталась выпытать хоть слово. А я чувствовала себя маленькой девочкой, которую обидел злой соседский мальчик и швырнул камень. Если бы ты знала, мама, о ком я молчу сейчас. Если бы только знала, как сильно хочу не говорить о нем никогда. Может, жизнь с ним и не будет адом, но я не выбирала его. Я не хочу.