Издевка судьбы

— Иду, иду! — прокричала я, слыша нетерпеливый звонок. Если этот урод испортит его, то, клянусь, я оторву ему звонилки. Самое трудное позади. Злосчастное заявление в загс подано, дурацкие кольца куплены, наша комната в общем доме почти отремонтирована. Кирилл оказался великим актером и прекрасным лжецом, играя влюбленного женишка весь месяц. И если в последнем я никогда не сомневалась, то первое меня немало удивило. Я же, как выяснилось, актриса так себе. Неумение скрыть кислое выражение лица, когда деспот обнимает меня, тяжелые вздохи и закатывание глаз — это всё была я. Завтра предстоял поворотный и не менее тяжёлый день — роспись в загсе (хорошо, что я уговорила родителей Кирилла отказаться от пышного празднования свадьбы) и мой окончательный переезд к будущим родственникам. Я планировала провести свой последний незамужний вечер в тишине и покое, но как бы не так. Виктория Сергеевна изъявила ярое желание познакомиться с моими родителями, а те поддержали идею. Их немало интересовал Кирилл, ведь они даже не видели его и не хотели отдавать единственную дочь абы кому.  — А… Привет, — выдохнула я, увидев на пороге Дашу, а не её старшего брата. Она чуть приподняла руки в знак приветствия и прошла в квартиру. Следом за девушкой зашёл хмурый Костя, который её и привез. Работу водителя он получил, успешно выделившись на фоне других претендентов лицом. Даша, как и многие девушки, на мужскую красоту была падкая, а потому без раздумий ткнула пальчиком в Костю.  — Это ужас, — процедил мне на ухо брат, задержавшись в коридоре.  — Знаю, — выдохнула я, — что такое?  — Она та ещё сука, Вита. Ей всего девятнадцать лет, а она уже может вывести из себя кого угодно!  — А у них это семейное — доводить нормальных людей до истерики, — я ободряюще хлопнула брата по плечу.  — Я не могу с ней работать! Я её убью!  — Терпи, — прошипела я, — терпи. Её отец платит тебе хорошие деньги. Лучше посидеть несколько часов в день за рулем и иметь выходные, чем сутками таскать коробки. Костя закатил глаза и ушёл в гостиную. Но не прошло и минуты, как раздались возмущенные возгласы Даши и укоризненное «Костя!» от мамы. Ох, хоть бы он всего лишь толкнул её или сказал что-то не то, потому что Костя способен ещё и не на такое, уж я-то знаю. Только я хотела поспешить на помощь и спасти Дашу от Кости или наоборот, как меня остановил дверной звонок.  — Здравствуй, радость моя, — улыбаясь во все тридцать два, Кирилл ткнул мне в лицо пышным букетом роз, не удосужившись дать в руки. Хорошо, что они были без шипов. Я очень сильно пожалела, что Виктория Сергеевна и Олег Евгеньевич зашли после сына, а не перед ним. Тогда я могла бы захлопнуть дверь перед носом деспота и оставить его куковать в подъезде. Пусть, заслужил. Но вместо этого я вынуждена наблюдать его довольную рожу, от чего недовольной становилась моя. Я слышала, как в гостиной родители обменивались любезностями и делали вид, что очень рады знакомству. Слышала, как подтрунивал сестру Кирилл и недовольно бубнил Костя. Слышала, но совсем не хотела становиться участницей этого шума и гама.  — Линковская! — рявкнул деспот, выглянув в коридор. От его окрика я вздрогнула. — У тебя что, конечности разом отказали? Бегом сюда! Я продолжала глупо хлопать ресницами и всячески строить из себя дуру, лишь бы находиться на максимально возможном от него расстоянии. Ох, ну как же у такого ужасного человека могла получиться такая милая Алиска?  — Але, гараж! — снова прикрикнул Кирилл.  — Да иду я, иду, — буркнула я, по пути поднимая с пола чей-то шарф. Интересно, что мне будет за удушение им будущего муженька? Он грубо взял меня под руку и, войдя в гостиную, по ошарашенным глазам присутствующих я поняла, что все всё слышали. Что-то мне подсказывало, что не так должен разговаривать со своей возлюбленной жених, не так. И остальные думали так же.  — Шутим так, — нервно посмеялся Кирилл, поняв свою ошибку, — не только же сюсюкаться, надо и остринку в семейную жизнь вносить. По папиному взгляду я прочитала, что Кирилл ему совсем не понравился. Впрочем, он не понравился отцу сразу же после моего объявления о том, что я выхожу замуж. Мама тоже не пылала положительными эмоциями, но старалась себя сдерживать. А Костя, устав от моих выходок и ещё помня последний скандал, просто махнул рукой. Мама пригласила всех на кухню к столу. Мы с Кириллом, сославшись на малое количество мест, сели не рядом, а друг напротив друга. Отец, чтобы не смущать ни себя, ни гостей и вовсе остался в гостиной. Беседа совсем не клеилась. Даша и Костя спорили, как школьники-подростки. Девушка обещала его уволить, а Костя сжечь мотор к чертовой матери. Олег Евгеньевич то и дело нашептывал что-то угрожающее старшему сыну, показывая при этом кулак. А матери просто не понравились друг другу.  — Вита сказала, что у тебя есть дочь, — за долгое время мама впервые обратилась к Кириллу. Я напряглась: начала она не с самого хорошего. Родители решительно не понимали, зачем я решила выйти замуж за мужчину с ребёнком, утверждали, что дочь Кирилла повиснет камнем на моей шее, а детей от меня он может не полюбить или вовсе не захотеть. Знали бы они, что я решила связаться с этим человеком только из-за Алисы, а рожать от Кирилла и вовсе не собиралась.  — Да, есть, — парень поднял глаза на мою мать и сцепил руки в замок, будто собирался обороняться от словесных нападок.  — И сколько же ей?  — Маленькая совсем, — вклинилась в разговор я, надеясь на этом и закончить, но нет. Кирилл исподлобья посмотрел на маму и уточнил:  — Четыре года. Мама охнула.  — Это сколько же тебе было, когда она родилась? Я несильно пнула маму под столом, чтобы она замолчала. Деспот ещё припомнит мне эти мытарства и заставит отрабатывать. Не исключено, что натурой, он на сексе повернутый.  — Если сейчас мне двадцать четыре, то тогда, путем математических вычислений, двадцать исполнилось, — Кирилл потянулся за чашкой и отпил, смачивая сухое горло. Даже сейчас он издевался, вместо того, чтобы отвечать односложно и сводить разговор на нет.  — Послушай, Кирилл…  — Мама! — оборвала я её, не выдержав, но она шла напролом.  — Ты же не собираешься делать Виту матерью для своей дочери? — эта упертая женщина не собиралась останавливаться. Только мы с Кириллом открыли рты и наверняка старались бы переорать друг друга, как сбоку от меня раздался тихий смех. В игру вступила Виктория Сергеевна, возмущенно вскинув брови.  — А что в этом, собственно, такого, если Алиса и Вита хорошо поладят? Более того, она прекрасно знала о том, что у Кирилла есть ребёнок, когда собралась за него замуж. Я фыркнула. Собралась, как же. Так скажем, не отказалась под прессом деспота и его отца.  — Вот именно, она собралась замуж за Кирилла, а не нанималась в няньки его дочери. Парень истерически засмеялся. Скорее даже заржал, потому что смехом эти дикие звуки нельзя назвать даже с натяжкой. Мама подозрительно на него покосилась, прикидывая, не пора ли вызывать санитаров или кого похлеще.  — Ей двадцать, она совсем ещё молодая девушка. Гулять и гулять ещё же, ну.  — Мам! — рявкнула я и ударила ладонью по столу так, что сама испугалась, а остальные и подавно. — Никого не смущало, что мне гулять надо, когда я в две смены пахала, так что давай не будем об этом! Мне было очень стыдно за этот выпад, ранее я никогда не позволяла себе и голос повысить на маму, даже в пубертатный период. Но как по-другому закрыть тему, я не знала. И, как оказалось, не закрыла даже так.  — Так ваша Вита же считает, что я ужасный отец, — медленно проговорил Кирилл, поставив на стол локоть и подперев щеку рукой, — пусть, в таком случае, станет Алисе прекрасной матерью. В опеку на горе-папашу заявить хотела, ребёнок же у меня ходит голодный, раздетый, игрушек никогда в жизни не видел, да и вообще растет беспризорным и всячески угнетается. Да, милая? — парень повернулся ко мне и грозно сверкнул глазами, давая понять, что все знает. Я чертыхнулась про себя. Надо было не бубнить о своих планах под нос у деспота дома, надеясь, что он ничего не услышит.  — Не заявила же, — глухо проговорила я.  — Да как у тебя вообще мозгов хватило додуматься до того, что в детском доме со злыми воспиталками ей будет лучше, чем с родным отцом? Со мной у неё есть все по первому требованию, а что было бы там?  — Какому требованию? — задохнулась от возмущения я. — Она и слова не скажет лишнего! Тебе! Мы оба забыли, что должны играть роль парочки влюбленных. Я понимала, что Кирилла разозлила моя мать и, возможно, этого разговора не должно было быть, если бы не она. Но что есть, то есть и игнорировать его нападки я не собираюсь. И пусть его семья думает обо мне всё, что угодно. Хоть свадьбу отменяют, мне плевать!  — А ты не озаботился тем, что у тебя ребёнок молчит! — я вскочила со стула и ткнула пальцем в Кирилла. — Конечно, тебе так удобнее, что её не видно и не слышно!  — Что ты говоришь! Знать — не знаешь, сколько бабла я выкинул на лекарства, чтобы она заговорила. У неё нормальный речевой аппарат, мозгами она тоже шевелит, а разговаривать она просто не хочет!  — С тобой не хочет! Я бы тоже не хотела! Парень тоже встал со своего места. Мы оба тяжело дышали и почти столкнулись носами, так близко находились. Ещё бы, на середину стола вылезли. Краем глаза я заметила, как Костя и Даша, вытаращив глаза, отодвинулись подальше. Наверное, боялись, что в ходе выяснения отношений мы начнем швыряться стаканами. Или людьми, сидящими рядом, кто знает.  — Вот станешь ходить с ней под одной фамилией — и делай что хочешь, чтобы Алиса заговорила, хоть заговоры шепчи! — зашипел мне почти в губы деспот. Я хмыкнула.  — А кто сказал, что я возьму твою фамилию?  — Я.  — Ты много что говоришь, я не обязана фильтровать поток этого мусора. И фамилию я менять не буду!  — Да ты издеваешься надо мной что ли?! До дурки довести решила своими выкрутасами?! — Кирилл взорвался окончательно и стукнул кулаками по поверхности стола так, что задрожал пол. В пылу гнева он отмахнулся от отца, пытающегося его сдержать.  — Тебе и дурка не поможет, псих.  — Ты будешь носить мою фамилию и точка! — взревел он.  — Почему ты такой дурак?! — я была готова рвать на себе волосы. — Ты же понимаешь, что это пережиток прошлого?! Вполне нормально, когда супруги ходят под разными фамилиями!  — А ещё спят в разных постелях, растят разных детей и вообще сами по себе, прекрасно!  — Не дай Бог, если у нас родится сын, он будет таким же женоненавистником, как ты!  — Не дай Бог, если у нас родится дочь, она будет такой же истеричкой как ты!  — Козел!  — Овца!  — Ди… Кириллу, видимо, надоела эта бессмысленная перепалка. А, может, он просто неудачно дернулся. Что бы то ни было, но он прижался к моим губам, властно ворвавшись языком внутрь. Даже в поцелуе он доминировал, но… Черт, мне это нравится. Этот поцелуй был иным, не таким, как на тусовке. В нем не было страсти и огня, но было что-то другое, название чему я пока не могла дать. Этот поцелуй стал для меня ведром холодной воды, окатившим с ног до головы и приведшим в чувства. Анализируя весь скандал, я пришла к выводу, что просто искала, к чему прицепиться. Но и он хорош!  — Успокоилась? — прошептал Кирилл, отстранившись.  — Ага, — выдохнула я, изображая счастье. Вспомнила-таки, ради чего вообще всё это затевалось. Мы должны быть похожи на счастливую пару, хотим того или нет. Хотя мы скорее ходячий парадокс, а не пара.  — Так теперь и буду успокаивать. Я ничего на это не ответила, извинилась за устроенную сцену и, сказавшись плохим самочувствием, ушла в свою комнату. Совсем не соврала: после схлынувшего нервного напряжения к горлу подкатила тошнота, голова немного кружилась. Я медленно расхаживала по комнате, успокаивая себя в одиночестве. Но долго мучиться им не пришлось.  — Смерть краше тебя, — заявил появившийся на пороге Кирилл. Я кинула взгляд в зеркало: да, мне сейчас любой покойник позавидует. Зато губки как выделяются, красные, припухшие… Кажется, мысли пошли не в ту сторону.  — Че пришёл? — недружелюбно спросила я.  — Линковская, что это сейчас было? Ты даже мою мать потрясла, а такое не каждое десятилетие случается. Свадьбу сорвать надумала? — злобно прошипел он и, подскочив за секунду, схватил меня за запястье и завел руку за спину. — А ещё раз твоя мать заведет тему об Алиске или ты ткнешь, что я плохой отец — плохо будет всем, обещаю.  — А что, хороший что ли?! — я безуспешно дернулась.  — Ну-ну, не будем снова скандалить. Кричи — не кричи, Линковская, но ты все равно станешь моей женой. Будешь хорошей девочкой — через годок или два отпущу тебя с деньгами и правом видеть Алису. А нет — всю жизнь со мной бок о бок проведешь и существование медом не покажется.  — Я поняла тебя, пусти, мне больно. Я говорила это спокойным голосом и не крича, что подействовало на деспота и он, разжав пальцы, оставил меня. Целый час я могла позволить себе отдыхать. Пока… Пока не услышала подозрительный грохот в коридоре. Выйдя, я обнаружила, что моих чемоданов с одеждой, которые я приготовила для переезда, нет. Как и Кирилла. Выглянув в окно, я подтвердила свои догадки.  — Куда-а-а чемода-а-ан потащи-и-ил? — нараспев заорала я, высунувшись из окна наполовину. Деспот задрал голову и сплюнул на землю при виде меня.  — Завтра времени не будет перевозить! — заорал он в ответ. — Залезь обратно, дура, вывалишься!  — Переживаешь? — с издевкой спросила я.  — За свое психическое здоровье. Не очень хочется счищать твою тупую башку с асфальта в день перед свадьбой. Хотя ты ею все равно не думаешь, не жалко. Я сердито хлопнула рамой. Ну берегись, Кирилл Олегович! Через год сам завоешь и будешь молить о разводе. *** Я не верила в то, что стою посреди огромного светлого зала, слушаю завывания оркестра и, смотря на деспота, дрогнувшим голосом говорю «да». Спиной я чувствовала, как одобрительно смотрит его семья и с каким неудовольствием моя. Я нервно скомкала атласную белую ткань в кулаках. Мама настояла, чтобы платье, хоть оно и не длинное и даже не свадебное, но было белым. Как ни странно, я согласилась с ней неожиданно для самой себя и за три дня до бракосочетания купила не только наряд, но и туфли для свадьбы. Всё же первый раз в жизни замуж выхожу и второй им, как ни старайся, не станет. Платье было простым, длиной чуть ниже колен, на широких лямках и без каких-либо украшений и рисунков. Лаконичное, чем и приглянулось мне. Я была уверена на сто процентов, что Кирилл припрется в джинсах и футболке, но он приятно меня удивил, надев брюки и белую рубашку.  — Дай руку, Линковская, — громко прошептал деспот.  — А я теперь не Линковская, — тем же громким шепотом ответила я, смотря на него как завороженная. Что-то было в нем сегодня такое, что не позволяло оторвать взгляд. А ещё этот ужасный человек заставил-таки сменить фамилию, пригрозив в худшем случае спустить по лестнице. Сделай он это — и я потянула бы его за собой, но всё равно мало приятного в том, чтобы полететь вниз. Кирилл бережно надел на чуть подрагивающий палец сверкающее бриллиантом кольцо и улыбнулся мне. Я в свою очередь крепко вцепилась в его руку, надевая гладкий золотой обруч — символ супружества. Может, обстановка загса действовала на меня так, что я не злилась на Кирилла. А, может, просто смирилась и решила плыть по течению, раз уж ничего нельзя изменить.  — По документам, может, и не Линковская, — проговорил он мне на ухо, склонившись для поцелуя. — Но настоящей Демидовой ты станешь только после первой брачной ночи.  — Ещё чего! — возмутилась я, несколько опомнившись. — Это не входило в условия договора!  — Как знаешь, — хмыкнул Кирилл, — но спорим, сама долго не протянешь?  — И не собираюсь!  — Поздно. Я задался новой целью, Линковская. Поцелуй, скрепляющий союз, был коротким, всего десять секунд, но и мне, и Кириллу этого было достаточно. Мне так точно, за него не ручаюсь. Даже и представить не могу, что происходит в этой дурной голове. Родные вяло поздравили меня, так, будто хоронили, а не замуж выдавали. Родственники Кирилла, как и он сам, были в куда более приподнятом настроении и намеревались отправиться праздновать. Моих, естественно, никто не пригласил.  — Мы пас, — сказал Кирилл, взял меня за руку и плотоядно улыбнулся, — у нас ещё много о-о-очень интересных дел. Да, женушка?  — Нет! — я наступила ему каблуком на ногу и он, поморщившись, зашипел от боли. — Я совершенно свободна! Но хочу провести сегодняшний день с Алисой, у ребёнка стресс. Переезд — дело такое.  — Алису привезут вечером, — Виктория Сергеевна, удивленная тем, что Кирилл мне не сказал, посмотрела на сына, — детскую только вчера обставили мебелью, сегодня отмывают от пыли.  — А… — я расстроенно поджала губы. — Не страшно. Я все равно найду себе занятие, — и угрожающе посмотрела на деспота. Пусть попробует коснуться меня хоть пальцем без разрешения — откушу, обещаю. На выходе из загса нас ждал сюрприз. Неприятный, должна признать. На моего уже мужа кинулся визжащий и ревущий комок, оказавшийся Оксаной. От неожиданности случившегося Кирилл отпустил мою руку и я чуть не оступилась, пропустив ступеньку.  — Скажи, что это глупая шутка! — рыдала навзрыд девушка, размазывая тушь и пачкая ею рубашку деспота.  — Ну-ну, дорогая, хватит, — с едва различимым отвращением в голосе проговорил парень, пытаясь отодвинуть её от себя, но Оксана не разжимала пальцы. Интересно, в какой момент она стала ему противна?  — Кирилл! Кирилл, ты же обещал мне! Наверное, моя физиономия отражала то же отвращение, что и у Кирилла. Но что-то подсказывала, что Оксана рыдала не столько по самому деспоту, сколько по утерянным деньгам, которые теперь достанутся… Ну, в теории мне вообще-то. Только я с Кириллом не ради денег связалась, а ради Алисы.  — Нет, нет, не-е-ет, — продолжала завывать Оксана, припав к груди деспота. И вдруг на меня напала такая злость: что это, позорит меня средь бела дня! Пусть Кирилл и придурок, но по закону он теперь мой придурок!  — Оксана, прекрати, — в голосе Виктории Сергеевны отчетливо зазвенели металлические нотки, — Кирилл женат. Прими это с достоинством.  — Кирилл, скажи ей, — девушка хватала его за руки, — скажи то, что говорил мне. Скажи, что ты женишься на мне! Парень хрипло рассмеялся.  — В себя поверила, милая? Я бы никогда на тебе не женился.  — Нет! Ещё чуть-чуть — и она залезет на него целиком. А мне было так стыдно и неловко перед мамой и папой, перед Костей и Дашей, перед Олегом Евгеньевичем и Викторией Сергеевной, что я не выдержала и… Залепила бывшей пассии Кирилла звонкую пощечину. Такую, что она за секунду отлетела от него в сторону.  — Слушай сюда и переваривай информацию, — прошипела я, медленно наступая на нее. — Понимаю, для тебя поработать головой — это сложно, но давай попробуем. Смотри, это — кольцо, — я ткнула ей в лицо рукой, — и оно на безымянном пальце. У Кирилла тоже есть кольцо и оно тоже на безымянном пальце. Что это значит? Ну-ну, шевели мозгами. Мы женаты мы же-на-ты! Он мой муж. Я его жена. Вследствие всего этого, тебя с ним больше не связывают никакие отношения, романтические уж точно. И если я увижу хоть намек на заигрывание с твоей стороны, то, клянусь, выдавлю из тебя весь силикон. Усекла?! Я не слышала, как сзади подошёл Кирилл, но почувствовала, как он взял меня за руку. Но я так зла, что мне было не до того. И, грубо выдернув конечность, я зашагала в противоположную сторону. Никто ничего не заподозрит, подумают, что милые бранятся — только тешатся. Как огрела бы сейчас своего милого по голове табуреткой, вот потеха!  — Эй, мадам! — раздался окрик Кирилла позади. — Я всё понимаю, с ориентированием на местности у нас не все хорошо, но машина в другой стороне! Я на секунду замерла, а затем решила, что лучше уж не найду дорогу к дому, сотру ноги в кровь, забрежу в чаще, сдохну от голода, меня задерут волки и много всего приятного, но не сяду с ним в одну машину! Деспот не настаивал. По крайней мере, мне так показалось. Свою ошибку я осознала, когда возле зарычал мотор и остановился автомобиль. Я бы и дальше продолжила невозмутимо идти, не сбей меня Кирилл пассажирской дверью. И пока некоторые заторможенные клуши (то есть я) потирали ушибленный бок, он за руку затащил меня в машину.  — Что ты бесишься? — спросил парень, прикуривая. Надо же, а я и не знала, что он курит. Впрочем, мне всё равно.  — Ты считаешь, что у меня нет поводов беситься?!  — Во-первых, я её не звал. А во-вторых: ты что, ревнуешь? — Кирилл лукаво улыбнулся, порождая во мне новую волну гнева.  — Я скорее приревную фонарный столб к мусорке, чем тебя к одной из шлюх! Мне абсолютно параллельно, с кем ты шаришься, но будь добр делать это тайно от общественности, раз уж решил взять меня в жёны! Не позорь меня! Деспот молчал. Не нашёл ли он слов для ответа или поразился тому, что я могу ругаться по существу, а не просто орать — я не знаю. Но вряд ли он чувствовал себя виноватым, чувство вины ему вообще незнакомо.  — Няню Алисы мы уволим, — процедила сквозь зубы я, — знаю, что ты спал с ней. Этой шлюхи не будет в доме, где живу я. Понял?! — я сама удивлялась своей резкости. Кирилл вполне мог бы выдать что-нибудь куда более грубое и поставить меня на место, заткнуть. Это в его стиле — не уважать женщину. Хотя он никого кроме себя не уважал, не только женщин. Но вместо этого произнес короткое и лаконичное:  — Понял. Но через пару секунд не удержался от ехидного вопроса:  — А кто в таком случае с Алиской сидеть будет?  — Как кто? Я. Кирилл засмеялся, будто услышал самую большую глупость на земле. Наверняка хотел покрутить пальцем у виска, но почему-то не стал.  — Вита, милая. У меня на тебя огромные планы и в эти моменты ты не то, что об Алисе не сможешь думать, ты имя свое не вспомнишь.  — Вот ещё! Я…  — Не спорь со мной. Сейчас на окраине высажу, кукуй там в одиночестве! — грубо осадил меня деспот и я уже собралась выдать фразу похлеще, но вовремя закрыла рот. Действительно, не стоит с ним спорить, себе дороже. Потупею ещё. Вместо этого я взяла телефон и набрала номер няни.  — Как Алиса? Она поела? Днем спала? Кашля нет? Пару дней назад её беспокоило горло. Выслушав нянины невнятные ответы, я решила, что обрадую её увольнением по приезде домой. А также заняться поисками новой няни, исследовать окрестности на предмет магазинов и поликлиник, начать готовиться к сессии и вернуть контракт Руслану. Ох… Руслан. Он был самым сложным пунктиком в моем плане. Как теперь смотреть ему в глаза и что сказать? Мол, прости, ты такой прекрасный и столько сделал для меня, что я вышла замуж за твоего врага. Плевать, что он постоянно грубит мне и унижает, вот мое обручальное колечко! Миленько сверкает, правда? А ещё он, похоже, задался целью меня изнасиловать, потому что добровольно и в здравом уме я ему не дам. Но Кирилл всегда берет свое, верно? Боже… Прости меня, Руслан. Прости, что я такая дура. Отлично, так и скажу. Погруженная в невеселые мысли, я совсем пропустила момент, когда Кирилл остановил машину. Я поняла, что мы приехали, лишь когда он пихнул меня под ребра.  — Пошли, — парень взял меня за руку и потащил за собой. Так я и шла чуть позади него. Вот уж действительно — за мужем… А точнее в его тени. Странно, но Костя успел привезти Дашу раньше нас, она не поехала с родителями. Как же он гнал? Я окинула взглядом большой двухэтажный дом. Видимо, он совсем общий, потому что для одной семьи места многовато. Но я все же надеюсь, что кроме родителей Кирилла и его сестры там больше никто не живёт.  — Нравится, а? — деспот пощурился, как и я оглядывая жилище. Судя по всему, он не был рад возвращению в отчий дом.  — Очень, — прицокнула языком я, — такой огромный, авось разминемся.  — И в следующий раз через год и увидимся. Вот тут поддерживаю, Линковская, вот тут ты молодец! Из дома… А лучше будет назвать его особняком, нам навстречу выбежала Даша. Она недовольно посмотрела на машину и издевательски воскликнула:  — Брат мой, да у тебя талант парковаться по-уродски! Костя!!! — рявкнула она так, что мы все чуть не оглохли. Брат вышел с заднего двора раздраженным и злым. Он несколько раз нервно дернул руками и сжал воздух. Наверное, представлял Дашину шею.  — Перепаркуй машину Кирилла. Мне не нравилось такое обращение с Костей, девушка разговаривала с ним слишком надменно. Будто он человек не то, что второго, а сразу десятого сорта. Но, как ни прискорбно, он здесь всего лишь прислуга.  — Пошли, — Даша поманила меня за собой, — все покажу тебе тут. Дом оказался просторным и светлым, таким, о котором мечтает каждая девушка. Та, которая может позволить себе домработницу, разумеется, а иначе умрешь, пока вымоешь эти хоромы. Даша уверенно поднялась на второй этаж и, проходя мимо ряда дверей, тыкала в них пальчиком:  — Это моя комната, это мамина, это пустая, пустая, это для персонала — кстати, он приходящий, путаться под ногами и мозолить глаза не будет. Это папина. Наша с Кириллом комната оказалась чуть дальше и рядом с детской Алиски — это меня порадовало.  — Так, — отворяя дверь в мою с мужем обитель, девушка чуть надменно улыбнулась, — я тут похозяйничала, но, думаю, тебе понравится. Если у тебя хороший вкус, конечно. Но, в случае чего, я готова над ним поработать… В комнате недалеко от окна стояла большая кровать… Стоп, что?! А где моя? Мы что, будем спать на одной? Ладно, я решу этот вопрос с Кириллом. Шкафы для одежды у нас были раздельными, но стояли таким образом, что издалека смахивали на один преогромнейший. Я быстренько осмотрела стол, кресла и большой белый ковер.  — Сойдет, жить можно, — вынесла вердикт я.  — Сойдет, — обиженно фыркнула Даша, — да ни черта ты не понимаешь!  — Так, девушки, в сторону! — в комнату вошёл мужчина лет сорока, волоча на себе кипу бумаг.  — Аккуратнее! — рявкнул вошедший за ним Кирилл. — Не дай Бог хоть один листочек потеряется — убью! Нет, уволю! Последняя угроза впечатлила бедного работника куда больше, чем возможное лишение жизни. Он оберегал эти бумаги, как родное дитя.  — Что это? — обалдело уставилась я на муженька. — Ты решил сделать из нашей спальни типографский склад? Зачем этот мусор притащил?  — Мусор тут только ты, — огрызнулся деспот, — а это моя работа. Моя челюсть отвисла чуть ли не до пола.  — Ты работаешь? — я искренне изумилась. Уж что-что, а работающий Кирилл мне даже во сне бы не привиделся. Кирилл и работа — это оксюморон! Это нечто редкое в природе. Это событие, происходящее раз в тысячу лет.  — Нет, хрен весь день пинаю, — не слишком любезно сообщили мне, — я же за этим пять лет учился, да?  — Браво, маэстро, браво! — я громко похлопала в ладоши прямо над его ухом. — В номинации «ходячий сарказм» ты сорвешь невероятный успех, не сомневайся! Кирилл притопнул ногой. Наверное, хотел прогнать меня как кошку, но не тут-то было. Вдруг он застыл на месте, повел носом и недовольно поморщился.  — Твою мать, Даша! Ты опять набрызгалась этими ужасными духами?  — Специально для тебя, родной, — она сладко улыбнулась брату. Я недоуменно принюхалась и не уловила ничего ужасного, лишь ненавязчивый цветочный аромат.  — Выйди отсюда, мне тут ещё спать. Сейчас вся комната провоняет, голова болеть будет!  — У меня есть для тебя подарок, — Даша повернулась ко мне с неизвестно откуда взявшимся флакончиком духов. По ухмылке я поняла, что это тот самый парфюм, который раздражает Кирилла. Чудесный подарок! Буду пользоваться им почаще. Кажется, мы с золовкой (сестра мужа) подружимся.  — Пользуйся на здоровье. Ах, погоди, последний штрих. Даша сорвала крышечку с флакончика и резкими движениями распылила духи по всей комнате. Кирилл взбешенно взревел, а Даша с визгами выбежала.  — Тебе не жить, маленькая дрянь! Я вздохнула и принялась раскладывать вещи из коробок и чемоданов по шкафам. Прости, Даша, но тут я бессильна и остановить разъяренного Кирилла не смогу, поэтому я полезна только в том, чтобы разобрать вещи. Муженек вернулся в комнату, когда я всё закончила и добралась до средних размеров коробки. Яркой и блестящей. Там была не одежда.  — Что это? — заинтересованный Кирилл через мое плечо почти сунул нос в коробку.  — Подарок для Алисы. Вчера купила. Я извлекла на свет ужасно пушистого единорога. Зная любовь малышки к мифическим существам, она будет в восторге.  — Зайдёшь в детскую и подаришь от себя, когда она приедет, — безапелляционно заявила я.  — Я буду очень занят. Это, — деспот кивнул на бумаги, — мне надо хотя бы просмотреть.  — Успеешь. Зайдёшь и подаришь, это не обсуждается. Ты же позиционируешь себя как супер-отца? Так будь им. Я вышла из комнаты, не хочу слушать его возмущения. Но кто бы только знал, как скучно в доме без ребёнка! Я без дела прослонялась до восьми вечера, а когда услышала звук трущихся об асфальт шин — с безумными от радости глазами выбежала на улицу. Я очень хотела быть первой, кого Алиска увидит по приезде. Это было очень-очень важным.  — Моя маленькая! — закричала я и подхватила ребёнка на руки, яростно зацеловывая. Няня, приехавшая с ней, на меня не смотрела. Словно чувствовала, что хочу уволить. Алиса игралась с моими волосами и смеялась.  — Тебе нравится дом? Смотри, какой большой! Нам там будет очень хорошо, обещаю.  — Очень, — прошептала Алиса так, чтобы услышала только я.  — У папы есть для тебя сюрприз. Пойдем скорее, посмотрим?  — У папы? — губы девочки мелко затряслись от неверия, глазки заблестели радостью. Моя сладкая, как же она тянется к отцу. Вместо объяснений и слов я забежала в дом и, взлетев по лестнице вверх, направилась в детскую.  — Папа! — крикнула я, проходя мимо нашей спальни. Но не получила ответной реакции и, уже находясь в детской, угрожающе рявкнула так, что даже сама немного испугалась:  — Папа!!! Это твой ребёнок, имей совесть! Прошла всего минута и — вуаля! — Кирилл показался на пороге с пушистым зверем. Алиса ахнула и закрыла рот ладошками.  — Привет, мелочь, — горе-папаша несмело улыбнулся и присел перед дочерью на колено, — держи. Это тебе. Малышка приняла единорога и, потянувшись к отцу, обняла его за шею крохотными ручками. Глаза Кирилла стали больше раза в три, клянусь. Он аккуратно погладил дочь по спине в ответ. Спасибо, что не отстранил.  — Ладно, мелкая. Папе надо работать, увидимся завтра, хорошо? Будь с Витой. Алиса кивнула. Мы остались наедине, но даже это не испортило хорошее настроение. Алиса приняла душ, переоделась в пижаму, но я ещё не собиралась укладывать её спать. Перед этим мы вдоволь наигрались сказочным засранцем, раскрасили несколько картинок, переодели две куклы и только после этого удалось уложить Алису в кровать.  — Но я не хочу спать! — капризно надула губы она.  — Надо. Иначе не вырастешь.  — Ну и пусть!  — Что значит пусть? Нельзя. Ладно… Я почитаю тебе, но только одну сказку, хорошо?  — Да! Едва я устроилась в кровати Алисы с книжкой и начала читать, как на пороге появился Кирилл. Конечно же, с голым торсом, без футболки, в своем репертуаре.  — Ты сдурела? Время — одиннадцатый час, почему ребёнок не спит?  — Так вышло. Почитаем одну сказку и спать.  — Какая сказка, а? Бегом по кроватям! Спать! Не желая устраивать скандал при малышке, я поцеловала её на ночь и пообещала дочитать завтра. Кирилл хмурился и вступать в дебаты не желал. Устал за документами? Возможно.  — Ложись, — приказал парень, устроившись в кровати.  — Я… Я не лягу с тобой в одну кровать.  — Почему это?  — Ты знаешь.  — И понятия не имею. Легла.  — Кирилл! Почему твоим родителям позволено жить в разных комнатах, а я не имею права даже на отдельную кровать?  — Потому что звезды так сошлись. Линковская, не вынуждай меня напиться на ночь кофе и заставить тебя исполнять супружеский долг вместо сна! Легла, заткнулась и спать, я устал! Я хотела возмутиться. Правда хотела. Но не успела. Во дворе раздался оглушительный грохот, а через мгновение на меня посыпались осколки стекла. Я только и успела пригнуться, чтобы они не попали в лицо.  — Ты в порядке?! — испуганно спросил Кирилл, подбежав ко мне и стряхивая осколки.  — Вроде как… — обалдело прошептала я, ничего не понимая.  — Хватай Алиску и вниз, — напряженно проговорил деспот. Прогремел ещё один грохот, куда громче первого. Второй слился с криком Даши, а вот после третьего у меня душа ушла в пятки. Из детской раздался самый настоящий рев.  — Папа! — надрывалась Алиса. — Папа!!! Не помня себя от страха, я побежала в детскую. В голые ступни впивалось стекло и окрашивалось кровью, но я совсем не чувствовала боли. Среди долбежки внизу я слышала только голос маленькой девочки, а в голове билась страшная мысль: что такого произошло у Алисы, что она не побоялась заговорить? Боже, спаси мою девочку!