Сказки

      -А вот и ты. Я ждала тебя. — манул грациозно поднялась со скамьи на которой сидела, с улыбкой глядя на тяжело дышащего Гидеона.       Он, слегка приосанившись, делал глубокие вдохи, спешно восстанавливая дыхание — пришлось немного пробежаться, чтобы не заставлять подругу ждать. Хоть это и явно было не по нраву его комплекции.       В её изумрудных глазах можно было утонуть — большие, глубокие, внимательные — Гидеон слегка растерялся и на секунду опешив, сбился с мысли, но вовремя взял себя в лапы.       — Держи, я не знал, какой цвет тебе больше понравится, поэтому взял все, какие были в магазине. — Протянул букет разноцветных роз Гидеон.       -Не бывает некрасивых цветов, бывают плохие садовники. — Перефразировала запомнившуюся афоризм Дженни, так же, с улыбкой приняв букет и понюхав: — Они восхитительны.       Это был небольшой парадокс: она не очень любила стереотипы на экране в кино или банальные повороты в литературе, не была она и сторонницей традицонности. Ей нравилось представлять себя невестой в черном или фиолетовом платье, на месте роз она предпочла бы тюльпаны или астры… Но не рядом с Гидеоном. Рядом с ним она чувствовала себя другой. Счастливой.       — Чем займемся? — Ловко высвободившись из его объятий, но продолжая держать за лапы с интересом спросила она.       — Не знаю, давай фантазировать? — С нотками затейника риторически спросил Гидеон и тут же начал перебирать варианты: — Что там у нас? В кино мы уже ходили, на выставке были, на лодочке плавали, вместе ужинали…       — Классик в шоке. — хихикнула она.       — Вот-вот. Скажите, мисс, а не составите ли вы компанию одинокому зверю в простой прогулке по вечернему городу?       — Так уж и простой? — Дженни подозрительно прищурилась.       — Ну, не совсем. Я приглашаю вас на рандеву, чтобы вместе проверить одну теорию. — Продолжал свою игру Гидеон. — Не хотите проверить, что это за чарующая магия, о которой так любят нам рассказывать со всех сторон?       — Как это романтично: грабители, мошенники, самочки на уголках… — Она состроила мечтательное выражение, краем глаза покосившись на хохотнувшего Грэя.       — Ой, да ну вас. Такой песне конец. — разыграл он обиду и утвердительно резюмировал: — Идем на чертово колесо. Они направились в сторону центра, обмениваясь какими-то подробностями, рассказывая друг другу о прошедших событиях, с виду незначительных, но кажущихся очень важными в момент самого рассказа.       Гидеон отчетливо чувствовал: хоть это не первая любовь, но она куда сильнее. И это было невероятно: они познакомились сравнительно недавно, но их роман развивался не просто стремительно, а куда успешнее всех его неудачных, но более длительных знакомств до этого.       Оставаясь наедине с собой он становился неуверенным, с опаской смотря на небогатый опыт: «позвонить ей сейчас или не стоит, а может просто написать попозже?». Ему с одной стороны не хотелось ей надоедать, с другой, все же требовалось поддерживать интерес. Тут ему благоволили карты: она нередко выходила на связь сама. И не было в этих беседах вроде явного флирта, скрытого смысла или чего-то подобного, но это сводило с ума: просто теплые «домашние» беседы, уже по его инициативе переходящие в то или иное русло. Несколько лет назад он бы плюнул на подобное, послушно идя на поводу у тенденций «смешных» картинок из Интернета. Но сейчас было другое дело: хотелось зверя для душевного тепла, а это само по себе исключает необходимость постоянно что-то доказывать, за что-то биться и доминировать.       Вопреки отпущенной им шутке, Колесо обозрения не замерло где-то на середине пути из-за поломки, не отключилось и электричесво. Она прижалась к нему, положив головку на плечо. Он же упивался чувством, накрывшем его с головой.       После колеса они задержались на площади, взяв по стаканчику кофе. Сегодня он впервые за все их встречи оплатил за двоих. И то, лишь по причине того, что она оставила сумочку.       Разговор начал становиться более откровенным, они обменивались небольшими секретами, лучше узнавали предпочтения друг друга…       Наконец пришло время прощания. Конечно, с поцелуем и объятиями. Только без проводов — она объяснила, что ей нужно зайти еще в одно место… Он смотрел ей вслед, любуясь ее грацией, красотой… Образ начал плыть.       Открыв глаза, Гидеон не сразу понял, что это был лишь сон. На осознание потребовалось где-то минут пять с лишним. Осознание было отвратительно. Хотелось обратно, туда, где ему было так легко и хорошо. Забавно, но он никогда не знал ни одного манула так близко. Просто на ночь глядя «папаша» Хоппс прислал ему фотку своей счастливой дочери.       Вставать не хотелось. Что-то делать — тем более. Неприятный осадок и испорченное настроение на весь день были гарантированы.       Чувставуя себя обманутым, поведав миру пару нецензурных слов, Гидеон вынужденно поднялся, что бы через час начать готовить на первом этаже своего дома-пекарни…