***
Платье пестрит и переливается цветами, переманивая на себя все освещение, которое есть в гостиной семьи Роуз. Глаза той самой Кэти, крутящейся возле зеркала в платье из битого стекла, наконец-таки блестели. Даже Трелони смахивала пыль со своих друзей — хрустальных шаров, а я эту пыль хранила с бережностью умалишенной. До этих пасхальных каникул. Из колонок — коробок, обитых черной тканью, доносятся мелодичные громкие ритмы. У Лианы в отдельном ящике коллекция кассет, которые она ловко меняла под настроение, вытаскивая и вставляя в проигрыватель — грозного вида штуку, управляющую коробками. Мама Лианы — итальянка. От нее веяло теплым прибрежным бризом, который наверняка грел троих детей, когда те были на занятиях или просто хохотали и пинали балду, поедая мороженое и запивая его магловским джином. Улыбка досталась Лиане от матери, впрочем, как и волнистые волосы, благодаря которым она становилась похожей на небольшое зефирное облачко. Но все же облачко не без осадков — могло и послать куда подальше, сохраняя при этом милейшую улыбку. Эта жилка перешла ей от отца, определенно. Нормальная семья — это горячий ужин вместе, обсуждение пустяков вроде лучшего повидла для пирога, и отсутствие необходимости быть не собой, изображая отношения «мать и дочь». Я наблюдала за семейством, согреваясь их теплом и понимая, что на моем Барден Стрит, 56 вечная мерзлота для меня. — Мой старший брат на тебя так пялился. Временами думала, что вот-вот тонкая ниточка слюны капнет прямо в его тарелку, — сказала Лиана. Лиана вертит в руках магловскую коробочку, рассевшись и вытянув ноги на ковре перед диваном. — Похоже, я отобрала лавры у несчастной зажаренной индейки. Я старалась сказать это как можно более безучастно, но глупая улыбка расползлась на лице. Опьяненный разум с завидной легкостью делает сальто одно за другим. Ведь, когда ты из тех девчонок, через которых внимание парней пролетает также, как и солнечные лучи через стекло, любой задержанный взгляд — корм для капризного чудища внутри тебя. Но есть для чудища огромный лакомый кусок, после которого становятся несущественными все предыдущие подачки. Наверное, это как отравление. Быстрое мгновение всплеска чувств, потом — тянущаяся боль и недомогание. Я отпиваю из стакана холодную жидкость. Старший брат Лианы определенно ничего. Такие же светлые волосы, пестрая сережка в ухе и рассказы о подготовке концерта в Ливерпуле, запланированного на следующей неделе. Было бы неплохо в него влюбиться и писать ему длинные письма, рассказывая всякую чепуху. Ведь я никогда не буду писать эту самую чепуху Фреду. Когда он выпустится, мой чокнутый филин Ух будет врезаться в его окно, принося разве что поздравительные открытки и подарки. Я не буду писать о том, какая ужасная погода была во время тренировки по квиддичу, о том, что Макгонагалл развернула мое эссе, и о том, что я люблю его. Яркая вспышка дает мне прямиком в лоб, самым грубым образом вырывая меня из мыслей. Лил уже стоит передо мной и смотрит на выходящую карточку из магловской коробочки, которую она держала в руках. Это что-то вроде колдографий, только без проявления в специальном растворе. — Эй, я вообще-то чуть джин не пролила, — возразила я, однако тут же забыла, сосредоточившись на карточке. — Охотница факультетской команды должна ловко подхватывать падающие стаканы с джином, разве нет? — Ты путаешь охотника с вратарем. Лиана потрясла карточку, затем взглянула на нее и засмеялась. — Ты только посмотри на это, — она протянула карточку, где я, в крышесносном платье из шкафа Лианы, запечатлена с таким лицом, словно хочу чихнуть. — Класс. После половины бутылки джина, походка Лианы оставалась ровной, благодаря чему она сохраняла способность менять кассеты, исподтишка фотографировать меня и показывать семейные альбомы с фотографиями. Я же просто рухнула на диван, чувствуя, как одеревенели мои ноги. В целях безопасности для себя и окружающих я не предпринимала попыток встать. — Ты думаешь об одном из тех рыжих близнецов-семикурсников Уизли, верно? — Что? Боюсь, от неожиданности я протянула своё «что», как корова обычно растягивает фирменное «му-у-у». В умении заставать врасплох Лиане нет равных. — Да брось, может быть, эти твои две гламурные курицы и не способны увидеть то, что творится у них прямо под носом, но я? — Лиана ткнула себя пальцем в грудь. — У меня встроенный детектор на эти делишки. — Дете… как? — Неважно. Я это заметила еще на собраниях Отряда. Иногда рассказать о некоторых вещах вслух означало дать подступить им еще ближе. — Мой папа постоянно говорил: «Не держи в себе», — Лил приподнялась на локтях, смотря на меня. — Фред не любит лакрицу, терпеть не может просто. Когда рядом с ним ты ешь лакричные конфеты, он сделает все, чтобы ты их не съел. Словно от этого зависит его состояние. Я усмехнулась сквозь дрожащий голос. — Когда он отбирал у меня эти конфеты, я впервые почувствовала, что у него теплые руки. Хотя на дворе был декабрь. Из вредности я засунула все конфеты себе в рот, но, конечно же, подавилась, и с кашлем все конфеты вылетели из меня. Шмыгнув носом, я покачала головой, пытаясь не греться теплом воспоминаний от тех времен. — А он что? Смотрел, как ты давишься? — Он сначала затупил, но потом пытался согнуть меня пополам и бить ладонью по спине. Я рыпнулась, дала ему в ответ и попала в живот. Лил расхохоталась. — Значит, это Фред, — сказала Лил. — А почему именно он? А не второй? — На самом деле они разные. Ужасно разные люди, играющие в игру, в которой их никто не должен различить. — Я думала, что это как открыть холодильник и увидеть две одинаковые банки с колой. Ты же все равно возьмешь наугад. — Это… разрасталось во мне незаметно, постепенно, не давая осознавать, что происходит. Просто в один миг я столкнулась лицом к лицу с обстоятельствами. Обстоятельства. Да, лучшее слово, чтобы описать всю ту боломуть, которая циркулирует в тебе каждый день. — А он? — Он с Энджи, — я пожала плечами и сделала глоток джина. — Они стоят друг друга. — Значит, драма? — Нет, у меня есть тактика. Лил приподняла брови. — Подождать, когда это пройдет. — Тактика херня. Ты уж извини. — Я говорю себе, что если бы Энджи не заражала меня порой смехом, если бы она не знала, как тактично указать на мои ошибки во время игры, и если бы она просто была другим человеком, то я бы набралась смелости и высказала бы все свои чувства. А потом мы бы с Фредом присасывались друг к другу каждую вылазку в Хогсмиде в кафе мадам Паддифут, и все было бы слишком легко. — Кафе мадам Паддифут? Так вот как выглядит апогей романтических отношений по мнению Кэти Белл? Игнорируя последнюю фразу Лил, я сглотнула тяжелый комок со вкусом чувств и безысходности. — Но даже если так, то я бы все равно вряд ли решилась рассказать, что чувствую. На день рождения надо желать детям, чтобы им никогда не доводилось проверять свой предел, потому что дорога до него не отмечена сигнальными огнями и не оснащена местами для привала. Лил подсела рядом и обняла меня. Только уткнувшись в ее плечо, я поняла, что мои щеки мокрые от слез.***
— Белл! Мы проспали! Да, ничто не ускоряет движения и мыслительный процесс с утра лучше, чем истеричный вопль о том, что вы проспали. К слову, «Хогвартс-экспресс» отправляется через 25 минут, а мы находимся в жопе Лондона, не собранные и не имеющие доступ к магическому телепорту. С каждой минутой Лил от нарастающей паники все больше походила на бесцельно кружащую вокруг лампы мошку, издающую ядовитый писк. — Все пропало. — Лил, заткнись. Ситуация и правда была паршивая. Мы заверили родителей Лианы, что управимся и сможем добраться до Кингс Кросс самостоятельно, но количество выпитого алкоголя не оказалось прямо пропорциональным нашей ответственности. — Амбридж нас съест, Кэти. Нет, ещё хуже — отчислит! Выход, который я старательно отпихивала на задний план, в итоге оказался единственным вразумительным. Не на метлах же добираться. Да и нет их. — Мы едем ко мне домой, — собравшись с духом, сказала я. — Ты же понимаешь, что это не самое удачное время, чтобы навестить твою матушку? — отрешенно спросила Лиана, посмотрев на меня, как на рыбку в аквариуме. — Да, поэтому надеюсь, что ее дома не будет. А теперь собери себя обратно и подумай, на чем мы доберемся до Барден стрит, 56.