blood of the father

      Вергилию требуется некоторое время, чтобы заметить изменения в Данте, но в свою защиту он может сказать, что процесс был постепенным и это стало очевидным только сейчас.       Вергилий пропускает Ямато прямо через тело Ножниц смерти и смотрит на своего брата, замечая, как тот голыми руками отрывает голову Эмпузы, с которой сражается.       Он только собирается спросить, какого черта тот не призвал свой Демонический меч, как Данте внезапно откусывает огромный кусок от тела убитого демона и начинает его жевать.       Действуя скорее рефлекторно, Вергилий одним рывком уничтожает ещё трёх врагов, но его мысли сфокусированы на образе брата, который буквально поедает демона.       На этом близнец не останавливается. Как только Данте заканчивает с Эмпузой, его движения становятся настолько быстры, и кажется, что он почти что телепортируется по полю, из-за чего, моментально оказываясь возле ближайшей Ярости, убивает её одним ударом, вырывая сердце.       Он сразу же съедает его, а затем начинает поднимать мертвое тело над собой и… Последующий чавкающий звук приводит Вергилия в полное замешательство. Обычно они просто поглощают жизненные силы демонов, чтобы восполнить свои, после чего те превращаются в пепел. Это более эффективный способ восполнения энергии и, конечно, менее грязный.       Вергилий чувствует сильное… беспокойство? Из них двоих только он был верен своей дьявольской половине. Так что видеть, как Данте бросается на демонов, чтобы съесть их, непривычно. Что-то явно происходит. И это точно не нормально.       — Данте? — Вергилий направляется к брату, игнорируя уже рассыпающиеся под ногами трупы.       Уронив то, что осталось от Ярости на груду отброшенных ранее частей демонов, тот поворачивается, демонстрируя запачканные кровью руки и лицо.       — Верг! Э-э… — он смотрит на кучу конечностей и откашливается, — извини за это. Я просто чертовски голоден. Не знаю, почему так, правда.       Голоден? Данте… голоден? Это бессмысленно. Поглощения демонической энергии должно быть более чем достаточно, чтобы не испытывать голод. Здесь им не нужна еда с учетом количества убиваемых ими демонов.       — Ты… голоден? — Вергилий смотрит на близнеца, пытаясь найти хоть малейший намёк на обман. Здесь явно должно быть что-то ещё, и, скорее всего, Данте лжёт.       — Да… я сам не понимаю, у меня никогда не было такой проблемы раньше, — Данте почёсывает свой подбородок и лениво пожимает плечами. — Ну, я уверен, что всё в порядке. Хотя нам бы следовало найти ручей, чтобы я смог отмыться, хах?       — Да, пожалуй… — Вергилий идёт в ногу со своим братом, пытаясь лишний раз не беспокоить его возникшей проблемой. Что-то не так, но, что бы это ни было, Данте явно ничего об этом не знает, что весьма прискорбно.       Он уже давно научился читать брата как открытую книгу… Но всё же инстинкты убеждают его, что тот говорит правду.       И если это так, то для них это не значит ничего хорошего.

***

      Данте тянет Вергилия за воротник плаща, шепча между жёсткими поцелуями:       — Черт, ты такой горячий, братишка.       Вергилий с чувством самодовольства начинает медленно и аккуратно расстёгивать пуговицы на плаще, вызывая раздражение у Данте подобной прелюдией.       — Аккуратней с одеждой, я бы не хотел тратить силы на её починку, — Вергилий кусает близнеца за губу и позволяет прижать себя к пологим камням у берега ручья, где они только что отмывались.       — К черту одежду, Верг. Я хочу, чтобы ты был полностью голым сегодня, — рычит Данте.       Вергилий трансформирует свои когти и осторожно проводит ими по бокам Данте, искусно разрывая ткань. Быстрыми движениями он превращает одежду в лохмотья, а после меняется с братом местами, так что теперь тот оказывается снизу, и прижимается пахом к его оголённому телу.       — Ты засранец! — Данте стонет и трясёт головой из стороны в сторону, заставляя волосы растрепаться и спутаться. В ответ Вергилий дико улыбается и ещё сильнее прижимается пахом к обнажённому брату.       — Положи руки над головой и держи их там, пока я раздеваюсь для тебя, сейчас ты явно не справишься с этим сам, — возможно, это звучит жестко, но его пока и не обвиняли в излишней мягкости ни разу за последние тридцать или около того лет.       — Ты чёртов придурок, — рычит Данте, но всё же быстро повинуется.       Вергилий смотрит сверху вниз на распластавшуюся под ним фигуру. Восхитительно. Он не спешит снимать свою одежду, делая всё медленно, вещь за вещью, просто чтобы подольше насладиться голодным взглядом. Вид ёрзающего и злящегося от нетерпения брата, обнажённого и такого красивого, доставляет ему удовольствие.       Данте что-то скулит, слова практически невозможно разобрать, поэтому Вергилий наконец решает сжалиться над ним. Он располагается над братом, трётся о него членом и целует в распухшие губы.       Они оба уже не могут больше сдерживаться, но всё же Вергилий решает не заходить дальше, ссылаясь на то, что на данный момент этого достаточно и у них будет ещё время заняться сексом в более приятной обстановке.       Наконец они достигают пика чувств и кончают, их сперма смешивается на животе Данте.       Вергилий переводит взгляд на лицо брата, в его глазах всё ещё заметно нечеловеческое сияние, но тот продолжает вести себя так, будто в этом нет ничего странного. И, честно говоря, старший близнец не уверен в этом. Что-то не так, и даже их плотские утехи не могут отвлечь его от этого. Он должен понять, что происходит, и как можно скорее.