Спи, пока не слышны шаги Тех, кто придёт за тобой Тех, кто войдёт в наш дом Дом без дверей. Спи, пока мы так далеки От выстрелов и орденов Пока мы верим, Что Жизнь — это… © Немного нервно — Колыбельная для Пацифиста
Трещина в стене — единственное место, откуда можно наблюдать за тем, что творится снаружи. Хотя там и не происходит ничего примечательного, ему нравится смотреть через щель. Похоже, здание находится в отдалении от города, потому что единственное, что он видит по ту сторону — это часть другого крыла лаборатории, а сразу за ним — несколько сосен. Высоких, с раскидистыми ветвями и могучими стволами. Он уверен, что сосны пахнут как-то по-особенному, совсем не так, как другие деревья, из тех немногих, что ему удалось увидеть за все пять или шесть лет своего существования. Он чувствует их аромат даже на таком приличном расстоянии. А сразу за соснами — спуск к речке, его так хорошо видно, потому что лаборатория находится на холме. А за рекой — маленький луг. А ещё дальше — целый лес. Удивительно, как в это страшное время сохранилось и осталось нетронутым столь чудесное место? Когда все закончится, мама обязательно отведёт меня туда… Мы будем вместе купаться в той реке. Мы будем плескаться там весь день! А потом пойдём гулять. И я, наконец, смогу нарвать для мамочки самых красивых цветов. Они будут красные, жёлтые, фиолетовые, синие! Я найду все-все-все цветы этого мира, как только это закончится… Это скоро закончится! Обязательно! Ведь мама пообещала мне… Дверной замок щелкает, и дверь в комнату отворяется. Входит мужчина в белом халате. Высокий, с седой бородкой и редкими волосами на затылке. Всякий раз, когда он приходит, он почему-то смотрит очень укоризненно. И непонятно, почему… — Пора. — Голос ученого твердый, не оставляющий ни малейшей лазейки для того, чтобы повременить или отказаться. Спорить с ним бесполезно. Я с сожалением в последний раз бросаю взгляд в трещину и иду за ним по коридору. За нами неотрывно следуют еще трое. И зачем только они всюду за мной следят? Всё как всегда… Всё, как и последние долгие дни, недели. Может быть, даже месяцы. Комната со светло-желтыми стенами и странным запахом, напоминающим лекарства. Слишком прохладный воздух, от которого внутри всё неприятно сжимается. Кресло с кучей ремней и датчиков. Это было уже столько раз, но его трясет как впервые. Несколько людей сажают его в кресло и крепят на теле все необходимые датчики. Он замирает в предчувствии острой боли и зажмуривается так сильно, насколько это возможно. — Начнём, — учёный нажимает на белую кнопку клавиатуры… Нацуки резко села в постели и широко распахнула глаза. Она проснулась от собственного крика и судорожного дыхания. Её трясло так, как не трясло уже очень-очень давно. Где-то под футболкой в районе груди градом одновременно скатились сразу несколько крупных капель пота. Она ошарашенно уставилась в перепуганные лица своих соседей, до сих пор до конца не понимая, где находится. — Ты это чего? Кошмар приснился? — Сайтама тихонько потряс девушку за плечо. Генос в этот момент сканировал её тело для определения состояния здоровья. — Прекрати!!! — Киборг пытался провести диагностику героине далеко не в первый раз. Даже несколько раз каким-то образом умудрился заранее определить срок начала её цикла, что порядочно бесило последнюю. — Нацуки, я должен знать, если с тобой что-то не так! — Возразил Кибер-демон, но в ответ получил настолько ужасающе убийственный взгляд, что всё же решил прервать сканирование. Рыжеволосая только сейчас осознала, что за окном ещё достаточно темно. Похоже, она подняла всю квартиру на уши прямо среди ночи. Неловко вышло. — Простите, — промямлила девушка и улеглась на живот, натянув на себя одеяло почти до самых ушей — давняя привычка. Убедившись, что всё в порядке, парни последовали ее примеру и заняли каждый свой футон. — Так чего тебе такого приснилось? — Голос Сайтамы послышался где-то на самом краю сознания, Нацуки медленно проваливалась обратно в сон. — Приснилось, что я забыла заплатить за квартиру. — Будто бы ты за неё платишь…***
Прохладное сентябрьское утро. Такое ленивое и такое типичное. Проснуться с рассветом от бодрящих и одновременно омерзительных звуков мобильных устройств, проиграть Геносу в «камень-ножницы-бумага», наспех нацепить на себя шмотки, ухватить полусонного соседа за белый плащ и оперативно выдвинуться в жилой район разбираться с монстрами. Слушать по пути сонные ворчания о том, как повезло сегодня киборгу, что он остался досыпать в тепле и уюте, и мечтать самой скорее оказаться дома и компенсировать потерю драгоценных часов сна. Разобраться самостоятельно с мелкими пакостниками, с тихим восторгом посмотреть, как Сайтама, не моргнув глазом, выносит самого главного и самого сильного монстра. «И почему я никогда раньше не слышала о герое по имени Сайтама?» А затем целый час уныло сидеть в стороне на бетонных развалинах, очищая красные брюки от пятен и пыли и наблюдая, как друг собачится с каким-то уродом, подоспевшим спустя пять минут после окончания битвы и величающим себя Вегетарианцем в Майке. Точнее, ругался как раз этот недоразвитый тип, в то время как Сайтама искренне пытался его слушать, не засыпая на ходу… К громиле-выскочке присоединились выползшие на улицу сонные люди, которых всячески начали подначивать откуда-то взявшиеся последователи Майко-армии. Вместо ожидаемой благодарности жители в очередной раз выражали Лысому плащу свое общественное «Фи!» за порушенные дома, автомобили и дороги. Даже спустя много времени, с момента, как он вступил в Ассоциацию героев, остались те, кто считал его жуликом, присваивающим себе чужие заслуги. Нацуки мысленно сочувствовала напарнику и сжимала кулаки, наблюдая издалека эту жалкую картину. «Гнилое общество, однако!» Около семи утра они устало вползли в квартиру, но с кухни их уже встретил поистине волшебный запах кофе, яблочных оладий и их сосед в умилительном розовом переднике. Стряпня Геноса была похожа на сказку. Вся эта утренняя атмосфера была похожа на тёплую душевную сказку. Семейную идиллию, внушающую покой и умиротворение… — В следующий раз я останусь спать независимо от того, проиграю или выиграю в «камень-ножницы-бумага», — простонала разбитая героиня, допивая свежезаваренный кофе с корицей и кардамоном. — Помнится, когда ты вышла из тюрьмы, ты зареклась откликаться на любой вызов и проклинала тех героев, которые вызовы игнорировали, — с усмешкой заметил Сайтама, пытаясь отыскать канувший в небытие пульт от телевизора. Нацуки изобразила страдальческую мину и протяжно застонала. Возразить было нечего. Её идеализм, как всегда, сыграл против неё самой. — Чем занимаешься, Генос? — Кривоватая, но всё же, попытка съехать с темы. Все взоры устремились к киборгу, который давно закончил завтракать, очень тихо сидел в углу комнаты и творил что-то подозрительное с собственным телом. Блондин встрепенулся и поднял голову. — Профессор вчера закончил разрабатывать для меня механизм защиты от проникновения в сознание… — А такое вообще реально?! — У девушки отвисла челюсть почти до самого пола. Генос улыбнулся такой реакции уголком губ и кивнул. — Для профессора нет ничего невозможного! Теперь ни один гипнотизер не сможет копаться в моей голове. А, если и сможет, у моего тела теперь присутствует функция автопилота. Я как раз собирался её протестировать… — И каким же, интересно, способом? — Уточнил Сайтама, догадываясь, каков будет ответ. — Учитель, я хотел предложить вам сразиться! При этом я войду в сонный режим и активирую автопилот. — Может, давай завтра, а? Я так мечтал разгрузить голову, посмотреть сериальчик. Уже пять серий пропустил! — Лысый плащ умоляюще взглянул на напарника и, не дожидаясь ответа, разлегся на футоне перед экраном. — Вы так мудры, учитель! Восстановление и совершенствование необходимо не только телу, но и разуму. Вы правы! Отложим тест-драйв. К тому же я дождусь, когда профессор подгонит под мои мерки некоторые детали, которые я позаимствовал у кибер-ёкаев. Кибер-демон с энтузиазмом школьника достал из кармана свой блокнот и записал мудрое наставление Учителя, полученное этим утром. Нацуки прыснула со смеху. — Генос, дорогой! Ты как дитя малое! Герой S-класса что-то бурно возражал, но девушка не слушала его, катаясь по полу в приступе смеха. Хозяин квартиры тоже украдкой улыбнулся. «Хорошо, когда есть, куда возвращаться…», — подумала Красный ветер.***
Сайтама бодро шагал по улице, пребывая в прекрасном расположении духа. Сегодня он успел посетить абсолютно все распродажи, которые заблаговременно внёс в список. Близилось начало октября. Погода была пасмурной, моросил мелкий дождь. Но даже это не могло омрачить его настрой. Увешанный со всех сторон пакетами, герой А-класса беззаботно вошёл на территорию Призрачного города, по пути пнул ногой какую-то мерзкую шипастую дрянь, которая наивно покусилась на его жизнь, и двинулся дальше. В десяти минутах от своего жилища он остановился и внимательно посмотрел на крышу жилого, но давно заброшенного десятиэтажного дома. Либо ему показалось, либо там только что мелькнул человеческий силуэт. «Не помню, чтобы здесь кто-то жил с тех пор, как я заселился… А, впрочем, пофигу!» Лысый плащ вновь двинулся по улице, но силуэт мелькнул на крыше повторно, и любопытство взяло верх. «Да чем он там занимается?» Ухватив покрепче драгоценные сумки с припасами, Сайтама в один прыжок достиг поверхности той самой крыши и скрылся за шахтой, чтобы его не было видно. Крыша представляла собой тренировочную площадку для спортсменов, огороженную со всех сторон высокой металлической сеткой. Когда-то Сайтама и сам любил приходить сюда тренироваться. Когда-то, когда еще было, к чему стремиться в физическом плане… В ближайшем рассмотрении он признал в неизвестном силуэте девушку с огненно-рыжими волосами, которая с предельно сосредоточенным, но измученным видом повторяла раз за разом набор странных движений. Широко расставив в полуприседе ноги, Нацуки передвигалась по крыше, преимущественно приставными шагами, будто проскальзывая по ней. Периодически её трущие шаги сменялись на топот, будто она пыталась раздавить насекомых подошвами ботинок. При этом её руки то летали по воздуху, очерчивая окружности, то она била локтями по невидимому противнику, то «противник» рисковал получить удар кулаком или ладонью… Это выглядело странно, захватывающе и одновременно немного комично. Возможно, потому что героиня время от времени начинала терять равновесие. Подобные движения Сайтаме довелось видеть лишь однажды — на турнире боевых искусств. Спустя пять минут Красный ветер остановилась, немного перевела дух, стёрла краем серой футболки пот с висков и продолжила тренировку. На этот раз её движения были совсем иными. Если до этого Нацуки двигалась твёрдо и жёстко, то теперь её тело перемещалось плавно, гибко, но куда более стремительно. Вместо локтей на первое место вышли кулаки, удары стали широко амплитудными. Количество очерчиваемых в воздухе кругов увеличилось в несколько раз, добавились прямые и вращающиеся прыжки. Это было похоже на неизвестный, но очень красивый танец. Очередной прыжок… И удар ногой с разворота пришелся чётко в лысую голову, которая покачнулась буквально на сантиметр и, как ни в чем не бывало, вернулась в изначальную точку пространства. На лице парня мелькнуло секундное удивление, после чего оно обрело обычный спокойный вид. Рыжеволосая вскрикнула скорее от неожиданности, чем от боли в ноге от удара, после чего в красках выругалась. — Чего делаешь? — Дружелюбно спросил сожитель, когда она перестала материться. — Какого черта ты здесь забыл?! — Нацуки густо покраснела, обескураженная тем, что Сайтама застиг её врасплох за столь личным, по её мнению, занятием. — Да просто шёл мимо, увидел, что кто-то скачет по крыше, решил взглянуть! Удар в голову нисколько не навредил ему, впрочем, как и всегда. Он с детским любопытством осмотрел девушку сверху донизу, и от того она покраснела повторно. — А с чего вдруг такой внезапный интерес к боевым искусствам? — Ну… Ищу свой способ обретения силы. Генос оказался прав, когда сказал, что мне нельзя полагаться только на свои способности. — Она смутилась ещё больше, будто ожидая последующего осуждения со стороны героя, насмешек, критики или чего-то подобного. — Я тренируюсь уже полтора месяца. Сайтама вновь удивленно вскинул бровь, но затем оживился и засмеялся: — А скрывалась-то почему? Если бы рассказала, что хочешь обрести силу, я бы поведал тебе секрет своих трени… — Так, во-первых, твои безумные тренировки у любого нормального человека вызовут дисбаланс в мышцах! — Отказ прозвучал чересчур резко, и Нацуки поспешила смягчиться, все еще чувствуя себя до безумия неловко. — А во-вторых, однообразные физические упражнения — это не моё! Мне понравилось укреплять тело через подобные комплексы движений. Сайтама лишь пожал плечами. — Ты, вообще, не очень права, но да ладно, не моё дело! Так что это за движения такие? В глазах Нацуки зажегся интерес и азарт. Она продемонстрировала трущие шаги и удар локтем. — Это — бацзицюань! — Ба…чего? — Я начну издалека! Помнишь, на квесте вам рассказывали о психиатре по имени Чжао Юн Сян? — Эм, что-то не припомню, может быть… Ты уверена, что надо начинать настолько издалека? — Сайтама со скепсисом в глазах наклонил голову вбок. Красный ветер проигнорировала его вопрос. — Чжао Юн Сян существовал на самом деле! Однако он никогда не был психиатром, и у него вовсе не было расстройства множественной личности. Возможно, было раздвоение, но это до конца неустановленный факт! Он был представителем гуманной педагогики, а также последователем одной из школ боевых искусств семьи Хо. Почти два столетия назад он покинул родные земли, и приехал в нашу страну без гроша, чтобы основать свою школу — школу Бацзицюань и Чанцюань*. Он, кстати, жил недалеко от того места, где теперь находится город J. Было сложно, трудно, он не знал нашего языка, но никогда не сдавался. Он всегда улыбался и шел к своей цели! В первый год у него был всего лишь один ученик. Но спустя десять лет школа разрослась до небывалых размеров и насчитывала уже более пятисот человек… Сайтама глубоко зевнул, но Нацуки не обратила на это никакого внимания, погруженная с головой в рассказ. — Название стиля «бацзицюань» означает, что сила удара у того, кто им владеет, достигает всех пределов мироздания и даже уходит еще дальше! Чжао Юн Сян учил, что боевое искусство помогает прожить жизнь счастливо! Движение — жизнь, а жизнь — это здоровье, возможность видеть красоту вокруг и внутри себя, быть «здесь и сейчас», концентрировать и наращивать внутреннюю энергию. Он сам считал себя очень счастливым! «Юн» переводится «всегда», а «Сян» переводится «счастливый». Таким образом, он… — Так-так! Стоп! — Не вытерпел Лысый плащ. — Все это звучит восхитительно красиво и глубоко философски, но я так и не понял! — Чего не понял? — Улыбка сползла с лица Нацуки и сменилась недоумением. — Говоришь, что уже полтора месяца тренируешься. Хоть чему-нибудь научилась кроме как «ля-ля»? Рыжеволосая сжала зубы и со всей злостью зарядила Сайтаме несколько ударов — в голову, в живот и по ногам. Её техника была ещё очень далека от совершенства — герой даже не покачнулся. — И я о том же. — Он состроил кислую мину, взял пакеты, развернулся и направился к краю крыши. — Я знаю, что ты хочешь сказать! Что боевые искусства — это фигня! Я знаю, как ты относишься к дедку Бэнгу! Думаешь, что я тут ерундой маюсь! — Негодование Нацуки нарастало в геометрической прогрессии. Сайтама остановился. — Я хочу сказать, что ты много читаешь, но прочувствовать пока это не можешь… Повисла пауза. Девушка нахмурилась, пытаясь уловить суть его слов. Порыв холодного осеннего ветра заставил её поежиться — разогретое тренировками тело уже успело остыть, пока она стояла. — Не важно, чем ты занимаешься — обычными упражнениями или боевыми искусствами. Тренироваться надо так, как если бы тебе завтра пришлось в одиночку спасать целый мир! У Нацуки округлились глаза. — Ты ненормальный… — Слова прозвучали почти шепотом. Лысый плащ, не оборачиваясь, махнул рукой, давая понять, что все это — её личное дело. — Стой… Помоги мне! Сайтама затормозил. — Тоже хочешь, чтобы я взял тебя в ученики? Вот уж нет уж! Не пойдёт! Обойдусь! — Теперь его тон был таким же возмущенным, как у неё. — Нет же! Не нужен мне учитель! У меня есть видео-уроки! — Нацуки нахмурилась. — Побудь моей мишенью. Мне не на ком отрабатывать удары. А тебе всё равно всё по боку! — А взамен что? — Не знаю! Давай я буду готовить ужин! Повисла ещё одна минутная пауза. Сайтама обдумывал предложение. — Отравить нас всех хочешь, да?! *Чанцюань (длинный кулак) — общее название стилей ушу, использующие «длинное усилие» с полным выпрямлением руки при ударе и дополнительным разворотом плеч для удлинения дистанции во время удара.