***
Соник пришел в себя и осторожно поднялся на ноги. В полёте он тщетно пытался уцепиться хоть за какой-то каменистый выступ — их попросту не было. Было странно, что он не разбился, ведь по его ощущениям падение длилось достаточно долго, а, следовательно, высота была приличной. Он обнаружил, что стоит на черной мраморной плите площадью не более пяти-шести квадратных метров. Красноволосая лежала рядом без движения. Ниндзя прикоснулся к её шее — пульс был в порядке. Визуально повреждений у девушки не было. «Вот же… Почему беззащитнее всего она именно тогда, когда мы заключили перемирие?» Нацуки открыла глаза и резко села. — Ненавижу рпг! Никогда не буду в них играть… — Бормотала она. — Посмотри внимательно! Это больше не игра. Девушка только сейчас обратила внимание и ощутила, что её человеческая кожа и любимая одежда снова при ней. Она облегченно вздохнула и посмотрела на союзника. — О, твои ноги тоже на месте! Соник кивнул и тут же нахмурился, пристально глядя вдаль. В полумраке перед ними простерлась усеянная человеческими костями степь. Разглядеть что-либо вдали было практически невозможно: с нереальной скоростью и частотой с неба летело разного рода оружие. Будто бы невидимое глазу бесчисленное войско обрушило стрелы, копья, боевые ножи, топоры, и даже булавы и шестопёры в таких же невидимых глазу врагов. Со стороны наблюдателей оружие летело справа налево. Нацуки и Соник находились в безопасной зоне. Позади и по бокам от них также растянулся на многие мили бескрайний ночной простор, однако ниндзя нащупал невидимые барьеры, такие же, как и в замке. Идти можно было только вперед. — Очередной мир с времённой петлёй? — Вопрос, скорее, был риторическим. Нацуки обратила внимание, как оружие ударялось о невидимую преграду, падало на землю, но примерно через полминуты исчезало и вновь летело откуда-то сверху. — Точнее, очередной фрагмент нашего мира, — поправил её ниндзя, завороженно глядя на эту странную сцену. — Или, если быть совсем точным, фрагмент какого-то временного периода. Это оружие явно не из наших дней. Думаю, монстр умеет перемещаться во времени… Его последние слова Нацуки не услышала, поскольку всё это время вокруг было невероятно шумно из-за рассекающих воздух лезвий и лязга клинков друг об друга. Союзники молча наблюдали эту картину ещё около минуты. Девушка краем глаза поглядывала на брюнета и по его изменяющемуся выражению лица и озаряющимся азартом глазам понимала, к чему всё это идет. — Нам не обязательно туда… Нацуки оборвала фразу на полуслове — ей показалось, что где-то очень-очень далеко, на другом конце степи сверкнуло что-то белое. Она прищурилась и постаралась вглядеться получше. В глазах ужасно рябило из-за бесконечно мелькающих стрел. — Там дверь! Белая дверь! Дверь посреди степи! — Героиня оживленно дергала Соника за край толстовки. По лицу ниндзя расползлась нехорошая ухмылка. — Я иду туда… Нацуки моргнуть не успела, как парня уже не было рядом. — Стой! Это невозможно! При всей вере в силу, ловкость и скорость ниндзя, она понимала, что расстояние до двери слишком большое, чтобы преодолеть его и при этом остаться целым и невредимым. Героиня мысленно выругалась, трижды прокляла союзника за опрометчивость, слилась с воздухом и полетела следом. Даже в нематериальном облике Нацуки было по-настоящему страшно за свою жизнь. Стрелы, копья, проходили насквозь, но в душе разрасталась настоящая паника от возможности не вовремя потерять контроль над силой и распрощаться с жизнью прямо здесь. Нагнать Соника было непросто, но сверхспособности всё же позволяли девушке не уступать ему в скорости. — Соник… — Ответа не последовало. Брюнет был, по истине, великолепен, искусно маневрируя между градом из острых лезвий. Он не видел девушку, не ощущал её присутствия рядом. Он кайфовал от самого себя и своей сверхзвуковой скорости. Нацуки неожиданно поняла, что они затормозили, пройдя чуть меньше половины пути. Ниндзя больше не пытался достигнуть двери — он хотел растянуть удовольствие от сражения с металлической стихией, продемонстрировать ей своё абсолютное превосходство. Он танцевал и кружил меж стрел и почти сливался с ними воедино. Героиню одновременно завораживало и бесило подобное безрассудство. Она ощутила, как начинает терять контроль над своей способностью. В этот момент одна из стрел пролетела в миллиметре от плеча Соника, другая — оставила крошечную дырочку на его штанах. «Стрел слишком много. Он не сможет уклониться абсолютно от всех… А если и сможет… Нет, я не могу ждать, удастся ему или нет. Если растрачу все силы, то уже не спасу ни его, ни себя!» — Идиот! Нацуки стремительно поймала парня за руку, которую, как ей показалось, чуть было, не пронзила очередная стрела, обратила его в газ и полетела к заветной цели. Ниндзя прокричал ей что-то оскорбительное, попытался вырваться, но у неё не было времени слушать, и не было права на ошибку. Деля свои способности на двоих, она рисковала материализоваться в любую секунду. Нацуки концентрировалась и летела из последних сил. До выхода из мира Летающих клинков оставались считанные метры. Четыре… Три… Два… Один… Она втолкнула парня в удачно незапертую белую деревянную дверь и обессиленно свалилась рядом, почти на него, тяжело при этом дыша, будто после спринтерского забега.***
Её попытка прийти в себя была прервана приставленным к горлу боевым ножом. — Какого черта, Нацуки? Вопрос прозвучал до ужаса пронизывающе холодным тоном. Соник сидел рядом на коленях, не позволяя девушке подняться. Интуитивно он догадывался, что прямо сейчас она не сможет вновь применить свои способности и исчезнуть. А, следовательно, не сможет противостоять ему. Серые глаза смотрели уничтожающе и одновременно с насмешливым интересом. Нацуки была зла, как никогда за всё прошедшее время, проведённое в заточении. Желание ниндзя убить её или просто поиздеваться, его надменный тон, излишняя самоуверенность, неумение работать в команде, игнорирование её переживаний за его жизнь, в конце концов, отсутствие хоть какого-то взаимного интереса — все это доводило её до состояния слепой ярости и отчаяния. Неожиданно для Соника, девушка оттолкнула нож голой рукой и даже не поморщилась от острой боли в центре ладони, вызванной колотой раной. У героини никогда не возникало желания залепить кому-то пощечину. Однако сейчас всё было иначе. Она замахнулась здоровой рукой, но ниндзя, как и прежде, с легкостью перехватил оба её запястья и, не меняясь в лице, завел их у неё над головой, пригвоздив к полу. Нацуки стиснула зубы, но даже не попыталась вырваться. Обида на союзника не позволяла ей трезво мыслить и владеть своим телом. Липкая горячая жидкость медленно стекала на пол по её руке. Брюнет нагло уселся сверху и внимательно посмотрел в тёмно-зелёные глаза. Будто что-то поняв, он наклонился к самой мочке её правого уха и прошептал: — Нашла за кого переживать. О себе побеспокойся… Чужое дыхание опалило ухо и шею, заставив тело девушки вздрогнуть и непроизвольно покрыться крупными мурашками, а пульс предательски участиться. В её глазах по-прежнему пылала обида, но теперь к ней добавилось что-то ещё. «Может ли эта выходка взбесить тебя и заставить сражаться со мной всерьёз?» — Сонику показалось, что заменить сегодня один источник адреналина на другой — это не самая плохая идея. Не отстраняясь от шеи союзницы, ниндзя довольно улыбнулся, поняв, что он достиг нужного эффекта. За всё время с момента знакомства на смотровой площадке телебашни не заметить её знаки внимания мог только полный идиот, к которым Соник себя никогда не причислял. Азарт от прохождения сквозь град из стрел сменился теперь другим азартом и неконтролируемым желанием ощутить превосходство над девушкой. Ответит ли она на его действия или начнет активно сопротивляться — любой исход был для него выигрышным, поскольку ему было наплевать на её мнение. Ниндзя быстро нашел её рот и проник внутрь влажным языком. От неожиданности Нацуки широко распахнула глаза, но по-прежнему не приложила ни единого усилия, чтобы вырваться из цепкой хватки парня. Тело окончательно перестало ей подчиняться, она ощущала себя будто парализованной. Героиня отвечала медленно и неуверенно, но брюнет не собирался сбавлять обороты. Если бы кто-то из них сейчас отвлёкся хоть на мгновение и огляделся вокруг, то понял бы, что очередной мир был фрагментом их собственной реальности — просторный офис открытого типа с белыми стенами и множеством компьютерных столов. Здесь был огромный календарь во всю стену, часы, показывающие 09:32, кулер с питьевой водой и шоколадки в ящиках офисных служащих, которые наверняка успели эвакуироваться из зоны поражения. Оба пленника были бы рады узнать, где они, и нашли бы еще много полезного и нужного для выживания в этой тюрьме, но они были слишком заняты друг другом… Не разрывая поцелуя, Соник, наконец, отпустил руки Нацуки и медленным уверенным движением расстегнул черную мантию. Скользнул пальцами по гладкой, хотя и покрытой мелкими ожогами, коже живота вверх, достиг нижней границы красного эластичного топа и по-садистски медленно очертил подушечкой большого пальца сосок левой груди сквозь тонкую ткань. Героиня в очередной раз вздрогнула и машинально обняла его за плечи, оставив внушительный кровавый отпечаток на спине толстовки. Их самоконтроль балансировал на грани, и риск окончательно потерять бдительность и с головой уйти в ощущения возрастал с каждой долей секунды. Окровавленная толстовка парня и помятая мантия девушки полетели в угол комнаты. Он издевательски прикусил мочку её уха и провел губами влажную дорожку от груди почти до самого низа живота, заставив Нацуки дышать ещё чаще, чем прежде… Земля быстро уходила у неё из-под ног. Перед глазами поплыли цветные пятна, время от времени сменяющиеся то летящим вниз треснувшим пополам камином, в котором больше не горел огонь, то распадающейся на мелкие щепки каравеллой, то исчезающими пиксель за пикселем странной рекой и холмом, то чем-то еще. Это было, по истине, странное наваждение… или же… реальность? Два пленника вновь пребывали в свободном падении. Далеко внизу под ними был асфальт и бесчисленные многоэтажки, а над ними — утреннее голубое безоблачное небо города Z…