***
Мысли хаотично метались в голове, норовя пробить себе путь наружу через черепную коробку. Лёжа в гостиной на диване в сухой одежде и под пледом, Джокер не мог сомкнуть глаз, хотя чувствовал ужасную усталость и слабость от подкрадывающейся простуды. На часах было около четырёх утра, а спать по-прежнему было невозможно. Протяжный кашель кухонным ножом разрезал затянувшуюся тишину. Поначалу он доносился из спальни, но спустя время, зазвучал уже опасно близко. Джокер немного приподнялся, рассматривая пришедшего, уверенно держащего в руках плед и подушку. Он наблюдал, не спрашивал, но был готов к вопросам от основной причины своей бессонницы. Вот только Брюс тоже молчал, продолжая стоять напротив в ожидании чего-то, что могло произойти, но не происходило. Ядовито зелёные глаза шутника с хищным прищуром изучали леденящие душу голубые. Это походило на своеобразную игру, гляделки, в которые оба слишком хорошо играли. «Ещё немного, и тебе придётся кидать мне спасательный круг.» — голубые глаза притягивали, завораживали, гипнотизировали. Джокер чувствовал, что при всём желании уже не сможет отвернуться или сморгнуть, скорее утонет в притягательной синей бездне. Он нервно сглотнул, вжавшись в спинку дивана, но так и не отвёл взгляд, когда Брюс сделал шаг вперёд, затем второй, медленно подбираясь к нему. Джокер отчего-то почувствовал страх, хотя ничего не предвещало беды. Абсурдно было бояться по-домашнему растрёпанного, больного мальчишки, который был значительно ниже и уязвимее его, но он боялся. Проявившаяся ещё с Хэллоуинской ночи непредсказуемость сама по себе внушала некоторый ужас, появляющийся в ночи. Шутнику стало совсем не до смеха, когда Брюс и вовсе улёгся на диван подле него, вольно прижавшись поближе к худому телу, свесив голову на костлявое плечо. — Спокойной ночи, — горячим шёпотом обожгло бледную шею. Брюс рядом продолжал прижиматься к нему, будто видел в нём своё спасение, как люди просят помощи у чего-то внеземного, так и он нуждался в нём…или не в нём? Впервые Джокеру хотелось думать, что эти прикосновения и доверие адресованы ему, не Флеку, ему. Было в них что-то новое, непонятное, неизвестное. Чувствовать жар чужого тела, сбитое дыхание, от которого по коже быстро бежали мурашки, не видеть покрасневших глаз, но физически ощущать поплывший взгляд. Он чувствовал, что нужен кому-то, внутренности наполнялись непривычным теплом. Джокер мог бы оттолкнуть, как уже делал, но вместо этого придвинулся ближе, на пробу обвивая руками продрогшее тело. На миг ему показалось, что оно разобьётся от его объятий, треснет, как стекло или же затуманенный разум Брюса очнётся и забьёт тревогу, но ничего не произошло. Они всё также лежали на диване, когда в окне засверкали первые лучи солнца.***
Запах гари намертво въелся в кожу, не желая пропадать после третьей попытки стереть его жёсткой мочалкой вместе с краской. Джокер извёл на себя целый баллончик освежителя воздуха, но и после такой решительной меры был уверен, что аромат ночных похождений всё ещё остался при нём. Нужен был план, что-нибудь правдоподобное, чтобы не угодить в закрытое пространство. «А если заставить его объясниться? Вот только как? Извините, я тут гулял по пристани и случайно нашёл вашего дворецкого, а вместе с ним огромный горящий корабль. Можно ли придумать глупее?» Уже стоя у двери, Джокер развернулся на носочках и прошёл в гостиную, минуя последствия ночного хаоса на кухне. «Может, не будить? Уже не такой горячий, хоть и хрипишь. По-хорошему, вернуть бы тебя обратно, только вещи всё ещё не просохли да и в ужасном состоянии. Не, будет подозрительно, наверно тебе и впрямь лучше отлежаться здесь пару дней. — шутник осторожно смахнул тёмные прядки чёлки спящего на одну сторону. Всё-таки было в этом нечто необычное, в лёгких касаниях и вообще в том, что не так давно их отношения складывались открытой враждой, а вчера произошло совместное ныряние в чёрные воды с последующим сном бок о бок. — Любопытно.»***
Уэйн метался по кабинету, периодически срываясь к висящему на стене телефону. «Столько нервов из-за одного кораблика? — Джокеру уже отчасти захотелось отступить к лестнице и мирно ретироваться подальше, но, сделай он так, шума, возможно, стало бы ещё больше. — Только на пару минут.» — Артур! Боже, ты…где ты был?! Видел новости?! Теперь кошмары в этом городе творятся ещё и по ночам! — то размахивая руками, то прижимая их к телу выдал Томас. — Чудесно, просто чудесно! Что дальше? Землетрясение, другие катаклизмы?! Ладно, это уже излишне, извини, нервы немного сдают. У меня через час важное совещание в компании, а потом кое-какие дела в городе, а тут подобные ужасы, вдобавок, количество пропавших так и растёт. Я уже не знаю куда обращаться, что делать! — Вспомнить о существовании бритвы и чистой одежды? — произнёс Джокер и тут же кротко усмехнулся в манере Флека. Уэйну ведь и впрямь стоило взглянуть в зеркало. Он выглядел, мягко говоря, не очень в больничном халате, облитый не то кофе, не то смесью похуже и с щетиной на лице. — Тут чья-то кровь завалялась и ещё пятна. А если вы про пропажи, то Брюса я забрал на ночёвку. Видели бы вы эти щенячьи глазки, невозможно отказать. — Что? — в задумчивой манере протянул Уэйн, на ходу врезавшись в книжный шкаф. — Ауч! Артур, предупреждай хотя бы! Где он сейчас? — Спит, не хотел будить, — Джокер пожал плечами, оперевшись спиной о стену. — Что-то вы изо дня в день становитесь всё…нервознее? — Пенниуорт так и не объявился, — убрав минутный бардак, с волнением проговорил Томас. — Честное слово, я очень надеюсь, что он не пошёл по проторённой твоей матерью дорожке, а вера точно не лучшая моя черта. — Это по какой дорожке? — Джокер только каким-то чудом не закатил глаза. Выслушивать о чужом прошлом, где опять бы фигурировала та противная особа, не было ни малейшего желания, однако, выговорись Уэйн и, возможно, уровень его психоза снизился бы на пару ступеней. — Пенни была ужасно любопытной, та ещё авантюристка, — на редкость искренняя улыбка сверкнула на морщинистом лице хирурга, а печальные голубые глаза наполнились какой-то приятной тоской. — Однажды мы попали в кошмарный переплёт событий, случайно стали свидетелями жестокой расправы над старым комиссаром полиции на пристани. Тот человек отказался быть на поводке у мафии, и вот над ним свершилось псевдоправосудие. Нас заметили. Я пытался договориться с ними, убедить в том, что никто ничего не узнает, но им было безразлично ровно до того момента, пока кто-то не заговорил о выгоде оставить меня в живых. Свидетелей, как ты можешь понять, нужно было убрать. Помню, мне вложили пистолет в руку и сказали с едкой забавой: «Валяй.» — Но вы не выстрелили, — хмыкнул шутник, уже не пытаясь играть в сострадальца. Понятно, к чему клонил Уэйн. Хотел как лучше, получилось, как всегда, вот только ему не довелось физически настрадаться от последствий своих действий. Подумаешь, забыл 20 с лишним лет и вдруг опомнился. — Я кто угодно, но не убийца, — с былой серьёзностью заявил Томас. — Идея с Аркхэмом подвернулась сама собой, всё же, людям оттуда никто не поверит, только не учёл, что там нормальные сходят с ума. Когда мы встретились, она уже не была прежней, страх за то, что я натворил не позволил мне вернуться и хотя бы поговорить. И вот теперь мой дворецкий тоже лезет куда не надо и по многу раз. «Можешь рассказывать свои сказки с херовым концом Флеку, ему уж точно понравятся все эти романтизированные страдания и прочий бред, каким сейчас принято отмываться от ответственности.» — Он не девица в беде, наверняка как-нибудь совладает с ситуацией. — Пенниуорт тоже может ошибаться в своих силах. С такой самоуверенностью, как у него, остаётся разве что ожидать посылки в чёрном пакете. «Не мог же он сам организовать взрыв. Чем? Если не Уэйн стоит за этим, тогда кто? На кого ещё он работает?» — Время идёт, — мимолётно напомнил Джокер, кивнув на циферблат настенных часов. — Бегите, я пригляжу за Брюсом. — Артур, исключено, он всё ещё болеет, ему нужно быть здесь. — В месте, откуда он сбежит в два счёта, стоит вам отлучиться за порог? Ладно вам, со мной он не пропадёт. Как раз подлечу переутомление, а он нервы. Все его действия подобны протестам. Получит своё — угомонится. К слову о протестах, вам вообще безопасно ехать в компанию? — После вчерашнего мало кто захочет выйти на улицу в ближайшее время. — Так или иначе, дайте жару прессе, а дальше само пойдёт. — Будешь уходить, захвати таблетки и учебники, ещё пару бумаг, — мысленно взвесив все за и против, ответил Томас, поспешно выпутываясь из ставшего великоватым халата, сменяя его на уличную одежду. — Они в палате, обезболивающее и задания из школы. Пожалуйста, ни шагу на площади, никаких прогулок ночью, а, главное, медикаменты и продукты, — обеспокоенно, но также предельно серьёзно заключил Уэйн, протянув шутнику свой бумажник. — Не мелочись. Я позвоню, как всё уляжется, хорошо? Выглядишь уставшим, а что за странный запах? — У вас уже галлюцинации. Всё в порядке, правда, — немного нервно хихикнув, отсалютовал Джокер, удержавшись от того, чтобы присвистнуть от попавшей в руки кожаной сокровищницы зелёных купюр. — Очевидного не отрицаю, береги себя, и не давай Брюсу полной свободы, это может плохо кончиться. — Понял, не подведу. — Ни секунды не сомневаюсь!***
— Ты готовишь? — Скорее преобразую то, что было в холодильнике, во что-то более целостное, например, омлет. Будешь? «Хм, я точно помню, что здесь присутствовала пыль, цветы были не такие зелёные, а почему пол мокрый?» — Я немного прибрался, — закашлявшись, прохрипел Брюс, оторвавшись от магии на кухонной плитке. — Тебя не было весь день. — Искал лекарства и просто побродил по городу, — в подтверждение своих слов, Джокер забросил на стол пакет с медикаментами, утреннюю посылку из больницы и свежую газету. — Пахнет аппетитно. — Ещё бы, Альфред научил, — с лёгкой улыбкой на лице отозвался Брюс, подмигнув. — Это меньшее из моих кулинарных творений, будь тут побольше продуктов, и можно было бы поэкспериментировать. — Предпочитаю эксперименты в научной области, — достав из верхнего шкафчика пару тарелок и кружек и разложив их на столе, не без смешка добавил Джокер. — А веселящий газ правда заставляет смеяться? — а ты явно знал, к кому обратиться с этим вопросом. — Зависит от человека и дозировки, — с видом эксперта проконстатировал шутник, запрыгнув на барный стул. — Кто-то будет безудержно хохотать, а кто-то максимум улыбнётся. Такое моментальное опьянение. На самом деле эта штука скорее опасная, чем весёлая. Можно надышаться так, что наступит кислородное голодание, а затем и смерть. К слову, закись азота всё ещё используют в медицине в качестве обезболивающего, те же дантисты, чтобы пациент не рыпался. — Ты пробовал его вдыхать? — Было дело, но создавать его в школьной лаборатории куда веселее, чем использовать. — Тебе там нравилось? — Не здесь, и на том спасибо. Вообще, я могу очень долго говорить о том, что будет, если привязать петарду к баночке бензина и поджечь, смешать марганцовку и глицерин, как получить цветной огонь в домашних условиях, но у нас есть более животрепещущие — увидев в голубых глазах явное непонимание, Джокер быстро поправил себя. — Точнее, важные темы для разговора. — Ты выглядел как человек, которой собирался сделать нечто грандиозное, но нуждался в помощи со стороны, — без раздумий ответил юный Уэйн. — Хочешь, прочитай мне нотацию, мешать не стану. — Только один вопрос, — слегка оторопев от скорого высказывания, сказал Джокер. — Ты хотел помочь мне или.? — Там были только мы, больше никого, — пожав плечами, добавил Брюс. Тишина в квартире снова затянулась, прерываемая только короткими приступами кашля мальчика. Джокер не мог понять, что именно снова послужило причиной его ступора. Опять какое-то странное, неприятно светлое чувство завозилось внутри. — Вот что, как насчёт посмотреть телевизор? Иногда там идёт что-нибудь дельное, — наконец пересилив собственные ощущения, предложил шутник. — Почему бы и нет? Я лишь отлучусь на пару минут, нужно сменить повязку, — слегка похлопав по раненной щеке, предупредил Брюс, стянув со стола несколько склянок, включая антисептик. Он уже готов был уйти, как оказался остановлен, едва пересёк порог кухни. Джокеру пришлось опуститься к полу, практически встав на одно колено, чтобы быть на одном уровне с новым сожителем. Бледной, словно у мертвеца, рукой он осторожно прикоснулся к самому краю бинта, очерчивая кончиками пальцев выбившиеся из него нитки. — Больно? — Терпимо, — невозмутимо ответил Брюс, положив свою ладонь поверх чужой. — Но мне правда лучше её поменять. В больнице сказали, что может произойти инфицирование, если этого не делать. Заживление будет длиться куда дольше. — Тогда тебе действительно стоит идти, — с неохотой, но Джокер отстранился. — Полистаешь каналы? Я быстро, одна нога слева, другая справа!***
— Может повременим с изучением анатомии и физиологии? Я думаю, женская раздевалка — не совсем то, на что тебе стоит смотреть. — Наверно, вводная сцена. Она рано или поздно закончится. К тому же, с кем я ещё такое посмотрю? «Вот уж действительно.» Первые кадры фильма со странным название «Кэрри» заставили Джокера засомневаться в его жанре. Остроты ситуации добавляло и то, что шёл он в ночное время, а газета с программой как некстати куда-то запропастилась. «Предположим, это окажется именно то кино, о котором я думаю, что тогда? Он сам переключит или не поймёт, что происходит? Так, только бы себя не накрутить, иначе право объяснять, что за нахрен творится на экране достанется Флеку, и пиши пропало обоим.» Однако вскоре концепция фильма отошла от темы незнания природы собственного тела и вытекающих из этого негативных последствий в виде насмешек со стороны окружающих и перенеслась к иного рода проблеме. Проблеме, что вместе с героиней начинала всё больше нервировать Джокера, вызывать раздражение с каждым новым кадром демонстрации того, как и без того панически боящуюся общества мисс Уайт в очередной раз кто-то унижает едким словом или пытается подколоть. Дома ей угрожает мать в лице религиозной фанатички, вне дома в принципе все как сговорились ненавидеть безобидную девчонку с чертами социофобки и немного необычной внешностью. — А где её отец? — во время очередной сцены в тусклом доме, где почти царил полный мрак, спросил Брюс, повернувшись лицом к такому же зрителю. — Она же не из воздуха появилась. Где второй родитель? — Видимо, ушёл, — в который раз непроизвольно фыркнув, натянуто спокойно проговорил Джокер. — Просто…ушёл? — недоверчиво переспросил младший Уэйн. — Вышел купить сигарет и не вернулся, — наотмашь бросил шутник, нервно постукивая пальцами по подлокотнику дивана. — Кошмар, — покачав головой, заключил Брюс, притянув колени к груди и обвив их руками. — Эта женщина какая-то невменяемая, — с упрёком добавил он. — Кэрри стоит побольше времени проводить с той отпадной преподавательницей физкультуры. Она её вроде опекает. Такая боевая особа, хотя и ласковая, может и позаботиться, и наказать тех мерзких девушек по-своему за то, что над ней издевались. На Альфреда похожа. — Чем? — Он тоже вроде бы и строгий в какой-то мере, но очень добрый и готов протянуть руку помощи. Я тебе не рассказывал, в общем то, в принципе никому, но мы заходили в эту квартиру прежде, а потом пришёл какой-то противный мужчина, высокий, но недостаточно и, словно проглотивший огромный воздушный шарик. «Неужто Рэндалл решил напомнить о себе после того, как я любезно рассказал полиции о его особой неприязни к работничкам Уэйна, о том, что у него было оружие, помимо пистолета, что он дал как бы мне, и подвёл эти события как можно ближе к метрополитену, сославшись на свою законопослушность и случай с подростками в подворотне, как яркий пример того, что с тремя взрослыми парнями я бы физически не справился?» — У него был с собой пистолет, он говорил, что пришёл поквитаться с Артуром, предлагал Альфреду присоединиться. — И? Он присоединился? — Нет, схватил чайник с плиты и вылил кипяток на лицо тому незнакомцу, грозно сказав, чтобы тот забыл этот адрес, иначе в следующий раз в чайнике окажется раскалённое масло или серная кислота. «Этот лакей не перестаёт меня поражать! Сколько ещё интересного скрывается за этой милой английской мордашкой? Теперь даже и неловко за то, что я хотел заколоть того подонка с работы Флека ножницами. Он не просто испортил ему личико, он же лишил его заработка таким изощрённым методом, ай да лакей, обрёк мерзавца на голодную смерть!»***
Но мрачные события фильма оказались сильнее минутного всплеска радости. Спустя ещё немного времени, Джокер сорвался с места и, прихватив с кухни пачку сигарет, вышел из квартиры, не в состоянии больше смотреть на то, что было зеркальным отражением его собственной жизни, разве что без той суперсилы, сопровождаемой скрипом и поехавшей матерью главной героини. «Это всего лишь фильм, просто дурацкий фильм! Ничего подобного! Очнись, это чёртова пародия на твою реальность в женской версии!» На дне пачки оставались от силы две сигаретки, когда буря в голове шутника немного улеглась, и он смог вернуться обратно. К тому времени экранная жизнь бедной девушки разительно отличалась от той, что была показана в начале. Она стояла на выпускном вечере в красивом платье, с парнем, ей хлопали в зале и провозгласили королевой бала. — Она такая счастливая, — сонно и мечтательно прошептал Брюс, ни на минуту не отрываясь от изображения на экране. — Посмотри, как улыбается. — Ага, как же, — подобный финал только больше взбесил и без того нервированного копошением в прошлом Джокера. «В реальной жизни всё обязано было закончиться совершенно иначе. В лучшем случае, бедняжка Уайт угодила бы в психиатрическую больницу, в худшем, повесилась бы или порезала руки от настолько сильного давления со стороны общества, но никак не получила бы всеобщее признание, не делая, по сути, ничего!» Вдруг сверху на девушку вылилась тягучая жидкость, окрашивая её и платье в багровый цвет, а затем ведро сорвалось и упало на её кавалера, сразив его насмерть. За считанные минуты титул всеобщей любимицы сменился привычным ярлыком школьного посмешища. Снова зазвучала скрипучая музыка. Лампы в зале загорелись красным. Пугающая мелодия сопровождала ломанные движения девушки и её безумный взгляд. Сейчас должно было произойти то, что не вписывалось ни в один из предначертанных исходов, но имело место быть. — Тебе не стоит это видеть, — решительно сказал Джокер, прикрыв ладонями голубые глаза. — Но я хочу! — наперекор, сипящим голосом выкрикнул Брюс, однако убирать чужие руки со своего лица не стал. — Нет, не хочешь, — более отчётливо повторил Джокер, продолжив наблюдать за событиями в фильме. Девушка из жертвы превратилась в ночной кошмар всех тех, кто причинял ей боль. Неведомая сила вела её, позволяя заливать концертный зал водой, а затем бросать в неё оголённые провода, заставляя обидчиков умирать в страшной агонии один за другим. «Какая сила, какой нрав, оказывается, не такая она уж и жалкая, что выстояла и заставила их всех заплатить!» Кэрри не щадила никого, буквально идя по головам домой, где её ждал последний этап на пути к превращению в нового человека, переступившего через своё прошлое и настоящее прямиком в туманное будущее. На нём она и оступилась. «Досадно, очень досадно.»***
— Ты как телекинез, только живой. Тебя стараются не замечать, но ты существуешь и местами сильнее своего обладателя. — Он не обладатель, а я не какой-то там аксессуар! Вторая ночь, и снова без сна, разве что не в тишине. Слово за словом и обсуждение фильма плавно сошло на нет, уступив место беседе более личного характера. — Мы разные личности, независимые друг от друга, — затянувшись очередной сигаретой, пытался объяснить Джокер. Прежде ещё никто не расспрашивал его о том, как проходит такое «сожительство», оттого казалось сложным рассуждать на подобную тему перед кем-то, помимо самого себя. — В одном теле? Без зависимости? Серьёзно? — Брюс недоверчиво прищурил глаза, будто бы пытаясь оценить степень правды в словах собеседника. — Расскажи, как это вообще происходит? — Я читал об этом явлении. Литературы не так уж много, но из того, что есть, мне удалось узнать, что у некоторых в теле может одновременно сосуществовать куда больше людей, и у каждого своя память, жизнь. Наверно, мне ещё повезло. Не делай такие большие глаза, нас двое, а будь нас больше…. — с загадочной улыбкой протянул шутник. — Ты бы непременно сократил число. — Мне по горло хватает Флека с его тягой к попаданию в неприятности. — устало сообщил Джокер, затушив сигарету. — У личностей может разниться всё. Начиная от интересов, хобби, жизненных ориентиров, заканчивая темпераментом, ориентацией, возрастом, болезнями, даже полом. — Ты же… — подавившись воздухом, прошептал Брюс. — Я соответствую своему телу, — усмехнулся шутник. — Только возраст подводит. — Ты младше? — Между прочим, на 7 лет, — с гордостью сказал Джокер. — Сколько тогда Артуру? — Сколько дашь? — заулыбался Джокер. — Хм, 31? — с сомнением предположил Брюс. — Откуда такие возмутительные цифры? — сделав удивлённые глаза, воскликнул шутник. — Э, нет, солнышко, конечно понимаю, вредные привычки, недосыпание, депрессия, но неужели настолько плохо с внешностью? — Может…25? — со второй попытки? Неплохой результат. — Может быть. — Тебе 18? Тебе не может быть 18! Как ты вообще получил работу? Окончил школу? — Это уже вопрос к Флеку. Людей развлекать — сугубо его удел. — Как ты думаешь, сколько мне? — мигом полюбопытствовал Брюс. — Ты выглядишь на 9, а ведёшь себя на все 13. Полагаю…10? — Вот это скорость. «Сказать или не стоит? Попробовать, раз уж у нас неформальный вечер откровений?» — Знаешь, я и в правду думал, что меня накрыло, когда я стал видеть тебя в том особняке. В домах, где есть дети, всегда найдутся игрушки, семейные снимки, иногда рисунки на стенах, а там не было ничего. Никаких признаков наличия ребёнка. Только Уэйн и дворецкий, больше никого. Будто тебя не существовало в помине. Такой призрак, оставшийся от прежних хозяев дома. — Ты тоже в каком-то смысле привидение. Ты есть, но тебя словно нет, тень. — У дворецкого своеобразное чувство юмора. — Почему ты в одежде Артура? — минуя неловкую паузу, решился спросить Брюс. — Это и моя одежда, — смутившись, ответил Джокер. — Нет, только его, — упрямо настаивал младший Уэйн. — У тебя правда нет собственных вещей? — Как-то не задумывался над этим… — Тогда самое время обновить гардероб! — решительно заявил Брюс. — Я знаю одно невероятно место, но мы прогуляемся туда завтра, точнее, сегодня, только через пару часов. — Ещё одна просьба, — уже с меньшей уверенностью произнёс мальчик. — Могу я одолжить какую-нибудь старую одежду из шкафа? Скажем, ту, которая тебе уж точно мала? — Не брезгуешь донашивать вещи за старшими? Они вместе даже не превышают стоимости одной твоей водолазки, — съязвил Джокер. — Я думаю, не так важно, сколько стоит вещь, если в ней можно гулять под сильным дождём, валяться на траве, цепляться за ветки деревьев и не волноваться о том, что появилась дыра или она испачкается так, что потом не отстирается, — вдумчиво пояснил Брюс. — Те джинсы, от которых почти ничего не осталось, кроме огромных прорезей, купил Альфред, как и рубашку в клетку, джинсовую куртку и высокие кеды, что всё ещё сохнут в коридоре. Очень заметно, что я выбирал этот комплект сам? — Кто был твоим модным консультантом в день нашей встречи? Какой гений додумался нарядить тебя в ту дурацкую одежду, будто ты только сошёл с обложки детского журнала о классическом стиле? — вскинув бровь, спросил Джокер. — Тот же человек, которого ты или вы чуть не задушили. Уолтер. Формально, до вашего визита он следил за домом и мной, а Альфред в основном выполнял какие-то поручения отца в городе. Он у нас только третий год. Горничная на полставки, как он сам себя называл, — смеясь, поведал Брюс. — Так, ты не против, если я заберу старые вещи себе? «Раз уж так хочешь.» — Что найдёшь — твоё. И почему ты на меня так странно смотришь? — Какой ужас, там под столом огромная крыса! — внезапно закричал Брюс, запрыгнув на край дивана. — Вон же! Настоящий великан! — Где? — растерянно, даже как-то наивно спросил Джокер, пытаясь хоть что-то разглядеть в тусклом свете. — Попался! — зловеще прозвучало за спиной, а затем шутник ощутил чужие руки, обвившие собственную шею. — Спасибо за одежду. «Какая же ты всё-таки смышлёная зараза.»***
— Где вы купили такой потрясающий костюм? Он невероятно вам идёт! Вы наверно на работу торопитесь, а я тут появился и отвлекаю, просто не каждый день выпадает возможность встретить кого-то настолько стильного и полного амбиций! — Ты чей такой, приятель, мм? — Так уж важно, Сэр? Слышите эту музыку? Чудесная композиция для того, чтобы немного потанцевать или вы конкуренции боитесь? — Там, где я работаю, парень, с ней приходится сражаться каждый день. Эй, пианист, сыграй что-нибудь заводное! «Какого чёрта он творит? Стоило только оставить на пару минут и пожалуйста!» Джокер почувствовал резкое отвращение, когда, покинув книжный магазинчик, обнаружил оживление посреди улицы. Прямо перед ним Брюс энергично выплясывал с выряженным в деловой костюм мужчиной, широко улыбаясь незнакомцу. Уличной публике пришёлся по вкусу необычный дуэт. Случайные зеваки хлопали, кто-то из толпы пробовал повторить простые движения. Спонтанное веселье дуновением ветра притягивало прохожих, невольно вовлекая в импровизированное представление. Многих, но не Джокера, который, стиснув зубы, ожидал своего компаньона, сдерживаясь, чтобы не попасть под надзор стоящего неподалёку полицейского. Если бы не день и не служитель порядка, кто знает, как далеко зашла бы фантазия шутника. — Заждался? — прозвучало откуда-то снизу, а затем маленькая ручонка потянула за рукав куртки, вытаскивая из толпы. — Нам нужно уходить и лучше поскорее! — Сначала ты скажешь, что это было! — возмущённо потребовал Джокер, не намереваясь сдвинуться с места. — Помощь нуждающимся, — не переставая лучезарно улыбаться, хихикнул Брюс, кивнув в сторону близстоящего дома. — Смотри выше. Темноволосая бродяжка одинокой тенью мелькнула на пожарной лестнице, озираясь по сторонам и держа в руках неплохую стопку смятых зелёных бумажек, так и норовящих вылететь из цепких пальцев начинающей воровки. «Он только что разыграл это шоу для уличной дилетантки?» — Ей деньги нужнее, а взять она их не в состоянии, так что небольшая выручка для ближнего. — Эй, кто-нибудь видел мой бумажник? Ох, я точно уверена, что положила деньги в сумочку! Куда подевались мои 10 баксов?! Нет, нет, нет, эти часы слишком дорого мне обошлись, чтобы так бесследно исчезнуть! — зазвучали голоса позади, когда музыка начала стихать. — Пойдём побыстрее, только не беги, — сдерживая смех, заставил себя выговорить Джокер, ускорив шаг. Сам факт того, что всех этих зевак сначала заставили веселиться, а потом кинули, не только отняв ложную радость, но ещё и обчистив, как следует, славно приподнял настроение шутнику.***
— Почему мы раньше сюда не заходили? Невероятно, это открытые на всю улицу магазины! И тут можно всё рассматривать и трогать?! Никаких приставучих консультантов и тысячи стоек с одинаково скучной одеждой? Я обожаю это место! «Похоже, ты очень долго был по ту сторону ограды, раз обычная барахолка вызывает у тебя столько эмоций.» Длинные прилавки протянулись вдоль по пыльной улице, открывая взору угрюмых прохожих все изыски прошлых лет, начиная от раритетных номеров автомобилей, заканчивая почти новой одеждой. — Мы здесь только для того, чтобы преобразить тебя, — как бы невзначай, напомнил Брюс, бегло оглядывая торговые ряды. — Или найти что-нибудь интересное? Но сначала мы сделаем вот так, — взяв детскую ладонь в свою, заключил Джокер. — Чтобы не потерялся и, тем более, не нашёл ещё какого-нибудь обделённого жизнью беспризорника. — Она больше была похожа на котёнка, которого только выбросили на улицу, — не без улыбки вспомнил Брюс. — Поаккуратнее с прикормом уличной живности, ведь и увязаться за тобой может, потом легко не отделаешься, — нравоучительно парировал шутник. — Может в этом и смысл? Ого, скорее посмотри туда! Джокер зацепился взглядом за небольшую клетку с сидящей в ней белой мышью. Зверёк забавно копошился в опилках, осматривая свои владения. — У меня когда-то была похожая, — слегка постучав по грязной решётке выпалил шутник, присматриваясь к маленькому созданию. Его вид навеивал старые воспоминания из детства— Снежок, — неоновым светом высветилось в голове нужное имя. — Я нашёл его рядом с разорившимся зоомагазином. Владельцы того магазинчика настолько сильно хотели поскорее освободить помещение, что выставили некоторые клетки возле мусорных баков в ближайшем закоулке. Я принёс его в квартиру, кормил, обустроил домик на письменном столе. Он был моим питомцем, скрашивал серые будни. Но, однажды вернувшись домой, я нигде не мог его найти, пока вечером не отправился мыть посуду, случайно обнаружив, что измельчитель пищевых отходов забился. Так он в итоге и нашёлся, — закончив рассказ, Джокер неожиданно для себя почувствовал, как чужая ручонка только крепче сжала его собственную, возвращая из грёз в реальный мир. — Мне жаль, что с тобой так ужасно обошлись, — сочувственно произнёс Брюс. — Это было очень давно. Идём, мы и половины ещё не прошли, — холодно отозвался Джокер, поспешно зашагав вперёд.***
— Что насчёт этого? Может пора немного изменить цветовую палитру? — держа в руках тёмно-фиолетовый костюм с зелёной жилеткой, поинтересовался Джокер. — Он мрачный, а ты яркий, как фейерверк или петарда, которая влетела кому-то в лицо и взорвалась цветными искрами. Как насчёт той оранжевой рубашки? Может быть, жёлтого свитера? Или тёмно-синего с серебристыми пуговицами костюма? Не такой повседневный, но смотрится эффектно или вот, — напоследок с энтузиазмом предложил Брюс, выудив из стопки небрежно скиданных в коробку вещей красно-чёрный джемпер с ромбами. — Больше на тебя, — поразмыслив, предположил шутник. — Напоминает арлекина. Этакий символ шутовства и печали в одном лице. Удивляется жизни и удивляет окружающих. — Мне более чем хватает одежды из шкафа. Остановимся на тебе, — отложив вещь обратно в коробку, напомнил Брюс. — Определились, ребята? — прозвучал ехидный голосок уличного продавца. — Вижу, решили хорошенько обновить гардероб, — присвистнул забавный старичок в гавайской рубашке и небрежно наброшенной поверх неё потёртой байкеровской курткой, показавшись из тени. — Пожалуй, всё это, — обведя рукой стопку одежды, с вызовом бросил Джокер, самодовольно ухмыльнувшись. — Охохо, давно у старого Барни не было такого улова! — ликующе воскликнул торговец, нетерпеливо потерев морщинистые ручонки. — Слушайте, дам вам одну вещицу в качестве бонуса. Включать в полной темноте, такое шоу будет, ух! Только тссс, моя старушка где-то рядом, более скупой дамочки во всём городе не сыщешь! — устрашающе прохрипел мужчина, достав из кармана необычную лампочку с основой, похожей на черепаший панцирь. — Вы кстати новости смотрели? Уж не знаю, что там творится в голове у этого Уэйна, но моментом этот денежный мешок уж точно воспользоваться умеет, — кряхтя, изрёк мужчина. — Впервые в полиции так много людей, и ведь вовсе не преступники какие-то, а пострадавшие от взрыва, вон ходят, получают еду и вещи в качестве помощи. Тому другому кандидату стоило бы устроить что-нибудь ещё более разорительное, чтобы занять позицию повыше. «Да разве найдётся ещё похожий чудак?» — Есть тут одна мадам, — витая в своих мыслях, продолжил старичок. — Женщина, настоящий аптечный Санта. Ходит по ночам, таблетки раздаёт, днём иногда является. Странная особа конечно. А куда подевался твой малец? Только же здесь стоял. «Как он… Когда?!» — Мне срочно пора бежать. — Беги, беги, стиляга, ребятня она такая, потеряется и с концами. Ох, она там или не она? Да вроде она. Поглядите, вот же ночная кудесница собственной персоной, а вон и твой парниша с ней, — продолжил свои размышления вслух торговец. — Эй, нашлась пропажа! — но его главного покупателя уже не было поблизости. — Тьфу, ну кто ж так за детьми следит?***
«Так навязывать здоровый образ жизни нужно ещё уметь! Колени бы ему прострелить или переломать ноги, чтоб перестал сбегать! Редкостная же зараза попалась!» Очередь из прилавков стремилась к своему завершению. Ближе к полудню людей стало прибавляться, что только усугубляло и без того неудачные поиски. «Зачем я вообще это делаю?! Потерялся и с концами! Уэйном больше, Уэйном меньше! А что если он этого и добивается? Э, нет, как в случае со зрителями на улице уже не выйдет!» Наматывать круги вокруг рынка безделушек не потому, что преследовала полиция, не из-за собственной прихоти, а в поисках одной маленькой пакости. Терпя неудачу за неудачей, он усердно продолжал оббегать уже пройденные места, тщательно, но тщетно осматривая всё и расспрашивая всех, кто только попадался на пути. После часа изнурительных метаний, шутник обессиленно упал у прилавка с уже знакомым грызуном в грязной клетке, жадно втягивая холодный осенний воздух. — Ну как, набегался? — по доброму пронеслось совсем рядом. — Я бы с удовольствием тебя остановил, но ты был настроен так решительно, что не стал. — Ты всё это время сидел здесь и наблюдал, не так ли? — повернув голову в сторону, вымученно прошептал Джокер. — Я тебя ненавижу. — Ненавидь меня в квартире, на улице уже похолодало, — как ни в чём не было ответил Брюс, поднявшись с земли. — Ел когда-нибудь домашнюю пиццу? — Ты только что дал мне повод проверить вместимость духовки, — огрызнулся окончательно измотанный шутник. — Имей ввиду, мы не закончили. — Я мысленно тебя боюсь, а пока хватайся за руку, нас ждёт прогулка в супермаркет.