***
Ардарэн смотрел, как Тэймарт уминает ужин за обе щеки. Мальчишка всё это время оставался беспристрастным, но перед едой вся его спесь оказалась бессильна. После они отправились в стойла за рапторами — Ардарэн уже успел снять одного для Тэймарта, — как вдруг Тэймарт вспомнил: — Мне нужно взглянуть на кое-кого. — Ты его увидишь. Ещё как увидишь! Тэймарт посмотрел с недоверием, и Ардарэну пришлось пообещать: — Мимо него пройти невозможно. В отличие от Гхавэра улицы Эрвендэла были настолько широкими, что спешиваться никто не заставлял, и Ардарэн с Тэймартом бодро скакали через весь город в сторону Пограничья. Те, кто желал или был вынужден идти пешком, двигались по своей дороге, отделённой от проезжего пути заборчиком от рапторов. Тэймарт следовал за Ардарэном, поскольку ехать рядом оказалось неудобно: даже широкая — по меркам того же Гхавэра, ведь больше Тэймарту не с чем было сравнивать — дорога полнилась всадниками и обозами. Многие из последних катились полупустыми — видимо, за день товар хорошо разошёлся. Ведь людей в Эрвендэле было очень, слишком, крайне много, и все куда-то спешили, одна толпа входила в другую, пешеходы и всадники лавировали друг между другом, не говоря друг другу ни слова. Даже когда рапторский хвост задевал чью-то причёску, слышалось сдержанное: «Прошу прощения», — и движение продолжалось. Если Гхавэр захлестнул Тэймарта с головой чужими эмоциями, чуть не потопил, как зыбучий песок, и потащил за собой в пучину к червю, то Эрвендэл нёс его как ровное, но сильное течение сходящего с дюн песка. И «песок» этот был не только белым — то и дело Тэймарт видел в толпе чёрные головы. Он заметил, что нидэмцев чуть ли не столько же, сколько каддцев. А из каддцев далеко не большинство — пустынники. Лесные в закрытых одеждах и совсем не разукрашенные, а весьма скромно, даже по меркам неискушённого Тэймарта, одетые нидэмцы так же молча и сосредоточенно двигались в общей толпе, никак из неё не выбиваясь. Они с Ардарэном объехали бричку, притулившуюся к пешеходной дорожке. Несколько случайных прохожих просочились к ней через толпу и, торопливо отсчитав вознице монеты, занимали последние места. — Забито под завязку! — выкрикнул возница и тронул рапторов, как раз вслед за Тэймартом и Ардарэном. — Ждите следующей, всего пять лучей! К выходу из центра начался холм; бричка свернула на более пологий серпантин, а рапторы Тэймарта и генерала пошли медленным шагом. Закончились старые дома из крупного серого камня с прорезями мелких слюдяных окошек. Началась серпантинная улица свежих зданий с широкими и длинными окнами, в которых Тэймарт разглядел себя на рапторе. Отражение пробежало по стеклу волной, изгибаясь и вытягиваясь в искажении. — Возможно, весь Эрвендэл рано или поздно станет таким, — сказал Ардарэн. — Нидэмская технология оправдала себя, теперь все хотят жить в новых домах с большими окнами. Старая пустынничья архитектура станет историей. Уже сейчас центр города почти не жилой, одни рабочие здания. Зато новым строителям есть где развернуться — окраины заселяются только так. — Новые дома строят нидэмцы? Тут их много. — У них даже есть свой квартал неподалёку отсюда, на окраине делового центра. Живут уже второе поколение. В Пограничье их не пускают, потому каддцы приезжают на переговоры и обучение сюда сами. — И эти нидэмцы вообще не торгуют? — Торгуют. Но товаром покрупнее, чем бусы. Между домов что-то мелькнуло, ползущее по холму, и Тэймарт остановил раптора, чтобы приглядеться. Вверх между редкими деревьями полз вагон. Вроде того, в котором ехал Тэймарт. Стрекотал натянутый трос. — С этого началась разработка железной дороги, по которой ты покатался, — подсказал Ардарэн. — Если можно заставить телегу взбираться в гору — то по ровной-то поверхности что ж не смочь. Тэймарт понял, что в технологиях генерал действительно не очень искушён. Они «посоревновались» с вагоном, который то обгонял их, когда всадникам приходилось объезжать дома и дворы, то отставал на прямом подъёме. Домов становилось всё меньше, вместо пятиэтажных зданий холм облепляли всего двухэтажные, а затем и они кончились, когда Тэймарт вслед за Ардарэном въехал на самый верх, где обрывалась дорога и лапы раптора зашуршали по траве. Ардарэн остановил своего, и Тэймарт последовал его примеру. — Это самая высокая точка в городе. Отсюда видно всё! Погляди. Тэймарт обернулся и увидел закатное солнце — второе уже скрылось за горизонтом. Лучи скользили по песку, делая его ярко-рыжим, и золотили крыши оставшегося позади города. Звенели вечерние насекомые, которых пришлось отгонять ушами. Тэймарт проследил взглядом вдаль, на север, откуда приехал, и увидел вытекающее за крепостную стену огромное поместье. Ардарэн понял, куда он смотрит. — Поместье Эвинов. Громадина Эрвендэла. Родовое «гнездо» Эвинов расползалось по северо-востоку. С такой высоты даже издалека можно было разглядеть усадьбу с взметающимся вверх, словно меч, шпилем, и домики для прислуги, теряющиеся в густых зарослях сада. В высоких окнах бальных залов, просторных трапезных и спален мерцали огни сотен свечей в люстрах — Тэймарт помнил, как они выглядели, помпезные и громоздкие. Ровными квадратами очерчивались поля и ягодники. Ардарэн положил руку ему на плечо. — Давай посмотрим лучше на... — Всё в порядке. «Что он вспоминает? О чём сейчас думает?..» Перед Тэймартом — город, которого он не помнит. Люди, которых он помнит, но хотел бы забыть. Полубезумные глаза матери, белые комки шерсти — близнецы, — сестра и Агэл. Только если напрячься, только если зажмуриться, преодолевая боль в стиснутых зубах, можно достать из памяти большую сутулую фигуру старого мужчины с густо подведёнными глазами — чёрными кругами, из которых, как из пещеры, поблёскивают белки. Его страшный голос Тэймарт до сих пор слышит где-то в подсознании. Помнит, как заползал под мамину кровать, когда этот старик появлялся на пороге. У него были мощные сапоги с металлическими клёпками — они блестели у Тэймарта перед глазами, пока он прятался под кроватью. Затем эти сапоги с шарканьем удалялись, вместе со страшным голосом-рыком и вытаращенными глазами. Иногда вместо деда приходил его молодой двойник в таких же страшенных сапогах. Он постоянно забирал с собой Тэйту, и Тэймарт проклинал его, желал, чтобы с ним что-то случилось... и тут же отменял проклятья, боясь, что они заденут Тэйту. Впрочем, так и произошло. Об этом Ардарэн узнает уже много позже, когда Тэймарт, будучи командиром, разоткровенничается в генеральской палатке, пуская ароматный дымок и подливая из походной фляги себе и генералу. А пока всё это оставалось у Тэймарта внутри, и Ардарэн видел лишь, как блестят остекленевшие глаза. А может, это просто закат... — Поедем, — вдруг сказал Тэймарт, и тон этот был беспрекословным. Он развернул раптора и тронул первым. Ардарэн последовал за ним.***
Они приблизились к Пограничью уже почти в сумерках, но разглядеть каддских героев удалось: Тхаймара и Мэйрана действительно невозможно было пропустить — они предваряли главный въезд в Пограничье. До этого Тэймарт не видел его, поскольку тот то и дело прятался за крышами четырёх- и пятиэтажных домов, пока они с Ардарэном плавно ехали по холмам. Теперь с терминальной площади открылся вид на огромные ворота, по обе стороны которых высились два исполина. Именно так они и располагались на страницах в книге, которую Тэймарт подарил Мэйриадоку. У него перехватило дыхание от узнавания и ощущения близости к тому, что видел лишь на картинках. Два древних героя глядели глазами без зрачков вдаль, поверх Эрвендэла, и Тэймарт чувствовал себя ничтожно маленьким. Вот он, великий Тхаймар — из камня выточены его торчащие волосы и огромный меч. Когда-то он был человеком, который тоже умел радоваться, злиться, совершать подвиги и испытывать слабость перед тем, кого любит… по крайней мере, так повествуют легенды. И теперь они с Мэйраном словно Солнца, далёкие и безмолвные, возвышаются над миром, в котором жили тысячу лет назад и который построили вместе. Тэймарт видел мощные каменные ноги основателей Кадды у самых ворот: здесь начинается длинный тоннель через всё Пограничье в Лес. Теперь, чтобы любоваться героями, пришлось сильно задирать голову. Однако Ардарэн ткнул его в бок, призывая быть повнимательнее: им предстояло влиться в вереницу пеших и всадников — так же, как и в Гхавэре, но людей и кибиток было в несколько раз больше. Здесь среди путников Тэймарт различил гораздо больше лесных, а не нидэмцев или даже пустынников: каддцы, спрятанные в закрытые наряды, чинно правили рапторами, запряжёнными в грузовые повозки и богато украшенные кареты. «Скоро я побываю в Лесу. Подумать только. Неужели я так много увижу за столь короткую жизнь?» Позади оставалась громада Эрвендэла. Родной город, по которому Тэймарт не тосковал и вряд ли будет. Сейчас он лишь предвкушал, сколько нового ждёт его дальше. Города, где живут каддцы, похожие на на него, а на короля и ту женщину с младенцем из поезда. Впервые за всю жизнь мир действительно показался Тэймарту красочным и увлекательным, и он смотрел по сторонам, чтобы всё это запомнить, впитать в себя надолго. Он и подумать не мог, что мир за стеной Старого форта может быть настолько другим... Вереница постепенно исчезала в зеве тоннеля. Изнутри доносилось эхо рапторских шагов и редких отрывистых реплик: здесь люди практически не разговаривали и не смотрели по сторонам, как и в самом городе, озабоченные сами собой. Над головой проплыла арка ворот, исчезли из виду Тхаймар и Мэйран. Эрвендэл остался будто бы где-то далеко, за стеной, отделяющей Пустыню от Пограничья... или наоборот. Сердце ухнуло вниз. Теперь Тэймарт чувствовал себя совсем чужим. Тэймарт подъехал ближе к Ардарэну, и их рапторы пошли вплотную, изредка клацая друг на друга острыми зубами. — Ну что ж, Кион, — улыбнулся Ардарэн и потрепал его по плечу. — Добро пожаловать в новый мир!***
По обе стороны тоннеля, как и на улицах Эрвендэла, шли две дороги, разделяющие очередь на торговцев и путников без груза, проезжавших отдельно на своих рапторах, в кибитках и каретах. Торговцы же двигались мимо них медленным потоком в своих огромных грузовых телегах. Под потолком поблёскивали всё те же светильники, что были в поезде. Пока Тэймарт лежал связанным на поверженном сумеречнике в углу вагона, он рассмотрел, что в кристалликах мерно пульсировал свет, будто светилось, то ярче, то бледнее, какое-то ядро у них внутри. Когда они доехали до Эрвендэла, часть из них успела затухнуть насовсем. — Мой генерал, как работает вот это? — не выдержал Тэймарт. Ардарэн вскинул голову, долго не мог понять, о чём его спрашивают, но наконец вспомнил, что может удивить пустынного мальчишку, каким он когда-то был сам. — А-а, это! Хм. Они... просто светят сами по себе. Их уже находят такими в Южных горах в лесу. В вечной мерзлоте, бр-р. — Мерзлоте?.. — Ну, смотри: Лес — тонкая прослойка по сравнению с песками Кадды. В конце её — горы, покрытые льдом, и вечный снег, падающий с неба вместо живительного дождя. Ну... лёд — это такая твёрдая вода. Под ней — скалы, в чьих прожилках можно найти эти светильники. Ардарэн был там единожды и не хотел бывать больше. Его сущность пустынника сопротивлялась уже Пограничью и его влажному воздуху, а ступив в белую хрустящую мякоть, укрывшую мир на тысячи лучей вокруг, Ардарэн осознал, что если в Солнечном мире есть Сумрак — выглядит он именно так. После ему пол-луны чудилось, что его кости ноют от холода, а в лёгкие забились льдинки, заставляющие отхаркивать собственное нутро. Впрочем, пограничные лекари назвали это «типичной простудой». А какая ж была тогда нетипичная... — Но за счёт чего они светят? — вернул его в реальность новый вопрос Тэймарта. — В них какая-то... энергия? — Да! Энергия! Хорошее слово. Тэймарт правильно почувствовал, что генералу не очень уютно говорить о том, в чём он не разбирается, и не стал смущать его новыми вопросами. К тому же невероятно сладкий запах, которому не нужно было никаких объяснений, заставил раздуть ноздри и вытянуть шею за ним вслед — мимо, в сторону Пустыни, проехала телега, гружённая фруктами. Возница, лесной, заметил жадный взгляд пустынного мальчишки и, фыркнув, поторопил рапторов, навсегда увозя от него вожделенную повозку. — Эй, Кион! — окликнул его Ардарэн. Он уже отъехал на несколько рапторских шагов в сторону от общего потока и теперь отстёгивал левый рукав. — Нам сюда. Особый коридор для высокопоставленных персон и гостей со специальным назначением. Иначе простоим вечность в этих очередях! Тэймарт пристроился в конец новой очереди всего в три всадника. Она двигалась гораздо быстрее, в стороне от других очередей и выше них примерно в Тэймартовский рост. Их рапторы шли самым комфортным шагом над головами людей, скучающих в толпе. А внизу уже собиралась толпа. Тэймарт вытянул шею, чтобы посмотреть перед чем так резко стали скапливаться люди. Путь им преграждали стражники, из которых выделялся один, производящий пассы руками перед лбом и грудью каждого в очереди. Его внимательные глаза поблёскивали в полумраке как энергетические кристаллы под потолком. Он протягивал руку и клал ладонь каждому на лоб, закрывал глаза, втягивал носом воздух и водил второй рукой, словно поглаживая, над их плечами и грудью, пока другие стражники перерывали груз. Засмотревшись, Тэймарт чуть не налетел на Ардарэна. Едущие впереди всадники так же, как тот, отстегнули левые рукава и показали витиеватые татуировки, и стражники сразу же, молча, их пропустили. — Но у меня нет татуировок, мой генерал, — беспокойно заметил Тэймарт. — Не беспокойся, ты же со мной. Тэймарт нервно накрутил поводья на руку. Его генеральская грамота, уже бесполезная, осталась в сумке вместе со старой туникой и рукавами. Он почувствовал себя вновь зависимым и беспомощным, и чувство это ему не понравилось. Он слышал, как непринуждённо Ардарэн перебрасывается фразами со стражниками, держа открытым левое плечо. На нём, помимо незамкнутого солнечного круга, пересечённого мечом, красовался военный знак — яйцо с точкой и длинной линией, похожей на росчерк пера или язык пламени, какой набивают только при возведении в статус генерала каддской армии. Где-то вдалеке горели огни, звучала музыка и голоса. Звякали уже знакомые Тэймарту музыкальные инструменты и даже столовые приборы. Подземный тоннель жил своей жизнью, ничуть не хуже, чем город на поверхности. А за толщей земли, над самой его головой — ступенчатые предместья, многоуровневые улочки и усадьбы, которые Тэймарт видел на иллюстрациях в книгах о великой Кадде. А совсем наверху — королевский дворец, которого он всё равно не увидит. Ардарэн поманил Тэймарта рукой, и тот проехал мимо бдительных пограничных стражников. Их аура была ещё более колючей, чем у пустынников, а взгляды — ещё более пристальными, но пассы руками никто из них не производил. Генерал спешился, и Тэймарт, стараясь не отставать, повторил за ним. Он старался оставаться внимательным, чтобы в чём-то не напортачить. Очаровательно улыбнувшись, Ардарэн сообщил, что желает остановиться на ночлег. Потом сделал короткий жест, будто скручивает что-то в руках, а затем пару раз согнул и разогнул ладонь, изобразив крылья. Один из стражников кивнул, отделился от строя и забрал их рапторов, а Ардарэн завёл Тэймарта в одну из дверей в стене. Дверь привела их, к удивлению мальчика, в просторное помещение, разделённое плотными ширмами на крупные секции. За ними кто-то беседовал, кто-то храпел — но ширмы хорошо глушили звук, позволяя уединиться. Они очутились за одной из таких ширм, в отсеке на две постели. Их разделяла скромная тумбочка — единственный предмет мебели. Тэймарт осознал, что снаружи, наверное, уже глубокие сумерки, которые вот-вот сменятся ночью, а здесь, в тоннеле, вечный полумрак. Даже здесь светили всё те же кристаллы, но не под потолком, а в колбе на тумбочке. Рядом лежал снятый колпак. Сердцевина кристалла мерно пульсировала. Они с генералом по-армейски быстро разделись и заняли свои постели, но Ардарэн ещё не накрыл кристалл колпаком. — Можно вопрос, мой генерал? — Тот позволил. — Почему именно в Лес? Тэймарт ожидал побывать ближе к дворцу, нежели в Лесу. Хотя нельзя сказать, что его это разочаровывало. — Король проводит время в резиденции королевы-генерала Эрны, — ответил Ардарэн. И тихо добавил: — Там безопаснее. Тэймарт настороженно вздёрнул уши. — На короля совершил покушение сверхэмпат. — Голос Ардарэна вряд ли пробивался из-за ширмы, но он всё равно говорил одними губами. Тэймарт следил за ними, чтоб ничего не упустить. — Прямо у самого дворца. Загипнотизировал стражу, подчинил горожанина, прорвался в самое сердце Кадды... Будет лучше, если король побудет как можно дальше, пока Гэрат Ан Эйм и королевская стража прочешут дворец и окрестности. — А тот, со стражей... — Мощный внутренний эмпат. Не сверх-, конечно, но один из тех, кто не чувствителен к гипнозу. Мы расставили их на основных въездах в Пограничье. Тэймарт промолчал — значит, понял. — Я не знаю, как много ты слышал о конфликте Аирэ и Дайериэлов, — продолжил Ардарэн, — так что поясню вкратце. Старуха Аирэ сколотила банду Заката и мстит за то, что Эрна Эвин заняла её место при короле Аргэнде. Род лишился всех привилегий и тщательно скрывается. Тэймарт внимательно слушал, ничем не выдавая беспокойства. Лишь при звуке своей настоящей фамилии едва заметно вздрогнул. Теперь он Кион Тау, стоит об этом помнить. — Они всегда приходят с севера. Из этого я сделал вывод, что прячутся они в Пустыне. Ардарэн не смотрел на Тэймарта: он уставился в потолок, и в глазах его едва заметно пульсировало отражение светильника. Тэймарту не требовался его взгляд: по одной его похолодевшей ауре было ясно, как тяжело ему говорить о банде Заката. Он делал это скупо, информативно, с нарочитой отрешённостью, за которой прятал глубокую личную боль. Даже такой внешний эмпат, как Тэймарт, ощущал это, не зная всего. — Вся Кадда мобилизована охранять короля, — вздохнул Ардарэн. — И, наверно, светлые времена наступят нескоро. Кристалл пульсировал размеренно и ритмично. До этого сердце Тэймарта стучало с ним в унисон, а теперь обогнало его, стуча в два раза быстрее. — Я тоже хочу охранять короля. Ардарэн скосил на него взгляд и снисходительно улыбнулся, хоть до конца и не оттаял. — Ты ещё... — ...Ученик. Знаю. Я имел в виду, когда выйду из... из форта. — Все пустынные воины так или иначе на страже монарха... — Нет. Я хочу охранять короля. Как пограничный стражник. Тэймарт не мог знать, чего испугался Ардарэн. А тот на самом деле подумал, не проговорился ли король в форте о своём дерзком намерении забрать Тэймарта самому Тэймарту. Не посеял ли в душе мальчишки надежду, которую придётся выкорчёвывать. И лучше это сделает Ардарэн, чем снобы из Пограничья. — Защищать короля можно будучи не только бок о бок с ним. Защита нужна ему и в дальних землях. Банда Заката рыщет по Пустыне, сея смуту в сердцах твоих собратьев по оружию. И ты, став пустынным воином, будешь стеречь границу, не давая врагу проникнуть в Кадду. Благодаря тебе враг не подберётся к королю слишком близко. — Меня просто не рады впускать в Пограничье, — сказал Тэймарт и оказался прав. — За исключением того, что я гость короля, пока я ещё ученик. — Да. Да, Кион, так и есть. Пустынник в пограничной страже — то же самое, что лесной в пустынной армии. Это клеймо презрения. Репутация, заработанная пóтом и кровью, построенная на постоянном недоверии и страхе упасть в грязь лицом. Ты будешь ломать себя, чтобы стать тем, кем не являешься по природе. Ардарэн вспомнил не по-пустынному нежное, но решительное лицо Кэтила Тамиэля, его жену Астиэлу, искусно владеющую двумя мечами, и признал, что пришлось слукавить. Впрочем, где сейчас Кэтил и Астиэла Тамиэли? В Свете или в Лучшем мире, всё верно. — К презрению я привык, — равнодушно сказал Тэймарт, перебив его мысли. — На мне уже клеймо сумеречника. Да и кто я? Никому не известный Кион, у которого вместо родового имени — первая буква названия родного города и унизительный суффикс принадлежности. Пот и кровь меня ждут везде. — В Пустыне всем плевать, из каких низов ты выполз. Ты воин, и у тебя есть честь. — Неужели. — Перемены в эмоциях Тэймарта выдала не интонация, а только вскинутая бровь. — Старый Свет во главе с господином Эвином пустит таких, как я, лишь на восточный фронт. А там, даже в Старом форте известно, — верная смерть. Он так произнёс «с господином Эвином», что Ардарэна передёрнуло от этой издевательской попытки Тэймарта отдалить себя от своего рода, чего окружающие от него и добивались. Это казалось пугающим в своей неизвестности. Как будто зверь затаился, чтобы нанести удар. Тэймарт закрыл глаза, желая скорее закончить разговор, чем уснуть. По крайней мере, так показалось Ардарэну. «А ещё, он прав, — подумал генерал. — Сумрак меня возьми, он прав. Как мне его убедить? Почему я не могу нащупать никаких слабых мест в его ауре, чтобы было на что давить?..» Ардарэн протянул руку к тумбочке и накрыл кристалл колпаком.***
Лес Кадды встретил Тэймарта прохладой и многочисленными растениями, тянущимися к Солнцам. Вьюны плотно оплетали колонны, устремлённые в непривычно синее небо, и цвели синими и фиолетовыми цветами. Бутоны были размером с кулак Тэймарта. Здесь Солнца не жгли: они бросали мягкий свет на обожжённую, обветренную кожу пустынников сквозь кроны деревьев, рисуя на ней причудливые узоры. Воздух казался очень влажным, как после дождя. Чем ближе к тоннелю — тем больше местность напоминала оживлённые торговые площади того же Гхавэра, но чем дальше рапторы несли их по лесной дороге — тем более размеренной становилась жизнь. Всё реже встречались нидэмские торговцы и пустынники, и улицы лесного города полнились светлолицыми длинноволосыми мужчинами и женщинами в почти одинаковых одеяниях в пол. Женщины при виде Ардарэна и Тэймарта смущённо отводили глаза, а их мужья провожали пустынных гостей долгими взглядами, не выражавшими особого дружелюбия. Кое-кто всё же узнавал Ардарэна и почтительно ему кивал. Некоторых лесных девушек, упрятанных в закрытые платья, бросало в краску, когда генерал проезжал мимо, лучезарно им улыбаясь. Теперь и на Тэймарта не косились: генерал с утра пораньше раздобыл ему новую форму. Кинул поверх его старой и выцветшей туники — ярко-зелёную. С неразработанными ремешками на свежих рукавах пришлось повозиться. Пока Тэймарт пристёгивал их, Ардарэн потешно лохматил и без того торчащий хохолок на макушке, приговаривая, что они с Кэдисом «два старых дурня», раз не озаботились приодеть «Киона» для выезда в люди. — Доброго Солнца, генерал Ардарэн! Тэймарт обернулся и увидел высокого немолодого лесного мужчину, шедшего по улице выше проезжей части, который поднял руку в приветственном жесте. Он был одет в расшитую серебром зелёную мантию и убирал волосы в пучок, кроме височных косиц, украшенных двумя парными заколками, подчёркивающими его высокие скулы и тонкий, но выразительный подбородок. — Решил навестить короля в его резиденции со своим учеником? — Доброго Солнца, господин ректор! В Пустыне не принято брать на обучение несовершеннолетних школяров, так что нет — он всё ещё ученик военного форта. Ректор обвёл Тэймарта смешливым взглядом продолговатых прищуренных глаз. Тот привычно опустил голову и стал смотреть, как лапы генеральского раптора утопают в траве. Любой взгляд казался Тэймарту попыткой прощупать его. И узнать. — Кто знает, что теперь происходит в мире за Пограничьем в эпоху перемен. Да и, я слышал, сын господина Ан Эйма очень ждёт встречи, когда вырастет. — Стало быть, свидимся, — напряжённо улыбнулся Ардарэн. Лесной склонился по-пограничному, держа руки перед грудью. Его рукава были настолько длинными и широкими, что не было видно ладоней. — Передавай мои пожелания здоровья и долгих лет последнему из Дайериэлов. Ректор одарил их сдержанной усмешкой и пошёл своим путём. — Это Разаэль Аз Рэд, новый ректор каддского лесного Университета естественных и классических наук. Хороший парень, если брать в расчёт, что лесной. Тэймарт смотрел вслед удаляющейся в толпе фигуре Разаэля. Свет пробивался через зелёные кроны у самого неба, подсвечивая рыжие пушинки, стоящие в воздухе крошечными звёздами. Вся улица будто пропиталась сладким дурманящим ароматом. — Тут так пахнет... — выдохнул он. — Пыльца, — пояснил Ардарэн. — Повезло, что у тебя нет от неё раздражения. Многие, кто не привычен к Лесу, начинают беспрестанно чихать. — А как же пустынники вроде тебя здесь находятся? — Годы привыкания. — Ардарэн выразительно шмыгнул носом. Дома строились из дерева и сплошь покрывались вьюном. Тэймарт даже не сразу разглядел их через сплошной зелёный ковёр, усеянный цветами и ягодами. — Смотри — здесь ещё нормальные дома, — сказал Ардарэн, — но скоро они тебя удивят. И правда: миновав раскинувшееся слева от тракта поле, они въехали в настоящий лес. К небу стремились абсолютно прямые стволы, между которых тут и там свешивались верёвочные лестницы. Проследив вдоль них, Тэймарт, задрав голову, увидел взгромоздившиеся прямо на кроны дома. На бревенчатых террасах возились дети, совершенно не боясь свалиться. Это у Тэймарта замирало сердце, когда он видел, как мальчишки толкаются, балансируя на краю настила под восхищённые вздохи девочек. — Чего смотришь? — крикнул вниз Тэймарту один из мальчиков: с волосами, стянутыми в хвост, длинными тонкими ушами и длинным бледным лицом. — Залезай, посмотрим, сможешь ли удержаться, пустынник! — Пустынник? — хором откликнулись остальные и сгрудились на краю, чтобы поглядеть на «диковинку». — Какие огромные губы! — протянула остролицая девочка с задранным кверху носиком. — Фу! — Уши в разные стороны! — подхватила другая. — И вообще, увалень какой-то! — прыснул второй мальчишка. — Мы б его сразу полетать заставили! — Ох уж эти дети, — бросил Ардарэн. У соседнего дома, на таком же деревянном настиле, стоял расставив ноги парень постарше и целился из длинного лука в закреплённую на стволе мишень. Тэймарт заметил его несколько лучей назад, и с тех пор он так и не спустил стрелу. Целился, прикусив язык, отведя назад дрожащие от напряжения уши. Вдруг щекотка коварно заскребла у Тэймарта в носу; от попытки сдержаться у него аж в ушах зазвенело. «Кажется, у меня всё же есть от неё раздра...» — только и успел подумать он, как тут же звонко и оглушительно для самого себя чихнул. — Вот Сумрак! — когда разложило уши, он услышал гневный вопль сверху и вскинул голову. — Проклятье Сумрака! Я почти прицелился! Стрела, которую юный лучник так старательно направлял в центр мишени, теперь торчала из соседнего дерева. Пришлось бы перелезать к соседям, чтобы её достать. — П... прости! — крикнул вверх Тэймарт. — Я тебя... э-э... напугал. Парень завертелся, не понимая, откуда голос; наконец глянул вниз и фыркнул. — Напугал, вот ещё! Ты просто испортил мне выстрел! Мальчишки, задиравшие Тэймарта, увидели стрелу и полезли её доставать. Цепляясь друг за друга, они помогли самому рослому дотянуться и ухватить стрелу за самый край оперения кончиками двумя пальцев. — Ы-ы-ы! Достал! — прокряхтел он. Друзья потянули его обратно. Наконец остриё выскочило из ствола, и ребята повалились на настил. — Добыча! — Мальчишка вскинул руку со стрелой. Его глаза блестели. — Эй! Это моя стрела! Отдай! — закричал неудачливый стрелок. Мальчишки дружно показали ему языки. — Что-о-о?! Да вы знаете, сколько одна такая стоит?! Не вернёте — я скажу отцу!.. Тэймарт и Ардарэн уже проехали под ними, не дожидаясь окончания перепалки. — Как тебе Лес? — поинтересовался Ардарэн. Тэймарт крепко задумался. — Впечатляет. Но трудно поверить, что когда-то вся Кадда была такой. Ещё во время Тхаймара и Мэйрана. — Была, — вздохнул Ардарэн. — Лесные считают нас, пустынников, тихой угрозой, которая однажды вместо того, чтобы защищать их от врагов, обрушится на них сама. Посмотри, — он кивнул в сторону, и Тэймарт увидел женщину с дочерьми, собиравших какие-то яркие плоды в саду под своим домом, — здесь фрукты растут прямо на деревьях, рви и ешь. Когда-то в Пустыне было так же. — А потом случилась катастрофа. Я читал. — Значит, знаешь, что было дальше? — Северные каддцы тщетно пытались восстановить свои земли, но на них так ничего и не росло. Посевы погибали, зверям негде стало пастись. Рационом стали коренья и вода, которую добывали из глубоких скважин, но бурить их было всё трудней. Часть предков сегодняшних пустынников двинулась на юг, где ещё оставались леса и плодородные почвы. Только вот, чтобы защитить землю от опустынивания, южные каддцы возвели Пограничье — рубеж между цветущими тропиками и иссушенной землёй. На севере, за Пограничьем, остались те, кто согласился стать «щитом Кадды», но пограничники и лесные до сих пор боятся мигрирующих пустынников. Они считают, миграция приведёт лишь к перенаселению, мародёрству и гражданской войне. Ардарэн невесело усмехнулся. Тэймарт вопросительно взглянул на него. — Я где-то ошибся? — Тёмные времена в истории славной Кадды. — Ардарэн не стал отвечать прямо. — О них нельзя забывать. Пока лесной улыбается тебе, помни: он ждёт от тебя угрозы. — Лесных в Пустыне тоже не очень жалуют. — Конечно. Считают угнетателями с кучей безусловных привилегий. Например, возможностью питаться фруктами, а не кореньями лишь по праву рождения. — Можно спросить, мой генерал? — аккуратно осведомился Тэймарт, и Ардарэн кивнул. — А ты рад, что можешь жить здесь? Тот усмехнулся. — Здесь я бываю редко. В основном обитаю в Пограничье, да и то часто покидаю его в пользу Пустыни. Я ж боевой генерал, в конце концов. — А можно ещё вопрос? — Валяй. — Как ты попал сюда, в Пограничье? Ардарэн вновь усмехнулся, на этот раз дружелюбнее. И вместе с этим — печальнее. Откинул голову назад, прикрыл глаза, предаваясь воспоминаниям. — Благодаря королеве Эрне Дайериэл. Это она привела меня в этот цветущий мир из мира засухи и голода. Что-то увидела во мне... И надеюсь, за всю свою жизнь я ничем не посрамил её благородный поступок. Он скосил на Тэймарта свои светло-зелёные смеющиеся глаза. — Так ты не из одного из великих родов? — тихо спросил мальчик. — Не из косвенных родичей Дайериэлов, вроде тех же Хэгаллов... или Эвинов? Последнее он произнёс совсем беззвучно. Всё же в своём родстве с Ардарэном Тэймарт сомневался. В ответ на все его предположения генерал лишь мотал головой. — Нет, Кион. Я никто: ни Хэгалл, ни Дайериэл. Я — бывший Арди Ар из Гхар-Эрана. Точнее даже, из местности, которая некогда была деревней близ Гхар-Эрана, пока напрочь не высохла. В Тэймарте вспыхнул огонёк, который был заметен даже сквозь его безэмоциональные глаза. — Ты смог вырваться из низов... — Милостью королевы, за что обязан ей до конца дней. Тэймарт стиснул рапторские вожжи во влажных ладонях. Незаметно для себя Ардарэн заронил в нём надежду. И решимость. Пусть его не приведёт в Пограничье монарх. Он сам придёт к монарху.***
Пятки Мэйриадока как раз исчезли в широких густых листьях кроны, когда под деревом прошёл Кэол со своими стражниками. Затаив дыхание, король смотрел на их медленно движущиеся макушки, и надеялся, что деревянная дощечка «пятнашек» не выскользнет у него из потной ладони в этот самый момент. Будет странно, если вещи короля — или сам король — свалятся на главу стражи, когда, по заверениям самого монарха, он должен отдыхать в своей комнате. «От Ардарэна с Тэймартом всё никаких вестей», — подумал Мэйриадок. Король поуютнее устроился на ветке, оперевшись спиной о ствол и скрестив ноги. Пустынник так сидеть точно не смог бы, а тело Мэйриадока обладало природной лесной и пограничной гибкостью. Как ни крути, а мало в нём, должно быть, от пустынника. Король принялся осторожно, закусив язык, двигать кубики с цифрами по рядам. Обычно он вдохновенно щёлкал ими до треска, но теперь приходилось быть тихим. — Господин Кэол! — окликнул садовник командира стражи. Глаз короля выглянул между листьев: садовник бежал, держа в ладонях ящера-летуна со свитком, притороченным к лапке. Зверь пищал, требуя заслуженного угощения. Садовник сорвал с куста ягоду и сунул в незакрывающуюся от писка пасть. Только тогда летун удовлетворённо заурчал и позволил Кэолу снять письмо с лапки. Прочёл Кэол быстро и деловито обратился к страже: — Генерал выдвинулся из тоннеля. Им тридцать лучей пути. — Уведомить короля? Откуда-то с верхних веток на плечо Мэйриадока густой каплей шлёпнулся слизняк, похожий на жареное яйцо, у которого вместо желтка — выпуклый неподвижный глаз. От неожиданности и отвращения Мэйриадок издал сдавленное мычание и двумя пальцами пульнул слизняка прочь. Тот смачно впечатался в лист и заскользил по нему, оставляя за собой влажный след. «Живая ты яичница!» — в сердцах подумал король, с отвращением глядя на растёкшуюся на плече слизь. Услышав шлепок, Кэол повернул ухо к дереву. Слух у главы стражи был невероятно тонким, и Мэйриадок предпочёл не дышать. — Не беспокоить короля, пока генерал с мальчиком не пересекут изгородь. Когда белые головы стражников и цветной платок садовника скрылись, Мэйриадок облегчённо выдохнул. Шкрябая ногами по стволу и едва помогая себе одной рукой, он чуть ли не съехал по дереву, попутно содрав кору. Если бы садовник ещё был здесь — взвыл бы от отчаяния. Мэйриадок посмотрел на «пятнашки», затем на дом, в который ушла часть стражи, и, чтобы точно не потерять, спрятал головоломку в кустах, которые сегодня садовник уже подстриг и вряд ли снова туда полезет. — Тише, Эри, тише! — прошептал Мэйриадок, пробравшись в вольер. Его невоспитанный ящер запрыгал в предвкушении скорой поездки. — Не подведи меня в этот раз! Кое-как король вывел раптора из вольера. Выглянул из-за угла, оценивая обстановку: стражники далеко, вон, едва можно разглядеть два солнца на их плащах. — Пора! Ну! — Мэйриадок вскочил на ящера, и тот, не ожидав такой наглости, вскинул передние лапы. — Эри, пожалуйста! Я очень хочу встретить Тэймарта и Ардарэна. Будь умницей! — И, вздохнув, добавил: — Я дам тебе половить мух, так уж и быть. Подействовало ли на Эри именно это, неизвестно — Мэйриадок не мог чувствовать собственного зверя, — но раптор тут же оттолкнулся от земли и огромными прыжками понёс короля в лес.