* * *
Днём в «Золотом грифоне» царило привычное оживление. Коты орали будто март на дворе, а многочисленные посетители вовсю лицезрели весьма занятную сцену, разыгравшуюся между двумя весьма знаменитыми людьми. Мстители ругаются из-за манги — кому расскажешь, не поверят. — Если мистер Поттер называет своё кафе семейным, почему на полках стоит эта… эта… — Порнография? Это Берсерк, арка Золотой век! Классика, знать надо. Старк и Роджерс, как обычно. Собачатся по пустякам. Даже знаковая арка знаковой манги может довести их до мощного разруга. Клинт, также взявший томик на почитать, переглядывался с Наташей и тихо посмеивался, пока не перевёл взгляд на страницу. — Что. Это. Такое?! На него со страницы смотрело нечто деформированное и спиралевидное. Очень похожее на улитку… Как по волшебству, появился Поттер — владелец этой жуткой смеси кофейни и зоопарка — и вперился взглядом в страницу. — Это же Спираль Ито-сенсея! Сто лет не читал. Знаете, я к нему периодически хожу на консультации… Зубы беспокоят, вдруг протезирование потребуется? Едва заметно улыбнулась Наташа. Аккурат перед тем, как Клинт решил слиться с кошачьим окружением под столом. Всяко безопаснее, чем читать всякие ужастики. — Я, кстати, именно у Ито-сенсея учился азам боди-хоррора. У меня его много… один Волдеморт чего стоит… Наверху что-то бухнуло. Одна из кошек прыгнула Клинту на голову, и он вынырнул из-под стола. Снова бухнуло. Роджерс уронил том Берсерка на пол. Третий бух раздался одновременно со звуком разбитой чашки и отпрыгнувшего от пролившейся горячей жидкости Старка. — Да что там творится?! В зале поднялся шум. Количество недовольных росло. Поттер выбежал вперёд, хлопая в ладоши: — Друзья! Спасибо, что пришли. В «Золотом грифоне» вам всегда рады, но сейчас нам нужно закрыться. Есть проблемы, которые нужно решить. И всё мигом опустело, не успел Клинт и глазом моргнуть. Владелец кафе пожал плечами, подразумевая, что подобное происходит не в первый раз. — Я поднимусь и посмотрю, что там. И позвоню То-тян. Такахидо, созови всех остальных. И Поттер скрылся на лестничном пролёте. Клинта насторожило одно: слишком уверенно он туда поднялся. Если там происходит что-то опасное… — Нам тоже туда надо. И, надо же, Клинт был готов поклясться, что Старка перекосило: — Ты с какого дерева упал, Бартон? Выключил свои слуховые аппараты, когда я рассказывал? Если Брюс сегодня не спускался, то он там. А значит, весь этот шум он поднял. Хочешь, чтобы от тебя и костей не осталось — вперёд! Только потом жди, что Брюс закопает самого себя в могилу рядом с твоей. — Тони, мы ведь должны убедиться, что он не причиняет никому вред? Даже себе, — сказала Наташа. — Ты больше нас знаешь о том, что произошло с ним. — Поттер знает больше… — В любом случае мы должны быть там, — сказал Роджерс и этим поставил точку. Они же Мстители, что может пойти не так? Как оказалось, пойти не так может всё. Начиная разгромленной комнатой и заканчивая укушенным Клинтом. Никакой шпионский опыт не подготовил бы к его к тому, чтобы стать чьим-то лакомством. — Сук… кулент завявший, отцепите его от меня! Я жить вообще-то хочу! Кровь теряю, умираю!.. Он явно не заслуживал быть съеденным, пусть и собственным товарищем по команде. Его буквально с боем отвоевали и также с боем привязали невменяемого и почему-то покрытого кровью Беннера к кровати. Благо Поттер соизволил использовать свои… Чудеса. Магией то, что вытворял этот мужчина, у Клинта язык не поворачивался. — Ну и когда твоя зазноба соизволит прибыть? — Знаешь что, Старк?! Я с тебя самолично шкуру сниму, если хоть краем глаза на Томоко сально глянешь! Моргалы только так вырву, заспиртую и Шу подарю. На день рождения. Старк пробормотал что-то про то, что у него есть Пеппер и, махнув на все рукой, спустился вниз. Клинт перевёл взгляд с двери на кровать: Беннер странно затих. Его глаза были пусты. И эта пустота пугала до чёртиков. — Я видел такое… На войне, — проговорил Стив. — Контузия… потеря рассудка. Мы все должны молиться, чтобы Брюс выкарабкался. — А что насчёт крови? Она ведь не… — Датчики, которые я установил, зафиксировали низкий уровень радиации. Почему?.. — спросил себя Старк где-то в коридоре. Все присутствующие промолчали. Кроме Поттера, чёрт возьми. В каждой бочке затычка, лишь бы всем помочь. — Только не вой, — предупредил Поттер, выливая на плечо Клинту какую-то жидкость, от которой рана болезненно затянулась. Ему не привыкать к боли, без неё цирковая жизнь не представляла себя. Шпионская тоже. — А что, кто-то выл? — И не один раз. Клинт хмыкнул. Определенно, боль от укуса не самое страшное, что может произойти. А вот злой Поттер определённо зрелище интересное. Он остервенело махал палочкой, и комната возвращалась в относительно нормальное состояние. — Здесь мы закончили. Дальше я сам, — сказал Поттер. — Вопросы? Нет? Отлично, а теперь спустились, там, наверное, уже все собрались. Наташа кивнула и увела Клинта и Стива за собой. Клинт бросил последний перед уходом взгляд на Гарри Поттера и поднял большой палец вверх. С таким хорошим человеком Брюс не пропадёт. А тем временем Гарри Поттер заключил в объятья свою девушку, спустившуюся с лестницы на крышу, предварительно отложив её сумку на тумбочку. — Есть что-нибудь новенькое для меня, Гарри-тян? — спросила девушка, поправив прядь волос. — Лечебные мази, учебные пособия?.. — Есть кое-кто, кому нужна помощь, — сказал он и указал на кровать. — Каким-то образом он смог навредить себе и, возможно, даже не осознавал этого. Девушка вздохнула: — Развяжи и переверни его, чтобы я могла работать. К радости Гарри, Беннер окончательно успокоился и заснул. Было достаточно просто снять с него свитер — сопротивляться у сонного тела банально не было возможности. Гарри едва не проглотил язык, заметив на теле друга странные чёрные пятна, но решил отложить этот разговор до лучших времен. Только со смешком заметил: — Узнаю руку твоего кузена, То-тян. И как давно?.. — Это ещё ничего, ты бы видел, что он делает дома… — Томоко! Ну не сейчас! Может быть включить что-то, чтобы ты настроилась? Девушка покачала головой. Легким движением пальцев она начала рисовать узоры на теле Брюса от сердца к тем местах, о роли которых знала только она сама. Она вела, прикрыв глаза и напевая под нос красивую мелодию, подозрительно похожую на колыбельную. Дольше всего она задерживалась на области ключиц. То плавно вела вдоль и поперек, то надавливала пальцами на видимые только ей точки. Гарри искренне восхищался своей девушкой, Томоко Ёсида, как в первый раз любовался её техникой амма. — Я не заслуживаю тебя, дорогая, — сказал Гарри, улыбаясь, когда Томоко закончила. — Хочешь подождать, пока он проснётся, и познакомиться с ним поближе? Или вместе спустимся ко всем? — Иди ко всем, я справлюсь. Послав воздушный поцелуй, Гарри вышел из комнаты. Томоко же открыла окно. На улице шумно, как и всегда. Все идут по своим делам: взрослые на работу, дети играют… Машины, мотоциклы, велосипеды, пешеходы — столько звуков, цветов и запахов, что голова кругом идёт. Так вот ты какая, жизнь. Кто бы ни подарил её, мир заслужил этот подарок. Послышались стоны. Томоко вздохнула и закрыла окно. «Есть кое-кто, кому нужна помощь, да, Гарри?» — подумала она. Подошла к кровати. Этот… кто он? Наверное, не имеет значения. Ему тяжко. А если кошмары?.. Его нужно разбудить! Любимым методом Томоко при таких проблемах со сном является дружелюбие, широкая улыбка и упавшие на лицо спящего солнечные лучи. А ещё сдернутое одеяло или, как в данном случае, полотенце и задорный крик: — Подъем! Действует безотказно. В данный момент тоже. Мужчина взвизгнул и моргнул, будто бы пытаясь прогнать плохие сны и осознать, где он находится. — Я никому не навредил?.. — прошептал он. Этот вопрос разбил Томоко сердце. Через что ему пришлось пройти, чтобы задавать его явно не впервые? — Только себе, — ответила она. — Гарри… Он скоро придёт и скажет больше, я просто не в курсе всего. Мужчина сел и откинул голову к стене. — Я чувствую вкус крови… Вы лжете, я напал… На кого я напал? — он раскачивался и обнимал себя. — Почему, почему?.. Томоко едва хватило сил натянуть улыбку. Распереживавшись, она могла сделать хуже. Увести разговор в другое, нейтральное русло… — Я вижу, что мой кузен времени не терял. Когда появляется клиент, Кэзуо цепляется за него всеми конечностями и кагуне. В нём рождается фейерверк идей, и он готов воплотить в жизнь все и сразу… Томоко остановилась, чтобы дать собеседнику возможность вставить слово. Нет смысла говорить и говорить, не имея обратной связи. — Ну… Всю жизнь был ботаником, так почему бы не попробовать отойти от этого образа? — мужчина пожал плечами. — Кэзуо… скажем так, он убедил меня попробовать начать сначала. — Я рада. Правда. Он хороший парень, за своих горой встанет. Доверяет всем, прозвища даёт… — Томоко остановилась, будто вспомнила что-то. — Вы Феникс, не так ли? Мужчина несколько раз моргнул в недоумении. Взял полотенце и смял его. Скрыл за ним лицо. — Почему?.. Почему он назвал меня так? Я не заслуживаю… — Стоп. Вот тут стоп. «Я не заслуживаю»? Мало кто может найти в себе силы идти дальше, когда в жизни что-то меняется в не лучшую сторону. Феникс, мне Гарри рассказывал, может выдержать вес нескольких человек, а его слёзы исцеляют даже смертельные раны. Мужчина едва сдерживал рвущиеся рыдания: — Я не такой… Я только разрушаю всё, к чему касаюсь. Когда не смог… не смог покончить с собой, отправился туда, где не от кого людям ждать помощи. Лечил их, не требуя денег, не имея лицензии. Но от судьбы не убежать. Я не герой… и даже не человек. Больше нет. — А разве человек это только мешок из мяса и костей? Гули те же мешки, только там вместимость побольше. У всего есть жизнь, есть душа. А как ею пользоваться, уже её собственный выбор. Тело лишь сосуд, не более. Имеет значение только то, что мы делаем. Повисло молчание. Лишь приглушенные рыдания слышались в комнате. Тяжесть момента давила на Томоко, и она, резко извинившись, выбежала из комнаты и закрыла за собой дверь. Последнее, что она услышала, было криком раненого зверя: — Я заслужил!Заслужил
11 марта 2021 г. в 10:00
На кухне стоял пар. Сквозь него пыталась пробиться предрассветная дымка. Ещё немного, и кухню придётся освободить. Но не готово. Ещё не готово. Нужно выдержать препарат хотя бы ещё полчаса.
— Давно не виделись.
Снова он. Чужак. Сально смотрящий на него, томно дышащий…
— Нам здесь не место, фальшивка. У нас есть хозяин.
Питомец.
Брюса замутило. Что этот… что ему нужно?
— Пойдём к нему. Я хочу… Хочу к нему. А ты хочешь? — Он прикоснулся к Брюсу, и его будто ударило током. Так было только с одним человеком…
С Бетти.
— А, я забыл, что ты не в курсе. Они помогли мне понять себя, какова цель моего пребывания в этом мире.
Он лжёт. Наверняка. Но внутри всё молчало, не давало знать, что правда, а что нет. Агрессивный поцелуй в висок стал последней каплей.
— Исчезни, — сказал он.
— Я не исчезну, — чужак просунул руку в брюки. — А ты исчезнешь. Ты же хочешь исчезнуть, да?
Писк таймера развеял наваждение. Готово. Осталось утрамбовать препарат в удобную форму и испытать его.
Обратного пути нет. Скоро он пройдёт границу между жизнью и смертью. Осталось буквально всего ничего: в дневнике, на самой последней странице, крупными буквами были начертаны дата и слова:
07/31/12
СЕГОДНЯ Я УМРУ.
Сложно было представить более идеальный момент — Гарри станет ещё немного ближе к возрасту Мессии. Который Брюс уже лет десять как миновал. И к чему они пришли? Гарри нашёл себя, стал известным в своих кругах автором и, даже несмотря на тяжёлые воспоминания, принимает всех, кому нужна помощь. Брюс же… сдался. Смысл делать что-то хорошее, если все всё равно будут видеть чудовище, а не человека? Если его всё равно втянут во что-то, что наверняка принесёт вред и организаторам, и тем, кто не имеет отношения ко всему этому. После столкновения с Дьяволом стало хуже. Каждый получает то, что заслуживает. Видимо, он заслужил окончательно обратиться в монстра. А значит, заслуживает смерти.
Ещё и этот чужак… То, как он говорит, действует — это очень похоже на сексуального маньяка. Перед глазами встали иллюстрации, так часто сопровождавшие последнее время публикации на тему феминизма. Выставка одежды жертв насилия… Жёлтое платье, в котором маленькая девочка, ещё даже не школьница, вышла погулять. Форма, в которой девушка играла в баскетбол. И они не виноваты. Виноват тот монстр, что напал на них.
Брюса вырвало в раковину. Слишком яркими были возникшие картины, слишком живое воображение… А сквозь горечь на губах пробивалось что-то тёплое, кажущееся уютным, родным. Как тогда… Брюс стиснул зубы. На него напал и избил Дэйсьюк Такахидо — брат одного из друзей Гарри. Он же его и похитил. Отдал на растерзание безумному ученому, даже, как иронично, отдал часть себя, чтобы Брюс стал таким же, как он.
У него получилось.
Брюс прибрался и поднялся к себе. В кафе было пусто и тихо. Даже коты, казалось, испарились. Но Брюс всё равно заперся, на всякий случай. Пора.
Он вытащил из ящика в прикроватной тумбе канцелярский нож — самый обычный, не модифицированный. Украденный куинке Брюс решил приберечь для того самого дня. Он принял несколько таблеток. Пары минут хватит, чтобы вещества полностью усвоились организмом. А что потом?
Резать. Резать. Резать…
И он резал. Остервенело и с какой-то счастливой методичностью, зная, куда точно попасть, чтобы потерять достаточно крови. И чтобы было больнее. Чтобы было больно от дуновения ветра, от падения листьев на истерзанные руки и от забившейся в раны земли.
Брюс был вне себя от счастья. Эта версия препарата сработала, и он смог вскрыть вены обычным канцелярским ножом. Кровь смешивалась со слезами и впитывалась в землю… откуда она здесь?
Неважно.
Он задыхался от слез и смеялся. Чисто, искренне. Как невинный ребёнок. Он мёртв… Одной ногой в могиле! И никому не сделает больно.
Заслужил.
Он терял себя, горел заживо. И в один момент пришел к мысли, что что-то не так. Что он не Брюс. Хотя тело… Тело было его. Правда не-Брюс не понимал, почему его тело такое… бесчувственное. Почему он не тает как снежинка или сахар от малейшего движения. И где?.. Где его хозяин? Он оставил его? Забыл?
Наверное, он заслужил…
Не-Брюс свернулся калачиком в свежевыкопанной яме. Он заслужил не иметь собственного имени, заслужил быть брошенным, беспризорным. Это… хорошо. Кажется правильным. Он не нужен хозяину, не нужен его доброму другу с белыми волосами и в белом халате. Он не нужен никому.
Даже самому себе.
Но вот кто-то трогает его за ухом, и он цепляется за него как за последний оплот. Всеми руками и зубами.