* * *
«Не могу поверить, что я делаю это». Брюс быстро шагал, спрятав руки в карманы. Юри объяснила ему, как найти ее подругу и где они должны встретиться. Колокольчик, в руках постоянно какая-то еда… Найдет. Издалека видно будет. И звон колокольчика слышно будет… Брюс замер. Прислушался. Вот оно. Быстрый, резкий… Нападение? Стоит проверить. Звон становился быстрее и громче. И чем ближе Брюс подходил, тем острее чувствовался до боли знакомый гнилой смрад. Неужели ее хотят… — Чирин, а, Чирин, что за песня из твоего колокольчика льется? А блеять будешь? Как настоящий ягненок… На их же беду, это были обычные люди. Не гули. Подруга Юри стояла, прислонившись к стене какого-то здания. Порванная черная футболка с принтом лоскутами свисала с тела, и она едва придерживала их. Он опоздал?.. Нет… Он не мог… Он чувствовал запах гнили, это только начало, запах был бы другим, если бы они уже совершили задуманное. Их нужно отвлечь от девушки, пока не стало поздно. И был только один способ это сделать. Позволить им напасть на себя. Глубоко вздохнув, Брюс подошел к одному из людей и положил руку ему на плечо. Тот обернулся и скривил приоткрытый рот, в котором не хватало нескольких зубов. — В очередь вставай, если ягненочек интересен. Брюс покачал головой. — Мне кажется, обычные жертвы вам наскучили… Как насчет экзотики? — он склонил голову набок. Для верности попытался сделать подходящее выражение лица. Судя по тому, что люди столпились вокруг него, а девушка начала кричать, блеф сработал. Брюс беглым взглядом осмотрел толпу: в основном сгруппировались спереди, если опереться руками об стену, можно будет оттолкнуть от себя нескольких ногами. Сзади движение не ощущалось. Либо никого не было, либо там наиболее тихий из соучастников. Руки обвили его талию и сдвинули толстовку наверх. От этих прикосновений хотелось выть, кричать, плакать… Но сейчас для этого не время. Выше, выше, выше… Пора. Брюс рванул спиной к стене, и руки, обхватывавшие его, пропали. Значит сзади действительно был кто-то тихий. Он почти прислонил руки к стене, но кто-то успел заменить пострадавшего товарища сзади и крепко обхватил его поперек тела. — Мы так не договаривались. Снимайте с него штаны! Живо! Так было гораздо лучше. Брюс сделал кувырок и задел ногами тех, кто потянулся к ним. Уронил на землю державшего его человека. Остальные благополучно капитулировали. Проще говоря, сбежали. — Да ты зверюга натуральный. Брюс повернулся к девушке. Она так и стояла у стены и дрожала. Но при этом… она улыбалась. Говорила что-то про крутых парней, которые обычно на Юри не смотрят. Брюс покачал головой и подошел к ней ближе. Снял с себя толстовку и отдал ей. Благо, под ней была футболка, а то бы точно последовали вопросы. — Ты вообще почему не дала им отпор? — спросил он, уронив взгляд на лежащие тела. Девушка пожала плечами. — Я сомневалась, что это в моей юрисдикции. Я имею в виду, самооборона… — Если бы не договоренность о встрече, меня бы здесь не было. И твои сомнения сыграли бы с тобой злую шутку! — Брюс часто задышал и прикрыл рот ладонью. Не позволит… Он не позволит, чтобы кто-то повторил его судьбу. Успокоившись, он сказал: — Пошли. Показывай дорогу. Девушка надулась. Она мелкими шажками пошла вперед, и колокольчик зазвонил в такт. Брюс последовал за ней. Хиро Тоби… Она подруга Юри. Он должен защищать ее также, как Юри и Норико. Людей, ради которых можно жить, становится больше. И сил сражаться становится больше. А чужак больше не пытается занять его место. Додзё находилось на окраине района. Перед входом в него Хиро и Брюс сняли обувь и поставили ее на специальные полочки, а войдя, поклонились. Такова традиция. — Здесь есть запасные кэйкоги, можешь взять один. Есть правила, лучше их соблюдать, если не хочешь, чтобы дедушка Хаяо тебя шестом по спине погладил. Целый свод, кодекс, называй как хочешь. В общем… лучше слишком себя не выпячивай. Брюс кивнул и стал переодеваться. Хиро, пусть и начала переодеваться немного позднее, уже завязывала пояс. — Мы с Юри-тян юданся, — между делом сказала она, — дед вообще свой пояс затер до степени «сплошная дырка на ниточках». Одна из высших ступеней мастерства, во! Высшая ступень… И учитель. Дни, когда Брюс жил в Бразилии и брал уроки джиу-джитсу для того, чтобы обуздать себя, вдруг обнаружили себя с иной перспективы. Ведь и джиу-джитсу, и другие восточные единоборства вовсе не связаны с силовым телесным аспектом. Это работа над собой, обретение силы духа и становление на Путь. Оступившись, многие не имеют достаточно смелости признать ошибку и вернуться на нужную тропу. Если однажды это случится… Брюс тряхнул головой: об этом лучше не думать. Вообще не думать сейчас самый оптимальный вариант. А там будь что будет. Они прошли в зал, где их уже ждал старый мастер. Хиро была права: его пояс был затерт до предела и едва держался на талии старика. Он стоял, держа за спиной шест и размеренно дыша. — Хаяо-сенсей, — Хиро поклонилась, и Брюс повторил за ней. Он не стал разгибаться, когда это сделала Хиро. От мастера исходила неведомая энергия, заставившая его застыть. Внезапный удар шестом по спине вернул его в чувство. Брюс резко выпрямился и обернулся. Старик улыбался и качал головой. Шест в его руке разломился напополам. — А ведь такой хороший шест был, пятьдесят лет верой и правдой служил. Следи за собой, а то так все шесты на одного тебя уйдут. Брюс подавил привычный порыв извиниться. Лишний раз не выпячиваться… — Хиро, внучка, принеси-ка наше обычное снаряжение. Сегодня додзё будет занято. Брюс нервно сглотнул, когда увидел, что Хиро принесла. Среди казавшихся знакомыми предметов он заметил совершенно невообразимые в качестве оружия весло, веер и что-то, напоминавшее крышку от большой кастрюли с лопаткой. Отослав Хиро, Хаяо-сенсей обошел Брюса и взял с пола крышку с лопаткой. Которыми без всякого предупреждения начал орудовать. Брюс старался. Правда. Но даже со всей улучшенной физиологией он не мог ничего противопоставить человеку с многолетним опытом в обращении с этим оружием. Неважно, в какую сторону Брюс уворачивался, неважно, какой рукой он отбивал от себя оружие, удары не прекращались. — Достаточно, — сказал Хаяо-сенсей и сел на татами, положив оружие рядом с собой. — Садись тоже. Брюс сел напротив Хаяо-сенсея. Старик щурил и так узкие глаза. Казалось, он был чем-то доволен. Было бы невежливым спрашивать его, чем именно. Ведь младший не должен выпячиваться и должен с почтением относиться к старшему. — Редко я вижу учеников с природным стремлением к самопознанию и самосовершенствованию. Современные ребята приходят в искусство боя за большими и сильными кулаками, но смысл искусства вовсе не в этом. Я вырос на Окинаве, где долгое время было запрещено оружие… и где зародилось кобудзюцу. Умение использовать предметы обихода для самозащиты передавалось нам с молоком матери и наставлениями отца. Мир стремительно меняется, но что-то остается таким, каким и появилось. Например, редкие души, которые являются в мир как герои. Брюс попытался возразить, но Хаяо-сенсей оказался быстрее. Он в несколько быстрых шагов оказался позади Брюса и заткнул ему рот обломком того самого шеста. — Бедный мальчик… Не веришь добрым словам и своему сердцу. Ты веришь только злым речам плохих людей и своему отравленному разуму. Эх, как же жаль тебя. Жаль. Ему жаль. Этому старику, который ничего не знает и который… Тьма сгущалась перед глазами, инстинкт призывал сбросить старика с себя, убить его и съесть. Убить и… Нет. Это не его мысли. Не его, не его… От осознания этого Брюс заплакал в голос, выпустив из зубов шест. Слезы из его глаз текли бурно, крупными каплями орошали лицо, одежду и татами. А что будет дальше, если он сейчас и до сих пор не может справиться с собой? Что будет дальше?* * *
— Хаяо-сенсей прекрасно себя чувствует. Да, он вообще молодцом и согласился взять жениха твоей дочери в ученики. — Он пока не жених… — Пока вы спорите, «жених» может и сбежать куда-нибудь. Скажем, в страну третьего мира. И ни у кого учиться не будет. Обычный женский разговор? Отнюдь. Не у каждой женщины потенциальный мужчина готов сбежать не вопреки любви, а ради нее. Чтобы защитить ее от невзгод, чтобы спасти от самого себя. Да и это редкий повод для призраков, чтобы посплетничать. Свадьба Нэму и Сатору, прошедшие похороны Курео Мадо… И Брюс Беннер. Последние дни он стал настоящим феноменом среди ёкаев и призраков, главным информационным поводом в мирах по ту и эту сторону. — Ребекка-сан, я понимаю те опасения… Но можно хотя бы больше доверять собственному сыну? — Я стараюсь ему доверять. Но я боюсь за него. Одна из призрачных женщин вдруг показала куда-то рукой: — А это случайно не один из другалей его?.. По гачапон-машине ногой бьет, дурак этакий. Этим дураком был Клинт Бартон. Он пинал ногой автомат с игрушками. Так уж вышло, что за покупку он заплатил… А игрушка не выпала. А сувенир из Японии получить охота. Вот он и лупасил автомат, пока нога не заболела. И даже возмущения мимо проходящих людей не могли его вразумить. Обреченно вздохнув, Клинт сел на тротуар спиной к автомату. Вдруг он услышал слабый удар прямо у уха. Он повернулся и увидел заветный шарик с игрушкой. — Да, наконец-то! Мои усилия не напрас… Ой. Клинт посмотрел наверх и увидел Брюса. Его рука была протянута к колесику над ячейкой, из которой выпал шарик. — Привет… Ты как? Брюс мягко усмехнулся и сел рядом. Люди спешили по своим обычным делам и не обращали внимание на сидевших. Скосив взгляд на шарик, он поправил упавшие на глаза волосы и спросил: — Опять сбежал? — Да достали все, — Клинт фыркнул. — Наташа постоянно в городе, за тобой следит, Тони в лаборатории… Стив тоже в город стал частенько наведываться, а мне делать нечего! Мешаю всем… Брюс покачал головой: — Ты никому не мешаешь. Ты глаза команды, Клинт. Стив и Наташа — голова, Тор — сила, а Тони — сердце. Кто здесь лишний, так это я. Приношу одни несчастья, причиняю всем боль… Я чуть не убил вас. — Неправда! Ты… ты наш разум! Единственный адекватный человек… Ладно, не совсем, — Клинт поправил себя, заметив странный взгляд Брюса, — но сама суть… Мы сбрендим без тебя! Снова мягкая усмешка. Брюс подтянул одно колено к себе и обнял его руками. В его глазах будто плескался целый океан мыслей. И этот океан не был чистым. Нефтяные пятна и облака разбавленной водой крови — вот что в нем таилось. Грязь, тьма… Боль. Это были глаза сломленного человека. Они сидели так, казалось, вечность. Небо темнело, и тени падали на людей. Скоро пойдет дождь. Это было так похоже на одну историю. Давно забытую, как кажется, но такую родную и близкую. Дождь тушит пожар, очищает и знаменует возвращение жизни в практически погибшую саванну. И гром вторит королевскому рыку. Жизнь продолжает идти по намеченному пути, по кругу… Жизнь… Жить… Теперь это не так страшно. Главное не выпячиваться.