Вино из молодых мышат

      Тоука должна была догадаться, что добром ее отказ не кончится. Когда Колдун обратился за помощью, что она сказала? Своих проблем много. Решать чужие ни возможностей, ни желания. Теперь же она думала: что бы изменилось, если бы вместо отказа было согласие?       Вероятно, ничего. Канеки всё равно бы ушел искать ответы. Это не зависело бы от поддержки Колдуна или ее отсутствия.       Подтаявший снег упал девушке на голову. Отлично. То, что надо, чтобы окончательно добить. Весна вступала в свои права семимильными шагами. Тоука села на скамейку рядом с каким-то магазинчиком и стряхнула снег с головы. За последние несколько месяцев новости распространялись быстрее пожара. От слухов о том, что «грифоны» теряют влияние, хотелось плеваться, это ведь очевидная ложь. Если бы они теряли влияние, девятнадцатый был бы охвачен хаосом. А оттуда вихрь хаоса распространился бы и дальше.       Зазвенела «музыка ветра». Тоука повернулась и увидела выходящую из магазинчика пару. Мужчина казался подозрительно знакомым. Он послушно следовал за женщиной, как привязанный, отрешенно смотря себе под босые ноги. Женщина иногда оборачивалась и что-то говорила ему тоном, которым обычно разговаривают с малышами или домашними любимцами. В ответ мужчина заламывал руки в невообразимых комбинациях и выдавливал из себя что-то нечленораздельное.       — Всё хорошо, всё закончилось. Тебя больше не тронут…       Тоука встала со скамейки и подошла к паре, рассчитывая, что одного замечания о том, что выяснять отношения лучше не на людях, будет достаточно. А потом она остановилась. Мужчина не просто казался знакомым. Он и был ей знаком.       — А сразу нельзя было сказать, что ты Колдуна подобрыш?..       — …вот черт.       Женщина обратила на нее внимание и склонила голову набок.       — У вас всё в порядке?       Тоука кивнула и поправила волосы. Некрасиво вышло. Да и стоит ли что-то говорить и отвечать? Но она сказала:       — Слухи не врали. Две группировки Древа Аогири независимо друг от друга захватили двоих заложников.       В какой части фразы мужчину затрясло, Тоука не поняла. Но от того, что он перестал трястись, когда женщина взяла его за руку и погладила по костяшкам пальцев, легче не стало.       — Второй?..       Тоука поджала губы.       — Ему гораздо лучше, чем этому, — она взглядом указала на мужчину, — вашему. Собрал свою организацию и занимается… своими делами.       — Извините.       — Нет, что вы. Это вы извините.       Тоука поклонилась женщине и поспешила уйти. И кто ее дернул сказать об этом? О слухах, о делах… Только расстроила всех. И себя тоже.       Что-то звонко хлюпнуло на полпути. Тоука посмотрела вниз. Раскисший снег. Ну да, этого стоило ожидать. Придется поставить обувь на сушилку и надеть на смену что-то другое. Казалось бы, хуже быть не может. Почему всё должно быть хуже и сложнее? В какой-то момент ситуация улучшится, пусть не совсем так, как хотелось бы.       Тоука вздохнула и пошла дальше, не обращая внимание на промокшие ноги. Ее посетило чувство дежавю. Будто бы она видела что-то похожее или читала об этом. Или…       …это случилось несколько лет назад. Ноги промокли насквозь, она одна в незнакомом районе. Жалкое оправдание для того, чтобы юркнуть в первую попавшуюся дверь. За ней пахло кофе, уютом… и смертью. Она слышала о человеке, который пахнет смертью, но не могла помыслить о том, что окажется на его территории. Тоука спряталась под столом. Денег нет, местные гули хорошо, если просто попросят вернуться в свой район, а если они нападут, она ответит им сторицей.       — Здесь удобно, но лучше сесть, как думаешь?       Тоука подняла голову. Под стол заглянул неяпонец в круглых очках в черной оправе. Это он. Тот человек-смерть. И он улыбался.       — Кондо, сделай нам с юной леди кофе и запиши на меня. Я Гарри Поттер. А ты?       — Тоука… Тоука Киришима.       — Хорошая фамилия, наслышан. Посиди, отогреешься, а потом я отвезу тебя в твой район, хорошо?       Тоука кивнула и выползла из-под стола. Под ногами путался кот…       …Тоука споткнулась. Ну конечно, аккурат перед дверьми кофейни.       — Плохой день? — спросила врезавшаяся в окно Рома.       Тоука фыркнула. Будто ей есть до этого дело. Тоука поднялась к себе и стала переобуваться. Но из головы не выходили мужчина и женщина. Руки, безропотность. Слово, мягкая сила. А ведь когда Тоука видела этого мужчину последний раз, он истекал кровью и умирал. Что же, он действительно умер.       Не физически.       Душа, если можно так сказать… Мертва. И это хуже. Ненавидеть себя, ненавидеть других… Или не чувствовать ничего. Что лучше? Быть покойником или быть зомби? Честно говоря, Тоуку ни одна из перспектив не устраивала. Толк от жизни, если ты пуст или поломан? Да и полноценно умирать в ее планы на ближайшие пару лет не входило. Разве что…       Тому, кого приютил Колдун, придется несладко, раз теперь он зомби. Но ее это не должно волновать. И не будет. Нет смысла волноваться за чужака, даже если он принадлежит дружественной организации. Пусть справляется сам и не плачется о своих реальных и мнимых грехах. Ей в свое время хватило Кена Канеки.       Его она встретила несколько позднее. Побежала за ним, когда ей сказали, что они разминулись. И остановилась на мосту.       — Тоука-тян…       Что сказать? «Как дела?» Банально до чертиков. «Сдохнуть хочешь?!» Вообще не к месту. Всё не то. Она действительно не знала, что сказать.       — Тоука-тян. В Антейку я говорил с шефом. Думаю, он в первый раз рассказал свою историю.       — Вот как, — ответила Тоука, улыбнувшись и опустив взгляд.       — Он спросил меня, вернусь ли я обратно…       — И?       — Я не знаю, — юноша опустил взгляд. — Я не знаю, смогу ли я достичь своей цели, если присоединюсь к шефу, или не смогу.       Тоука напряглась. Что за цель? Что он несет?       — Так чего именно ты хочешь?       — Я… — Кен сжал кулак. — Хочу защитить всех. Хочу защитить Хинами-тян, Банджо-сана и его группу, Хиде и тебя, Тоука-тян.       Тоука вытаращилась на него. Что он несет? Какой-то бред, чепуха…       — Я не хочу терять важных для меня людей… Поэтому я выброшу, — Канеки хрустнул пальцем, — все плохие зерна.       Всё. Допек. Она сейчас выскажет, как выглядит со стороны его словоблудие.       — Ты говоришь «защитить» или «выбросить»… Но кто твой противник? Аогири? «Голуби»? Гули? Люди? Весь мир? Заниматься бесконечной чушью — этого ты хочешь?       Канеки опешил и вытаращился на девушку. А Тоука продолжала говорить:       — Кроме того, никто тебе не принадлежит, поэтому ты не можешь делать с нами всё, что хочешь. Мы не нуждаемся в твоей защите. Ты делаешь вид, что заботишься о других, а на самом деле думаешь только о себе… Ты просто боишься остаться один. Что бы ты ни делал, ты делаешь это, только чтобы потешить свое самолюбие, — она усмехнулась. — И выглядишь как идиот.       — Ты думаешь, — Кен прищурил глаз, — что знаешь меня лучше, чем я сам?       — Да, знаю. Потому что ты заблуждаешься.       Кен прислонил пальцы к подбородку.       — Меня это устраивает. Я не допущу, чтобы ты осталась одна.       Это была ложь. И скоро Тоука в этом убедилась.       После штурма Антейку Кен Канеки пропал на три года.