Часть 5. Боевой ирьёнин. Глава 9. Не-детские страсти
Жизнь двигалась дальше и без наличия рядом с нами Якуши. Не то чтоб мы смирились или легко перенесли его отсутствие, но теперь по прошествии времени боль утраты чуть притупилась. Мы изучали новое, то, что до этого было сферой деятельности боевого ирьёнина. Я молча отложила в сторону записи очередного неудачного эксперимента и невольно взгляд мой задержался на моих ладонях. «Мелкие, как и сама я», — подумалось мне, и я вспомнила свой предыдущий мир с усмешкой. В нем никто бы не позволил мелкой шпендилявке, которой нет ещё и двенадцати лет, заниматься исследованиями, подобно тем, в которых сейчас я помогаю Орочимару. Змеелюд, кстати, часто отлучался из убежища, но в этом не было ничего уникального. Часто с ним уходили Кимимаро и Карин, и я оставалась вместе с Гаарой, Таюйей и Шисуи в гордом одиночестве. Почему в одиночестве? Да потому что я почти постоянно сидела в лаборатории, а кроме меня там никто особо находиться не хотел. Собственно, остальные жители убежища правильно делали — они по возможности тратили свое время на обретения состояния счастья, в отличии от меня. Я еще раз посмотрела на записи неудачного эксперимента и погладила стоящую рядом клубничину эльфов, которую я посадила в горшок. Что ни говори, а до создания тела для искусственного человека мне ещё далеко! Очень далеко! От осознания этого в очередной раз, стало как-то печально, и я решила свернуть эксперименты и изучения материалов по ним хотя бы сегодня — всё-таки там, в моей комнате (теперь уже отдельной), лежала на столе пачка карандашей и свитки, распиленные мной на листы. И я как бы планировала порисовать что-нибудь, например, звездное небо.--- ---
Ночью
На вершине горы сегодня завывал ветер, но я, укутавшись в шинобий плащ, стояла на одной из верши и всматривалась вдаль, пуча свои Бьякуганы. Но, разумеется, не видела того, чего хотела. — Не стоит так переживать, — тихо произнесла Гаара, подошедшая ко мне со спины. — Они обязательно вернутся. — Что-то долго их нет в этот раз! — я оторвалась от созерцания далей и, тяжело вздохнув, повернулась к ней. — И что могло случиться? — Возможно, какие-то проблемы в убежищах или в Отогакуре? — предполагает она и сама смотрит дальше. — Или Акацуки на хвост наступили? — Это, пожалуй, серьёзнее всего, — киваю я ей головой, и всё-таки решаю спуститься с горы обратно под землю, поправляя висящий за спиной маленький рюкзак. — Ты так и носишь её с собой? — Гаара идет рядом и говорит как всегда тихо, негромко, но строго и всегда уверенно. И я считаю её образцом шиноби этого мира — решения её всегда взвешены, а действия выверены до идеала. Я не была такой: кажется, я сплошняком состояла из каких-то ошибок, неуверенностей, и неудачных стечений обстоятельств. — Она не отстает от меня. Ты ведь знаешь, — поправляю я лямку и вздыхаю. Все люди, как люди, а у меня мало того, что Бьякуганы, так еще и прилипучая клубника Эльфов, которая при пересадке в горшок побольше и выставлении его в отдельную комнату неизменно каким-то чудом оказывалась рядом со мной. И сколько бы я не пучила свои Бьякуганы, не могла разглядеть в ней ничего уникального, но странности были слишком очевидны. А впрочем об этом особо и думать было некогда: помимо работы в лабораториях, разрабатывания лекарства для Кимимаро, я продолжала учить ирьёдзюцу и тренироваться. Так что ползучая клубника была меньшей из всех моих бед. — Забавная ручная клубника, — чуть посмеялась она. — Как думаешь, как там наш Итачи? — Понятия не имею, — честно призналась я. — Но мне кажется беспокоиться не за что — он всем, кому надо глотки перегрызет. И кому не надо, возможно, тоже, — вспомнила я отрубленную руку Орочимару. — Да я-то не волнуюсь, а вот Таюйя волнуется, — поясняет она мне и как-то таинственно вздыхает. — Что это она за Итачи волнуется? — удивляюсь я, понимая, что засиделась в подземной лаборатории и в очередной раз отстала от жизни. — Она же с Шисуи сидит постоянно! — А это ей не мешает о нем волноваться! — заявляет Гаара как-то вдруг раздраженно и, направив чакру в ноги, отпрыгивает от меня и я понимаю, что она хочет побыть одна. «Ревность? Треугольник?» — удивилась я, и мне стало немного беспокойно за Таюйю. Всё-таки хоть у Гаары и контроль железный, но мало ли что может случиться в таком возрасте… «А что возраст? Возникают первые более или менее серьёзные осмысленные влюбленности. Правда, еще немного детские, но от того, наверное, такие чистые и пока что ещё непорочные», — я чуть улыбнулась, вспоминая свое предыдущее воплощение.--- ---
Гаара сидела на вершине горы и смотрела вдаль. У неё не было Бьякуганов, и она не могла видеть так же далеко, как и Хината, но тем не менее для самой себя ей было все понятно. Она снова тяжело вздохнула и посмотрела на заснеженный мир шиноби. Снег тихо падал на землю, создавая местами иллюзию чистоты помыслов его обитателей. — И как могло так получиться? — прошептала она. — Я ведь влюбилась, да? В того, кто мне так не понравился с первого взгляда! И зачем мне его любить? Какой в этом смысл? Снег тихо падал на землю, а по лицу Джинчурики текли горячие слёзы. Она снова посмотрела в даль и вытерла лицо рукавом своей коричнево-красной одежды. В этот момент она усмехнулась, вспоминая, что именно такой цвет ей когда-то понравился в Суне, и она пока что не изменяет этому своему пристрастию. Так же неожиданно вспомнилось одиночество того времени, и Яшамару — единственный человек, который был рядом с ней. — Столько лет прошло, а ничего не изменилось! Я так и сижу в основном в одиночестве! — она снова утерла горячее от слез лицо. — А ведь разве я многого хотела? Я ведь просто хотела, чтоб рядом со мной кто-то был! Перед её глазами заскользили воспоминания о том, как она мечтала о матери, которая бы её любила, отце, который бы гордился ею, братьях и сестрах, что были с ней дружны. И она для себя отметила, что тут, в убежище змеелюда, если не целиком, то на половину сбылась эта её детская и такая глупая мечта. Но вот все равно что-то с уходом брата на миссию стало грызть изнутри! Какое-то странное до этого не испытываемое чувство сродни одиночеству. Но иное, ведь одинокой Гаару было назвать сложно. Она снова закрыла глаза и осела на землю. Это ощущение, что заставляло задуматься о мире вне убежища и желать что-то искать или кого-то? И Джинчурики думала бы дальше над странностями бытия, если бы не услышала шуршание песка, который сейчас расстилался вокруг неё и по которому сюда спешил человек. Глаза открылись и она увидела два огромных, светящихся серебром, Бьякугана. Они уже давно не были похожи на те, что Гаара когда-то увидела в первый раз у несостоявшейся наследницы клана Хьюга. «Эволюционируют потихоньку», — отметила она про себя и заметила что Хината взволнованна и неспокойна. Дочь Орочимару, очевидно всего, почувствовала её состояние и поспешила сюда. А иного от отзывчивой Хьюга и не стоило ожидать. В душе в миг стало теплее и это несуразное ощущение пустоты покинуло джинчурики.--- ---
Я не была такой же, как Карин, но даже я почувствовала то, что Повелительнице Однохвостого нехорошо. Все бумаги по экспериментам были откинуты в сторону, и я понеслась на поверхность со всех ног. Мир перед Бьякуганами замелькал гораздо быстрее, и я постаралась направить в ноги как можно больше чакры. Гаара молча смотрела вдаль. Она медленно повернула голову в мою сторону и по её лицу скатилась горячая слеза. — Что случилось? — спросила я у неё, уже мысленно зная ответ и причину девичьих слёз. — Знаешь, я сегодня думала, что если бы Таюи не стало бы, то и на одну конкурентку у меня бы стало меньше, — и без слов поняла Гаара, что я обо всем догадалась на счет её чувств к Итачи. — Разве бы это решило проблему? — интересуюсь я, прекрасно понимая, что Гаара при желании могла бы прикончить Таюйю, но тем не менее этого не сделала. — Итачи ведь после этого не обязан был бы быть с тобой! Подумай сама: он не невольник в этом мире. Так что твои желания и помыслы на счет Таюи неверны. — Я понимаю, но отчего-то так пусто внутри! Так больно и опустошенно! — она вновь вытерла слезы. — Когда любишь, не испытываешь боли, — отвечаю ей я, вспоминая свой мир и умные фразочки, что я когда-то читала там. — Значит, ты не любишь значит, ты — влюблена. А это другое. — В чем разница? — спрашивает она. — Знаешь, влюбленность можно сравнить с насморком: когда не дышишь из-за того, что к каплям в нос привыкла. И только когда их капаешь, можешь дышать. В итоге ничего хорошего: чтоб начать дышать нормально, придется от капель отказаться, и лечиться другими методами, — вспоминаю я про капли, что помогали от заложенности носа, но совершенно не лечили. — А что же тогда любовь? — спрашивает она. — Это когда просто дышишь и все. И никто никого не неволит и не делает больно. Люди вместе потому, что так решили, и все, — отвечаю ей я. — Понимаю, но почему-то так больно… Она замолкает, и я тоже застываю с открытым ртом, так ничего ей и не сказав: по нашей равнине разливается небывалой красоты мелодия. — Таюйя, — шепчет Гаара. — У неё наконец-то что-то получилось! Я посмотрела по сторонам и нашла дочь даймё. Она стояла чуть ниже и смотрела на нас, продолжая извлекать из флейты звуки, от которых в душе разливалась благодать. — Она играет для тебя, Гаара, — догадалась я.--- ---
Чуть позже на кухне.
На столе стояла квадратная пицца, которую я научила тут делать всех. Гаара молча смотрела в свой стакан и аккуратно помешивала ложкой его содержимое, стараясь не смотреть ни на меня, ни на Таюйю. — Мне стыдно, — наконец произнесла она. — И я прошу прощения за свою слабость. Особенно у тебя, Таюйя. — Да пофигу: порой и у меня бомбит не хило, — пожала плечами дочурка даймё. — Но если тебе так он нужен, то я не буду мешать. Всё-таки у тебя, как у старшей, прав на него больше. Да и если честно, то я сомневаюсь, что Учиха посмотрит на такую, как я. Ты же другое дело: сильная, красивая, и еще и джинчурики! У тебя есть все шансы привлечь его внимание и привести в итоге к нам в клан (имеет в виду клан Орочимару), и это в итоге усилит его, а также всю нашу страну. Поэтому я уступаю тебе, — кивнула она головой и посмотрела на Гаару со свей решительностью. И было в этом взгляде гораздо больше взрослости, чем во мне и Гааре вместе взятых. Решение, что только что приняла дочь правителя, было воистину мудрым: кровь из жил не сольёшь, гены тапочком не прибьёшь. Она смогла уже в этом возрасте отказаться от своих эгоистичных желаний, наступив самой себе на горло, и подумав не масштабом своего мира, а масштабом целой страны в итоге. — Я… не думаю, что это правильно, — выдала Гаара. — Хотя… я не знаю. — Соглашайся, — произнесла Таюйя, поправив манжет своей рабочей одежды так изысканно, что мне показалось, будто бы я попала во дворец на приём к даймё. — Это правильно и рационально, и это будет в итоге полезно для всех нас. Что же до меня, то я весьма слаба, и не смогу быть с ним на равных. Я трезво оцениваю свои силы и возможности. И если уж говорить о клане Учиха, то тут не допустимы ошибки. Я с трудом удерживала челюсть, смотря на Таюйю, вспоминая, какой она была. Но когда она так изменилась? Из аниме про неё известно было немного, и то, что было показано уважения к ней не вызывало совершенно, хотя от других куноичи она выгодно отличалась. «Так что же стало причиной изменений?» — подумала я, наблюдая, как весело трещат Гаара и Таюйя, словно ничего и не было.--- ---
Очередная ночь наступила в убежище змеелюда тихо и неотвратимо. И мне не спалось: я все анализировала. Цветные карандаши шуршали по бумаге, оставляя за собой след, который создавал рисунок звезд на небе. В какой-то момент Таюя изменилась. Но когда? Я стала вспоминать и грань эта была такой четкой, но непонятно где она случилась? Что в этом случае стоит делать? Наверное. спросить совета у других. Но у кого? Даже Шисуя уже спит! Тогда вывод только один: библиотека Орочимару, в которой мы все толкёмся периодически.--- ---
Тут как всегда тихо, как и положено в храме знаний. Я медленно иду мимо полок с книгами и свитками, рассматривая их, стараясь найти ответ, но, разумеется, не нахожу. Блуждание быстро надоедает и я иду за стол, на котором обнаруживаю неубранные книги и конспекты к ним. — И кто это умудрился оставить? — произношу я вслух, осматривая книги и листы на столе. И тут мой взгляд утыкается в пожелание, написанное для Таюйи: «Терпение и труд всё перетрут». Я поспешно переворачиваю листок на другую сторону и скольжу взглядом по внушительному списку. Бьякуганы скользят по списку, но не доходят до конца: краем глаза я вижу под стопками бумаги припрятанную книжонку и спешу достать её. Страницы шуршат, а я читаю выборочно, абзацами. Перестаю читать и смотрю на название данного трактата, а затем проверяю: есть ли он в списке книг, рекомендуемых Кабуто. И он там есть. — Гребаный боевой ирьёнин! — злюсь я и еще раз читаю название книги, снова переворачивая его к себе обложкой. — Это ж надо! Да у неё половину книг про правильное управление хозяйством, торговым делом и ремесленными лавками! А управление страной по сути то же самое, но в большем масштабе! И почему не мне эти книги???? Ничего: я тебе, братец, потом навтыкаю! Одно ирьёдзюцу мне «прописал»!!! И тут до меня доходит: вот где изменилась Таюйя! И вот почему я не поняла в какой именно момент. После ухода Якуши на миссии, я засела в лабораторию и старалась разобраться с его делами там, а вот Таюйя засела в библиотеке и начитавшись умного чтива, как бы переосмыслила свои взгляды на жизнь. Я поправила все на столе и поспешила уйти отсюда к себе, решив чуть позже проштудировать то же самое, что и дочь даймё.--- ---
Через несколько дней Орочимару вместе с Карин и Кимимаро явился в убежище. Ближе к вечеру он вызвал меня к себе и теперь внимательно смотрел на меня. — Что? — спросила я его, желая узнать причину такого интереса. — Рассказывай, что тут было без меня, — не столько говорит, сколько требует он. — Да нормально всё: разбирались с делами Кабуто, следили за Шисуи, вели быт, — отчиталась я. — Мне Шисуи иное рассказал, — Орочимару посмотрел на меня с усмешкой. — Даже его беспокоит влюбленность в Итачи двух почти что Узумаки, одна из которых Джинчурики, а вторая по уровню спеси многих переплюнет! А тебя это почему-то не волнует! Почему? — Я думала, что мы решили конфликт, — стала оправдываться я. — С помощью советов, которые дал Шисуйя Таюйе! — Орочимару усмехнулся. — Но разве ты считаешь, что дочь дайме способна так просто забыть о том, что когда-то желала? — Думаешь, она попытается потом отобрать его себе, отец? — Нет, она нам это в будущем припомнит, когда станет следующем правителем! — Но женщины не могут быть даймё! — При наличии у неё младшего брата она станет его регентом, и по сути будет сама править страной. А девка сообразительная не по годам уже сейчас! так что тут не все так просто с этим Итачи, будь он неладен! Сердцеед гребаный! — злился Орочимару. — Ты-то, надеюсь, не поддалась безумию под названием «Итачи Учиха»? — Нет, что за разговоры?! — возмутилась я и удивилась такому вопросу Орочимару. — К тому же у меня ведь Кабуто и Кимимаро есть! — Хоть один разумный ребенок! Хоть кого-то не коснулись эти не-детские страсти! — рассеянно потрепал он меня по макушке. — Слушай новую миссию: через два дня выходишь отсюда вместе со мной и Гаарой. — А зачем мы её берем? И кто будет охранять убежище? — удивляюсь я решению змеелюда. — Карин и Кимимаро останутся здесь. А Гаара пойдет с нами потому что надо бы ей почаще выходить из этих гор. Возможно, что такие вот её спонтанные влюбленности — это из-за ограниченности ощущений. Ей хорошо здесь — это не Суна, но пришло время увидеть что-то кроме гор и подземелья. И ты пойдёшь со мной — тебе надо бы в курс дела входить, — объясняет он. — А как же лаборатория? — Подождет немного — ничего пару месяцев не изменят, — ответил неопределенно он, жестом показав, что я могу идти.--- ---
Отогакуре но Сато
В Деревне звука как и всегда царила тишина. Если же по началу меня это удивляло, то теперь мне казалось это правильным решением: шум отвлекает и не дает сосредоточиться на наблюдении за территорией. — Спину прямее, Хината (называет другим именем), иначе эта одежда будет смотреться на тебе некрасиво, — приговаривала Котохиме из клана Фуума. — Я и так стараюсь, — ответила я и поправила цветастое одеяние на подобии кимоно. — Немного неудобно в нем. — Что поделать? Часто именно в таких одеждах женщины-шиноби выполняют свои миссии. И Господин-Орочимару принял верное решение обучить тебя искусству одеваться и красить лицо. Да и любая женщина должна уметь держать себя, правда, Гаара (называет другим именем)? — Ага, — отзывает Джинчурики и гладит руками по поясу. — Карин (называет другим именем) точно бы понравилось! Особенно вот эти заколки! Гаара тем временем подходит к зеркалу, стараясь идти как можно мягко и плавно, но у неё это не особо получается. — Ничего! — Котохиме чуть смеётся над нашей неуклюжестью. — Скоро привыкните! Вы ведь будущие шиноби! Ой! — вспоминает она. — Сейчас обед принесу и дальше продолжим! Она выскакивает из помещения, а Гаара обреченно вздыхает. — Я и не думала, что все это так непросто! — и указывает на одежду. — В сама знаешь где (Суне) с одеждой и тем более краской лица вообще не заморачивались! — Тут заморачиваются, — отвечаю ей я.- Но ничего страшного: научимся, а потом научим Таюйю и Карин. Кстати, надо бы им гостинцев привезти! — Надо, — соглашается со мной Джинчурики и поправляет выпавшую из прически прядь длинных волос. — Как раз мы должны через несколько дней покинуть Отогакуре и пойти в один из местных городов. — Вот там что-нибудь и присмотрим, — согласилась с ней я и мы обе замолкли, ведь Котохиме уже поднималась к нам с подносом с едой.--- ---
Какой-то местный городок, в котором Орочимару что-то для счастья надо
Мы не спеша шли по торговым рядам. Времени у нас было немного, и мы спешили. Змеелюд велел за час выбрать подарки жителям убежища, а потом выдвигаться в точку сбора. Гаара и я приблизительно знали что и кому нужно купить, а потому шли мы быстро. Уровень цен мы знали от Котохиме. И потому без проблем сбивали их, обещая, что пойдем к другим продавцам, если не продашь дешевле. — Всё купили, — шепчет Гаара. — Пойдем отсюда. — Время ещё есть — можно походить, поглазеть, — предлагая ей я, но она отрицательно качает головой. — Я немного устала от людей, — признается джинчурики. — Пойдем, я обещаю, что в следующий раз смогу пробыть среди них побольше. И я соглашаюсь с ней, ведь понимаю, что это — следствие её пребывания в убежище, и она в этом не виновата.--- ---
Заснеженный лес по-особому красив. Здесь растут высокие ели с толстенными стволами и вечнозелеными иглами. Гаара трогает их и улыбается. — Надо почаще выходить, — подводит итог она. — Ага, — соглашаюсь с ней я. — Мне тоже. Гаара улыбается и я улыбаюсь ей в ответ. До места идти еще далеко, и прибудем мы к нему в лучшем случае завтра вечером, так что нам надо поесть, а потом выдвигаться, ведь надо ещё найти место на ночлег в зимнем лесу. — Давай я наберу воды, а ты начнешь собирать хворост? — предлагает Гаара. — Да так-то снег можно растопить, — чуть смущаюсь я, понимая, что до сих пор не могу нормально пользоваться водными техниками. — Тут ведь речка недалеко, — Гаара смотрит на меня и чуть виновато улыбается. — А я хочу сходить и посмотреть её. — Ну, тогда ладно, — киваю я ей. — Я туда приду вместе с хворостом — там и сделаем привал. Гаара уходит быстро, и я остаюсь одна. Чуть дальше расположена поляна и я иду на неё. Свет Солнца красиво отражается в гранях замерзшей воды и я любуюсь серебряными переливами. Здесь хороший климат: хоть и снег, но не особо холодно, в отличии от моего предыдущего мира. Я ступаю на поляну и, пуская чакру в ступни, кружись по снегу, который здесь лежит ровно. Но вот что-то закрыло Солнце и я открываю глаза, смотря на неожиданную тучу. Но тут понимаю: на небе не было облаков. Внутри меня всё сковывает холодом, когда я вижу синеволосую женщину, парящую в небе с помощью крыльев из кусков бумаги. Я замираю на месте и ничего не слышу, кроме бешеных ударов сердца у себя в ушах. Я с ужасом для себя понимаю, что она, скорее всего меня заметила, но нет: она отлетает чуть дальше. И я тихо ухожу с поляны в сторону Гаары. Меня не покидает чувство, что надо спешить, но я боюсь шумом привлечь её.--- ---
Возле реки стоит Гаара. Она улыбается мне, а я призываю её к тишине. Джинчурики в недоумении, и я показываю ей на жестовом языке, что мы тут не одни и враг наш опасен. Почти Узумаки кивает мне и тихонько выливает воду из котелка, засовывая его за спину в походный мешок. Мы выдвигаемся в противоположную сторону, решив сделать крюк, и не шумим. Вот в такие моменты понимаешь, как правы жители Отогакуре но Сато! Так мы идем что-то около получаса, а потом выходим на поляну, достаточно большую. Я озираюсь по сторонам, активировав Бьякуган, но никого не вижу даже на небе. Гаара кивает мне и мы идем дальше. Шум застал нас врасплох неожиданно. Я развернулась и увидела стремительно летящую к нам Конан, впереди которой уже струились её печати. Гаара не стала ждать: песок взмыл вверх, врезаясь в смертоносные бумажки. — Нет! — мой вопль потонул в шуме битвы. А я с ужасом поняла, что теперь Акацуки будут искать Гаару с остервенением, присущим только этой организации, а вместе с ней под удар автоматически в будущем попаду и я, и все, кто будут так или иначе находиться рядом со мной на миссиях и не только. — Что? — спросила Гаара недовольно, когда песок, кажется, сделал свою работу. — Бежим! — схватила я её за руку и потянула в противоположную сторону от места встречи с Орочимару — ещё не хватало его подставлять. — Да в чем дело? — спросила Гаара и я попыталась аккуратно освободить свою руку из моей. — Дадим ей бой и всё! — Это Конан! — я сжала её руку посильнее. — И она в этих… в Акацуки одна из главных! — Разве она? — удивилась Джинчурики, явно вспоминая рассказы Орочимару. — Она самая! — с уверенность сказала я. — И если она тут, то тут может быть и ещё кто-то из них, и нам надо уходить. — Давай вернемся в город, там люди есть… — Умно, но не слишком, — перебиваю её я. — Для начала она нас скорее всего из города и пасла, а во-вторых, ей там половину перерезать ничего не стоит. Уходить нужно и как можно скорее! — Да я расплющу её, если опять полезет! — с уверенностью произнесла Гаара. — Для начала не будь так самоуверенна в себе! Не думай, что тебе получится «плющить» всех, кого встретишь на своем пути! Кто-то может пресануть и тебя! Во-вторых нам не стоит с ней сталкиваться вообще в противостоянии, — заявляю я, размышляя над тем, стоит ли мне активировать Бьякуганы или стоит поберечь чакру? — Да что такого? Подумаешь, песком обдала! — заявляет она. — А ничего, что как только ты применяешь именно вот эту свою технику, у тебя автоматически чакра твоего друга проявляется! Вот именно когда прессуешь песочком что-то! — спросила у неё я, вспоминая, что когда особой агрессии Гаара не проявляла, то и Шукаку внутри нее спал. — Ты сейчас подставишь нас всех под удар тем, что эта стерва будет знать, что ты как бы жива! — Как интересно! — услышали мы у себя над головой голос и увидели парящую Конан. Зрелище весьма впечатляющее. Крылья из смертоносных бумажек, длинный черный плащ развевался, как и короткие синие волосы. В этих волосах был красивый бумажный цветок, что добавлял какую-то не реалистичность и неувязочку с образом убийцы-куноичи. — Бежим! — крикнула я от страха и, схватив Гаару за руку, понеслась прочь от подругайки Нагато. Следом за нами зашуршала бумага, и я прибавила скорости. Шорох песка накалил меня ещё больше, хоть бумага и стихла.--- ---
Чуть позже
Мы в очередной раз удрали от Конан. Я уже сбилась со счету — в который. Мне становилось все очевиднее, что она просто изматывает нас, открытого столкновения избегая. — Гаара (называет другим именем), — прошептала я, когда мы оторвались от Конан. — Иди ближе, я залечу. — Я убью эту суку! — прорычала джинчурики, вытаскивая из щеки врезавшуюся в кожу бумагу теперь красного цвета. — Тише, — попросила её я, направляя чакру в ладонь и начиная лечение. — Разве ты не видишь, что она специально нас гоняет по лесу? Мы ведь ходим кругами! Тут недалеко река, от которой наши злоключения и начались. — Я понимаю это, и оттого противно! — Гаара перетерла бумагу в порошок песком и закопала в землю. — И я не знаю, что делать! Я её поймать не могу! Она слишком быстрая! И такая шустрая! — Нам надо уходить, полностью заглушая чакру, — ответила ей я. — Да у нас скоро её не останется! — джинчурики усмехнулась. — Про чакру «друга» я молчу — она слишком фонит, по ней она нас слишком быстро отследит. — Тогда не стоит медлить, — принимаю я решение. — Сейчас залечиваю тебя и валим куда-нибудь подальше отсюда. — Ага, — кивает головой Гаара. Я же смотрю на небо и позволяю себе намек на улыбку: на небе собираются тучи, скоро должен пойти снег.--- ---
Мы стараемся идти очень тихо. Гаара глушит чакру почти полностью, как и я. И пока что все в порядке — Конан вроде бы не машет своими крыльями над нашими головами. Но я не позволяю себе расслабляться — она может быть где угодно, и появиться откуда угодно. Да и не стоит недооценивать её — всё-таки опыта у неё гораздо больше. Да и степеней передвижения в пространстве тоже. Всё еще никого нет, и впереди та самая поляна, над которой я увидела её в первый раз. — Давай обойдем, — предлагает Гаара. — Что-то я побаиваюсь. — Давай, — соглашаюсь с ней я и мы разворачиваемся обратно, но тут же замираем на месте: сзади, прям за нашими спинами стоит Конан и холодно ухмыляется. Метров тридцать до неё. Я вижу, что Гаара готовится атаковать, но понимаю, что не могла наша Ангел просто так стоять тут за нами и не атаковать. Значит, она что-то задумала, и скорее всего ей надоело бегать за нами, и она решила побыстрее нас вымотать, пугая сильнее, и провоцируя на постоянные атаки. Я хватаю её за руку и снова убегаю вместе с ней, теперь через эту поляну. Солнце на небе закрыто тучами, и теперь темно, почти как ночью. Чакры на лишнюю активацию Бьякуганов сейчас нет, и я бегу через поляну наперерез, запоздало удивляюсь, что Конан почему-то не атакует. С чего бы это? У неё кончилась чакра? И после этих мыслей шорох бумаги раздается у нас за спинами. Поляна теперь кажется слишком огромной, ведь мы на ней совершенно не защищены ничем — даже деревьями. И мы спешим уйти. Но вот я понимаю в чем дело: нога моя за что-то цепляется, и я с размаху падаю в снег лицом. Гаара пытается меня поднять, но в этот момент за ногу меня что-то тянет, и мою руку выдергивает из её. — Сука! — холодно шипит Гаара и я отчетливо ощущаю тяжелую чакру Шукаку, которая в один миг затопила все пространство в округе. И понимаю, что её ощущает и Конан, ведь веревка, чуть дрогнула, когда Джинчурики зарычала. Но веревка перестает меня тянуть. Я переворачиваюсь и пытаюсь отлепить от лица снег, ведь нужно срочно решать, что делать: судя по звукам рядом со мной во всю идет битва. (Гаара нещадно материт Конан — у Таюйи пополнила словарный запас). Чуть позже я смотрю перед собой и вижу, что между мной и Конан стоит Гаара и пока что отбивает её атаки, что весьма сильные и хлесткие. Хм, а с виду обычная бумага. Понимание, что нужно валить отсюда вполне очевидно, но для начала надо встать и нанести отвлекающий удар по Конан, хотя бы кунаями. Попытка встать на ноги провалилась: я рухнула на землю, больно упав на спину. Надо мной было темное небо, готовился пойти снег. «Я обуза и ничтожество! Какого хрена? Просто за ногу дернули, а я уже ходить не могу! А хватит ли чакры на лечение? А хватит ли времени?» — пронеслось в моей голове, в миг, когда с неба мне прямиком на лоб, упала первая снежинка, такая красивая, такая совершенная и чистая, не то, что этот мирок. В спину что-то кольнуло, и это было так отчетливо, как если бы меня ткнули иглой. Я опомнилась от созерцания падающих снежинок и вернулась в эту реальность. Из-за спины я вытащила походную сумку, из которой извлекла на свет (на тьму при данной погоде) эльфийскую клубнику. Непонятно каким чудом, но из горшка она не вывалилась, и не помялась даже. Со стороны казалось, что она подраспушилась даже и со всей гордостью сверкала маленькой ягодкой. Я замерла в удивлении: да быть не может! На что она дернула (да! в этот раз я это отчетливо отследила — снежинки падали ровно, ветра не было) листиками и чуть протянула мне, словно предлагая, маленькую, чуть кривоватую клубнику. «Если подумать, то думать-то некогда!», — осознала я истину в словах Дейдары и сунула ягоду в рот, закинув в сумку горшочек с клубникой. Печати я сложила молниеносно и хлопнула ладонью по земле, уже представляя кого я хочу увидеть. Воздух заклубился и все вокруг заволокло густые клубами пара. — Ко-ко, — раздалось у меня над ухом как-то по-заговорчески. Я попробовала встать с земли, но вышло плохо. — Ко-ко-ко-ко! «Что он делает?» — подумала я, но через мгновение меня обхватила Гаара и помогла взгромоздиться на чешуйчатую курицу, которая немного подросла с момента нашей последней встречи. Джинчурики вскочила на спину курицы-мутанта сразу, как только на ней оказалась я и вцепилась руками в её шею, дополнительно обвив нас ещё и песком, помня по моим рассказам, что эта пташка носится так, что в ушах свистит. А курятина не заставила себя ждать: сорвалась с места и понеслась.--- ---
Крылья Конан разогнали клубы тумана быстро, и в результате никого на поляне уже не было. Но зрение её не могло обмануть: девчонка змеелюда выполнила призыв, при том вполне конкретный. Она взмахнула крыльями ещё пару раз и приземлилась неподалеку от следов, оставленных диковинным созданием. Снег валил с ещё большей силой, и на волосах у Конан теперь тоже белели снежинки, как недавно у валяющейся на земле Хинаты. — Надо срочно сообщить об этом Нагато! — прошептала она слишком сильно и возбуждено, но рядом никого не было, даже беглецов — ведь она понимала, что эта тварь носится так быстро, что никому за ним не угнаться.--- ---
Уже давно стемнело, но мы и не пытались развести огонь. Снег валил так, словно решил похоронить нафиг весь этот мир шиноби. И я с ним была солидарна. В небольшой пещерке, где мы сидели, было тихо и достаточно тепло за счет лежавшей на земле чешуйчатой курицы, которая отчего-то сегодня нас не покидала. Гаара с восторгом смотрела на тварь и наглаживала её по сине, голове, трогала крылья и шикарный хвост. Тварина отвечала на ласки периодическим облизыванием её рук своим длинным и гибким языком. «Чем-то на язык собаки похож», — подумала я и приступила к попытке приготовить поесть. — Для этого нам придется развести огонь, — подмечает Гаара. — Боюсь рисковать, — отвечаю ей я. — Хрен его знает, куда нас занесло и кто ещё тут ходит? — Так то да, но хоть в обнимку с ним тепло, я бы предпочла ещё и огонь развести, — пожала она плечами. — Не стоит рисковать: Конан мы вообще не замечали при её приближении… — Это какая-то техника перемещения! — со знанием дела заявила Гаара. — Да и крылья у неё не реалистичные! То ли дело у твоей пташечки! Смотри какие! — Сомневаюсь, что она сможет на них летать, — поделилась я своими соображениями. — Да она же маленькая ещё просто! — Гаара была удивлена моей недальновидностью. — С чего ты взяла? — я-то заметила, что птаха подросла, но вот откуда Гаара знает? — Смотри, — и джинчурики указала мне на странное создание. — Она камушками играет! Как ребенок игрушками! Я не стала спрашивать откуда у Гаары такие познания в детях и игрушках, но подумала. Что довод существенный. Да и кого я еще могла призвать? Жабьего босса что ли? Или Манду? Или Кацую? Да, нет. Разумеется, я, как и Наруто, могла призвать только «головастика». Вот и призвала, да и то с чакрой клубники, только мелкую особь. — Ну, да, — согласилась с ней я. — В любом случае огонь не станем разводить. Поедим потом, когда в убежище вернемся, а сейчас нам тепло — птица на редкость горячая! — Ещё бы! Она же не из нашего мира! — Гара вновь погладила её. — А как ты её назовешь? — Не знаю, — ответила ей я и протянула ей её долю сухого пайка. Птаха на это потянула свою морду ко мне. Как выяснилось чуть позже, пожрать она любила. И скормили мы ей, не в силах противиться её попрошайству, почти всё, что у нас на три дня было. (хорошо, что хоть не до конца — я вовремя поняла, что не знаю, где мы и сколько будем шляться).--- ---
На утро я проснулась от осознания, что кто-то к нам приближается. Активировала Бьякуганы, бесцеремонно растолкав Гаару, которая каким-то макаром спала прямо на призывной твари. — Сюда идёт Орочимару, — произнесла я, помня, что на миссиях нам нельзя говорить, кто он. — Точно он? — поинтересовалась Гаара, и песок вокруг её ног стал опасно шевелиться. — Понятия не имею! Но он близко! — ответила ей я, продолжая следить за приближающимся. Тем временем человек осмотрелся по сторонам, облизнул губы длинным языком, чуть улыбнулся и тихо произнес: — Дошли до точки встречи даже раньше, чем я планировал. — Птаха, — прошептала я. — Ты приволокла нас к месту встречи со змеелюдом? — Ко-ко, — заявила важно она. — Да это золото, а не призыв! — восхитилась Гаара. — Тогда это точно Орочимару! И ведь она (указывает на птицу) совершенно не беспокоится! В Конан на поляне сразу опознала врага! — И то верно, — улыбалась я и все равно взяла в руку кунай.--- ---
Это и в самом деле был змеелюд. Гаара в захлеб рассказывала ему о случившемся и расхваливала мой призыв, который был в пещере. — Хотите посмотреть? — в итоге спросила джинчурики. — Хочу, — ответил ей он, рассеянно погладив меня по волосам. И я поспешила в пещеру, но там уже никого не было — даже следов на земле не осталось. — Странно, — прошептала я, понимая, что хотя бы следы остаться были должны.