Summertime

***

— Опаздываешь на работу, Эдс? Я напишу жалобу твоему начальнику, — Ричи, мать твою, Тозиер стоял у обшарпанных дверях магазина собственной персоной с нахальной улыбкой на лице. Каспбраку хватало секунды, чтобы заметить его и услышать тот самый голос, от которого уши вянут. Тозиер, наверное, не может без его компании прожить хоть день, ведь ему надо кого-то побесить. — Чего тебе в такую рань? — Эдди кидает свой велик на землю, с синяками под глазами и недовольным видом он подходит к двери, открывая его ключом. — Билл ушёл нам за едой, а Беверли гуляет по окрестностям, — пожимает плечами Ричи. — А ещё я думаю, ты бы мог помочь мне с утренней проблемой, — Тозиер смеётся, заходя внутрь с опаской, держась на расстоянии пару метров. Эдди ведь может вовсе не по-доброму отреагировать на шутку. Тозиер про себя отметил, что Эдди сегодня одет не как обычно — широкая майка и шорты, сейчас на нём была чёрная рубашка (да кто в такую жару носит чёрное?) ещё и с длинными рукавами и брюки, которые идеально сидели на нём. — Ничем не могу помочь, — хмыкнул Эдди, косо глядя на собеседника, при этом отдёргивая рукава. Матушка сегодня утром его не пожалела совсем. Каспбрак на свою голову отказался брать с собой целую аптечку из дома, устроив целый скандал. — Не нужны мне твои таблетки! — Эдди уже кричал. Мать с утра не давала проходу, то и дело пихая везде эти ебучие таблетки. Хорошо хоть в рот ему не лезла только для того, чтобы закинуть в него пару капсул. — Ты не понимаешь, это для твоего же здоровья, Эддичка, — в один момент его грубо схватили за волосы, а потом и за руку, где скорее всего останутся синяки. От неожиданности Эдди закричал, больно было неимоверно, как никак, женщина была сильнее его самого раз в пять и с лёгкостью могла задушить его, например. От этой картины перед глазами Каспбраку стало плохо. Она ведь так не сделает? — Отпусти, — Эдди хрипит, пока руками упирается в грудь матери. Кто же знал, как начнётся это прекрасное утро, последствие которого нужно ещё скрывать минимум неделю или две. — Возьми таблетки, — мама силой пихает их в трясущиеся руки Эдди и отпускает, мило улыбаясь, будто не было всего этого пару секунд назад. У Каспбрака в глазах слёзы, но он сглатывает тяжёлый ком в горле, выравнивается, когда колени перестают трястись, как желе, а голос снова возвращается к нему. Лучшее утро за неделю лета. Сейчас эти таблетки валяются где-то в кустах. Эдди ведь не дурак — выбросил их по пути, вытирая бусинки слёз, выступившие так не вовремя. — Я думал, что это Билл странный, но оказывается в этом соревновании побеждаешь ты, — Тозиер оглядывает Эдди, намекая на одежду, совсем не подходящую для лета. Но парень не хочет никак комментировать замечание, поэтому Ричи продолжает. — Ты типа вампир? Эдди неосознанно улыбается, ну правда, какой из него вампир? Он даже вид крови не переносит, но солнце его и правда раздражает. — Возможно, — Каспбрак хитро улыбается, блеснув глазами. — Мне, может быть, уже больше ста лет. — Но есть один минус, — Тозиер подходит слишком близко. Эдди должен поднять глаза, чтобы наблюдать за эмоциями на лице кудрявого. Каспбрак ненавидит эту явную разницу в росте. — У тебя не стоит. Ну да, чего ещё можно было ожидать от Тозиера-который-типа-смешно-шутит. — Просто ты рядом, — Эдди чувствует свою победу, поэтому отходит дальше, садясь на стул. Наконец, Ричи ненадолго заткнулся, обдумывая всё сказанное парнем. Тозиер отходит к окну, приоткрывая на форточку, усаживается на подоконник, мечтательно подняв голову вверх, пока длинные пальцы находят зажигалку и потрёпанную пачку сигарет. Эдди хмурит брови — он не ожидал того, что парень курит. — У тебя может быть рак лёгких, — как факт говорит Каспбрак, закидывая ногу на ногу, осуждающе смотря на курильщика. Он ведь добровольно идёт на верную смерть. — У меня скоро будет рак мозга из-за любопытства, сколько болячек ты ещё знаешь, — Тозиер усмехается, приподняв сигарету к губам, зажимает и через пару секунд выдыхает "смертельный" дым. Ладно, Эдди согласен, выглядит эта картина, как рай для гея. Ну или как рай для Эдди Каспбрака. Длинные пальцы с ухоженными ногтями и только сейчас замеченным черным лаком на них, которые делали всю картину ещё большее эстетичной, не давая Эдди нормально думать о том, как на самом деле его бесит этот парнишка. Сейчас хотелось только наблюдать за этими ловкими движениями тозиеровских рук и плевать на то, что эта привычка пагубная. — Подбери слюни, — Ричи смотрит на него из-под опущенных век, пока утреннее солнце играет на его лице, пропуская лучи солнца через очки на расслабленные глаза. Да и сам Тозиер выглядел довольно непринуждённо и по-домашнему. Эдди фыркает, но не отвечает ничего в ответ, поднимая ноги вверх на стул, разминаясь, вовсе забывая о Тозиере, когда рукава на тонких запястьях съезжают вниз, оголяя белоснежную кожу с синяками на них. Каспбрак закрывает глаза, вовсе не наблюдая за тем, куда перемещается взгляд Ричи, который даже на расстоянии так точно заметил если не синяки, то пятна очень на них похожие. — Что это? — Ричи соскакивает с прежнего места обитания, выкидывая сигарету куда-то за окно, игнорируя, кажется, всё. Даже Каспбрака который, тут же чуть не свалившись со стульчика, опускает рукава. Нервно осматривая Тозиера, он подходил к нему словно буря. — Ты о чём? — отодвигаясь Эдди не знал, что ему сказать, да и как Тозиер заметил хоть что-то на его руке, расстояние ведь немалое. Правда сейчас думать об этом было непрактично. Надо что-то делать, а потом всё остальное. — Я увидел какие-то пятна на руке, — Ричи хмурится. Парень ещё никогда не был таким серьезным при нём, ведь на лице ни на намёк на улыбку, а в глазах немой вопрос, ответ на который Каспбрак хочет скрыть. — Ну и? Это аллергия, — лучший ответ считает Эдди. Тозиер даже сразу как-то опустил напряжённые плечи и смягчил взгляд, кажется, всё миновало. — На что? — парень всё ещё уверен это — синяки, но Эдди не хочет об этом говорить, видно по тому, как он слишком долго молчит, находя слова для ответа. — Цветы, — звучит пиздец как неправдоподобно, ведь в магазине стойкий запах освежителя с запахом лилии и персика. Тозиер молчит, что ещё больше накаляет обстановку, явно не для дружеского разговора и точно не для очередной тупой шуточки от Ричи. Каспбрак проклинает себя и свою невнимательность. Тозиер увидел хоть и неясно, но то, что ему не положено. — Окей, — Ричи пожимает плечами, мол "окей я типа тебе поверил", но Каспбрак понимает, что теперь ему точно не отвертеться. — Какие там ещё болячки есть, если я буду вдыхать этот никотин? Теперь Тозиер не отходит дальше, следя за каждым движением рук и не только, при этом стараясь смотреть только в глаза Эдди. Ну и иногда позволять взгляду опускаться немного ниже, всего на пару секунд. — Тебе правда интересно? — Каспбрак удивлённо смотрит на Ричи, который только в подтверждении слов согласно кивает, подперев щеку рукой. Смотрит слишком нагло, такой взгляд ещё называют "раздевает догола". Эдди становится неуютно, поэтому он уводит глаза от гипнотизирующих тозиеровских. — Хроническая обструктивная болезнь легких, сердечная недостаточность, язвенная болезнь желудка, — Эдди загибает пальцы, перечисляя всё больше непонятных для мозга Ричи названий болезней, которые ещё и смертельны. — Ещё бесплодие и импотенция. — О, поверь последнее — не проблема, когда ты рядом, — опять тупые шуточки в сторону Эдди. Он привычно закатывает глаза, не обращая внимания на подмигивание второго. Хочется выплюнуть что-то вроде "я сомневаюсь", но он знает, что Ричи не оставит его без ответа. Эдди сомневается в умственных способностях кудрявого парня напротив него, когда тот после всего, что сказал Каспбрак, достаёт ещё одну сигарету, поджигая её у лица Эдди. Но он не вдыхает дым, уходя ближе к окну, говорит что-то о том, какие ароматы содержатся в сигаретном дыме, и если парень захочет его понюхать, то услышит нотки ванили. — Или запах вызовет у меня рвотные рефлексы, — Эдди смеётся. Опять звонко и громко, но это только лучше, чем если бы его же мысли сейчас плавили его мозг с опасной скоростью. — Поверь, Эдс, не запах у тебя их вызовет, — Ричи опять собирается тупо пошутить, поэтому Каспбрак жалеет о своих словах тут же. — У меня есть для тебя кое-что поинтереснее. — Что т-там у тебя для н-него есть? — Билл стоит пока что за дверями, у окна, Эдди его не видит, но голос слышит, даже то, как он кашляет. Ричи выпустил сигаретный дым тому прямо в лицо. — То, к чему у тебя нет доступа, — Ричи выкидывает сигарету, пока Билл говорит о вреде окружающей среде. После заходит внутрь, посылая ослепительную улыбку Эдди, кидая два внушительного размера пакета на стол перед Каспбраком, теперь полностью оборачиваясь к Тозиеру: — Больно надо, — Билл саркастично закатывает глаза, закидывая руку на плечо Ричи. Ему позволяет это почти одинаковый рост обоих, и Тозиер, который особо не сопротивляется. — Ты многое теряешь, — Ричи щипает того за бок, слыша в свой адрес много мата и "блять, Тозиер, это же мое слабое место", но быстро становится прямо, уже обращаясь к сидящему мальчику, только кудри которого виднелись из-за пакетов. — Уверенный Эдди п-поделится со м-мной впечатлениями, — Билл заглядывает туда, где сидит парень, дружески сверкая глазами. Он вовсе не хотел издеваться над Каспбраком, но внутри что-то сжалось, не понятно от чего. — Не думаю, — Эдди встаёт с места, опираясь руками о стол, осматривая парней, от них так и веет этим самым летом и счастьем, в некотором ключе Эдди им даже завидует. — Тозиеру придется удовлетворять себя самому. Ричи почему-то хмурится, не отвечает своей очередной дурацкой шуткой и Эдди сначала даже удивляется. Правда ему удается сохранить невозмутимое лицо, что с этим Ричи не так? Звучало слишком грубо? Почему его настроение меняется в доли секунды? Это из-за того, что Эдди назвал его по фамилии? Тозиер берёт один пакет в руки, Эдди замечает лицо без улыбки и это почему-то бьёт посильнее его матери. Это бьёт где-то внутри, он чувствует — отсутствие улыбки — его вина. — Ну, м-мы пойдём, — Билл поджимает губы, забирая второй пакет, и без слов следует за Ричи, который у выхода из магазина шепчет: — Пока, Каспбрак. А после Эдди слышит смех того самого Тозиера на всю улицу. Тут звонок над дверью снова издаёт звук, и Эдди поднимает лицо, моргая пару раз, но всё ещё видит Денбро, который направляется именно к нему. — Ты что-нибудь забыл? — Эдди шарит руками по поверхности стола, глазами осматриваясь по сторонам, но ничего лишнего не находит, снова смотря на Билла. — Я же г-г      говорил, будь с ним помягче, — Денбро с какой-то жалостью смотрит на Эдди, а тот не может подобрать слов. Язык отнюдь не хотел слушаться, только слишком шумные выдохи и ничего больше. Билл уходит, когда Каспбрак наконец отмирает, стараясь не думать о его словах. Он ведь вовсе не придал им значения.

***

Так как сегодня среда, Стэн должен был подойти к магазину ровно в восемь, когда Эдди закрывался и со спокойной душой шёл домой, наблюдая за фиолетово-красным закатом над их городом, попутно размышляя о том, почему он родился именно здесь. Он, конечно, любил свой город или скорее людей, которые заставляли его чувствовать себя лучше, но не сам город. Да определённо здесь было спокойно, было где посидеть, но этих мест хватало на дня два, а когда ты живёшь здесь уже шестнадцать лет, зная каждый уголок с закрытыми глазами, становится скучно, каждый раз видя перед собой один и тот же вид, надоедает до тошноты и головной боли. Именно поэтому он рад, что подал документы в Нью-Йорк, он так же рад, что туда его приняли, на специальность его мечты — архитектура и дизайн. Каспбрак понял, чего хочет ещё в десять или одиннадцать лет, папа его в этом полностью поддержал, а тогда ему только поддержки и хотелось. Наверное, не стоит говорить о матери, которая эту новость восприняла в штыки. Сейчас думая о свободе через три месяца, при чём полной свободе в виде жизни без матери, таблеток и регулярного питания рисом, который очень любит его мама, но не он (в одно время у него даже была кличка китаец, которую дал ему Бен, когда пришёл к ним домой четвертый раз и ел тот же раз один рис). Эдди только может улыбаться и с трепетом в сердце ждать этого момента. — Я не Ричи Тозиер, но дай мне помыть свои волосы, — Стэн смеётся, подходя ближе. В какой момент в его жизни Ричи Тозиера стало так много? — Что не так с моими волосами? — Эдди проводит рукой по ним, утверждаясь в полном хаосе на голове из-за тёплого ветра, который он даже не заметил сквозь собственные мысли. — Всё окей, — Стэн шуршит по карманам, вынимая одну, скорее всего забытую жвачку в джинсах и протягивает Каспбраку, накидывая джинсовку на плечи. Вечер наступал достаточно быстро, и ветер становился холоднее. — Ты уверен, что она съедобна? — Эдди морщится, будто ему в руки подсунули максимум говно, и Стэн не может не засмеяться. Звук разносится по улице эхом, пока Каспбрак на свой страх и риск кидает её в рот. — Если я сдохну, то это будет на твоей совести. — Опять? — Урис вдруг становится серьёзным, осматривая друга. Он знает, в чём причина такой одежды, тем более летом, сейчас больше не до шуток. — Уже привычно, — отмахивается Эдди, пряча глаза вниз. Только лишь бы не заметить осуждающий взгляд друга, который предназначен не для него, а для той, которая оставила синяки на теле. — Это, — Стэн легко берёт его руку, будто боясь лишний раз даже дотронуться до него — не то, к чему нужно привыкать. — Я знаю, — только и шепчет Каспбрак, перед тем как тихо всхлипнуть. Сейчас парень чувствует себя жалким и вовсе недостойным тех друзей, которые у него есть. Он пиздецки потерян, разбит и чёрт знает, что с этим делать. — Что-то случилось, кроме этого? — Урис не трогает его, только стоит рядом, знает — Эдди не особо любит прикосновения в такие моменты. — Ричи заметил их, — Эдди поднимает заплаканные глаза. В них столько боли, что Урису становится самому физически больно. — Но правда только как пятна, я соврал, мол аллергия. — Почему? — вопрос глупый, и Стэн прекрасно понимает, почему. Но другое сейчас спрашивать не время, это либо разозлит, либо добьёт парня окончательно. — Он подумает, что я жалкий, — Каспбрак вытирает слёзы с глаз, натягивая рукава рубашки до предела, и сжимает так сильно, что она грозит порваться. Как-то плевать. — Не думаю, — Урис подходит, ближе касаясь плеча друга, слабо улыбаясь. — Пошли ко мне, дома пицца и комиксы. Каспбрак улыбается, напряжённо, слабо, но главное, что уголки губ подняты. Эдди не сдаётся, никогда и ни за что не сдаётся.