Пересечение: Три-Ни-Сетте

Прошло два дня после возвращения на базу. Война между Реборном и Семьей Тсунаеши зашла в тупик. Для Реборна — в тупик. Другая же сторона считала произошедшее своей победой. Тсуне было самую малость жаль своего репетитора, который из-за многолетней привычки не мог спать без Леона. Все-таки, хамелеон мог превращаться как в пистолет, так и в щит, даже не требуя пробуждения хозяина, бдительно сторожа сон Аркобалено. Однако Рикуо, который и выкрал питомца киллера, пользуясь возможностью скрыться с глаз людей, считал, что все честно. И Тсуна готов был продолжить спор на эту тему, но появилась новая проблема. Аркобалено. Юни, как их Небо — хотя кажется, кто-то что-то тут не договорил — смогла вернуть к жизни пять младенцев, используя настоящие пустышки, которые все это время хранили в себе их души. Лар ходила в хорошем настроении, Спаннер и Ирие Шоичи с облегчением выдохнули. Фуута, как самый разумный, поспешил ретироваться, решив присмотреть за И-Пин и Ламбо. Бьянки, доверяя выводам Фууты, благоразумно решила, что пора пойти по магазинам вместе с Кеко, а не торчать на базе. И пару минут назад Тсуна понял, что Фуута по-настоящему хорошо понял ситуацию еще до того, как интуиция Тсунаеши начала выть сиреной. Сейчас Тсуна озадаченно смотрел на Юни и не мог понять, что его беспокоит. Савада оглянулся, разглядывая пять оживших Аркобалено. Ответ не заставил себя ждать. — Ты! Почему ты еще жив, кора?! — Колонелло, как самый честный и прямолинейный, наконец озвучил то, что беспокоило прибывших Аркобалено. Зеленоволосый маленький ученый, которого называли Верде, переводил взгляд с Бьякурана на Тсуну. — Хм, странно, я думал, что раз уж нас решили воскресить, ЭТОЙ проблемы больше нет. Бьякуран приторно улыбнулся: — И я рад тебя видеть, маленький да Винчи. Мармон осторожно и незаметно отодвинулся от группы Аркобалено. — Верде, не стоит, — мягко остановил начинающего выходить из себя Грозу Фонг, выглядевший словно маленькая копия Хибари. — Думаю, мы слишком много пропустили, чтобы могли сейчас о чем-либо судить. Не так ли? Ураган Аркобалено улыбался, но Тсуна ощущал, что он едва ли спокойнее Верде. Тсуна посмотрел в сторону Бьякурана, тут же встречаясь с ним глазами. Тсуна сложил вместе ладони, зная, что Бьякуран поймет этот жест. «Пожалуйста, ты обещал» Джессо хмыкнул. — Вы действительно много пропустили. Поэтому, если хотите что-либо узнать, можете начать искать Аркобалено Солнца: он сейчас гарантированно не спит, а значит, ответит на ваши вопросы. — Будто Реборн-семпай нам ответит, — пробурчал Аркобалено, чье лицо осталось скрыто под шлемом. — Скажите, что тогда ему вернут то, что забрали, — весело улыбнулся Бьякуран. — Тсунаеши-кун, ты ведь не будешь против? — Я думаю, что этого времени должно было хватить? К тому же, они и без того переборщили еще на этапе с дихлофосом, — Тсунаеши вспомнил, как по всей базе всего два дня назад разносился запах средства от тараканов. Намек был очень жирным и Реборн оценил попытку «вытравить» его. Оценил, и теперь, вероятно, Тсуну ждали усиленные в несколько раз тренировки. — А? — Тсуна остановил себя, вглядываясь в Аркобалено Облака. Что-то в нем казалось неправильным. — Ч-чего уставился? — огрызнулся Аркобалено, упрямо скрещивая руки на груди. — Дихлофос? — озадаченно переспросил Фонг, с подозрением глядя на Тсуну. — О. Тсунаеши-кун, ты тоже заметил? — с усмешкой спросил Бьякуран, кидая взгляд на Облако Аркобалено. — Ага, — Тсуна вглядывался в Аркобалено, назвавшегося ранее Скаллом, понимая, что видит перед собой аномалию. Теплое, горящее изнутри Облако, которое звало к себе. — Э? Колонелло фыркнул: — Вы как хотите, а я собираюсь искать Реборна. — Да, пожалуй, это сейчас более интересно, — Верде спрыгнул со стула, направляясь к двери. Остальные Аркобалено так же сделали вид, что проигнорировали странную реакцию двух Небес, покидая кухню в поисках Реборна. Отобранная у киллера вещь и средство от тараканов заинтересовали мафиози гораздо сильнее. В комнате осталось четверо: Юни, Скалл, Бьякуран, Тсуна. — Ты не собираешься идти искать Реборна вместе с остальными? — заинтересованно спросил Бьякуран, как бы невзначай пересаживаясь ближе к Аркобалено Облака. — Так вам двоим нужно было что-то от меня или нет?! — возмутился каскадер. Бьякуран продолжил улыбаться, разглядывая Аркобалено Облака. Тсунаеши понял, что тот испытывает такое же иррациональное чувство, что и он, но осторожность не дает этому шинигами действовать на эмоциях. Тсуна же вдохнул, выдохнул… и не сдержался, сгребая младенца в охапку, чтобы обнять его, одновременно с этим принимая свою ночную гипер форму. Белый туман в его голове весело взвился в небо, тут же спускаясь вниз, закручиваясь на месте. За спиной почувствовался знакомый холод, за которым последовал мягкий смешок. — Ам? Тсуна-сан? — удивленно проговорила Юни, широко распахнув глаза. Бьякуран коротко рассмеялся: — А говорят, что это я — эгоист и собственник. Хель, ради всего… сущего, Тсунаеши еще не отделяет своих чувств от твоих желаний, осторожней с ним. — Отделяю, — возмутился Тсуна, у которого не выходило почувствовать даже раздражение в ответ на слова Бьякурана. Ощущения от Аркобалено, десятки раз сбегавшего от Смерти, не будучи ее любимцем, были просто… головокружительными. Будто он снова гулял по ночному городу, любуясь огнями далеких зданий, а в округе — ни одного враждебного демона. — Ну-ну, — хмыкнул Бьякуран, насмешливо глядя на ошеломленного Аркобалено. — Аркобалено, припомни, сколько раз ты сбегал от сме… своей гибели? — Сотни! — гордо отозвался Аркобалено, отойдя от шока. — Это тут при чем? Тсуна услышал свистящий смех, от которого по спине шли мурашки. — Дай полюбоваться мне на него, ребенок. Тсунаеши вздохнул, и, зажмурившись, отступил, привычно отдавая тело на управление не-себе. Все-таки, этому Аркобалено не стоило так орать о том, что смерть его ненавидит, не принимает к себе, и вообще, ему смерть ни капельки не страшна. При шинигами такого говорить не стоит. Аукнется.

***

Бьякуран отодвинул Юни, уязвимую к Хель, от тела Савады. Она совсем недавно вернула с того света пять душ, а для человека, не являющегося любимцем смерти, это чревато. Даже если этот человек — потомок шаманов. — Они надолго, Юни-чан, — улыбнулся Бьякуран. — Думаю, нам стоит переждать где-нибудь. — А…а… но ведь… — побледневшая девочка с ужасом смотрела на искаженное лицо Тсунаеши, который «разговаривал» в данный момент с Аркобалено Облака. Если быть точнее, то «Тсуна» умиротворенно улыбался, не произнося и слова вслух, осторожно прижимая к себе Скалла, который едва переваривал происходящее с ним. Это шинигами уютно в объятьях Смерти, а вот остальные ощущают себя весьма… не очень. — М? Никому из них эта встреча не навредит, если ты об этом, — не найдя понимания во взгляде принцессы Аркобалено, Бьякуран напомнил себе о трехдневном нейтралитете. — Савада жнец, Юни-чан. Не переживай так за него, он придет в норму. — Но он ведь не некромант, разве не так? — осторожно спросила Юни, отворачиваясь от Тсуны. — И ты тоже… — М… обстоятельства. У обоих. Хочешь узнать, — Бьякуран усмехнулся, вспоминая лицо Шамана, который даже не пытался остановить его, зная о природе силы шинигами, — спроси у «дяди Кавахиры» или у Шахматноголового, как его называют Аркобалено. Бьякуран перевел взгляд на Тсунаеши. Абсолютно черные, будто два провала, даже без намека на свет, глаза. Побледневшая кожа и проступающий рисунок вен. Савада выглядел как сломанная кукла, давно обезумевшая и превратившаяся в демона. Если и он так выглядел, будучи аватаром Хель, то становится понятна реакция некоторых личностей, которые впадали в священный ужас при виде него. Он плохо помнит, но возможно ли, что во время битвы за Хогвартс, после полученной Авады в лоб, богиня одалживала его тело? Сейчас Бьякуран начал понимать, почему Малфои успели смыться из Англии. Они сделали это, как только его отправили в Азкабан, потому что знали с рассказов Драко как характер Шарлотты, так и Гарри. «Закончила» Бьякуран обернулся на звук шагов, тут же встречаясь взглядом с Шарлоттой. «Ритуал можно прово…оу?» Шарлотта притормозила рядом с Бьякураном, с легким удивлением смотря на картину «как каскадер доболтался до встречи с богиней». — Лотта-сан, так ты закончила? — с искренней улыбкой спросил Тсуна, к которому вернулся нормальный цвет лица. — А, Юни-сан, извини, пожалуйста, но не могла бы ты присмотреть за этим Аркобалено? Кажется, ему нехорошо, — Тсунаеши передал отключившегося от реальности Скалла в руки Юни, тут же, будто опомнившись, доставая из кармана оранжевой толстовки плитку шоколада, — думаю, ему будет полезно съесть это. И тебе, — с сомнением произнес Тсуна, доставая начатую плитку из холодильника. — …Спасибо, Тсуна-сан, — немного заторможено ответила Юни, вновь улыбаясь. — Никого не впускать. За вашу безопасность в случае нарушения этого простого правила я не ручаюсь — вас даже Тсунаеши-кун не спасет, если кто-нибудь зайдет сюда не вовремя. Входить в эту дверь, только если даже через два дня отсюда никто не будет пытаться выйти. Мы с Тсунаеши-куном не некроманты, так что имеем шансы в случае неудачи стать натуральными зомби. Точнее, личами. А из шинигами они выходят ОЧЕНЬ сильные и разрушительные. Знаете, что стало с Британией в 1997 году? — внезапно улыбнулся Бьякуран. Бьянки вздрогнула. Фуута удивленно посмотрел на Бьякурана, будто спрашивая «причем здесь ЭТО?». Гокудера непонимающе нахмурился. Аркобалено Фонг настороженно посмотрел на Бьякурана. — Знаете, — еще мягче улыбнулся Бьякуран. — Это постарался один-единственный лич, пошедший вразнос. И он был немного слабее по потенциалу, чем я или юный Вонгола. Я все ясно объяснил? Вот и молодцы. Бьякуран закрыл металлическую дверь, вбивая в панель пароль. «Почему ты не уточнил, что в определенном случае неудачи я просто отправлю вас на перерождение, не дав все порушить?» — с интересом уточнила Шарлотта, вставая в центр расчерченной комнаты. — Чтоб не расслаблялись, — фыркнул Бьякуран, вставая на противоположный от Тсуны край рунного круга. — Готов попрощаться с жизнью еще раз, Тсунаеши-кун? — весело спросил Бьякуран, прикладывая руки к рунной вязи. — Куда я денусь-то? — невольно усмехнулся Тсунаеши, повторяя жест Бьякурана. «И… начали!» Отдавая Пламя, Бьякуран вспомнил, как в нем циркулировала магия. При произнесении заклинаний, при невербальном воздействии, через безмолвные заклятья — из-за одного лишь взмаха остролистовой палочки. Он потерял это ощущение навсегда, потому что у него вырвали ядро, исказив то до полной неузнаваемости. Из-за этого… Бьякуран скрипнул зубами, начиная проговаривать заклинание на латыни. Савада кинул обеспокоенный взгляд на него, но без возражений присоединился к чтению речитатива, продолжая отдавать все свое пламя ритуалу. Чувствуя знакомый, уже родной холод, Бьякуран с облегчением выдохнул. Теперь ритуал будет вести богиня, от них требуется лишь продолжать отдавать Пламя. Как шинигами, им легко это сделать. Тем более, они не собираются возвращать к жизни собранную душу. Хотя бы дать уйти ей за грань, дабы у Шарлотты появилась возможность однажды родиться вновь в этом мире — этого уже достаточно. По крайней мере, так казалось самому Бьякурану. Через шесть часов после начала ритуала в комнате находилось четверо жнецов.