Параллельные прямые

      У вас когда-нибудь было такое чувство, что несмотря на то, что вы нашли своё, хоть какое-то, место в жизни, вы кому-то очень сильно мешаете? Было ли чувство разочарования и непонимания, когда человек, что был так близок, вдруг стал отдаляться и внезапно обозлился? А видели ли вы в чужих глазах, в которых видели лишь доброту, отвращение и ненависть к себе?       Если да, то вы наверняка поймёте, каково сейчас Салли Фишеру.       Сложно сказать, в какой момент всё снова, а происходило это в последнее время очень часто, пошло не так. Придётся говорить по порядку.       После того случая с Трэвисом, Фишеры давали показания против блондина, но его самого так и не увидели, что очень хорошо.       Нервы младшему это, конечно, очень сильно помотало, но если бы это было первое избиение в его жизни, то, наверно, было бы намного хуже. Вот только сам парень не знал, стоит ли радоваться тому, что он не впервые подвергался нападкам.       Однако, даже зная, что Пожару лучше не врать, парень с хвостиками всё равно не смог рассказать всей правды.       Вообще, их отношения с синевласым были ужасно странные. Вроде бы, они признались друг другу в чувствах, но после этого почти ничего не изменилось.       Они так же разошлись по разным комнатам, каждый пребывая в своих мыслях и пытаясь принять произошедшее.       Салли, не имевший никакого опыта в отношениях, не мог понять, так ли всё должно быть или нет. И, наивно надеясь на доброжелательность шатена, попросил у него совета, разумеется, не сказав, что предметом переживаний и волнений является Сал. Ларри, конечно, в помощи не отказал, но после этого отношения Патлатого и младшего Фишера сильно поменялись.       Ночные разговоры, к которым так привык парень с хвостиками, сошли на нет. Джонсон за весь день мог переброситься с ним лишь парой фраз, да ещё и с таким видом, словно само присутствие голубоволосого рядом раздражало. Создавалось такое чувство, что шатену и вовсе противно смотреть на обладателя протеза. — И вот вчера он и вовсе попросил меня молчать и не нервировать, — тяжело вздохнул Салли, решившись рассказать о своей проблеме Салу. Тот, в начале, не особо и слушал парня, дорабатывая новый ритмический рисунок к песне, но потом, видя, что младшего это и правда сильно волнует, отложил своё дело, невольно примеряя на себя роль личного психолога. — Может, у него просто опять университетские проблемы? Вот и ходит, как будто его в лужу окунули, — предположил синевласый. — Ну, у Ларри и раньше было не всё гладко с учёбой, но он никогда так со мной не общался. Я просто пытаюсь понять, что сделал не так и чем его обидел, — говорил Салли, задумчиво скользя взглядом по стенам. — Да, блин, забей ты на него, — фыркнул Пожарник, понимая, что так было бы проще всем. Ларри всегда любил выносить мозг, потому старший научился не обращать на его выпады никакого внимания. — Да не могу я так! — нахмурился голубоволосый.       «Как у него все просто! Забей — и нет проблем!» — думал парень. — А от меня ты чего хочешь? — вздохнул Сал, действительно не понимая, чего именно ждёт от него Салли, — Я могу, конечно, поговорить с ним, но, скорее всего, это ничего не даст, — пожал плечами синевласый, представляя, как опять дойдёт до драки. — Да, наверно, ты прав… Посмотрим, что дальше будет, — понуро согласился младший Фишер, понимая, что ни к чему толковому так и не пришёл. — Да на кой-чёрт тебе вообще нужна собачка-Лори? У тебя же есть я, — усмехнулся Сал. — Да уж, есть ты, с отношениями, о которых даже рассказать никому нельзя, — фыркнул Салли, понимая, что Фишер тоже плетёт какие-то свои интриги. Голубоволосый уже не раз прокрутил в голове то признание, с которого прошло уже около недели, но так и не смог понять, что к чему: встречаются они или нет.       Он, если говорить честно, вообще перестал понимать, что происходит вокруг. — Почему это нельзя? — недоумённо изогнул бровь Пожар. — Тебе перечислить? Я из другого мира — раз, — протезник загнул один палец, — Мы один и тот же человек — два. И даже если для остальных, мы просто братья, то это инцест, три! — Инцест — дело семейное, — усмехнулся синевласый. — Я тебе о серьёзных вещах говорю, а ты со своими шутками! — фыркнул обиженно Салли, сложив руки на груди и отвернувшись. — С чувством юмора у тебя плохо, — хмыкнул Сал, поднимаясь из-за стола и продолжая ухмыляться. Гонщик потянулся, разминая затёкшую от сидения на одном месте спину, а затем снова бросил взгляд на Салли, — Ну чего ты такой хмурый сидишь? Хватит думать о Лори, он того не стоит, — говорил парень подходя к кровати, где сидел голубоволосый — Да не хмурый я, просто не понимаю, что происходит и… Ты чего это? — Пожар приблизился вплотную к парню с хвостиками, смотря ему в глаза и закусывая губу. — Всего одно слово: забей, — ещё раз повторил синевласый, думая, что так до парня дойдёт лучше его посыл. Но всё вышло ровно наоборот: Салли замер на несколько секунд, вообще переставая о чём-либо думать. Но Сал, казалось, даже не обратил на это внимания, сказав: — Снимай при мне свой протез. Хочу знать, что ты чувствуешь.       Голубоволосый шумно выдохнул, но не думал сразу же выполнять просьбу. — Ты же знаешь что под ним, зачем просишь? — спросил парень с хвостиками. — А ты правда думаешь, что меня это ещё волнует? О нет, иначе бы я не говорил тебе этого делать, — пожал плечами гонщик. — Почему ты вдруг так изменил своё мнение? — вдруг спросил Салли, всё ещё помня, как своими высказываниями по поводу лица под протезом, Пожар довёл его до слез. Он всё ещё помнил это. — Потому что многое поменялось вокруг, — вкрадчиво произнёс Сал, а затем добавил уже более строго, — Давай меньше разговоров. Лучше выполняй то, что я тебе говорю. Будь послушным, — ухмыльнулся старший, следя за реакцией голубоволосого.       Непонятно почему, но от таких слов щёки Салли вспыхнули. Он отвёл взгляд, но всё же потянулся руками к застёжкам протеза, снимая ненужную более вещь с себя. Паренёк долго не мог заставить себя вновь поднять взгляд на синевласого, надеясь, что за шрамами будет не видно его смущения.       Но его надежды не оправдали себя. — Какой же ты стеснительный, — с лёгкой усмешкой произнёс Сал. — Ничего я не… — постарался оправдаться голубоволосый, но Пожар не дал ему договорить, приложив палец к его губам. — Ничего не говори, я и так уже всё понял, — говорил синевласый склоняясь над Салли, который нервно вцепился в край своего свитера, пытаясь хоть так ослабить напряжение. Сал был непозволительно близко. Так, что его дыхание касалось шрамированных щёк, вызывая волну мурашек по телу. — Ты ведь и правда любишь меня? — негромко произнёс парень почти на ухо младшему, отчего тот шумно выдохнул, но сам не спешил отвечать. — А ты? Я так и не понял, что произошло тогда, но мы же теперь пара, да? — ещё больше смущаясь, с осторожностью задал встречный вопрос младший. — Конечно. И я не вижу смысла скрывать это от кого-то, слышишь? Мне будет совершенно плевать на мнение окружающих. Сейчас мне нужен только ты.       Салли уже был готов ещё что-то возразить, но Сал только вздохнул, понимая, что правила этой игры всё никак не доходят до голубоволосого, а потому взял дело в свои руки, притянув Салли чуть к себе и поцеловав его, уже не так аккуратно и нежно, а более напористо.       Парень с хвостиками всё никак не мог привыкнуть к такому, а потому лишь спустя пару секунд осознал происходящее и в ответ охватил руками шею гонщика.       Но, по закону жанра, что-то пошло не так, и оба Фишера вместе свалились на кровать друг на друга.       Салли уже хотел было встать, но Сал, продолжающий, как ни в чем не бывало, сидеть на нём, мешал это сделать. — Может ты встанешь наконец?! — фыркнул голубоволосый, пытаясь показать недовольство. — Зачем? Ты же должен привыкать к правильному положению дел, — ехидно усмехнулся Пожар, рассматривая парня с хвостиками сверху вниз. — Ой, да иди ты! — Салли прикрыл лицо руками, потому что уже не мог этого вынести.       Слишком уж большой волной смущения его накрыло, даже дышать получалось через раз, а двусмысленные намёки только усугубляли ситуацию, да ещё и эта ухмылка на лице Сала и его взгляд, от которого плавились, если не стены, то сердца уж точно.       Теперь-то голубоволосый понимал, что попал по полной, влюбившись в такого, как Пожар.       Здесь явно не Салли диктовал правила. И уже не имел права отказываться. — Такой весь ми-илый, — протянул синевласый, усаживаясь удобнее. — Сал, хватит! — взмолился младший Фишер. — Наи-ивный, — продолжал забавляться с этой реакции Пожарник. — Да Сал, блин! Пожалуйста, заканчивай!       Но вряд ли бы синевласого это остановило, однако тут дверь в комнату открылась и на пороге показался Ларри. — Да чем ты тут занимаешься?! Тебя хер дозовёшься! — начал с порога высказывать недовольство шатен, но лишь потом окинув взглядом двух парней, замолчал. — Ты хотел чего-то? — совершенно пофигистично спросил Сал, в мыслях обругав шатена за то, что тот явился в самый интересный момент, и, наконец, поднимаясь и давая возможность встать Салли, который тут же ей воспользовался, поправляя съехавший на одно плечо свитер. — Телефон… — только и выдавил сначала Ларри, но потом собрался с мыслями и договорил, — Ты телефон в гостиной оставил, он уже минут десять трезвонит.       Пока Сал разговаривал с Джонсоном, голубоволосый даже не смотрел в их сторону. Ему было ужасно стыдно от того, что их вот в таком виде застал Ларри, отношения с которым и так испорчены, но больше было неловко от собственных мыслей, в которых, казалось бы, скромный мальчик, успел представить уж очень многое.       Что уж говорить, фантазия у него была богатая!       И сейчас это было вовсе не на руку. — Салли? — окликнули его со стороны. — А? — тут же повернулся парень на голос Пожарника, который уже успел сходить за мобильным и прочитать с десяток отправленных ему СМСок. — Я подъеду к СиДжею, он попросил, так что можешь пока оставаться в моей комнате, но не копайся в моих вещах опять, — сказал синевласый с укором.       Ларри недовольно цыкнул, пробурчав что-то про то, что шмотьё Сала никому не сдалось вообще, но всё же ушёл назад в свою комнату.       Салли подумал, что это отличный момент, чтобы поговорить с шатеном о резких измениях в их дружбе, а потому, дождавшись когда Пожар выйдет за порог, направился в комнату Патлатого.       Голубоволосый уже знал, что их ждёт очень серьёзный разговор.