Неоновая кровь

Тахи уже давно ушла, а я всё пялился в потолок, уснуть всё никак не получалось. Дождь по-прежнему настойчиво стучал, долбил по крыше и стеклу. Его удары о землю и зонты уже не было слышно. Неоновая лампа иногда подрагивала, кажись, пришёл её срок. Ножны катаны, покрытые лаком, поблёскивали своим тёмно-синим корпусом, гипнотизировали меня. Тогда я всё уже решил. Решил, что пора вернуться к реальности, к своему обещанию. На душе осадок – полтора месяца здесь сделали моё тело сильнее, но разум обмяк. Каждая секунда, проведённая в этом месте, тяготила меня. Наконец, я нашёл силы встать, одеться. На тумбе своим матовым металлом играли со светом кольты. Они были настолько холодны, что, казалось, вот-вот прожгут руки. Шершавая обмотка рукояти меча, по-прежнему превосходно лежавшего в ладони, причинила странную тупую боль, внезапно пронзившую разом всё предплечье и стихнувшую так же внезапно. Тяжёлым шагом я двинулся к двери, спустился вниз. Шипящий старческий голос, всхлипы, звонкая пощёчина. - Ты не справилась даже с такой простой задачей! Дрянная девчонка, не способная даже охомутать этого идиота! – он был зол, по-настоящему зол, – Мне давно стоило вышвырнуть тебя вон на съедение подонкам! - Сначала меня обуяло желание укоротить тебя на голову. Теперь мне противно даже находиться рядом, - я взял Такихиро за руку. – Чёрт с твоей седой головой и всем Чайнатауном! Мы уходим! Её ладонь была тёплой. Влажные красные щёки, яркие глаза, блестевшие ещё сильнее из-за слёз, сжатые губы – всё это придавало мне решимости. Старик попытался меня остановить, но ствол у лба заставил его задуматься. Мы выскочили на улицу. Вокруг сгущался мрак, стена дождя обступала со всех сторон. Одежда за считанные секунды стала мокрым тряпьём. Свою куртку я отдал Тахи, которая до сих пор не переоделась. Холод обуял мои голые руки, волосы встали дыбом. Я крепко сжимал кольт одной рукой, другой держал Такихиро. По лужам прокатывались волны от ударов ливня и от наших шагов. Мы бежали. Бежали в никуда, подальше отсюда. Что-то будто жгло мою спину, чей-то взгляд. Тахи споткнулась, шлёпнулась наземь, измазавшись в холодной грязи. Я поднял её на руки и продолжил бежать, ощущая чьё-то приближение. - Послушай, сейчас тебе нужно будет спрятаться. Беги и не оглядывайся, - за каждой парой слов следовал жадный вдох. – Дальше по улицу ресторан Чена, но будь осторожна. Алое кимоно удалялось всё дальше. Так мне при всём желании не удастся ей навредить. По затвору кольтов сбегали тонкие струйки воды. Йоси Судзивара, я не ошибся на твой счёт – ты далеко не обычный старик, может, и не человек вовсе. Его светлая одежда показалась из-за угла одного из домов. Сухие руки нежно, но крепко обнимали чёрную рукоять меча. Он уверенной походкой приближался. Я выстрелил несколько раз, пальцы двигались судорожно – мне было страшно. Но, как и ожидалось, никакого эффекта. Этот демон разрубил катаной малюсенькие кусочки свинца. Мастерство многих лет, подкреплённое имплантами. Он подошёл вплотную, на расстояние вытянутой руки. Мне не удавалось выстрелить – старик прерывал все мои попытки навестись, пули улетали ввысь или уходили в землю. - Жалкий. Никчёмный. Немощный. Используешь свой порох, когда на поясе висит меч. Сражайся, как самурай! – с яростью Судзивара замахнулся и нанёс удар. Сталь зазвенела. На мгновенье мне показалось, что весь мир замер и даже капли дождя зависли в воздухе. Стальной клинок остановился над моей головой. Следующие пять минут я провёл невероятно весело и чертовски болезненно. Стальной шквал обрушился на меня, и только мой меч и протез не дали погибнуть. Это навеяло воспоминания о тренировках – что тогда, что сейчас только защищаюсь. - Какое же ты ничтожество, даже мои занятия не сделали из тебя мужчину! Сначала я порубаю на куски тебя, а потом эту маленькую сучку! Уничтожу, с наслаждением! – старик беспощадно наносил удары, а вместе с тем не упускал момента ударить по больному. – Я дал тебе шанс стать кем-то, получить власть, славу, богатство и даже дрянную девчонку, но ты отрёкся от всего из-за морали! Удивительно, но в тот миг меня не наполняло ничего, кроме жалости. Ни ненависти, ни обиды, ни желания мести. Только жалость и омерзение к нему, ослеплённому алчностью, на которую он потратил всю жизнь и ради которой использовал всех вокруг. После очередной раны я ощутил, как по груди хлынула горячая кровь, заливая всю футболку. В глазах резко потемнело, ноги подкосило, руки ослабли. Дед явно ощутил превосходство, чуял победу, а потому ослабил бдительность. Мне пришлось бросить все силы на последний блок. Сталь звягнула и мир вновь застыл. Скрежет металла, шипение Судзивары и моя наглая ухмылка. - Я сражаюсь не как самурай, а как ронин! Мой протез находился в достаточной близости от его шеи. Предплечье щёлкнуло, высвободив клинок. Острая железяка пронзила его горло. Он касался раны, измазывая всё в крови, жадно хватая ртом воздух. Чёрный меч упал в лужу, а за ним и хозяин. - Я обещал, что ты заплатишь за её слёзы. Сайонара, - мой голос шипел, подобно змее. Йоси Судзивара испускал последний дух, но всё ещё боролся, хватая мои ноги, ботинки, пачкая всё своей тёмной кровью. Коричневато-алые капли падали наземь, ручейки подхватывали их, уносили прочь. Мне стало легче, как только труп старика упал на мокрую дорогу. Я сделал буквально два шага в сторону ресторана Чена, так хотелось взглянуть ещё раз в яркие зелёные глаза. Но моя карма, видимо, была не в лучшем состоянии. С оглушительным хлопком по всему телу прокатилась адская боль, теряя сознание, я слышал лишь яростный раскат грома, а потом настала тьма. Меня расчленили, меня взрывали, в меня стреляли, а теперь в меня жахнула молния. Вот херня… Вокруг темно, никого, но постепенно нарастал гул голосов. Я приходил в себя. В общей массе этой тарабарщины было не разобрать конкретного голоса, но Чен точно был рядом. Его хрипловатый бас вряд ли можно не узнать. Тело еле чувствовалось, левая рука не отзывалась. Я открыл глаза, и яркая вспышка тут же ударила по ним. Всплывшее уведомление оповещало о перезагрузке системы. Сначала в норму пришла система, потом датчики и визоры, затем заработали импланты. Вокруг сгрудилась толпа зевак. Кто-то затащил меня в здание, потолок которого уж больно знаком. Привстав, первое, что бросилось мне в глаза – обрамлённая чёрными волосами рожа Чена. Я тут же бросился к нему, не успев опомниться, занёс руку, но знакомый голос выбил меня из колеи. - Хватит, пожалуйста – тонкий, тихий голос, принадлежавший ей. Тахи стояла прямо передо мной. Грязная, бледная, но целая и невредимая. Я распрямился за секунду, в один шаг приблизился к её маленькой фигурке и крепко прижал к себе. Нужно ли было говорить, что мы оба испытали. - Йоси… он… - Он больше никому не причинит вреда. - Джон… - она снова расплакалась, и никто не мог ничего с этим поделать. - Смотрю, ты тут вовсю развлекаешься, - этот тихий, безэмоциональный тембр может разбудить меня даже посреди ночи, пробив на холодный пот. - Вот блин. Мы его по всему городу ищем, а он с азиатами якшается, - второй голос своей манерой и присутствием издёвки ясно указывал на Линн. - Кто вообще в наше время говорит «якшается», глупая ты кочерыжка? – я проигнорировал Лу и сразу перешёл в атаку, накинувшись на Семьдесят пятую. – Ты даже представить себе не можешь, что мне пришлось перетерпеть, а теперь стоишь тут и язвишь? Не мешай, дай поговорить с взрослыми людьми. Линн впала в ступор, а вот Льюиса это явно позабавило, судя по тому, как он сощурился, вглядываясь сначала мне в лицо, а потом переведя взор на свою спутницу. - Кочерыжка? Давно хотел подобрать ей подходящее прозвище. Это вполне подходит, - для Семьдесят пятой это было подобно удару под дых, потому она насупилась и села за самый дальний столик. – А теперь серьёзно. Джон, мы искали выживших вот уже более месяца. Пока что ты единственный, - лицо Лу казалось серьёзнее чем оно есть. - Что насчёт Первого и Второй? Что с «Колибри»? - От первых вестей нет. Корпорация затихла, даже боевиков на улицах не видно. Без какой-либо причины тревога затопила моё сердце.