Июнь, 2019 год
Бельгия, Брюссель
Альфред положил голову на стол. Он это сделал. И даже нерабочая левая рука и правая ступня, этому не помешала. Фух, аж полегчало. В присутствии других стран было сложно не хромать, да и при его молодом возрасте использовать трость было немного стыдно, но придя на собрание лично, Альфред показывал свою силу и решимость всем остальным. Да, у него не все гладко, но других это никоим образом не касается.
На собрании, где присутствуют абсолютно все страны мира, редко бывает тихо, но и такой шум Америка не мог припомнить еще когда-нибудь. Хотя и немудрено — пять минут назад он закончил выступление, на котором объявил войну Артуру за территории Великобритании. Сам Артур сидел бледный, хотя раньше Альфред не был уверен, что ему есть куда бледнеть еще больше, и сразу после завершения речи Америки Англия демонстративно встал и ушел готовить свою речь-ответ.
Сбоку тихо сидел Канада, пытаясь слиться со стулом. Взгляд у Мэтта был какой-то стеклянный, словно произошло то, чего он боялся. Ничего, скоро ты будешь свободен, брат, а освоиться герой тебе поможет.
Россия, сидящий за столом напротив, сверлил Альфреда странным взглядом и даже не улыбался. Альфреду показалось, что его выражение лица чем-то напоминает разочарование, но американец быстро отмел эту мысль. Это вообще не касается Ивана, чтобы он смел в чем-то осуждать Америку. Как только он присоединит Великобританию, он подумает, что делать с русским, а сейчас Альфред не собирался обращать на него внимания.
— Внимание. — Людвиг со своим неизменно-кирпичным выражением лица взошел за трибуну. Вообще сам зал совещаний устроен очень хитро — трибуны были расположены друг над другом, чтобы одновременно могли говорить несколько человек. В ситуации, когда собралось столько стран, это было полезно. У ведущего совещание была отдельная трибуна сбоку, которую и облюбовал Германия. После его слов страны стали успокаиваться и возвращаться на свои места. Выждав пару минут, Людвиг продолжил.
— Слово предоставляется Соединённому Королевству Великобритании и Северной Ирландии.
Артур уже был не таким бледным, как тогда, когда Америка только закончил свою речь. Да и выглядел Англия более решительно, собравшись с мыслями за эти несколько минут. Альфред в нетерпении заерзал на месте. Примет ли Англия войну или сдастся?
— Добрый день, уважаемые страны. Перед тем, как дать ответ Соединенным Штатам Америки по поводу его объявления войны по отношению к Великобритании, я бы хотел сделать объявление.
Альфред напрягся. Он знал, что все не будет так просто, как ему хочется. Что придумал старый хрыч? Канада сбоку взволнованно заерзал, но Америка проигнорировал брата, сосредоточенный на происходящем.
— В связи с появлением угрозы со стороны Соединенных Штатов Америки я имею честь объявить о создании Британской Конфедерации. Теперь каждая страна, желающая вернуться в состав бывшей Британской империи, может вступить в Британскую Конфедерацию. Для стран Британского содружества объявляю — со странами, не пожелавшими вступить в конфедерацию, будет продолжаться та же политика что и сейчас, а организация Британского содружества продолжает действовать в установленном порядке. Документы о создании Британской Конфедерации были подписаны моим правительством вчера, а потому обжалованию не подлежат. Прошу страны, желающие вступить в Конфедерацию, подняться на нижнюю трибуну и принести присягу. Сама Великобритания сохраняет свою форму правления — парламентскую монархию.
Сказать, что в зале повисла тишина — ничего не сказать. Артур, стоявший за трибуной невозмутимо и гордо, напоминал Британскую Империю — а воспоминание о сильнейшей некогда державе мира у многих вызывало как минимум ступор.
— Ты правда считаешь, что кто-то согласиться добровольно войти в твою территорию? — Альфред не мог молчать. Америка вскочил на ноги, тыкая пальцем в Артура.
— Соединенные Штаты, ваше слово еще не наступило. — Людвиг нахмурился, пытаясь остановить Америку, но Альфред только отмахнулся. Сзади зашевелился Канада, и Америка уже приготовился ответить Мэтью — ведь его брат всегда пытался его унять. Вот только ничего не последовало.
Альфред в недоумении обернулся, но Канады на месте не оказалось. Где же брат? Альфред оглянулся и заметил Мэтью, заходившего на нижнюю трибуну. Артур кивнул ему, и Мэтт мило улыбнулся.
— Не может быть! Чем ты его заставил! — Снова закричал Альфред. Мэтью обернулся, сердито глядя на нарушителя спокойствия, и поправил микрофон.
— Попрошу Соединенные Штаты Америки закрыть рот и дать высказаться другим.
— Что?
Это правда Мэтт? Вот тот парень с горящими решительностью глазами и гордой осанкой? Он только что заткнул ему рот? Ему, Америке? Где его скромный братик Канада, это же не может быть он?
— Добрый день, уважаемые страны. — Мэтт сказал это четко и громко, словно он — ровня всем тем, кто собрался здесь. — Я, Канада, доминион Великобритании и член Британского содружества, официально заявляю о вступлении в Британскую Конфедерацию, признаю главенство Великобритании и приношу присягу верности королеве Великобритании и самому Соединенному Королевству Артуру Кёркленду. Отныне я, Канада, передаю полномочия по выбору премьер-министра королеве Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, и поднимаю над своей территорией флаг Великобритании с небольшим дополнением — кленовым листом на белом фоне в верхнем левом углу флага. Признаю главенство конституции Великобритании над конституцией Канады, а также устраняю должность генерал-губернатора, как не нужную при данном политическом строе. Отныне я, Канада, признаю себя республикой в составе Британской Конфедерации. Все враги Великобритании в равной степени являются и моими врагами. То же самое справедливо и для союзников. Договор о вступлении Канады в состав Британской Конфедерации у меня на руках, он подписаны моим правительством. Теперь перед вами, как свидетелями, его подписываю и я.
Канада достал из папки лист бумаги, продемонстрировал всем, поставил свою подпись и передал на верхнюю трибуну Англии. Артур улыбнулся Мэтту и подписал бумагу.
— Благодарю Канаду за принятое решение. Мэтью Уильямс, Вы можете присесть за стол Великобритании.
— Боже, храни королеву. — сказал Мэтт, прежде чем уйти с трибуны.
Альфред не мог поверить, что Мэтью это сделал. Как Артур его заставил? Что пообещал?
Канада же не мог его предать!
Почти сразу за Канадой на нижнюю трибуну поднялся Австралия, а потом и Новая Зеландия. После поднялся Ирландия, объявив, что снова объединяет свои части в единую территорию. Все больше стран вставали со своих мест, и Америка уже не успевал запоминать их все. Сент-Китс и Невис, Антигуа и Барбуда, Сент-Винсент и Гренадины, Доминика, Гренада, Багамские Острова, Ямайка… Стоп, что? Багамские острова? Это же прямо возле его Флориды! Да и судя по списку островов, Альфред теперь знал, кому принадлежит Карибское море, кроме Кубы. Своей очереди ожидали Тринидад и Тобаго и Гайана, принадлежащие к Южной Америке, и даже Белиз, находящийся в Северной, на границе с Мексикой. А дальше пошла Океания — тут и Вануату, и Кирибати, и Тувалу с Соломоновыми островами, Тонга, Науру, Папуа Новая Гвинея и Фиджи. Если так подумать, то Артур частично восстановил свой контроль над морями. На трибуне заканчивала речь Сейшельские Острова, и на этом список вставших заканчивался. Это сколько же сил теперь у Англии? Ну ничего, Альфреду не составит труда примкнуть к себе и все его территории, и заодно вернуть свои штаты.
— Думаю, высказались все члены Британского Содружества, которые хотели. — Артур еле сдерживал победную улыбку, оглядывая зал. — А теперь я даю возможность присоединиться к Британской Конфедерации страны, не состоящие в Содружестве.
Государства оживились и заозирались, и Альфред поступил так же. Ладно еще подкаблучники из Содружества, но какая страна в здравом уме добровольно откажется от независимости?
Главная дверь в зал распахнулась, и на пороге возникли Техас и Калифорния. За ними немного неуверенно вошел Юта, подгоняемый Орегоном, и завершила шествие гордая Гавайи, явно наслаждающаяся атмосферой присутствия стольких стран. Америка сразу же вскочил на ноги, закричал на весь зал о присутствии государств, которые по факту являются его территорией, но бывшие штаты его проигнорировали. Поднявшись на нижнюю трибуну и оставляя внизу остальные ныне независимые республики, Билл пожал руку Артуру и встал за микрофон.
— Приветствую Вас, страны. Думаю, не со всеми мы знакомы, поэтому представлюсь. Я — республика Техас, и я официально заявляю о вступлении в Британскую Конфедерацию, признаю главенство Великобритании и приношу присягу верности королеве Великобритании и самому Соединенному Королевству Артуру Кёркленду…
Дальше речь Билла Альфред не слушал. Мозаика событий медленно собиралась вместе, и Америка наконец все понял. Получается, Артур допускал мысль о войне с Альфредом и делал заготовки с наиболее недовольными штатами. Америка не должен был давать Британии время на подготовку, ведь если бы все силы НАТО обрушились на Англию без предупреждения, в один день, то Артур бы уже был повержен. Хоть у них теперь и состояние войны, Альфред не был уверен в личном участии Англии в боевых действиях — ему было достаточно обездвижить противника, и он своей цели добился, а после можно управлять всем издалека. В ближайшее время Америка вряд ли сможет воевать с неподвижными конечностями. Но и сдаваться было нельзя.
Юта, выступавший последним из бывших штатов Америки, закончил свою речь, передал документы Англии и пожал ему руку, произнес традиционную фразу про королеву и удалился за стол Британии. Там уже собралась целая толпа, тихо переговаривающаяся между собой и выглядящая вполне довольными ситуаций. Особенно радостными выглядели Техас и Гавайи — эти двое победно смотрели на Альфреда, словно говоря — «Смотри, мы пошли по когда-то твоему пути и захотели независимости». Америка тихо злился, пытаясь не обращать на них внимания. Он все равно сильнее.
— А теперь я, Артур Кёркленд, Британская Конфедерация, объявляю о принятии вызова от Соединённых Штатов Америки и вступлении в войну. Прошу секретаря данного заседания внести в протокол, что формирование Британской Конфедерации произошло до объявления о начале войны, а потому состав Конфедерации в будущем не подлежит обсуждению в рамках итогов войны. Благодарю все страны за внимание.
Все же стоило признать, что в политической сфере Артур сильно обгонял Альфреда в хитроумности своих шагов. Кто бы мог подумать, что Англия вывернет все именно так! Теперь Америка не мог ничего предъявить Артуру по поводу захвата его штатов во время войны — они ведь присоединились добровольно до начала военных действий. Альфред настоял на присутствии всех стран, чтобы ни у кого не возникло сомнения в решении Англии, так как все услышат его своими ушами. Но Артур использовал положение для собственной выгоды. Теперь все страны знают, что бывшие штаты Альфреда в Конфедерации и их присоединение не относится к войне.
Людвиг объявил перерыв, и Альфред на всей возможной скорости выскочил в коридор, пытаясь перехватить Артура раньше кого-либо. Им просто необходимо было поговорить с глазу на глаз! Англия стоял у двери на трибуну, где только что выступал, а рядом с ним находился Россия. А этот коммунист как успел перехватить Артура раньше? Караулил, что ли?
Сам Артур стоял перед Брагинским ровно и уверенно, не обращая внимания на разницу в росте, вот только со стороны они смотрелись, как две полные сил державы, не сомневающиеся в себе. Альфред с удивлением остановился, наблюдая за абсолютно спокойно беседовавшими странами, и поймал себя на мысли — был ли Артур когда-то реально против Ивана или это была лишь хорошая игра? Во всяком случае, Брагинский разговаривал с Англией спокойно, с обычной вежливой улыбкой, как не общался с кем-то, кто его раздражал. Например, с Америкой Иван выглядел так, словно беседует с глупым ребенком, а от его натянутой улыбки сводило зубы.
Решительно подойдя к странам, Альфред нагло вклинился в разговор. Россия замолчал на полуслове и укоризненно посмотрел на Америку, Артур же сложил руки на груди и вопросительно поднял бровь. Альфред не хотел говорить что-либо при Иване, но русский не собирался уходить, рассматривая внимательно две державы перед собой. Стало как-то неловко. Артур стоял уверенно и излучал спокойную мощь, был аккуратно одет в серый костюм с зеленым галстуком, а его запонки сверкали изумрудами и золотыми львами. Ни единой царапины на лице, ни одного явного повреждения, бодрый и полный сил. А напротив него Америка — в темном костюме, с перчатками на руках, хромающий и опирающийся на трость. Под глазами Альфреда залегли темные тени, спина сгорбилась от усталости и боли, и он уж точно не излучал никакой силы, зато уверенности и наглости было предостаточно.
— Выглядишь не лучшим образом, Америка. Уверен, что готов воевать?
Спокойный вопрос Артура и смешок со стороны Брагинского разбудили в груди Америки только было заснувшую злость. Да как они смеют! Он — герой, и если эти недалекие не понимают таких простых вещей, то он докажет это силой.
— Разумеется готов! А ты что, испугался?
— Если бы я испугался, то не согласился бы на войну, идиот.
— Вот и отлично! — Альфред попытался вытянутся в позу героя, но его тело не позволило ему такой роскоши. Но Америка не смутился. Подумаешь, с кем не бывает. — Я хотел убедиться только в этом. Готовься, старик, скоро твои косточки захрустят от моей силы.
Америка развернулся и попытался уйти максимально уверенно. Судя по еще одному смешку России за спиной, это не очень-то и удалось. Альфред и сам понимал, как нелепо выглядел только что, но на самом деле у американца было намного больше вопросов к Англии. Вот только все они слишком личные, чтобы озвучивать их при Иване. Ну ничего. После своей победы он обо всем спросит, а сейчас — время воевать.
***
Артур облегченно выдохнул. Последний месяц он только и делал, что работал — составлял планы и отчеты, говорил со странами, готовил документы и законы с правительством. Но вот все произошло, и все по плану. Можно спокойно выдохнуть хотя бы на пару минут. Канада рядом взволновано взглянул на Артура, и Англия попросил его расслабиться и пойти домой. Ведь у него есть еще парочка незаконченных дел.
Оглянувшись вокруг и убедившись, что никто его не слышит, Артур открыл список контактов в телефоне и набрал один из избранных. Абонент, вызываемый Англией, ответил через пару гудков.
— Здравствуй, Патрик. Ты можешь начинать.
***
Удивился ли Франция? Вряд ли. Артур всегда любил эффектные номера. Франциску было все равно, что у них там произошло, его больше волновало заседание Европарламента и новая, главенствующая роль Германии. У Людвига было лицо победителя, по окончании собрания он выловил Артура и поздравил с созданием новой страны, хотя объявленная война его не касалась. Франция знал — Германия ничего не делает просто так. А потому был уверен — добром это не закончится.
***
Россия не выглядел встревоженным или заинтересованным. Стандартная вежливая улыбочка, стандартный спокойный взгляд. Артур не был уверен, что этот разговор приведет хоть к чему то, но попробовать стоило.
Кабинет, в котором они уединились, находился в другой части здания — Бельгия сказала, что сюда вряд ли кто зайдет, и на всякий случай дала ключ. Судя по помпезной обстановке, это было что-то типа ее запасного кабинета — можно было бы подумать и на основной, но отсутствовали бумаги и документы. Тканевые темно-красные обои, мягкий светлый ковер, дубовые шкафы, стол, и два кожаных дивана друг напротив друга с журнальным столиком посередине. Россия и Англия сидели друг напротив друга и пили чай. Когда Артур наколдовал сервиз с уже дымящимся чайником, Иван никак не отреагировал, только благодарно кивнул, забирая чашку. Артур помнил его вкусы — черный чай, две ложки сахара, лимон. Никакого молока.
— Забавное представление ты сегодня устроил. Я даже слышал, как Альфред шипел что-то об Империи Зла. Удивительно, что в этот раз это не про меня.
Иван хохотнул в чашку и пристально посмотрел на Артура. Не сказать, что британец любил их встречи, но, по правде говоря, свою нелюбовь к русскому он напоказ преувеличивал. С ним уж точно было приятнее, чем, например, с тем же Китаем.
— Сложившиеся обстоятельства требовали необходимых мер.
— Ну, я и не ожидал более подробного ответа. Только один вопрос. Зачем ты вообще распускал Британскую Империю?
Чертова русская проницательность. Англия скривился, прикрывая неожиданную эмоцию за глотком чая из чашки. Всегда с ним сложно.
— Я не понимаю, о чем ты.
— О, прекрасно понимаешь, Артур. Все страны, что сегодня вошли в Британскую Конфедерацию — они ведь по факту всегда принадлежали тебе, просто с разными полномочиями. Всегда считал подозрительным, что самая большая страна мира просто взяла и за несколько лет исчезла. Британская Империя никогда не распадалась, просто меняла названия и формы, а сейчас ты по факту восстановил ее. Вот мне интересно, зачем тебе вообще нужен был ее роспуск.
— Иван. — Англия отставил в сторону чашку, наклонившись вперед. — Зачем мне раскрывать перед тобой карты? Все умные страны и так понимали, что к чему. Вот уж прости, у нас в последнее время не настолько теплые отношения, чтобы болтать откровенно.
— Ну почему же, мне казалось, что наши отношения никогда не были особо плохи.
Россия мило улыбался, наблюдая, как Англия непонимающе отстраняется от него, подняв бровь.
— Смею напомнить, что мы все еще по разные стороны баррикад. Да и я частенько пытался убить тебя, ты и так в курсе.
— О, если бы ты пытался меня убить по-настоящему, то выбрал бы лучший способ, чем магия, которая заранее на меня не подействует, и политические интриги в Европе, на которые мне плевать. Я хорошо знаю тебя, Англия, как и ты меня. Если бы ты хотел мне навредить, ты бы навредил, и я мало бы что мог сделать. Как, в принципе, если бы я решил пойти против тебя.
— Почему ты со мной становишься разговорчивее? Ты пил перед встречей?
— Нет. - Хихикнул Иван и быстро вернул вежливую улыбку. — Но, если это предложение после пойти в бар, я не против. Только в твой — сто лет там не был!
Пару минут прошли спокойно — обе страны пили чай и думали о своем. Англия первым поставил чашку и посмотрел на Россию. У них всегда были сложные отношения, но и они пытались понять и простить друг друга, несмотря ни на что. Он демонстративно показывал свое плохое отношения к Ивану, но он не воспринял все всерьез. Как всегда, смог понять, что это неспроста.
— Ты спрашивал, почему распалась Империя на самом деле? Понимаешь, ее время прошло, как и время действовать напрямую. Многие хотели жить независимо. У них был свой взгляд на мир, у меня свой.
— Ну, я понимаю, почему ушел Америка, Индия, Африка и Гонконг. Но остальные, как показал сегодняшний день, до сих пор тебе верны. Ты подарил им больше свободы, но она оказалась им не нужна. Так что прости, такая отмазка не пройдет.
— Появились проблемы, которые не решить грубым способом. — Вздохнул Артур. Вот так всегда. Пока Брагинский не удовлетворит свой интерес, никакие дела решать не будет, даже не выслушает.
— Ну-ка, это какие же? Дай угадаю — поцапался с Яо?
— И это тоже. Скажем так — решил, что, если Альфред настолько хочет полезть в политику, есть вариант стравить его с Китаем, но для этого самому надо не отсвечивать. Вот только теперь это бессмысленно — будучи Конфедерацией, не отсвечивать сложно.
Иван помолчал, что-то взвешивая в своей голове, и, приняв решение, кивнул.
- Ладно. Я понимаю, что причин у тебя много, но раз ты открыл мне хоть одну, то считаем, что я удовлетворил свое любопытство. Но все же, на кого тогда нацелился ты сам? На Индию? Или на Африку? Или повернулся лицом к Европе? Не смотри на меня так сердито — тебя хрен поймешь, чем ты занят, шпион чертов.
Артур молча посмотрел на Ивана, и этот взгляд русский расценил по-своему. Печально вздохнув, Иван поставил свою чашку на стол и откинулся на спинку дивана.
— Ладно, я понял, спрошу в следующий раз. Давай, говори, что от меня хотел.
— Скажи-ка мне, Иван, можем ли мы с тобой договорить о том, чтобы ты не защищал в этот раз Америку?
Брагинский молчал, что-то обдумывая. Артур пока наливал им свежий чай взамен остывшего.
— Ты достаточно натравил Альфреда на меня, чтоб у меня не было желания помогать ему, поэтому я не понял, зачем для этого ты хотел меня видеть.
— Хотел убедиться. Вы, русские, народ непредсказуемый. А то еще бы рванул его спасать, и были бы мне проблемы. И я хотел бы попросить тебя убедить не вмешиваться Китай.
— Да без проблем, Яо и так не горит желанием с вами общаться. В честь нашего небольшого договора даже намекну — у него сейчас будут свои дела. Ты таки решился дать Америке отпор?
Артур спокойно кивнул. Иван все равно никому ничего не скажет.
— Неужели я этого дождался? Уже хочу посмотреть.
— Скажи, Иван. Если победа будет за мной, мы можем заключить союз?
— Посмотрим, Артур. Ты еще не победил.
***
— Артур, постой!
Англия почти спустился на первый этаж — оставалось всего несколько ступеней, как из-за угла его окликнул Франциск. Россия рядом приветственно кивнул, но Франция был слишком увлечен британцем.
— Почему ты меня не предупредил? — Франциск схватил Артура за руку, смотря в глаза. Слишком серьезно для лягушатника, настораживающе.
— А почему я должен был?
— Ты ведь и о Германии знал?
— Возможно.
Франция резко отпустил Артура, отойдя на пару шагов назад и замечая Ивана. Наскоро поздоровавшись, Франциск развернулся уходить.
— Тогда ты знаешь, что я не стану молчать, и мой тебе совет — не мешай.
***
Прошло несколько часов с момента окончания собрания. Людвиг снова в своем рабочем кабинете, и его личная почта разрывается от писем. Одни выражают одобрения, другие — недопонимание, кто-то угрожает, кто-то уточняет. Пришла пора ответить им всем.
Первыми Германия открыл письмо от скандинавов. Швеция, Финляндия и Дания подали заявки на выход из состава Европейского союза. Германия ничего не имел против, более того — война со странами Северной Европы была бы сложной, кровавой и непредсказуемой. Скандинавы всегда стояли обособленно, и трогать их немец не видел смысла. Письмо об удовлетворении их запроса было отправлено.
Следующим был ряд писем от стран, решивших покинуть Евросоюз из-за опасения, что теперь в организации нет смысла. Франция в открытую обвинил Германию в некорректном поведении и забрал с собой Мальту, Испания и Португалия написали целую поэму о смысле собственного пути, Бельгия, Люксембург и Нидерланды прислали сухой документ на подпись, а Ирландия еще и матом покрыл. Хотя с последним все было предельно ясно — он ведь теперь в Британской Конфедерации. Людвиг предвидел и это. Он отлично помнил итог Второй Мировой и понимал — Франция, хоть и делал вид, что у него никчемный президент и правительство, не мог обмануть Людвига. Германия понимал, что выступи он против него — Франциск быстро сколотит вокруг себя крепкую оппозицию. Идти к Нидерландам и Бельгии можно только с поддержки Франции, а ее не будет, а вот Испания и Португалия… Германии не нужна война со всех сторон. Он всегда успеет их захватить, если будет нужно. Пусть копошатся в своей политике сами. Германия сразу ответил каждому из стран удовлетворительно.
Неожиданно, но запрос на выход присылает Италия. К запросу приложено письмо от Венециано — он очень просит Германию простить его, потому что правительство полуострова решило все за него. Людвиг думает, что это все влияние Америки, умудрившегося пропихнуть угодных ему политиков во власть Италии, но рука не поднимается отказать Венециано, а тем более объявить войну. Северная Италия заверяет, что все еще союзник Людвига, поздравляет с новой должностью и тушуется. Что ж, возможно, это к лучшему. Особенно учитывая, что в случае попытки захватить Варгаса силой на помощь ему прибежит вся западно-восточная Европа.
После запрос на выход из Евросоюза прислал Польша. Не все слова в его письме были цензурными, но Людвиг позволил себе усмехнуться. В ответном письме Германия сообщил поляку, что он, как страна-руководитель Евросоюза, отныне запрещает другим странам выходить из его состава. Каждый несогласный будет рассматриваться, как сепаратист.
На столе лежал только подписанный документ о переименовании Евросоюза в Четвертый Рейх и передачу всех полномочий Германии. Его армия уже отправилась занимать американские базы по всей его новой территории, поэтому Альфред может грозить ему из-за океана, сколько влезет, а Артур не даст ему подойти близко к их берегам — об этом они успели сегодня поговорить. Людвиг усмехнулся. Дальше будет сложнее, а потому нужно постараться.
***
Романо сосредоточенно осматривает людей, находящихся в зале, и предвкушающее жмурится. Он знает — скоро прольются реки крови, и их будет не остановить. Испания рядом немного хмур, но Южный Италия знает — Антонио полностью на его стороне, просто занят подготовкой к предстоящему веселью. Оружие уже на руках у людей, полностью верных своим странам, и никто не знает, что здесь затевается — образ наивного дурачка всегда помогал Венециано отвлекать внимание от того, куда посторонним желательно не смотреть. Северный Италия сейчас находился в правительстве и делал вид, что со всем согласен, и люди не будут против. О, еще как будут. Убедившись, что подготовка идет по плану, Ловино повернулся к Антонио, ухмыльнувшись краем губ. Испания скопировал выражение лица своей бывшей колонии и снова задумался. Если Альфред считал, что они прогнутся под него, то сильно их недооценил.
