***
Если посмотреть правде в глаза, то всё катилось «словно пять крон в говно», как говаривал мудрый Золтан. Это начал осознавать Геральт, когда, попрощавшись с Роше и договорившись встретиться с Полосками на условленном месте, он обнаружил на своём пути людей Дийкстры. Канализация Новиграда почти всегда была безопасна, если не учитывать пары заплутавшись утопцев в самых замызганных углах, так что заподозрить неладное было немудрено. Кроме того, реданцы стояли как раз на той развилке, откуда шёл единственный путь в намеченное здание. Оказывалось, что Дийкстра имел куда большие планы, но поделиться ими не захотел. На последних, контрольных переговорах он выложил, наверное, самый откровенный сбор информации, своих планов и решений, которые все приняли по-разному, однако спорить не стали и в итоге смирились. Но в них не было таких явных изменений в чуть ли не отрепетированной новиградской миссии, как не было запланировано и убийство Иорвета. Реданский шпион с самого начала был холоден к белке, но всегда проявлял тактичность и какую-никакую вежливость. Всё оказалось ложью. «Вот холера!» – подумал про себя ведьмак. На перекрёстке стояло человек десять. Сигизмунд осторожничал, но солдат ему, похоже, было не жалко. Дийкстра понимал, что даже десяток хорошо обученных воинов не выстоит против Белого Волка, однако явно хотел того задержать. Геральт начал разрываться между двумя решениями: пройдя через несчастных дальше, подорвать балкон с королём, или же вернуться и предупредить Роше, пока ещё не поздно. Иорвет ждать не будет, а пламя костра — тем более. В конце концов Геральт скрепя сердце рассудил, что Роше сможет подстроиться под изменившиеся обстоятельства и всё-таки вытащит беличьего атамана из огня, а заодно и перережет половину стражи. Знал он Вернона давно, опыт у того был внушительный, и ведьмак в нём не сомневался. Вытащив из ножен стальной меч, Геральт встал в боевую стойку. Реданцы напряглись, переглядываясь между собой, пока самый смелый из них наконец не вышел вперёд и не заговорил: – Здесь дороги нет, ведьмак. Уходи, здоровее будешь. Геральт на такое заявление лишь хмыкнул и сделал два шага к храбрецу. Поняв, что оппонент не уйдёт с миром, тот кинулся на Волка с мечом наперевес. Зря. Остальные, поглядев на то, что раньше было их командиром, в долгу не остались и ринулись на соперника всей гурьбой. Впрочем, Геральту возиться с ними долго не пришлось, и через несколько минут по грязной воде уже расходились кровавые волны. Очищая меч на ходу, Геральт ускорил шаг – всё же задержка произошла, а время неумолимо скачет вперёд, не собираясь кого-либо ждать.***
Роше нервничал. Непростительно в такой ситуации, но поделать с собой темерец ничего не мог. По плану люди Дийкстры должны были подать им знак к действию, чтобы остановить казнь и наконец освободить наглую белку. Однако этого не происходило, а пламя всё дальше распространялось по столбу, грозясь, но ещё не обжигая. Пока. Замаскировались они хорошо. Никто не признал в здоровых мужиках, завёрнутых в крестьянские тряпки, элитный королевский специальный отряд. Белкам же пришлось снять свои шкурки и цветастую одёжку и натянуть на себя «человеческое тряпьё». Уши на всякий случай скрывали волосами либо приматывали их к головам, чтоб не торчали, платками, в которых выглядели они крайне комично, но безопасность была важнее. Лучники расположились на крышах домов, стоящих напротив помоста со столбом, «полосатые» растворились в толпе. Вдруг на помосте началось движение. Стража встала вокруг горящего столба, закрывая обзор темерцам, однако эльфы, сидящие наверху, явно заметив что-то неладное, теперь подавали Роше знак жестами. Этого мало, ему нужно знать точно и наверняка, что творится на эшафоте и не подох ли там ещё Иорвет, потому что белки ему этого не простят. Да и Вернон себе не простит тоже. В какой-то момент он понял, что ему не хочется видеть казни этого полоумного, как бы долго они не враждовали до этого. Сейчас в их лагере наступил очень странный мир, нарушать который было бы недопустимо. Доверие эльфов – штука хрупкая и неустойчивая, а если эти эльфы — скоя'таяэли, которые полжизни прятались по лесам в ожидании мести, то вообще неизвестно, чего от них ждать. Поэтому сейчас и эльфы, и люди аккуратно ступали по неизведанной ранее тропе навстречу друг другу. Теперь это могло привести либо к долгожданной свободе, либо к очередной войне. Темерец приказал своим мыслям отступить и сосредоточился на ситуации. Стражники всё стояли кругом на площадке, похоже, насмехаясь над командиром скоя'таэлей, однако происходило что-то ещё. Наконец он завидел одного знакомого ему белку, спустившегося с крыши вниз. Тот запыхался от стремительного бега, выражение лица его было встревоженным. – Люди Дийкстры разделились на две группы: одна направилась к канализации с другого конца, а вторая теперь заслоняет командира и никого к нему не подпускает... Вернон понял, что никакого сигнала не будет. Оставалось надеяться на то, что Геральт успеет заложить заряд и поджечь его. Действовать надо немедленно. – Скоя'таэлям немедленно занять боевые позиции и быть готовыми выпустить стрелы по моей команде, сначала надо снять подручных Дийкстры, всё ясно?! Остальные — за мной! Роше удавалось говорить с восклицательным выражением, однако достаточно тихо, чтобы не заявить ненароком простому люду о начале боевой операции и чтоб солдаты не смогли его услышать и не стали аккуратно стекаться к помосту. Иорвет в этот момент нервничал не в пример Роше сильнее. Древесина весело трещала, огонь уже прилично разгорелся, стало нестерпимо жарко. Дым попадал, пусть пока довольно мало, в нос и в рот, застилал глаза, а языки пламени уже добрались до ступней, обжигая и причиняя жгучую боль. Эльф пытался ещё хоть как-то оттянуть момент, стараясь выпутать ноги из верёвок, подтянуть их выше, но получалось плохо. Что уж там – никак не получалось. Слишком крепко его привязали к столбу. Пока cкоя'таэль проклинал реданского шпиона на обоих языках, со всех сторон раздался свист стрел. Мгновенье – и не такая уж и малая часть стражи валялась у него в ногах. Иорвет потерял осмысленность и координацию: он наклонился вперёд, свесив голову, вытянутая вывихнутая рука отозвалась вспышкой боли, огонь нестерпимо жёг ноги; тело, покрытое синяками и порезами, начало подводить его. Вдруг в голову ворвался знакомый до чёртиков голос: – Парни, сюда! Йорвет, блядь, слезай оттуда! «Глупый dh'oine, я пошевелиться не могу, какой «слезай»?..» – промелькнуло у него в голове. Странное чувство облегчения заполнило эльфа, когда он наконец увидел Темерского Пса: весь взъерошенный, вместо вечного шаперона на голову накинут капюшон, полосатый дублет заменила кожаная куртка под тканевым плащом. И всё это несмотря на то, что третий день стояла невыносимая жара. Если бы не голос, то Иорвет бы не узнал сейчас давнего врага – так изменился Роше. Конечно, лицо не изменилось никак, но перед глазами всё начинало плыть, мешались цвета, яркое солнце пропадало на фоне неба. На площади началась паника. Как только попадала стража, народ кинулся в разные стороны; пробиваться сквозь толпу стало ещё сложнее, чем когда казнь только начиналась. Темерцы всё же отбили помост, белки нашпиговали стрелами оставшуюся стражу, превращая тех в своеобразных «ежей». Но нужно было уходить: скоро сюда направят основной гарнизон, а сил на ещё одну бойню может не хватить. Повсюду раздавались крики и вопли, толпа бушевала. Солдаты кое-как потушили пламя, но хотя огня и не осталось, жар всё ещё исходил от костра. Подрубив столб и наклонив его, люди наконец перерезали держащие беличьего командира верёвки. Роше в последний момент успел подхватить под руки ослабшего эльфа. Выглядел тот ужасно и идти не мог: только пытался плестись на обожённых ногах, цепляясь за него, по ходу упорно отрицая всё, что произошло только что. Вернон опустил его на дощатый настил, бегло осмотрев ранения: мелкие порезы и кровоподтёки по всему телу, вывихнуто плечо, ноги повреждены прилично, хотя и поправимо. Радовид, наблюдавший за всем этим представлением, ничего не предпринимал, а, похоже, лишь смотрел, всё так же улыбаясь. Видимо, давно не было в городе чего-нибудь интересного, как, например, сегодняшний переполох: где такое видано, чтоб неуловимого атамана cкоя'таэлей подожгли на виду у всего честного народа, а потом явился объявлённый в розыск командир Темерской Разведки и собственноручно вытащил того из огня? – Что ж, прекрасно, прекрасно, – прервал своё молчание король. Он подал знак охране. Теперь на темерцев и спустившихся с домов скоя'таяэлей было нацелено около двух десятков арбалетов. – Наблюдать за вашими действиями весьма любопытно, однако порядком утомительно. Не могу ска… Договорить Радовид не успел. Здание буквально взлетело на воздух. Стёкла вылетели из рам с громким звоном, обломки и черепица крыш разлетелись в разные стороны, а оставшиеся люди, в основной массе своей недобитые солдаты и зеваки с отбитым чувством самосохранения, начали разбегаться и надрывно вопя уноситься с площади прочь. Взрыв задел пару соседних зданий, и те обвалились, поднимая за собой клубы пыли. Осиротевшие торговые лавки и рыночные палатки завалило камнями, сам помост был повреждён лишь с одного боку, не успевших скрыться темерцев и белок, слава богу, не сильно задело. Хотя такого такого огромного взрыва не намечалось. К этому моменту Роше уже оттащил Иорвета под возвышение, так что тот не пострадал ещё больше. Площадь опустела сразу же. Раздавались призывы стражи. Крики, вопли, гром и грохот расколотых камней, звон, скрежет металла и стекла – всё смешалось в единый невыносимый гул, от которого хотелось закрыться, заткнуть чем-нибудь уши. Король Редании был мёртв. – Поднять задницы, уходим! – заголосил Роше, и мятежники стали уносить ноги кто куда. До театра мадам Ирэн пришлось добираться узкими улочками, прячась в каждом углу, скрываясь от взбешённой стражи. Люди прознали, что в городе объявились чужаки, устроившие погром, и теперь этим чужакам нужно было найти приличное укрытие. Белки снова оказались в своей стихии, забравшись на крыши зданий, где стража вряд ли смогла бы их достать. Людям же пришлось довольствоваться темнотой переулков, но скоя'таэли всегда были готовы прикрыть своих союзников. Однако не все эльфы пошли поверху. Иорвет не мог двигаться самостоятельно, поэтому Роше пришлось перекинуть того через плечо. Скоя'таэль в кои-то веки не сопротивлялся, признавая плачевность своего состояния. Однако вспыхнул, посмотрев на своих бойцов, приподнимая голову. Те упорно делали вид, что не замечают момента слабости командира. Иорвет слабо улыбнулся на мгновение. – Дий...кстра... – только и смог выдавить он. – Что? Тебе сейчас лучше не языком чесать, а помалкивать! – рявкнул на него Роше и выглянул за угол, проверяя, нет ли там стражи. – Дийкстра, – уже чётче сказал эльф. – Он предатель. Ещё в темнице он... – более-менее связанную речь прервал надсадный кашель. Похоже, успел дымом надышался. – Да знаю я, – темерец зло рыкнул. – И перестань балаболить, не время сейчас. Иорвет на его плече упрямо засопел, но всё-таки замолчал и перестал пытаться выдавить из себя хоть что-то похожее на речь, стискивая одеяния на спине Роше. Тот на адреналине невероятно быстро двигался по городу, который явно был выстроен по принципу муравейника. Даже помеха в виде груза не мешала ему. Вернон всегда удивлялся, как эльфы могут так мало есть и быть такими худыми. Театр стоял недалеко, его уже было видно за жилыми домами. У самого входа Роше наткнулся на Геральта, который держался за повреждённое бедро и помятый бок. – Геральт! Отлично сработано, взрыв получился что надо, жаль, ты всё пропустил. Что с тобой? – Взрыв-то хорош, да я не рассчитал – волной приложило. И вот, Талер попросил, – Геральт помотал перед лицом темерца мешком, в котором покоилась чудом уцелевшая во всём этом бедламе голова короля. Скоя'таэли и темерцы притаились на верхних этажах, зализывая немногочисленные раны. По прибытии темерец приметил стоящий в центре стол, у которого расположился Талер. Он так увлечённо копался в каких-то документах, что заметил вошедших, только когда те подошёл вплотную к столу. – Ну что там, получилось? – спросил он наконец. – Получилось, получилось, правда, всё пошло не совсем по плану... Ладно, потом расскажем, сейчас надо этого подлатать, – Роше усадил свою ношу на покосившийся деревянный ящик. – А с ним-то что? – Загорел. А если точнее, то обгорел. – Вот же сукины дети, им бы всё на казни поглазеть да белок покромсать. Ладно, у меня тоже новости имеются. – Ну? – Завтра в полдень командующий группой армии «Центр» подпишет договор от имени Эмгыра. Условия договора обговорены с Дийкстрой. – Значит в Велене, когда тебя поймали тролли, ты... – Геральт начал припоминать забавный случай. – Да. Я возвращался с переговоров. Эмгыр получает Аэдирн и Лирию. Из Темерии он выйдет. В обмен на голову Радовида и прекращение партизанской войны... – Темерия станет вассалом Империи. – С самоуправлением. С собственными судами, администрацией и войском. Серебряные лилии расцветут в лучах Великого Солнца. Будь я поэтом, я бы сказал как-нибудь так. Но я не поэт, поэтому скажу просто: другого выхода нет. – Вы не сказали мне всей правды! – попытался возмутиться Геральт. – В этом отношении – да. Мы же знаем, у тебя аллергия на политику, вот и решили напирать на судьбу чародеев... – Меня одного смутило присутствие во всей этой истории Дийкстры? И где он вообще? – подал наконец голос кряхтящий Иорвет. Собравшиеся за столом застыли, и как только Вернон хотел что-то сказать, раздался низкий голос позади: – Когда конец кончал бы всё – как просто! Всё кончить сразу! К нарушителям всеобщего спокойствия присоединился Дийкстра, стоящий теперь на ступеньках метрах в пяти от них. – Чтобы одним ударом всё завершалось и кончалось здесь... – Какого хера, Дийкстра? Что это? – настороженно спросил Талер, после недолгого молчания. – «Вакмет», акт первый, сцена седьмая. Всегда мечтал сыграть, но... меня брали только на роль второго пикинера. Геральт… Выброси из головы всё, что сказал тебе Талер. Не будет никакого договора с Нильфгаардом. Редания под моим просвещённым правлением будет сражаться до победного конца. И победив, объединит все земли Севера. Включая Темерию. Наступило тяжёлое, почти осязаемое молчание. Воины, сидящие наверху, никак себя не выдали, лишь подобрались ближе и стали ожидать исхода беседы. – Что... Как? Не об этом мы, сука, договаривались! – Талер зло выдохнул и неверяще распахнул глаза. – Это правда. Вместо этого мы настаиваем на сомнительной независимости одного государства. И чтобы восстановить её, мы отдали Эмгыру едва ли не все остальные королевства Севера. Не самое мудрое решение. Так не годится. – Двуличный ублюдок... Я этого не допущу, – словно пёс зарычал Роше, приближаясь к реданскому шпиону. – Вообще-то как раз ты, Роше, должен понять, что у меня нет выбора, – к Дийкстре стали стягиваться его люди. – Почему я это должен понимать? – Вернон был на грани. – Потому что ты тоже патриот. Хотя я стал уже сомневаться в этом. Что заставило тебя, верного человека короля Фольтеста, командира Тайной Темерской Разведки, пойти на добровольное сотрудничество с белками? Кому ты предан, Вернон Роше? – Эльфы знают, что такое честь и долг, а Иорвет, в отличии от тебя, умеет слово своё держать, за что и достоин уважения. А дальше тебе знать не обязательно. – Что ж, видимо, я ошибся в тебе, – Дийкстра выглядел так, будто слова Роше не тронули его нисколько. – Геральт, это уже тебя не касается. Ты можешь идти. Удачи тебе на Пути и всё такое. – Дийкстра, – огрызнулся ведьмак, – я не позволю тебе их убить. – Ох... беда. Тогда ты умрёшь вместе с ними. Убить их всех! Последняя фраза стала призывом к бурным действиям. Людей Дийкстры было немало, они кинулись на четвёрку, всё ещё стоящую у стола. Темерцы слезли с насиженных мест и ринулись в бой за своим командиром, белки попрыгали вниз и перешли в рукопашную, так как стрел больше не осталось, а Геральт начал свой боевой танец. И лишь двое в этой мешанине бездействовали: Талер и Иорвет. Талер, сравнивавший до этого свои боевые навыки с успехами в танцах и прижимавший сейчас к сердцу бесценные документы, всё-таки начал кое-как отбиваться от наступающих соперников. Однако Иорвета постигла участь быть засунутым под стол, и как бы он ни брыкался, спорить со здоровым темерцем в нынешнем состоянии не мог. – Жди здесь и жопы не высовывай, пока не вернусь за тобой лично, – только и бросил командир на прощание. – Роше, мать твою, я тебе не кисейная барышня! – зло крикнул тому вдогонку Йорвет. Однако же послушался и занялся самоанализом, раздумывая над тем, как же низко он пал. Согласился на людскую авантюру, в которой нужно было жертвовать жизнью и целостностью конечностей, в итоге серьёзно пострадал из-за предательства мерзкого dh'oine, и теперь в бездействии валяется под столом, пока братья по оружию проливают горячую кровь. Эльф попытался встать, но обожжённые ноги были против этого: они всё ещё были не обработаны и не перевязаны: времени на это катастрофически не хватало, и теперь они отзывались болью на любое прикосновение. Неудачная попытка подняться, после которой с губ скоя'таэля сорвался стон, вызвала крайне болезненные и крайне неприятные ощущения. Ожог длился до середины голени, хотя и не был настолько сильным, чтобы оставить после себя сильные следы. Вскоре бойня прекратилась. Дийкстра погиб от руки ведьмака, так и не воплотив в жизнь свои грандиозные планы. Вдалеке слышались разговор Талера с Геральтом и разъярённые речи Роше. Наконец разбушевавшийся темерец вернулся к эльфу и, нагнувшись, заглянул по стол. – Ну как, живой? Иорвет одарил того нечитаемым взглядом и с презрением фыркнул. Роше встретил этот жест усмешкой и вытащил эльфа из-под дряхлых досок. Снова закинув того через плечо, человек двинулся в сторону его подопечных. Усадив своё несчастье на всё тот же ящик, он принялся обрабатывать раны эльфа: дальше ждать было нельзя, иначе всё могло стать намного хуже. – Не слишком ли ты обо мне печёшься, Вернон Роше? – Заткнись и не мешай. Из спиртного только темерская ржаная, так что терпи. Сначала темерец вправил вывихнутое плечо, которое уже прилично опухло и затекло. Смочив самую чистую из всех имеющихся тряпку, Вернон стал очищать кровавые раны эльфа. Стража, похоже, от слова совсем не церемонилась с ним в темнице. Когда Иорвета только передавали реданскому патрулю – два дня назад – тот выглядел пышущим силой и готовым ко всему, что от него потребуется. Сейчас же от прежнего образа не осталось почти ничего, однако перед людьми и своими воинами эльф не собирался терять лицо, оставляя его выражение каменным. Ноги пришлось просто обернуть смоченной холодной водой тканью, так как ничего лучше придумать они не смогли. Ни мази, заживляющей ожоги, ни нормальных бинтов. Знахарка осталась в лагере и обратиться из города не представлялось возможным, подкупить они никого не успели, а им ещё забирать «крыс» из стада реданцев. Приведя беличьего атамана в чувство и в относительно нормальное состояние, Роше стал собирать бойцов. Геральт должен был их теперь покинуть, а Талер хотел отправится в Темерию и навести там какой-никакой порядок к появлению Роше и отряда, когда те закончат со своими делами. Эльфы ушли ночью. В лунном свете они смогли незаметно ускользнуть за пределы города, используя всю природною ловкость, и остались ждать в окрестностях, пока оставшиеся темерцы во главе с Роше не появились из-за каменных стен. Захватив по дороге с собой только одного человека-крысу, так как двое остались дежурить за ситуацией в ослабленном паникой городе, отряд наконец направился в лагерь. Иорвета снова пришлось нести. Жаль, что носилок не было. Не сказать, что ему стало лучше, но без кровавых подтёков на лице тот перестал быть похожим на мертвеца. Партизаны навели в Новиграде громкого шуму. Весть о смерти короля уже на утро гудела по городу, а к следующему дню – по всей Редании. Теперь стране грозили политические разборки и межклановые усобицы, в которых не окажется победителя. Роше уже наблюдал такое прежде. Темерия тоже билась с этим, пока Талер и Ян Наталис не стали по-тихому наводить свои порядки и назначать на посты справедливых, желающих процветания своей стране людей. К тому времени обезумевшие от чувства призрачной власти графы и бароны уже успели поделить ослабленное государство на куски, да так, что пришлось всё сшивать заново здоровенной такой, для штопки толстых тканей иглой. И Роше не хотел такого исхода для своей Родины, не хотел увидеть это ещё раз.***
Костер приятно потрескивал, разбавляя своим теплом ночную прохладу. Надо было пойти подкинуть в него ещё дров, но ноги отказывались действовать по назначению. Силы пропали до того, как Вернон смог закончить все дела и был вынужден смотреть, как лекарь хлопочет над Иорветом, что-то делая с ожогами на ногах, в итоге аккуратно их обматывая. Эльф не сопротивлялся, но всё-таки прятал глаза – было неловко принимать помощь, пусть и необходимую ему. Темерец вглядывался в лицо Иорвета, время от времени краснеющего, недовольно и тихо пыхтящего. Темно-серая зелень глаза сейчас принимала некоторые искорки костра в свое отражение, образуя тепловатый оттенок. Можно было подметить, что в итоге, если не смотреть на недавно полученные раны, скоя'таэль стал выглядеть лучше, чем раньше: пропала болезненная худоба, появилась странная энергичность. Если раньше Вернон замечал за красноречивой жестикуляцией по-ленивому плавные движения, то сейчас даже в статичных моментах жизни пальцы эльфа ненамеренно сжимали койку, закусывалась губа, опускалась или поворачивалась голова. Этого не заметить сразу, но Роше долгое время не мог прекратить смотреть. Просто не хотелось. Пальцы его, сложенные в замок, время от времени прощупывали друг друга в ожидании. Вдруг всё серьёзнее, чем думалось? Однако такие мысли лишь мелькали на грани сознания, никак не мешали и почти не тревожили. Темерец тихо усмехнулся и перевел взгляд на уже тлеющие угольки костра. Бьянка со своей задачей справилась очень даже неплохо. Никто не ожидал, что в последние дни войны на них нагрянет ещё одно «чёрное» стадо, правда, какое-то слишком организованное. Часть скоя'таэлей Иорвета потеряна – их осталось ещё меньше. Нужно решить эту проблему. – Командир? – тихо позвал лекарь его и сразу почувствовал молчаливое внимание. – Состояние Иорвета в норме, ноги заживут за неделю или две, насчёт остального можно не беспокоиться. Роше приметил, как ухо Иорвета, сидящего поодаль, немного дёрнулось, будто тот услышал что-то неприятное. Конечно, для эльфа это — обсуждение его персоны, «третьего лица в компании», когда он это слышит, ведь недаром его раса имеет более широкий спектр физических ощущений. – Да, спасибо. Иди, отдохни. На тебе лица нет, – поднялся Вернон, подходя к скоя'таэлю и ловя радостное фырканье позади. Около койки стоял деревянный шаткий стул, на который темерец и сел. Сейчас шрам, пересекающий половину лица, всё ещё не был ничем закрыт. Волосы немного отросли, но пока ещё не мешали и не попадали в глаз. Эльф вздохнул, повернулся к человеку, сверля того сердитым взглядом, и картинно скрестил руки на груди. До середины груди его укрывало одеяло, из-под которого выглядывали очертания татуировки. – Эй, dh'oine, найдешь мне повязку наконец? Прошлую вы в прачечной потеряли, а я так до конца жизни ходить не собираюсь, – Иорвет приподнял брови. – Хорошо, мог и раньше сказать, – Вернон получил в ответ невнятное бормотание. – У меня есть к тебе разговор по поводу будущего. Уже ближайшего. Скоро Анаис Ла Валетт станет королевой Темерии. Она ещё маленькая, поэтому договориться мне с ней будет легко. Тем более, мы с ней были знакомы и раньше... Ты можешь перестать быть лидером преступной группировки и стать, к примеру, майором. Управлять столичным гарнизоном, пока не наступит военное время. – Роше, всё как-то слишком хорошо для правды. Ты уверен, что ничего не произойдёт? Что всё будет именно так? – подавляя грустный смех, подступивший к горлу, спросил скоя'таэль. – Уверен. Кстати, думаю, тебе не будет так уж приятно командовать людьми. У меня есть на примете идея... – зловеще улыбнулся темерец. Сначала глаз эльфа округлился от такого тона, но завидев скорее игривую и решительную ухмылку на лице соратника, тот успокоился и негромко хохотнул. Сейчас его лицо выглядело более беспечно, чем когда либо, и это радовало и успокаивало. Он упал на тонкую подушку и закрыл глаз. Командиры сидели молча и не двигаясь несколько минут, пока наконец Роше не удосужился посмотреть в сторону Иорвета. На глаза попался ещё не заживший разрез от ножа на ухе. Что-то внутри неприятно сжалось, заставляя невольно протянуть руку к ране. На лёгкое касание Лис отреагировал странно: резко вдохнул воздух и гневно посмотрел на темерца, оставляя того в недоумении до момента, когда его с силой ударили по лицу. Вернон подскочил, отшатнувшись назад, и закрыл нос ладонью. Спереди послышалось суетливое шуршание. Не успев удивиться прыгливости побитого эльфа, он услышал короткий вскрик и ощутил на своих плечах чужой вес. Противники упали на пол, и человек почувствовал, как вытекает из носа кровь. Иорвет не рассчитывал, что боль усилится после того, как он дал отдохнуть ногам, и упал прямо на темерца, оторвав обожжённые ступни от пола. Пришлось опереться руками на пол, чтобы не распластаться и зашипеть от тянущей боли. До него наконец дошло, что драка сейчас – далеко не лучшая затея, поэтому он с тревогой посмотрел в глаза Роше, в которых ясно читалась злость. Эльф сжал кулаки и кинул на человека взгляд исподлобья, решительно сузив глаз. Вернон, увидев это, ошарашенно поднял брови и хрипло рассмеялся – даже сейчас готов бороться! Резко поднявшись и оттолкнув от себя скоя'таэля, он подхватил того за бёдра, аккуратно закидывая обратно на койку. Иорвет возмутился, захотел подать голос, но не успел – первым заговорил Роше: – Сначала вылечись, белка, а потом прыгай на меня! У нас будет предостаточно времени на драки... – выпрямишись, улыбнулся он, однако почувствовав, как кровь уже скатывается на губу, прикрыл рукавом нос и неловко закашлялся. – Но бьёшь ты хорошо... – Да, а если ещё раз тронешь меня, когда я буду в хорошем состоянии, то ещё долго не встанешь, – жёстко парировал эльф, но стеснение всё ещё не сходило с его лица. Всё же Роше не сделал ничего дурного – может, просто хотел поинтересоваться его самочувствием. Отмести эту мысль не выходило. – Squaess... Я рефлекторно. Иорвет попытался сказать это как можно более лёгким тоном, но поймав тихое довольное фырканье, натянул одеяло, лёг и отвернулся. Слов не осталось. «D'yaebl, – мысленно ругнулся скоя'таэль, отворачиваясь в подушку. – Ну же, уходи...» Роше как ни в чём не бывало сел рядом.