*
Кто сказал, что сон лечит? Сейчас этому умнику Роше хотел бы лично выбить челюсть, так как это оказалось нихрена не правдой. Не то чтобы он ожидал многого, просто навалившееся «проблемы» мешали нормально воспринимать обычные вещи. Например, то, что после неизвестного промежутка времени, проведённого в небытии, Вернон чувствовал себя ничуть не лучше, если уж не хуже. Хуже, так как, судя по всему, организм не выспался совсем. Этот священный процесс прервали. Нагло, беспардонно, так, как поступают хозяева ситуации, пришедшие поглядеть на свою жертву. Проснулся он от резкого встряхивания, когда кто-то схватил его за уже надорванный ворот рубахи. Ткань жалобно затрещала, почти разойдясь по швам до конца. Рубаха, извалянная в грязи и, скорее всего, крови, на и так непрезентабельном теле темерца висела лохмотьями. От недосыпа голова начала гудеть ещё противнее, чем до этого. Всё также поддерживая мужчину за ворот, «хозяин ситуации» резко поднял его голову, грубо сжав и дёрнув подбородок, и поднёс ко рту какую-то чеплашку. Быстро оценив на запах и поняв, что внутри простая вода, Роше нетерпеливо припал к ней сухими, потрескавшимися губами. Хоть это и была подачка, унизительная партизану, отказываться от неё было бы глупостью – чтобы выбраться отсюда, ему понадобятся какие-никакие силы, а пока все ресурсы, какие он успел обрести, ограничивались исключительно давешним недосном. В выживании, как и на войне, все средства хороши. Вода была ледяной. Она буквально обожгла глотку, и разодранное горло отозвалось неудержимым першением. Видимо, в процессе этого чего бы то ни было его решили ещё и придушить, чтоб не дергался. Вернон закашлялся. Губа, которая только-только зажила, от неаккуратных движений снова стала кровоточить. «Хозяин ситуации» отнял от губ мужчины воду, которая даже неверующему Роше показалась святой, отошёл от пленника на пару шагов назад и, судя по звукам шуршащей ткани, сел. Что ж, наверное, для Роше кличка теперь намертво приклеилась к неизвестному. Ему же хуже. От собственных глупых мыслей, похожих на лепет маленького ребенка, который обиделся на плохого дядю, а может, и тётю – пока непонятно – стало смешно. Смешно от того, что такого матёрого вояку покинула логика, а за ней в далёкий путь отправились здравомыслие и сообразительность. Его, командира Полосок, похитили. Похитили. Прямо в Вызиме, в родном городе, на площадке для тренировок. Роше не сдержал пары хриплых смешков, на которые его тюремщик никак не отреагировал. Но буквально через полминуты, длившейся так долго, как все десять, наконец послышался голос: – Ты догадываешься, зачем ты здесь, Вернон Роше? Ну надо же. Вероятно, смех заинтересовал мужчину — а это был именно мужчина, — и тот решил удостовериться хотя бы во вменяемости пленника. – Я бы сказал, что да. Если бы это было так, – ехидно ответил Роше, срываясь на хриплый рык. Всё-таки жаль, что глаза у него завязаны. Из необъяснимого негодования от того, что ему не удаётся посмотреть в лицо своему... пленителю, можно было сделать обоснованный вывод: специальному агенту по профессии, ему следовало следить за чужим настроением, эмоциями от определённых фраз. Воспринималось как должное. – Надо же... Ты многим насолил за свою жалкую жизнь, темерский пёс. Однако карма всегда приходит за платой: рано или поздно. Ты умрёшь в этом подвале, медленно и мучительно. Если хочешь уменьшить свою боль – заткнись, – прерываясь короткими паузами, поведал голос. Роше казалось, что оппонент его был совсем молод. Голос без хрипотцы и довольно высокий. Суждение о возрасте по одному этому факту, скорее всего, будет ошибочным, но нужно же делать хоть какие-то выводы. – Ну что ж. Кому и как я на этот раз кровь попортил? – услышав тихое, не сдержанное шипение, Вернон ухмыльнулся. – Или же далеко-далеко в прошлом я кому-то из ваших на ногу наступил? Думаю, за такое не убивают. – Захлопни пасть, иначе я просто отрежу тебе язык, – «хозяин ситуации» постепенно стал выходить из себя. Интересно, это он в силу возраста такой несдержанный? Темерец почувствовал, как кожу неглубоко проткнуло остриё, по шее скатилась горячая капля, устремляясь под рубаху. Видимо, парень всё же очень импульсивен, даже более, чем Роше предполагал. С одной стороны, из него можно выбить изрядно информации даже в таком плачевном положении, а с другой — в порыве «страсти» его могли просто убить. Главное в таких случаях — не переходить черту, если уж не получается держаться на расстоянии от неё. – Судя по всему, ты с самого рождения был тем, кем являешься сейчас, и никогда не изменишься. Ничуть не лучше... чем бандиты из твоего отряда. Проблема в том, что ты таким родился, ублюдок, – с чувством бросил пленитель. А вот это темерцу совсем не понравилось. В груди начинала теплиться старая добрая ярость. То ли от ненавидимого им слова, то ли от подозрительного сравнения. – Мне вот интересно, тварь, – стискивая зубы, сдержавшись от рычания, начал Роше. – Как много ты знаешь и где вообще это откопал? Те, кто помнил об этом, к счастью или сожалению — мертвы. – О чём ты?.. – возмущённо спросил парень, явно растерявшись от темерского запала. – О том, блядь! – Роше разошёлся не на шутку. – Я не собираюсь ни слышать об этом, ни говорить, так что свои слова можешь в задницу засунуть. Ответом ему было лишь мрачное молчание. Парень на гневную речь так ничего и не сказал, удивлённо буркнув себе что-то под нос. – Интересно... Это было единственным, что тот бросил на прощанье перед тем, как выйти из помещения. Металлическая, а не деревянная, как можно было понять по звуку, дверь отчаянно заскрежетала, после чего херовой ситуации хозяин закопошился в скважине. Плохо – выбить не получится. Теперь оставалась надежда только на ключ или на то, что петли окажутся хлипкими и, правильно рассчитав силу, можно будет попытаться их вытащить из стены. Мало того, что связан по всем конечностям, так ещё и ничего не видит. Повязку в ближайшее время никто снимать явно не собирался, а попытавшись её стянуть, отеревшись щекой о плечо, результата Вернон не получил. Неприятный разговор не пошёл ему на пользу: голова всё ещё продолжала раскалываться на куски, тупой болью пульсируя в затылке. Вполне возможно, что в том самом бою, которого не было, он получил травму. Повезло так повезло. Недосып негативно сказывался на мышлении, думать не получалось никак. Поэтому, даже не успев осмыслить свидание вслепую со своим надзирателем, Роше провалился в глубокий сон.***
Люди. Повсюду люди. Они на каждом углу, за каждым прилавком и на каждом сантиметре этой грешной земли. Ходят, чавкают по грязи улиц сапогами так, словно не могут завтра же слечь с болезнью и умереть, словно их не убить простым железом... Почему их так много? Ах да, это людской город. Даже несмотря на исключительную терпимость к представителям людской расы – по крайней мере, в разы большую в сравнении с терпимостью своих соратников, – Киоллену было не по себе. Очень сложно привыкнуть. Когда не надо ни шпиговать стрелами их тела, ни угрожать это сделать, а надо... их защищать. С одной стороны, это льстило эльфу, но с другой — было весьма необычно и даже боязно. С утра Роше с ним говорил о том, что важное дело поручается ему добровольно-принудительно. И... Так как дело срочное – маньяк – или просто убийца – дремать не будет. Если Киоллен будет медлить, неприятности не заставят себя ждать. Расследование начиналось с осмотра довольно крупного особняка Геонина Белого, постепенно приходящего в упадок. Ну как — постепенно... Весьма и весьма стремительно. Вся информация пока состояла в том, что у него были жена и ребенок, пара слуг и кое-какие, не сказать чтобы большие деньги, оставшиеся от прежнего состояния. Говорят, любил выпить, погулять... В общем, всем типичный горожанин, разве только одёжка подороже да домина побогаче. Его дом располагался ближе к востоку от центра города, в одном из закоулков столицы. Вроде бы найти это место – не проблема, но... Ориентироваться всё ещё было сложно. Внимание терялось в летящих со всех сторон зазываниях лавочников, необычных облаках, удивительной одежде людей, изредка цепляясь за знакомое — мелькающие острые уши и какие-то блестяшки. Хотелось увидеть всё и сразу, однако... Дела, дела, дела... Жаль, что все важные мысли тотчас улетали. Киоллен ещё не успел настроиться! А, точно, нужно как-то... – Милсдарь, подождите! Если сам не можешь – скинь на других. Таким образом результат будет лучше и быстрее, чем если будешь силиться сам что-то делать, пытаясь, говоря образно, строить замок из сухого песка. Нужно спросить его о доме, тогда он объяснит. Или если не знает, то спросить кого-то другого. Идеальный план. Но — увы! — случилась оказия: Киоллен на что-то наткнулся. Услышал, как «что-то» смачно проматерилось, когда он полетел вперёд, споткнувшись, опрокидывая его. Кое-как устояв на ногах, эльф обернулся. Перед ним кружился, пытаясь встать и восстановить равновесие, какой-то краснолюд. Чернявая борода густо покрывала всё лицо, а глубоко посаженные глаза смотрели со злобой и неприязнью. Как будто со стороны послышалась ругань, но Клён не понял, что обращаются к нему. – Ну?! – «Ну»?.. – Ну-ну! Я сейчас тебе твои уши острые на задницу натяну! Не видишь, что ль, куда прёшь?! Вечно вы, ушастые, скачете галопом, хрен за вами угонишься, да ещё с высоты своей... Тирада краснолюда всё продолжалась и продолжалась, пестря разномастными ругательствами, будто собранными в одну краснолюдскую голову со всего света. Люди, спешившие мимо по своим делам, — и те засматривались на устроенный двумя нелюдями балаган. Ошарашенный ситуацией и порой непонятными словами, Киоллен тупо уставился на матерящееся существо, ожидая, когда можно будет вставить слово... – Хоть бы извинился, что ль... – прокряхтел напоследок краснолюд, окончательно поднимаясь на ноги, теперь уже устойчиво. Его куртка, штаны — да вся и так потрёпанная одежда была вымазана в уличной грязи. Обнаружив это, мужик ещё раз знатно ругнулся, но уже себе под нос. – Извините... – неуверенно выдал эльф, пытаясь не нарваться на ещё одну пламенную речь. Однако краснолюд уже потерял прежний запал и теперь относительно молча отряхивал рукава выглядывающей из-под тёмной куртки рубахи. Из-за туч выглянуло яркое солнце, на секунду ослепив Киоллена. Показалось на удивление голубое небо, ранее скрытое угрюмыми тучами. Крыши домов озарил неожиданный свет, плясавший на них иногда необычными для этого времени оттенками. Даже несмотря на общую потёртость этой картины, она выглядела краси... – Вечно вы, грёбаные остроухие, в своем мире витаете. Иногда хоть вступай в отношения с этим! Ёбаный... – напоследок рассерженно кинул краснолюд, уходя прочь. Киоллен залился краской. Неловко было до боли в горле, а пальцы самовольно мяли края одежды. Плюнуть на это, развернуться, зашагать своим ходом дальше... Но тут в поле зрения попал дом, на удивление схожий... с описанным особняком Геонина. М-да, толком и не назвать особняком – просто большое строение. А ведь если бы не это столкновение, то, возможно, эльф так бы и блуждал минут десять-двадцать по городу. Быстро вскочив на крыльцо, детектив три раза постучал в дверь. Тишина. Постучал ещё. Снова ничего? А, так! Нужно бы убрать улыбку с лица: во-первых, дело серьёзное, во-вторых, родственники лишились родного человека... Разминая лицо руками, Киоллен не заметил, как со скрипом отворилась входная дверь. Перед ним предстала немолодая женщина: вокруг глаз и рта залегли многочисленные, пусть и не очень пока заметные, морщины. Огрубевшие от ежедневной работы руки покрывал въевшийся в кожу загар, а учитывая заплатанную одежду и грязный льняной фартук, наспех повязанный набок, можно сделать вывод – служанка. В то же время, глазами женщины: На пороге стоял статный писаный красавец, каких встретишь нечасто, однако эльфа в нем сразу выдавали нетипичного цвета глаза и острые уши. Те самые уши изрядно покраснели, будто от стыда, а сам гость зачем-то мял ладонями щеки и подбородок, словно пытаясь изменить положение рта. Как только служанка стала его изучать, Киоллен тотчас отнял руки от страдавшего мукой лица, пытаясь убрать с него признаки хорошего настроения и натянуть профессионализм вкупе с сочувствием. Простояв так почти минуту, осматривая молчаливого чужака, женщина наконец спросила: – Кем будете и чего вам нужно? – Здравствуйте, моё имя Киоллен. Я детектив, от Вернона Роше. Мне нужно осмотреть место преступления и допросить людей. Позволите войти? — не стал углубляться в подробности эльф, посчитав, что этой информации вполне достаточно. Служанка ещё раз скептически оглядела гостя, но молча пропустила в дом. Если снаружи дом мог показаться внушительным, то внутри это чувство совершенно терялось. Может, здесь и было множество комнат, больших и маленьких, богато отделанных и предназначенных для прислуги, но коридор и ближайшее пространство были настолько захламлены всякими мелочами и безделушками, что казалось, будто места осталось лишь на то, чтобы могли разойтись два человека. В первой комнате справа по коридору, судя по всему, находилась кухня, оттуда тянуло постепенно слабеющим теплом печи. Где-то сверху были слышны негромкие голоса других слуг, суетившихся в попытках прибрать всё вокруг. – Проходите, милсдарь детектив. Хозяйка сейчас спустится, поговорит с вами наедине. Женщина провела Киоллена в более просторную комнату, которая, видимо, использовалась для приёма гостей, и, откланявшись, удалилась. Эльф неловко кивнул головой в ответ, садясь на непрочный стул. Возможно, придётся подождать. Но уже спустя минуты три со стороны коридора послышались шаги: кто-то спускался по лестнице. Неторопливо открывшаяся дверь скрипнула, впуская хозяйку дома. – Здравствуйте, милсдарь Киоллен. Женщина, что уставилась на него, казалось бы, в упор, выглядела почти не лучше своей служанки. Отличалась лишь светлой кожей и меньшим количеством изъянов – ещё молода, хотя растрёпанные волосы, потёртое платье и тяжёлый взгляд исподлобья не придавали красоты. Медленно пройдясь по комнате, она со вздохом села на противоположный стул. Однако детектив мог быть уверен, что ему удалось завладеть вниманием дамы – она явно не ожидала увидеть у себя в гостях эльфа. – Моё имя Лериан Белая, думаю, вы уже догадались. Вы бы хотели о чём-то меня спросить или мне сразу провести вас в комнату Геонина? – поинтересовалась вдова. – Нет, не стоит никуда уходить. Мне нужно задать вам пару вопросов, – нетерпеливо перебирая пальцами, Киоллен старался говорить как можно спокойней. – Начну с самых банальных. Вы не замечали в последнее время что-то странное в поведении или действиях вашего мужа? – Сразу к делу? Нет, не замечала. Он всегда был немного странным, но, учитывая это, вёл себя абсолютно как обычно. Никуда не торопился, не пропадал, ни с кем не имел дел, никто не приходил, писем не было. И явно не готовился к тому, что его убьют. – Ясно. В тот день вы слышали что-то необычное? Может, видели? – Нет, ничего странного не слышала, только... – женщина замялась, отводя глаза, и горько улыбнулась. – Он это время повадился в одиночестве проводить, в той самой комнате. Выпивал вечерами, может, ещё чем-то занимался, а как известно, крепкая выпивка язык развязывает, поэтому звуки, ругань всякая — до первого этажа порой доходит. В тот день всё так и было, а я уж привыкла. Лериан завершила рассказ, вглядываясь в раму какой-то картины, будто прожигая в ней дыру. Её вид говорил о том, что она устала от повышенного внимания со стороны горожан, что либо сочувствовали, либо просто делали вид — муж её не всем умел угодить, поэтому некоторые его смерти даже радовались. – Хорошо, тогда ещё один вопрос. Вы собираетесь куда-нибудь уезжать в ближайшее время? Гостить, переезжать, в другой город или страну? – Да, я хотела бы забрать сына с собой и отправится на север. Тянуть это хозяйство в одиночку я не способна, а оставшегося состояния мне вполне хватит на воспитание ребёнка, но... не здесь. Простите... – задушенно закончила вдова, пытаясь выровнять лишь чуть сбившееся дыхание, так как слёз и вовсе не осталось – ситуация выжала всё. – Нет, что вы, я всё понимаю, – Киоллен кивнул, остановившись на время, но вскоре продолжил. – Но вам всё же придётся подождать, пока дело не будет закрыто либо пока не будет доказано, что не имеете к нему никакого отношения. Если вы попытаетесь покинуть город, причём никого не предупредив — вас задержат и отдадут под стражу. Я уверен, что на второе мы вполне можем рассчитывать совсем скоро, но спешить не стоит, – Эльф дождался, пока женщина осознает озвученную информацию, и перешёл к главному. – А теперь всё-таки разрешите мне осмотреть место преступления. – Да, конечно, прошу за мной, – проговорила Лериан, покорно вставая. Комната была как раз на втором этаже. Лестница, что вела туда, натуженно скрипела при каждом шаге, будто бы намекая на то, что вес двоих для неё был слишком тяжёлым испытанием. Киоллен невольно задумался о том, насколько эта лестница была потёртой. Иногда из дерева торчали гвозди, иногда зияли целые дыры. Стена выглядела очень облезлой, словно на неё каждый раз при спуске или подъёме опирались. Причём довольно приличное время. Ну, если учитывать, что женщина сказала ранее, то вовсе не удивительно. Далее был шёл коридор с двумя дверями на разных стенах. Меж ними в конце прохода находилось окно, не закрытое багровыми шторами. – Вот эта комната, милсдарь Киоллен, – стоя около дальней двери, оповестила хозяйка дома. А, точно, Киоллен, рассматривая все вокруг, застрял прямо в проходе. Подтянувшись ко входу, он распахнул дверь, но тут же услышал голос за спиной: – Я не хочу входить. Позову вам служанку на всякий случай. – Нет, что вы. Не стоит, – улыбнулся эльф. – Я настаиваю, – бросила Лериан, скрываясь из виду. На первый взгляд комната была самой обычной. Да, может, не дешёвой, но нормальной. При ближайшем же рассмотрении: ковер около дивана и сам диван давно выцвели, словно их оттирали от чего-то практически каждый день. Мебель обшарпана, поцарапана или выглядит сломанной. Впрочем, стеклянная дверь шкафа, за которой все ещё стояло несколько бутылок, таковой и являлась. Однако, если смотреть в общем, то жить можно было, но... несложно было догадаться, чем тут занимались ранее. Может быть, он в банке задолжал как раз-таки денег за это? Занял и не возвращал, чем в итоге вывел из себя хозяина заведения? Ну, пока подтверждений не было, так что это просто шальная мысль. Резкое движение справа привлекло внимание эльфа – распахнутые ставни с силой хлобыстнули по некому подобию рамы. Окно выходило на север, поэтому ветер, что дул с этой же стороны, всячески издевался над створками, заставляя жильцов кривиться от скрипа давно несмазанных петель. Не закрыто. Скорее всего, комнату просто хотели покинуть как можно быстрее – на мелочи не хватило ни желания, ни внимания. Однако из-за подобной беспечности уже убили хозяина... Киоллен подошел к окну. Оттуда открывался вид на крыши домов, которые все были на порядок ниже особняка Белых. Значит, залезть с улицы сложно, но и не невозможно... – Госпожа Лериан попросила меня постоять здесь, пока вы будете осматривать комнату. Эльф резко развернулся, запутавшись в развевающихся шторах. На пороге стояла та самая служанка, что и открывала ему дверь. Она смотрела на него как-то устало, будто занималась принятием незнакомцев ежедневно. – Вы не знаете, комнату уже кто-нибудь осматривал? – решил всё же уточнить детектив. – Да, приходили. Много кто. Я уж думала, что больше хозяйку донимать расспросами не станут, а тут вы пожаловали к нам. – И кто же осматривал? Ответ Киоллен разобрал нечётко, так как глаза внезапно наткнулись на упущенную ранее деталь. На левой створке ставень, зацепившись за гвоздь, висел маленький клок пуха. Можно было бы подумать, что он оставлен самим Геонином, который мало ли чем тут мог заниматься, однако уж слишком странно это – кто-то пролезал через окно? – ...И от Ефима приходили, только вскорь сам явился, да больше к хозяйке ластился, чем делом помогал. Госпожа-то хоть и вдова теперича, а дама всё равно видная... – Да-да, спасибо... – Киоллен аккуратно снял вырванный мех, пытаясь определить его. Из окна был вид скудный. Точнее, оно упиралось прямиком в стену чужого дома, а небо тонкой серой полоской и не привлекало внимание. Как люди могут так жить? Прямиком упираясь в друг друга, ненавидя, но все равно так близко. Это было странно, неправильно. Aen Seidhe ныне тоже не сильно имели доступ к обширным постройкам, занимающим много места, включая в себя в радиусе пустое место. Однако Киоллен... Не смог бы пялится в обычную в стену. Нет, скорее Геонин и не смотрел сюда, и это вызывало стискивающее чувство в груди, похожее на жалость. Иногда он задумывался над тем, как люди воспринимают этот мир. А вдруг они вправду не видят чего-то, что доступно эльфам? Не замечают деталей и красоты. Иначе как объяснить то, что они творят ужасные вещи, не испытывая к себе отвращения, то, что даже их искусство выглядит чаще всего очень ограничено? Однако сейчас эльфу, упорно пытавшемуся разглядеть из окна следы на земле, это было вообще не интересно. Да, Aen Seidhe не меняют решений, но кто сказал, что они постоянно должны ходить в одном настроении и быть беспрестанно собранными? – «Тут невысоко... Хочу посмотреть поближе на землю, может, они прямиком по стене забрались?» – картинно сощурив глаза, спросил себя скоя'таэль. – Милсдарь Киоллен, что-то не так?.. Милс... – не успела договорить служанка, как эльф на её глазах каким-то чудным образом выкатился прямиком в окно. – Милсдарь Киоллен! Испуганно подскочив к нему, она уставилась вниз, увидев лишь макушку. Сердце её пропустило удар. Тем не менее, тяжело дыша, женщина положила голову на широкую раму окна, закрывая глаза. Чёртовы ушастые! Сами скачут как ненормальные, простой люд пугают выкрутасами. Тем временем Киоллен осматривал землю в попытках найти следы, но из-за дождливой погоды они, скорее всего, полностью стёрлись. Или же тут проходил кто-то ещё, что было вероятно – проход между домов не широкий, но сквозной. И всё-таки догадка есть! На стене должна была остаться грязь, если забирались по ней. Значит, был другой подступ! Через крышу! Чтобы забраться на неё и не грохнуться, Киоллену пришлось подключить все свои навыки и умения. Крыша была крыта широкой черепицей, по которой вполне можно скатиться вниз, поэтому по пути наверх пришлось забираться по выступам, торчащим из стены. Служанка все охала и ахала, прижимая руки то к груди, то к щекам, что-то кричала эльфу, пытаясь образумить «чертова ушастого» и вернуть того назад. Однако детектива мало что могло бы остановить, когда он уже практически докопался до правды. Конечно, это было лишь предположением, но предположением самым логичным, а ещё – единственным, так как все остальные пришлось отбросить. Черепица оказалась скользкой. Частые дожди обмывали и стачивали камень годами, но Киоллену всё же удалось восстановить равновесие и приступить к осмотру крыши. Ровные ряды глиняной черепицы устилали крепкий деревянный каркас. Все детали имели специальную форму и приличный вес, из-за чего точно сцеплялись друг за другом, создавая незамысловатый единый мотив. Но взгляд эльфа всё же зацепился за участок чуть правее открытого окна. Несколько тёмных пластин были покорёжены и уже не вкладывались в общий рисунок. И это уже была не догадка, а факт, который, как известно, самая упрямая в мире вещь... Оставалось лишь аккуратно спуститься вниз. Учитывая то, что черепица была довольно-таки ровной, почти без выступов, можно было бы соскользнуть просто вниз, однако перспектива подвергнуть ногу или того хуже не прельщала. Может, тоже в окно залезть? Но руки с края могут с лёгкостью сорваться. Да и край под весом эльфа проломится. Интересно, а как сделали это убийцы? Или убийца. Скорее всего, у них были какие-то средства для этого, коих у Клёна сейчас не находилось в арсенале. Тем не менее он сам себе с каждой секундой всё больше напоминал котёнка, который залез на дерево, а слезть никак не может. Можно было бы посмеяться над таким сравнением, если б это не стало неприятной проблемой. Нужно осмотреться. Аккуратно передвигаясь по крыше, он приблизился к самому краю. И с удовольствием обнаружил, как теория его получает продолжение. К его услугам была выступающая деревянная балка прямиком в строении. Да, трухлявая и древняя, но выдержать эльфа она сможет. Но окно закрыто? Ничего, он просто постучит. Аккуратно перенося вес на непрочное дерево, Киоллен обхватил его и повис. Под ногами ничего не было, кроме далёкой земли. Единственный доступный выступ – небольшой подоконник. Чтобы на него встать, пришлось повернуться боком к окну. М-да, грохочет он, конечно, знатно. Удивительно вообще то, что смог удержаться и не упасть. Клён, в принципе, никогда не был силён в делах, где нужно было куда-то лезть, действовать тихо, незаметно, пусть на этом и строилась, по сути, концепция атак скоя'таэлей. Ему было проще, когда атака была предсказуемой, можно было бросаться в гущу сражения. Да, редко Киоллен уходил без ран, но хотя бы не был бесполезным. Многие из его отряда были лучше. Тот же Элеас стал одним из бойцов, наиболее приближенным к командиру, пусть и не так уж выделялся. Детектив, как кажется, должен быть более собранным, но тем не менее Клён получил полностью противоположную черту характера. Нет, он был хорош в более повседневных вещах, можно даже сказать — домашних, однако это не так уж влияло на работу. Хотя — многие любили его стряпню. Как говорится, кто-то должен же чистить картошку, чтобы другие сражались?.. Интересно, как окно-то можно открыть? Со стороны эльфа не нашлось ни единого выступа, чтобы это сделать. Тем более, на тонких створках не было ни одной царапины от каких-либо принадлежностей... А, позвольте! Убийцы же не через этот вход вошли?.. За стеклом показалась беспокойная служанка. Правда, она сначала оглянулась по сторонам, а уже потом заметила машущего рукой эльфа. Облегчённо выдохнув, казалось бы, она подошла к нему и... Бесшумно открыла окно внутрь дома. – Милсдарыня, у меня вопрос. Кто сделал так, что оно, – постучав по стеклу пальцем, медленно проговорил эльф, – открывается прямиком к вам?***
– Иорвет! Эльф споткнулся. Быстрые шаги он слышал, но окрик был настолько неожиданным и оглушительным, что удержаться ровно на ногах не вышло. Командир резко повернулся на звук, и что-то с разбега влетело ему в грудь. – Ты куда Роше дел, охламон ушастый?! Я ж тебя четвертую! – «что-то» не собиралось отстраняться, а начало колотить его кулаками по всему, на что хватало роста. Этим «чем-то» оказалась полосатая beanna – Бьянка. Взгляд Иорвета наткнулся на её светлую макушку, которой Бьянка не доставала ему и до плеч. Видимо, девушку не останавливал даже статус и недобрая слава бывшего скоя'таэля, из-за чего она вопила матом и распускала руки. Наконец бесполезное молотилово начало надоедать, и эльф схватил разъярившуюся девушку за запястья, сводя их вместе, и встряхнул. – Что? Ты с ума сошла, beanna?! Какой Роше?! – Такой! Я искала, нигде нет: ни на площадке, ни в комнате, ни в казармах, ни в городе! Это всё ты, куда ты его дел?! – Ты настолько мне не доверяешь, beannа? – угрожающий шёпот и прищур не светили Бьянке ничего хорошего, однако вырывающуюся девушку это не останавливало. – Как что не так, значит — seidhe виноваты, да? Понятия не имею, где этот Пёс! – Слышь, сидх, если ты сейчас же... – уже на грани с настоящим рыком прошипела девушка. – Успокойся! Думаешь, мне самому бы было выгодно его куда-то деть? Подумай головой! – оттолкнув от себя Вэс, в тон ответил командир. – Да и что может случится в Вызиме-то? Скорее всего, твой dh'oine просто пошёл в бордель или выпить, задержался. Не разводи панику. – Да как ты смеешь?! Вы совсем уже страх потеряли!.. Роше не сделал бы так, поверь мне. Он не жертвует делами взамен на свое удовольствие, да и... – девушка, осекаясь, схватила эльфа за грудки. – Что я тебе объясняю?! Нужно просто тебя в камеру и выпытать из тебя всё! – Beanna, лучше расскажи мне в подробностях, что и как произошло, – Иорвет изо всех сил старался сохранять спокойствие и говорить нейтрально. – Думаю, будет лучше, если я помогу в поисках, чем если меня будут бессмысленно пытать, а мои солдаты беситься. Повторяю: понятия не имею, где Роше. Повисло недолгое молчание, нарушаемое лишь злым сопением Бьянки. Эту dh'oine хотелось придушить даже больше, чем самого командира синих полосок. Если к тому можно было притереться, то эта у него вызывала лишь раздражение своим тоном и действиями. Да что она вообще знает о нём, как смеет обвинять в измене?! – Я жду, – теряя терпение, произнес Иорвет, ожидая от сумасшедшей женщины хотя бы каплю информации. – Сегодня утром была тренировка, – Бьянка все еще злобно зыркала на него, однако во взгляде таилось накапливающееся отчаянье. – Сильно гонять не стали. Меня Вернон отправил вместе со всеми, а сам остался. Больше я его не видела. Да и никто не видел. Я спрашивала у всех, у кого только можно, даже к эльфам твоим ходила. В городе нигде, куда бы Роше мог пойти, нет. Остался ты – тебя тоже редко видно. Последняя фраза имела агрессивный и осуждающий подтекст, но Иорвет пропустил его мимо ушей. Так что, значит, dh'oine просто испарился? Да быть того не может. Именно это он и поведал Бьянке, пока та усмиряла свою ненужную сейчас ярость. – Думаешь, у него своих дел нет? С чего ты взяла — пропал? Может, просто где-то по улицам шляется – обход делает. – В том-то и дело, что не в его обязанностях это! Он обходит город и стражу только раз в месяц, а недавно этот раз уже был. В город просто так не выходит, забот полно, а если и выберется, то возвращается минут через двадцать. А уже три часа прошло. – Beanna, прошло три часа. Мало ли где он задержался? – Этого не может быть! – вскричала Вэс. – Либо мы сейчас же идём его искать, либо ты становишься главным подозреваемым и летишь с разбегу за решетку. –...Но если потом окажется, что этот dh'oine никуда не пропадал, то ты у меня побежишь по упражнениям, как те «петухи». Припоминаешь? – скривившись в подобии презрительного оскала, он сложил руки на груди. – Не смей мне указывать, – разворачиваясь, шикнула напоследок девушка. – Bloede, стой! Что ты хочешь делать? – Старый Лис схватил её за плечо, останавливая. – Не бегать же по городу в поисках? – Именно это! А что ещё остаётся, если ты, белка, как бы ничерта не знаешь? – скидывая руку ненавистного эльфа, скривилась Бьянка. Её совершенно не прельщало тратить время на бесполезные разговоры, пока Роше там, может быть, уже убивают на клочки на тряпочки. – Dh'oine... Давай сначала его комнату посмотрим или места, где он был. Возможно, что-то узнаем. – Хочешь порыться в его вещах?! Иорвет, знаешь ли... – Да нет же, bloede beanna! Если бы хотел, то сто раз уже прошёлся по ним, так что... – Хорошо, – перебила Вэс, быстрым шагом направившись к комнате Роше. – О Dana, que a foile? – прорычал уже звереющий от такого отношения Иорвет, будто пытаясь взглядом просверлить спину девушки.***
Бардак. Раскиданные по полу бумаги, летающие в воздухе перья, опрокинутый стул. – Не трогай! – Beanna, какого черта?! – Просто... не надо и все! – ответом стал разъяренный эльфский рык. Такая картина предстала перед Киолленом, когда тот явился в кабинет Роше. Доложить об уликах надо было срочно, так как дело стало принимать опасные обороты — пропала еще пара кметов, буквально сегодня утром. Несчастные ненадолго задержались в городе, завершая свои дела, однако в село с окраины так и не вернулись. Командир просил (приказал) докладывать обо всём и сразу, что эльф и собирался сделать. Задачу выполнить не удалось. В кабинете Роше не оказалось Роше, а на его месте буйствовал разозлённый Иорвет, а с ним — не менее разозлённая Бьянка Вэс. Они продолжали переворачивать всё вверх дном, перекидываясь ругательствами, не замечая гостя. – Эмм... А где Роше?.. – неловко помявшись у двери, Киоллен решился зайти и спросить. Вэс и Лис остановились, резко развернув к нему головы, уставились на него с лицами, примерно выражавшими: «Ты кто?». –...Cead, Kiollen... Ты невовремя, – чуть поумеривший злобу Иорвет сидел на полу посреди бумаг, обыскивая большую тумбочку. – К... командир, а что... происходит? – растерянно оглядываясь, пролепетал Клён, невольно скрепляя пальцы в замок. Вокруг царил хаос, а хозяин кабинета... – Да что вы, белки, такие тормоза?! Роше пропал! – прорычала внезапно подскочившая Вэс, заставив эльфа вздрогнуть. – Не смей кричать на моего солдата, bloede beanna! Тем более — хватит так уверенно говорить об этом. Мы ещё ни одной хотя бы косвенной улики не нашли, – чётко проговорил Старый Лис, уже почти не скрывая ярости. – Да потому что мы топчемся на месте из-за тебя! Киоллен и моргнуть не успел, как командир с Бьянкой оказались друг от друга буквально на расстоянии одного носа, в упор сверля друг друга глазами. Руки Иорвета были напряжены, готовые в любую секунду сломать нос неугодной dh'oine. Ну или придушить... Хотя девушка ни на каплю ему не уступала. Воистину страшное зрелище, заставлявшее побегать мурашки по спине и задрожать — ноги. С этим надо было что-то делать, иначе всё это могло привести к слишком хорошо предсказуемым последствиям. Пусть Киоллен пока не понял, что происходит, он в этом точно разберётся и исправит, что сможет...***
Тишина. Нарушало её только дружное сопение эльфов, крепко заснувших после тяжелого дня, однако одному из них не спалось. Салаэль полусидел на койке, прислонившись к стене за ней. Отсутствие всяких звуков действовало на эльфа умиротворяюще. Усталость накатывала уже с полудня, в итоге вечером достигнув своего пика. Сейчас он просто валился с ног. Но несмотря на это, сна не было ни в одном глазу. В редких потоках лунного света не разглядеть, не проследить забавный путь кружащихся в воздухе пылинок — их видно только в лучах солнца. Это могло бы хоть как-то отвлечь эльфа от глупых мыслей, вполне сошло бы за расслабляющий досуг, раз уж сон не находит. Внезапно под окном раздался узнаваемый звук, убивая облелеяную атмосферу – сверчки ни с того ни с сего начали свой концерт. Медленно накатывало раздражение. Спокойствие, навеянное тихим вечером, рассыпалось как песочный замок на ветру. Но не успел Салаэль как следует разозлится, как мысли оборвал ещё более громкий, но уже более подозрительный звук. Скрип. Это определённо скрип двери. Протяжный, хорошо слышимый в тишине ночи. Странно, кто сейчас и куда идёт? Лениво выглянув из окна, эльф всмотрелся в темноту. Яркая луна освещала вид сквозь дымчатый ореол облаков... Да, луна — это лучше, чем дождь или палящее солнце, но глаза после более тёмной комнаты ещё привыкали, хотя не было вообще никаких объективных причин напрягать и без того измученное зрение, силясь не сомкнуть веки, будто сделанные из чугуна, и раздражение отвратительно било болью в виски. О богиня, что же с ним будет завтра наутро?!. Однако внизу, аккурат под окном казармы, промелькнули тени. Несколько. Буквально человека четыре. Сейчас же можно было увидеть их спины, так скоро удаляющиеся... Позвольте-ка, а что это за странная одежда? Салаэль, переводя взгляд от одного к другому, случайно наткнулся на взгляд такой же удивлённый... Одной из группы, что остановилась прямо вполоборота к эльфу. Это была Сиваниэль. Девушка, стерев наконец озадаченность с лица, сменила его на вполне себе добродушную улыбку и помахала Салаэлю рукой. Продолжить обмен жестами не удалось, так как эльфку потянули за собой – несколько мужчин, судя по телосложению. Вскоре вся группа скрылась за углом. Салаэль все ещё стоял у окна, придерживая выцветшую шторку рукой. От былого раздражения не осталось ни следа – удивление подавило его собой. Что, чёрт возьми, Сиваниэль делает на улице, в компании неизвестных? Метнув быстрый взгляд на кожаную куртку, эльф схватил её и тихо, пусть и быстрым шагом, направился к выходу из казармы. Сапоги он так и не снял, и, по ходу дела, не снимет ещё хотя бы в эту ночь точно. Нужно было проследить за ними. Даже не из интереса, а из-за беспокойства за свою соратницу. Она часто поступала импульсивно и свято верила остальным, даже если говорили полный бред. На улице было прохладно и сыро. Воздух казался абсолютной материей, плотный, словно вода, а под ногами, как обычно, чувствовалась местами скользкая грязь. Как же неудобно! Одно хорошо — так свежие следы были видны. Сиваниэль была в компании... Точно мужчин. Учитывая размер ноги. Хотя, кто знает, говорят, у человеческих женщин иногда ступня имеет довольно-таки большой размер. Однако фигуры, замеченные им из окна, определённо были мужские, и не о чем здесь рассуждать. Прохладный ветер не заглушил тихий шёпот знакомого голоса и... какого-то ещё. Тем не менее слова разобрать не получалось. Это означало, что Салаэль был близко к цели, но недостаточно. Он уже успел пройти чуть ли не пол-Вызимы, пока шёл по пятам, заворачивая, петляя между узкими улочками людского города. Да и незаметно догнать получилось лишь из-за того, что эта подозрительная группа остановились. Эльф остановился тоже, прислонился к каменной кладке одеревеневшей от ночного холода спиной. Руки тоже грозили потерять всякую подвижность, как бы Салаэль ни старался согревать их дыханием и растиранием об одежду. Из-за угла послышался слабый хриплый смех, будто тот, кто им владел, подхватил серьезное заболевание горла. Несмотря на похожее положение, эльф ему вовсе не сочувствовал. Волнение за подругу пересиливало здравомыслие. Он хотел было уже ринуться туда, в конец улицы, где остановилась странная компания, и потянулся за клинком... Которого не было. Салаэль удержался от того, чтобы с силой стукнуть себя по лбу. Что ж, в таком случае ему оставалось только наблюдать. Хотя наблюдательность его покинула – выйти ночью во всё ещё малознакомый город, следя за подозрительными лицами, без оружия? Браво. Эльф, прижав заледеневшие руки к хранившей ещё тепло груди, выглянул за угол, всматриваясь в темноту, пытаясь рассмотреть лица. Но ни лиц, ни элементов одежды, ни даже силуэтов не было видно — темень проулка так давила на зрение, что впору выколоть глаза. Резкий рывок за плечо — рот зажат такой же ледяной ладонью. За углом раздался слабый хриплый смех.