На крыльях смерти

Нью-Йорк, 8 августа День восемь с того момента, как кренги забрали еë. Не волнуйся, Джесс, мы тебя вытащим… Вместе с тëплыми лучами летнего солнца, в гостиной витало легкое напряжение и взволнованность. Сразу с моим пробуждением, в голове снова появился рой мыслей, который кажется и вовсе не покидал меня с вечера. Я прошла на кухню и заварила ромашковый чай, чтобы немного успокоится. Парни всë еще спали, поэтому я могла насладиться тишиной и привести себя в порядок. Расческа прошлась по чистым каштановым волосам, собирая их в немного небрежный пучок. На теле красовался белый топ, с ярким абстрактным принтом и черные джинсы с высокой талией. Я посмотрела в зеркало и отметила, что не смотря на последние события, выгляжу я не так и плохо. Я отпила чай и откинулась на спинку стула. Сегодня мы пойдем в кабинет моего отца, чтобы найти хоть какую-то зацепку. Если у него была информация как-то связанная с кренгами, то она может быть где угодно и в каком угодно виде. Это может быть флешка, документ, фотографии… Так много вариантов, что даже страшно представить процесс поиска. Дверь комнаты одного из мутантов скрипнула и из неë вышел немного потрепанный Донателло, протирая заспанные глаза. — Эби? Ты чего не спишь? — спросил он, увидев меня и присел рядом, заваривая себе кофе. — Не спиться, не могу перестать думать об отце, — ответила я, не поднимая на мутанта взгляд. Могу поспорить, что сейчас он закусил губу и наклонил голову в бок. Я краем глаза посмотрела на него, не в силах сдержать победную улыбку. Кареглазый, кажется, это заметил, — Я слишком хорошо тебя знаю. Парень прошептал тихое: «это точно», делая небольшой глоток из прозрачной чашки. Его спокойствие мигом передавалось каждому, кто находился рядом с Донателло. Он всегда умел поддержать и успокоить и дать полезный совет. Его ум, нередко спасающий всю команду от поражения, его простодушие и верность — вот, что прежде всего нужно ценить в этом мутанте. А когда он улыбался, демонстрируя небольшую щербинку, в его кофейных глазах появляются яркие искорки, излучаюшие доброту. Я положила локоть на стол и придерживала им голову, устремив взгляд на открывающуюся дверь второго из братьев. Микки был бодр как никогда, залетая на кухню почти со скоростью света, сразу же принялся за готовку и я снова ощутила себя как в детстве. Запах блинчиков замутнил сознание и я улыбалась как сумасшедшая, наблюдая за точно таким же мутантом. Он всегда мог поднять настроение, что бы не произошло. Его улыбка была такой заразительной, что даже Раф иногда не сдерживался. Этот парень почему-то всегда располагал к себе, и каждый, неважно, человек это или мутант, безудержно тянулся к нему, будто он околдовывал его своими глазами, цвета полевых васильков. Наш беззаботный разговор прервал звук шумящей воды. Когда мы смогли пропустить пробуждение еще одного члена семьи Хамато, было не известно, но лидер вышел из ванной, с легкой улыбкой направляясь к нам. Честность и благоразумие — вот его черты. Все его действия обдуманы и оправданы. Леонардо всегда готов помочь, не смотря на собственные проблемы. Его поддержка, его ответственность за каждого брата и друга чувствовалась в каждом взгляде, вместе с рассудительностью и пониманием. Он, всегда такой строгий и спокойный, сейчас медленно сел за стол, кидая на меня обеспокоеный взгляд. Я кивнула ему, показывая, что все хорошо и в ответ получила теплую улыбку. Не знаю, сколько еще прошло времени, перед тем, как на кухню вошёл недовольный слишком громкими разговорами Рафаэль. Он отличается от других своей вспыльчивостью и трудным темпераментом, но его решительность достойна похвалы. Стойкость этого парня никогда не подводила, а его резкий характер придавал ему какую-то особенную уникальность. Он дорожил своей семьей и друзьями, пусть и не часто показывал это. Гордость, немного переплетающаяся с гордыней, добавляла образу ту самую изюминку, отражающуюся в чрезмерно глубоких изумрудных глазах. — И тебе доброе утро, — тут же спохватился Микки, пытаясь дотянуться до еще одной тарелки, — Завтракать будешь? Ответа не последовало, будто ниндзя вообще его не слышал, но голубоглазого это не остановило, и рядом с темпераментом быстро появилась тарелка с блинчиками. — Сразу после завтрака направляемся к Эбигейл, ждать не стоит, Джессика может быть в опасности, — оповестил Лео, вставая из-за стола. — Но на улице день, — уточнил Донни, словно для достоверности взглянув наверх, где можно было разглядеть часть улицы с низу вверх. — Пройдем под мостом, а там уже мертвый квартал, — ответил синеглазый, скрываясь за дверью в комнату. — Он прав, медлить не стоит, — согласился вошедший на кухню Сплинтер, кидая на меня быстрый взгляд, и присел за стол, провожая уходящих нас взглядом.

***

— Итак, мы на месте. С чего начнем? — без особого энтузиазма оглядев кабинет отца, задала я, кажется, риторический вопрос. Мы разделились: Лео на рабочем столе, Донни в компьютере, я и Микки в шкафу, а Раф обыскивал тумбы и полки. Я доставала вещи и там и вправду было множество папок с документами, но это были договоры и платежи, никак не относящиеся к нашему делу. В кармане пиджака я нащупала небольшую бумажку, а вытащив, заметила фотографию. Тут я, мама и Джессика, кадр с нашей последней совместной прогулки. На лице появилась грустная улыбка, во время того, как спустя час безрезультатных поисков, Рафаэль выкрикнул негромкое «нашёл». Сердце на секунду остановилось, будто не веря произнесенным ниндзя словам, но я тряхнула головой, быстро подбегая ближе. В руке у мутанта был был блокнот, с мелким текстом, написанным явно спешащим человеком. Заголовок гласил: «Секретная информация о инопланетных существах. Очень секретно». — Я узнал о них, они обязательно убьют меня, но я оставлю информацию в зашифрованном месте, — вслух зачитал Леонардо. — «В день, когда солнце и луна поделят небо пополам, и счастье наступит в этой семье, утаится одно, и спрячется там, где свет пораждается в призрачной тьме…» — закончила я, замечая что продолжение отсутствует, — Страница оборвана... В глазах застыл ужас и я опустилась на колени, закрывая лицо руками, а в голове осталась лишь одна мысль: «что делать дальше?»