принятие природы

Тэхён незаметно гладит Чонгука по спине, даря безмолвную поддержку. — Забыл, что обещал мне? — спрашивает старший фальшиво-строгим тоном, невзначай наклоняясь у чонгукову ушку, словно монотонный шум в коридоре препятствует разговору на обычной дистанции. Младший немного нервничает, сжимая пальцы на своём телефоне, мимолётно смотрит в карие глаза и отрицательно мотает головой. — Чонгуки, ты не делаешь ничего такого, о чём бы тебе стоило настолько переживать. — Я знаю, но Хосок… Чёрт, я не хочу видеть его выражение лица, хён… Чонгук глубоко вздыхает, когда наблюдает заходящего в аудиторию Хосока, и захватывает лямку портфеля, идя следом. Тэхён провожает его спину расслабленным взглядом, пока она не скрывается за старыми деревянными дверьми, и тоже уходит в противоположном направлении, по пути кивая студентам, которых ещё не видел. — Привет монашкам, — хмыкает Юнги, смотря на плюхнувшегося рядом Чонгука, который предпочёл траурный чёрный. — И как же тебя при свете не сожгло, дитя тьмы? — язвит он. — Чё? В смысле? — не понимает Чонгук, не останавливаясь доставать застрявшую тетрадь, вопросительно выгнув бровь. — Не я же припёрся во всём чёрном и припудренный мукой. — Тебе даже пудриться не надо, — насмешливо ухмыляется Чонгук, мельком кинув взгляд искоса. — Это ты сейчас так быканул? — спрашивает Юнги, прищурив лисьи глаза. — Какие, нынче, невежи пошли… — Тц, — Чонгук театрально закатил глаза, по инерции отпружинив руку назад из-за слишком резкого рывка. Тетрадь всё-таки поддалась и вытащилась. — Любишь же ты нудить, а… — Ладно. Ну так чё с тобой? Так бледен и страшен… — Да Юнги! Мин отмахивается, внимательно слушая Чона. Чонгук его ударить хочет, желательно локтем в тощее ребро, потому что… ну чего как на идиота смотрит? Ему бы, наверное, казалось, что они с Кимом сговорились, раз в один голос твердят, что нет ничего смертельного и ужасного в том, чтобы отказать человеку. Чонгук ведь не виноват, что уже счастлив, а Хосок… Хосок просто не является причиной трепетания его сердца. — Ну хочешь я постою рядом и подержу тебя за ручку? — предлагает Юнги, сдерживая порывы смеха. — Да стой… Я же тебе пытаюсь настроение поднять…

***

Чонгук говорит Мину не ждать его, поглядывая на Хосока, чтоб ненароком не улизнул, который сегодня собирается слишком долго, будто нарочито оттягивает момент, чувствуя, что сейчас ему откажут, что воспримется болезненно. — Чонгуки, — ярко улыбается подошедший Чон, невольно теребя лямку рюкзака, — а ты, вероятно, ждёшь меня, чтобы согласиться на свидание? Хосок пытается отшутится, где-то в глубине души надеясь, что это случайным образом окажется такой желанной правдой, но всё и без слов понимает, наблюдая смешанные чувства на лице напротив — начинаются поломанной улыбкой, заканчивая испуганно-виноватыми глазами-пуговками. Взгляд натыкается на виднеющееся небольшое багровое пятнышко на шее, которое Чонгук пытался спрятать за воротом объёмной толстовки, и тогда надежда машет ручкой и окончательно исчезает. Младший сжимает челюсть, и медленно тянет руку к вороту, натягивая его повыше. Поздно. Хосок видел всё. — Мы… можем остаться друзьями? — спрашивает Чонгук так, словно в страхе пытается исправить то, что больше не исправимо. — Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня или… — Чонгуки, дурачок, — вдруг хохочет Хосок, трепля тёмную макушку. — Я бы никогда не стал тебя ненавидеть, боже… А насчёт друзей — конечно, я хочу быть твоим другом. — Ты точно в порядке? — Чонгук смотрит с недоверием, словно Чон — это бомба замедленного действия, у которой срок взрыва уже отсчитывает обратный отсчёт. — Наверное, мне бы было легче, если бы ты накричал на меня или ударил… — Конечно, это не совсем приятно, — чешет затылок Хосок, смотря поверх младшего. — Но и жизнь не останавливается. — Чонгук чувствует, как стотонный камень слетел с него, видя искреннюю и такую яркую хосокову улыбку, облегчённо вздыхая. — Но ты не радуйся, увести тебя у твоего парня на стакан сока я всё равно осмелюсь. Чон улыбается, обнажая зубы, и по дружески толкает хосоково предплечье своим. — Спасибо, что смог понять меня, — Чонгук вмиг оживает от пришедшей в его голову идеи. Кажется, что деревянные трибуны точно вспыхнут пламенем от его горящего взгляда. — Знаешь, а я хочу отблагодарить тебя. Прямо сейчас. Хосок не успевает сообразить что к чему, чувствуя крепкую хватку на своём запястье, и как его нетерпеливо тащат из пустой аудитории, словно тряпичную куклу. В университетской столовой народу немного — в основном все ходят в ближайшие забегаловки или дешёвые магазинчики, всё же там разнообразие больше. Большинство столов свободны, но Чонгук отправляет Хосока занять место рядом с Юнги, стреляющего в людей недовольным взглядом и медленно жующего какую-то сдобу в пакетике. Взгляд тут же интуитивно находит старшего, ловя его подмигивание. Тэхён, словно ничего только не произошло, продолжает беседу с преподавателями, активно работающими челюстями. А Чонгук пытается не заробеть и не улыбаться как дурак, потому что даже такой мимолётный жест вызывает приятное утяжеление в груди. Юнги недоверчивым взглядом встречает Хосока, подошедшего к его столику в углу и невозмутимо севшего напротив, лицом к основной части всего помещения. И только он хочет возмутиться, скорее по привычке и немного в силу своего противоречивого характера, чем из великого желания, как… — Ты ведь не против? — Против, — бурчит Мин, вгрызаясь маленькими зубками в мягкое тесто. Хосок игнорирует, открывая ленту в соц сети. Он то и сам спросил лишь из вежливости. Юнги сканирует его незаинтересованным, скорее презренным взглядом, сразу поворачивая голову в сторону подошедшего Чона. — Где ты был раньше, когда мне пришлось самому себе добывать еду? — с упрёком спрашивает Мин, доедая последний кусок сладкой булки, сминая пустой и липкий пакетик и отправляя на стол. — Ты доел? Вот и иди отсюда. Хосок улыбается, взглядом пересекается с возмущённым Юнги, пока Чонгук ещё раз вспоминает махинации плана, что возник в его головушке ещё в аудитории. Он, довольный собой, подсаживается к Хосоку, дабы Тэхён смог увидеть его, и ему самому было видно. Юнги упрямо продолжает сидеть, оперевшись боком о стену. Зачем ему уходить, когда попросили, если предоставилась замечательная возможность сделать всё наоборот? — Хосок, ты… Ты сможешь мне подыграть? — шепчет младший, невзначай кидая взгляд на Тэхёна. — Пожалуйста? Юнги облизывает губы и слишком палевно, оборачивается, вытягивая шею, сразу понимая в чём дело. Чонгуку бы впору зашипеть на него и дать подзатыльник, но он держится… — А, ну понятно, — хмыкает Мин, сложив руки на груди. — Кое кто решил поиграть в глупых девочек, которым внимания не хватает. Он поджимает губы, когда чувствует пинок на своей ноге и угрожающий чонгуков взгляд. — Что нужно сделать? — неуверенно спрашивает Хосок, тоже пытаясь что-то высмотреть. — Поворкуйте там, пообжимайтесь, — встревает Юнги, чувствуя, как наступит верная его смерть, если он сейчас же не покажет свой вредный характер, что так и плещется через края — так уж ему хочется наружу. — Можете полобызаться, тоже неплохо будет. Чонгук цокает, и морщит подбородок. Вечно идиот Юнги со своим хамским жаргоном… — А, я понял… Тут твой парень, да? — он наблюдает кивания, и как Чонгук подсаживается ближе, перекидывая руку ему через плечо. — А кто он, кстати? Младший опешил, не зная: попытаться увильнуть от ответа или сказать как есть. Хотя новость о том, что тебе предпочли взрослого мужчину, не всем придётся по вкусу. Особенно если этот мужчина твой преподаватель. — Эм… Не отвлекаемся! — Чонгук искоса смотрит на Юнги, который состроил лицо, прикрывая лоб рукой, мол «ничего другого и не ожидалось». Мин с пробудившимся интересом наблюдает, как Чонгук только не извернётся, в пределах разумного, конечно же, чтобы привлечь тэхёново внимание. Забавно наблюдать, как тот недовольно пыхтит и строит моську, когда Тэхён в их сторону даже и взгляда не бросит. — Ну ты залезь на него ещё и макарену станцуй, — хмыкает Юнги, жалея, что не додумался заснять это представление на телефон. Чонгук внезапно уселся ровно и выпрямился, с великой обидой в глазах-пуговках смотря на выход, где только что скрылся Тэхён в компании преподавателей. И снова даже не взглянул… — Что, не увенчалась успехом твоя заморочка? — нарочито издевается Мин, хохотнув и поднявшись из-за стола. — Спасибо за представление, но до чаевых не дотянули. Он ногой задвигает табурет на неровных тонких ножках и демонстративно уходит походкой а-ля «на пафосе».