*****
Чонгук обходит все этажи школы и, не найдя Тэхёна, поднимается на второй этаж. В столовой за исключением нескольких занятых столиков почти никого. В послеобеденное время студенты приноровились использовать это помещение в качестве читального зала: общаются, делают за столами домашние задания, читают учебники и списывают. Разница лишь в том, что в столовой, в отличие от библиотеки, больше окна и больше естественного света, необязательно вести себя тихо и можно перекусить. — Эй, Чонгук! — он моментально оборачивается на голос и замечает машущего ему рукой Хосока. — Иди к нам! Чонгук кивает ему в знак приветствия, покупает в кафетерии бутылку охлаждённого фруктового чая и подсаживается к парням. Хосок лениво ковыряет пластиковой ложечкой бисквитный десерт, пока Намджун со скоростью Флэша переписывает его лабораторную по физике. — Как дела? — интересуется Хосок, от скуки подпирая щёку кулаком. — Я думал, ваши с Тэхёном уроки уже давно закончились. — Да, — мямлит Чонгук, — нас задержали, а потом я задержался немного. А вы почему здесь? — У Намджуна окно, а я с ним за компанию, подкрепляюсь углеводами, — Хосок двигает тарелку с пирожным ближе к Чонгуку. — Угощайся, это с малиной. — Спасибо, я не голодный. — Как хочешь, — Хосок, абсолютно не расстроившись, возвращает тарелку себе. За эту неделю они успели трижды пообедать вместе. Оба парня сильно удивились, узнав, что у Тэхёна всё-таки получилось его уговорить, и Чонгук согласился вступить в их магический круг и очень этому обрадовались, сразу же приняв в свою компанию. Чонгук тоже был рад и с благодарностью отозвался на приглашение парней обедать вместе с ними. Два раза поход в столовую он пропустил, разбирая на больших переменах бездонные завалы скопившейся домашки, которые не успел доделать дома. Он вообще выпал из жизни, и времени, кроме душа, еды и сна не оставалось больше ни на что, а купленные в сувенирном магазине свечи лежали в комоде без дела. И вот сегодня, когда уже начало казаться, что рабочая неделя заканчивается и вот-вот наступит просветление — на его несчастную голову обрушивается новая волна. Чонгук с кислым лицом заглядывает в листы с распечатанными уравнениями и едва не стонет от мучительной несправедливости: все упражнения простые и однотипные до скрежета зубов, но их настолько много, что даже ему не управиться с таким объемом за один вечер. А это только алгебра, помимо которой ему нужно успеть перевести с английского огромный текст, разобрать задачи по химии и прочитать пьесу Шекспира хотя бы в кратком пересказе. И даже это далеко не всё. — Проблемы с математикой? — Хосок с понимающим видом кивает подбородком на чонгуковы скреплённые листы, на что тот лишь обречённо выдыхает. — Если тяжело даётся алгебра — можешь попросить Тэхёна помочь, он отлично в ней шарит. — Тэхён? — переспрашивает Чонгук с недоверием. — Может помочь мне с алгеброй? — Да, а что тебя удивляет? — Да нет, я просто не знал. Чонгук пожимает плечами, пряча глаза в многообразии интегралов. Тэхён понимает математику? Это заслуживает большого уважения. Чонгук вдруг вообразил себе, как они вместе сидят за письменным столом, решая скучные интегралы. Как Тэхён терпеливо объясняет Чонгуку правила, которые тот и так знает наизусть. В том, что Тэхён терпеливый учитель — Чонгук почему-то совсем не сомневается. — Спасибо за подсказку, думаю, это хорошая идея, — не для того, чтобы подтянуть математику, конечно, а чтобы познакомиться поближе. — Попросить его о помощи. У нас тест в мае. Квон говорит, — очень важный для итоговой оценки. Мы могли бы встретиться на выходных у него и позаниматься. Чонгук уверен — Тэхён не откажет ему в этом. — Это вряд ли, — вмешивается Намджун, отрывая глаза от тетради. — Тэхён никого не зовёт к себе. — Почему? — Они живут вдвоём с отцом, — безрадостно говорит Хосок. — Я был у него дома всего один раз, давно, когда мы только познакомились, и то заходил минут на пять. Его отец употребляет, ну, знаешь, алкоголь, наркотики. Тэхён не делится этим с нами, но я думаю, человек в его состоянии не всегда бывает адекватным. Ты не слышал разве? В школе много кто болтает об этом. — Я слышал, — Чонгук чувствует кислый привкус во рту, с отвращением вспоминая слова Дженни о том, что Тэхён живёт в притоне с отцом-наркоманом, употребляет наркотики и признаётся в симпатии другим парням. — Но я думал, что это просто сплетни. — Ну, теперь знаешь, что нет. Сплетни бывают разные, но обычно дыма без огня не бывает, — Хосок проверяет на телефоне время. — Всё, мне пора бежать к репетитору, — он резко поднимается на ноги, забирает со спинки стула рюкзак и на прощание делает жест рукой, улыбаясь Чонгуку: — Ещё увидимся. — Давай, беги, — говорит Намджун, не отрываясь от переписывания формул в тетрадь. — Спишемся вечером. — Пока, — Чонгук копирует движение его руки, забавно расставляя пальцы веером. Хосок убегает, оставляя после своих слов неприятное послевкусие. — Сокджин возвращается домой сегодня вечером, — сообщает Намджун между делом, продолжая писать. — Встречаемся завтра вечером в девять у входа в супермаркет. Того, что на площади напротив фонтана. Я не помню его названия, — он поднимает голову, — знаешь, где это? — Он там один вроде? — неуверенно уточняет Чонгук, навскидку прикидывая в голове план расположения магазинов. — Напротив фонтана один, — кивает Намджун, — но есть ещё «Март», он на другой стороне. Ты сможешь найти сам, или лучше встретить тебя у школы? — Не думаю, что в Санджу можно потеряться, — с ухмылкой говорит Чонгук. Намджун дружелюбно улыбается в ответ и возвращается к списыванию хосоковой лабораторной работы.*****
Боясь опоздать, Чонгук приходит к назначенному месту встречи на пятнадцать минут раньше, и не застаёт никого. Из шести человек круга ему предстоит познакомиться только с двумя, с Юнги — двоюродным братом Чимина, о котором ему абсолютно ничего не известно, и с двадцатилетним Сокджином, который является студентом университета компьютерных технологий, наверняка серьёзный и взрослый парень. Чонгук волнуется, не перепутал ли он чего, и выдыхает с облегчением, когда в потоке случайных прохожих замечает Намджуна в старых потёртых джинсах и выцветшей растянутой футболке. Судя по выражению его лица, он, в отличие от Чонгука, не удивлён тому, что на встречу никто кроме них двоих не пришёл. — Сокджин сказал, что опоздает на полчаса, а остальные уже на месте, — сообщает он, скептично рассматривая его светло-голубую джинсовую куртку поверх белого поло, которую Чонгук предусмотрительно накинул перед самым выходом из дома с целью защитить руки и тело от кусачих насекомых и пронизывающего холода, который неизменно усиливался с наступлением темноты. — Пойдём? — А разве остальные должны были подойти не сюда? — У нас есть наше секретное место, где мы обычно собираемся вместе. Ты бы не нашёл его сам, поэтому я сказал остальным, что проведу тебя. — Понятно, — Чонгук немного расстраивается тем фактом, что из всех парней именно Намджун вызвался его сопровождать. — Спасибо. — В следующий раз выбирай одежду попроще, — по-доброму советует Намджун, когда они сворачивают с людного проспекта в слабоосвещённый переулок. — Надо было предупредить тебя заранее. Не в плане подешевле… это дело твоё, конечно, я просто имел в виду, что будет обидно порвать или запачкать такие красивые вещи. — Я понял, — Чонгук смущается. — В следующий раз выберу то, что не жалко. — Именно. — Я, кажется, уже был здесь, — Чонгук оглядывает смутно знакомую местность. — Тут же речка неподалёку? — Да, но её отрытая часть выше на два квартала, а мы будем у самых камышей, там, куда обычно никто не забредает, — Намджун грузно вздыхает. — Но всё это так только до тех пор, пока мы не замкнём круг — потом, надеюсь, всё станет по-другому. — Вы постоянно говорите об этом круге и о том, как важно замкнуть его всемером, что это даст какие-то дополнительные возможности. О чём вообще речь? Почему все придают этому так много значения? — Чонгук искренне пытается понять логику и чувствует, что от него ускользает что-то важное. — Я не понимаю, вы хотите стать кем-то вроде супергероев? — Нет, ты о чём вообще, — Намджун смеётся. — Кому такое может прийти в голову? Они спускаются по узкой лестнице и оказываются на протоптанной тропинке. Все здания остаются далеко позади, посторонние звуки улицы стихают, и вокруг ощущается одна лишь умиротворенная, просыпающаяся после зимы природа. — Почти на месте, — оповещает Намджун. Он идёт впереди, подсвечивая им дорогу экраном телефона. Они обходят высокие кусты, и перед ними открывается широкая поляна, с одной стороны отрезанная от остального мира густо высаженными деревьями, а с другой невысокими молодыми побегами осоки. Ночную черноту ярким пятном разбавляет горящий костёр, вокруг которого ровным кругом выложены части стареньких брёвен. Напротив них у костра сидят двое, но Чонгук обращает внимание на другое. Поначалу кажется, что это обман зрения, что ракурс искажает реальную картину. Двух шагов оказывается вполне достаточно, чтобы убедиться — ему не мерещится. Он замедляется и отстаёт, неотрывно наблюдая за происходящим. Намджун замечает эту заминку, оборачивается и, прочитав в чонгуковых глазах немое замешательство, выдаёт самое нелепое на свете оправдание: — Оу, не переживай ты так, ему не больно. Чонгуку не нравится, но он, словно заядлый мазохист, продолжает вглядываться в профиль Тэхёна, и не признаётся даже самому себе, что от увиденного совсем немного, самую малость, больно отчего-то становится ему самому.