Обрести счастье

— Капитан? Можно? — несмело интересуется девушка, выглядывая из-за приоткрытой двери. Мужчина обращает на нее внимание, приподнимая глаза из-под очков и откладывая документацию, которую только что увлеченно изучал. — Да, конечно, сержант Флорес. Заходи. Я как раз изучал документы твоего практиканта. — В этом году он один? — удивляется девушка, проходя в кабинет и присаживаясь напротив своего начальника. — Я думала, нам больше доверяют и отправят хотя бы пятерых. — После той ситуации в прошлом году, ты сама знаешь, какой именно, наш авторитет очень сильно подорвался, хоть мы и Центральное отделение, и все проходит через нас, — вздыхает Райт, снимая очки и прикрывая глаза от усталости, немного жмурясь. У него уже от этих проблем голова болит не первый день. — И на самом деле… Я без понятия, как нам выпутываться из этого всего. Нас спасет лишь этот мальчишка, если хорошо себя проявит на практике. Лилия берет бумаги со стола, принимаясь внимательно вчитываться. — У меня вопрос, шеф. Я… Когда-то давно я видела в базе данных, что у нас работал его полный тезка — Хэнк Андерсон. Я запомнила это потому, что к нам вернулся андроид, который работал с ним. Теперь и этот мальчишка. Это так удивительно. Кто знает, может, этот Хэнк — реинкарнация того, жившего очень давно Хэнка? Ха-ха, — посмеивается Флорес, переворачивая лист. — Всякое может произойти в нашем мире, я даже не удивлюсь, если это так. Знаете, — обращается она к Лиаму, и когда он вновь поднимает на нее взгляд, продолжает: — я слышала, что реинкарнация происходит у людей, что еще не закончили свою миссию в прошлой жизни… Оставили родителей, любимого человека, быть может? Он избрал ту же профессию, что и тот Хэнк, а это что-то да значит, вы так не считаете, шеф? Лиам хмыкает, немного улыбаясь: — Ты веришь в эти сказки, сержант? Я был о тебе совсем другого мнения. — В нашей жизни слишком мало сказки, так почему бы не верить? Полиция тоже состоит из людей, совершенно обыкновенных, которым не чуждо это все, и пока их больше, чем андроидов. — Ты права, Лили, но думаю, что уже время возвращаться к рабо… — проговаривает Райт и осекается, подняв взгляд на дверь и замечая в проеме голову другой женщины азиатской наружности. — Чего вам, офицер Ким? — Я принесла кое-какие бумаги вам на подпись. — Кладите их тогда, чего молча стоять за дверью? — Извините, — склоняет она голову, положив документацию на край стола и исчезнув за дверью. Лилия поднимается и следом за ней выходит, оставляя мужчину одного в кабинете. Он откидывает голову на спинку кресла и закрывает глаза. Как же он устал. Появление офицера Ким значило лишь то, что поползет много слухов, и это тогда, когда он назвал сержанта по имени. Одни беспокойства!

***

— Слышал, наш новый практикант с фамилией Андерсон. Выходец из той самой семьи? — Да. Из той самой! Я слышал, что его отец собирается баллотироваться в мэры! — Да?! — Да, говорю же тебе! Адам наблюдает со своего рабочего места за тем, как два молодых офицера переговариваются между собой на перерыве, и не может сдержать презрения. Как им не надоедает чесать языками. Ну Андерсон Хэнк, ну что в этом такого? Следили бы лучше за собой и своими обязанностями. Джонс фыркает ровно в тот момент, когда к нему возвращается Коннор, неся в руках свежий кофе из кофейни напротив Центрального отделения. Адам вздрагивает. Коннору нельзя узнать о том, что Генри Браун на самом деле носит имя его любимого человека. Ни в коем случае. Когда он радовался за Хэнка, что тот был определен в Центральное отделение, он совсем забыл о лжи, в которой они оба успели погрязнуть с головой. — Коннор! — восклицает Адам, перехватывая горячий напиток. Андроид непонимающе хмурится, чувствуя ускорившееся сердцебиение мужчины. — Эм. Нам срочно нужно… Ну… В общем, идём! Меня только что вызвали в академию. Говорят, срочно. Он сделает всё, чтобы уберечь своего лучшего друга от боли. Потому он утягивает его к выходу, но тот останавливается за пару шагов до спасительной двери, отпуская руку Адама. — Адам, что случилось? Почему у тебя так ускорился пульс? У тебя слабое сердце, я знаю это. Тебе нельзя переживать по пустякам, так что случилось такого? «М-да, андроида не обманешь… Даже если ему и более пятидесяти лет со дня сборки», — с сожалением думает Джонс, оборачиваясь на замершего в одной позе Коннора. Он помнит, сколько боли ощутил на себе RK800 после потери любимого, ведь мужчина нашел его полуживого, собрал вновь, выходил. Представить страшно, сколько до их встречи он нес на себе неподъемный груз прошлого. И как он может допустить, чтобы все забытое вернулось вновь? Чтобы всё, через что прошел Коннор, оказалось напрасным? Ведь даже несмотря на то, что был силён, он мог не перенести того, что опять упустит человека с именем Хэнк Андерсон. Адам не знает, стоит ли доверять этому Хэнку — он молод, ветренен. Его чувства могут измениться в их с Коннором пользу, что будет прекрасно, а могут и наоборот только сделать андроиду ещё больнее. И как тут угадать, а? — Коннор, я сейчас отпрошусь у шефа. Постой тут, хорошо? Никуда не уходи. Коннор кивает болванчиком, а Адам тяжело вздыхает. В который раз. У дверей в кабинет шефа Джонс сталкивается нос к носу с Флорес, и его сердце делает кульбит из-за плохого предчувствия. Она извиняется и проходит к своему рабочему месту, Адам стоит на месте, решаясь. Пойти сейчас отвлечь Коннора чем-нибудь или же отпроситься, как задумал ранее. Он тянется к дверной ручке, открывая дверь, и заглядывает в кабинет. И это была его главная ошибка, потому что в следующее мгновение внезапную тишину зала Центрального отделения полиции Детройта разрывает оклик, который заставляет Коннора обернуться к Лили. — Эй, Андерсон! Где тебя черти носят, а? Хэнк, вашу мать! Принеси мне кофе, пожалуйста, я умираю. Слышишь, умираю! Как это называется? Немая сцена, да? Вот, это была именно она. Коннор замирает, с пустотой в глазах наблюдая за тем, как парень приносит офицеру кофе и она берет из его рук чашку, отпивая и жмурясь от удовольствия. Хэнк улыбается. Черт возьми, Хэнк. Коннор закрывает глаза, запуская программу для считывания информации. Диод мигает жёлтым, его кулаки с каждой секундой сжимаются всё больше. Хэнк Андерсон. Сын бизнесмена Грега Андерсона, который собирается баллотироваться в мэры этой осенью. Всё верно. Дата рождения: шестое сентября две тысячи семьдесят третьего года. Возраст: двадцать два года. Любимые цвета: белый, серый, черный и голубой. Учился в школе на «отлично». Учится в полицейской академии Детройта, общая отметка «отлично», по точным наукам «удовлетворительно». Дата рождения в точности совпадает с тем днём, когда Коннор увидел его имя впервые в базе данных. Это однозначно был тот малыш. Но сейчас он… вырос и возмужал, больше походя на его Хэнка. Между этим Андерсоном и его огромная пропасть в возрасте, но несмотря на это сердце… Как это называют люди? Подсказывало? Оно будто знало, что вот, вот он, его хозяин. Он тут. Он рядом. В отличие от Коннора, обмануть сердце, даже механическое, было невозможно. Хэнк ерошит коротко стриженные волосы на затылке, когда его наставница что-то спрашивает у него. Даже это незаметное движение имело отголоски прошлого. Коннор выравнивает спину, но опускает вниз глаза. Ещё андроид, называется. Его водили за нос с не настоящим именем, а он и рад поддаться и поверить. Только вот зачем? В чем заключается смысл этой лжи? Адам тоже знал настоящее имя Хэнка? Всё это время? Он видел, как обращается Коннор постоянно к Андерсону и ни разу не исправил! Ни разу не подал знак, что смотри шире. Этого парня зовут Хэнк, хэй! Коннор слышит приближающиеся шаги Джонса и поднимает на него полный отчаянной злости взгляд. Так смотрит щенок, которого подобрали, вымыли, накормили, дали надежду, что никогда не оставят, но вновь предали, просто выставили за дверь. Человеком, который вырвал механическое сердце андроида, был Хэнк, когда оставил его одного. Он прожил мало даже по человеческим меркам, они могли ещё побороться тогда. Могли. Но Хэнк решил не делать этого, решил уйти первым, взяв эгоистичное обещание с RK800 не убиваться по нему, жить. Его подобрал Адам. Дал надежду, что никогда не обманет. Что под его крылом, с ним будет тепло, будет уютно и хорошо. Коннор поверил, как тот слепой котенок. Но сейчас оказывается, что человек намеренно его водил за нос, скрывал от него истину. Этого мальчонку зовут Хэнк Андерсон, и никак иначе. — Ты знал? — всего лишь один вопрос. Он слетает с губ андроида сам по себе. RK800 чуть усмехается, как научился у людей, по-злому, когда Джонс не понимает. Ага, как же. — Адам, ты знал? — Что? Что я знал, Коннор? — Что его зовут Хэнк. Адам отшатывается. Голос андроида звучит тихо, обманчиво спокойно. Даже если он девиант, он всё ещё отличная машина для переговоров. — Как долго ты хотел скрывать от меня правду. Мне действительно интересно. Как ты планировал скрывать подноготную человека от андроида-детектива? Почему вы оба мне вешали… Как там. Лапшу на уши? Голос Коннора повышается непроизвольно, и вокруг них собираются любопытные зеваки, которые с интересом наблюдают за тем, как выходит из себя машина. Перед глазами Коннора сотня ошибок, не выполненных действий и не найденных запросов. Хэнк тоже в числе зрителей. Его пульс участился, руки похолодели. Почему-то не хотелось, чтобы андроид узнал правду именно так, он не должен был так быстро раскусить это всё. Все же было хорошо, верно…? — Коннор! Я прошу тебя… — начинает Джонс, делая шаг навстречу. RK800 отступает назад, упирается спиной о стеклянную дверь. — Как мне доверять тебе, Адам? Как? Ты так просто пускаешь по ветру все мои усилия. Ты знаешь, я искал. Я искал, Адам! Ты был свидетелем! Столько лет… Столько лет я бился головой об стенку, перерывал не одну базу данных. А все ради чего? Чтобы потом я… Никогда не нашел его? Так всё и оставил? Опустил руки и сдался? Ты даже не поставил меня в известность, что нашел то, что я так давно искал. Коннор кидает последний взгляд вправо, на Хэнка, и выходит из Центрального отделения. Зеваки расходятся, а перед глазами Андерсона всё ещё глаза андроида, полные необъятной тоски и грусти. У него ощущение, будто он уже ощущал на себе этот взгляд. Только он видел это лёжа, держа крепко за руку и что-то проговаривая хриплым старческим голосом. Что-то о том, что Коннор должен держаться, что он должен жить и не сдаваться. В его голове тут же находят выход отгадки тех видений. Они становятся на свои места, как части пазла, сходятся друг с другом. Неужели… В этих видениях он видел свою прошлую жизнь…?