Gambling

      Солнца уже не видно за высоченными стенами. Совсем скоро место светила займет луна, а с ней и россыпи бесчисленных звёзд. Описывая небо, можно и забыть о том, что города не настолько живописные, как оно. Хотелось бы, чтобы это было не так.       Обходя патрульных между зданиями, всячески прячась от них, Марко возвращается домой. Не хотелось бы, чтобы полиция посчитала, что мальчуган является одним из тех бродячих беспризорников из городов Марии, которых правительство с недавних пор отлавливает и в военные училища, чтоб хоть какая-то польза от бродячих псов была. В его родном городке таких набралось не меньше дюжины, хотя Джинай не считается крупным городом.       Как бы там ни было, в небольшом размере города есть свои преимущества. Веснушчатый вдоль и поперёк знает эту улицу, словно ходит с картой спрятанных путей и ходов. Наконец он добрался до жилища. Дверь была незаперта, и Марко, крадучись, вошёл внутрь. Сердце его ушло в пятки, когда он увидел того, кого и боялся встретить в первую очередь.        – Спрашиваю в первый и в последний раз: где мои деньги?!       Вот и оно - то, к чему Марко подготовиться не успел, когда он переходил через порог дома. Его встретила не тишина, а его отец. Во всей красе со всей грубостью в вопросе. Только Марко вернулся домой после дня отчаянных поисков хоть какого-то заработка, как на него напали, словно совы на мышонка. Резко. Без всякого предупреждения. Жестоко.       Чёрт бы побрал отца, который слишком часто проверяет своё финансовое состояние!       Чёрт бы побрал детей, которые, как назло, отказывались принимать необходимый веснушчатому реванш.       Черт бы побрал всё и вся. А главное - самого себя. Ведь ничего этого на самом деле не было - и даже разговоров не было бы, если бы не дурацкая провокация со стороны ровесников. Ну и если бы не гордость Ботта, на которую те мальчики с улицы покушались.       А что теперь? А теперь придётся притвориться, что грозный взгляд отца, стоящего напротив мальчика, не заставляет все конечности конопатого трястись, а стенки горла болезненно сжиматься.Трудно дышать, легкие борются с тяжестью ужаса. Но нет. Нельзя перед Боттом старшим показывать слабость, даже сейчас. Губы мужчины снова шевелятся, но слова проходят мимо ушей. Видно даже, как побагровело его лицо, а венка на виске опухла от такого напряжения. Наконец Марко сдаётся и опускает глаза, смотря в пол. "Как ему ответить?" - единственное, о чем он думал. Ни слова не соскользнуло с языка. Скорее всего, ни один из ответов не удовлетворит отца.       –Ты посмотри на него, – усмехаясь обратился отец к своей жене, – Кого мы вырастили с тобой? Грязного вора! Транжиру!       Марко хотел кричать, чтобы опровергнуть всё сказанное отцом. Он хотел сказать, что всё вернёт, что повода для злости нет, дайте только шанс. Но не успел, как что-то острое и колючее приложилось к его щеке. Он вздрогнул и широко раскрыл испуганные глаза. Это рука мужчины припала к его щеке.       Вслед за этим должны были поступить упрёки матери на отца, как это должна делать мама, но, как и всегда, она проговорила с ядом в голосе:       – К тебе проявляют такую любовь, какую никто не заслужил, но ты продолжаешь так поступать. Теперь ясно, что ты тоже не заслуживаешь этого.       – Ничего он не заслуживает, – продолжил мысль мамы другой родитель, – Я тебе это давно говорил, а ты его разбаловала, женщина. Вот, вот к чему это привело. Если он у нас ворует уже сейчас, у своей же семьи, то что будет потом?! – теперь же мужчина кричал, – А потом воровать у других? Полицию приведёт к порогу дома за свои проделки?        Надо же. Он вспомнил, что они семья. Но одновременно эта мысль всё же странным образом задела его. Вот оно что. Его сын - вор. Часть его семьи.       – Но знаешь, сын, – больно спокойно начал отец, – Тебе нужно преподать урок, чтобы такое больше не повторилось.        Знает Марко, что за урок. Вот это его и пугает. Следующее, что сделал отец, так это потащил мальчика за собой, схватив его руку. Его не остановило даже то, что Марко закричал и попытался вырваться из сильной хватки. Отец повел его наверх по лестнице, оставив мать внизу одну. Вслед за отцом они прошли через небольшой коридор, а затем вошли в комнату.       А ведь любопытно, что глава семьи Ботт глазах соседей был идеальным семьянином и любящим отцом. А своим друзьям во время игр в карты хвастался, какой у него замечательный сын. Даже на вид – традиционная приличная семья Ботт с материальным достатком - жаловаться не на что, а на деле это было просто моральным выживанием. Может, избиение за всякие проделки - не самый лучший способ учения, но отец Марко в самом деле считал это действующим и незаменимым методом воспитания.       Марко, уже плача, просил отпустить его. В ответ на это мужчина вздохнул с едва слышным рыком.        – Меня это так осточертело, – сжав руку сильнее, начал Ботт с явной ненавистью в каждом слове, – Сколько бы это ни повторялось, ты ничему так и не учишься.       Младший уже не слушал, он лишь всхлипывал, пытаясь отвернуть голову в сторону, чтоб не видеть развернувшихся перед ним перспектив. Всё равно через миг его неоднократно будут лупить, поучая при этом и напоминая, за что это ему. Впрочем, как это всегда и выходит.       – Поэтому в этот раз я даю тебе выбор.       А это было что-то новое. Приостановив рыдание, мальчик странно глянул на старшего человека, тихо спрашивая: «... Выбор?». Неужели есть надежда на то, что его отпустят? Быть того не может - думал Марко. А тот продолжал, после того, как цокнул презрительно языком:        – Ты можешь избежать наказания. Нет, даже лучше: ты можешь больше никогда не испытывать на себе это от меня. Но и не переходить мне дорогу. Никогда. Ты можешь уйти сегодня, Марко. Прямо сейчас. Можешь не дожидаясь утра - ты уже большой, ты уже большой, – с фальшивой нежностью, отец потрепал тёмную макушку сына, – Ты и так живешь в этом городе столько, что не пропадешь. А после того, как ты уйдешь, – он замолчал, словно подбирая слова, и только сощурил глаза, – ты больше никогда не сможешь почувствовать связь со своим папой.       А он не хочет тратить на это силы. Пускай он это не сказал, Марко догадывался об этом. Это буквально написано на лице мужчины. С одной стороны, страшно представить, что будет дальше, но с другой... «Но тогда чего мы ждем?» – подумал мальчик. И тут же сам себе безмолвно ответил. Он повернулся и пошел прочь. Один. Никто не удерживал его. Мама сначала сердито поглядела на него, но потом засмеялась и махнула рукой, мол, отлично, он вырастет хорошим человеком.       Ничего другого не оставалось, разве только идти по пыльной улице. Тогда же, в тот же вечер, он навсегда ушёл из дома.

***

      Все бы ничего, если бы Марко знал, что делать теперь. Но он просто шел в пустоту, сам не зная куда. Дорога лишь вела вперёд, а что делать и куда именно идти - думай сам. Заблудиться просто невозможно - мальчик знает, где стоит какой дом, что за стенами и кто к ним приближается. А разобраться, что делать дальше, совершенно не может. Он знает, откуда берётся еда, куда приходят люди с проблемами со здоровьем, а что делать с этими знаниями? Этого недостаточно, любой дурак знает.       В конце концов, надо просто сходить к свежему хлебу или картошке... да к чему угодно, чтоб хотя бы держаться на ногах. Но может быть, стоит задуматься об этом на следующий день. Может, если не думать о еде, легче будет... А вот с этим, пожалуй, придётся повременить. Недавние события утомили и то и дело, что забивают голову тревожными мыслями.       Но что ещё хуже, можно легко попасться полицейским или солдатам из гарнизона. Это не даст разгуляться по улице поздним вечером. Ботт не глупый, а самое разумное решение - спрятаться где-нибудь с глаз людей и дождаться утра. Ведь если его могут поймать, то всё потеряно.       Тут привлекло внимание паренька одно место. Между двумя жилыми домами неширокий проход, разбросаны пустые ящики, черт только знает откуда. Это, конечно, не привычная ему комнатушка с мягкой кроватью, но жаловаться не на что больше. К тому же, если вспомнить, что кровать больше и не принадлежит ему, этот проход показался ему очень даже подходящим местом для ночлега. Пройдя дальше, он уселся на землю, спиной к стене.       Лишь какое-то время, глядя на открытый участок неба, представленный ему, Марко думал о том, как быть завтра. Позже веснушчатый уснул.

***

      Когда брюнет проснулся, было уже светло. Всё бы ничего, если бы Марко проснулся сам. Но окружающая обстановка давала понять, что он не один. Поэтому, пока он лежал, прислушиваясь, к тому, что делалось вокруг, он смог расслышать голоса: мальчика и более взрослого человека. Судя по беспокойным бормотаниям и не очень тихому обсуждению, собралось целое скопление людей. Что там вообще происходит - это и решил выяснить Ботт. Мальчик подкрался к выходу из своего нового "убежища" и выглянул. Даже подойти осмелился. Действительно, целая толпа собралась в кучку. Ничего не видно из-за взрослых, которые в два раза выше самого мальчугана. Однако, несмотря на шум, который люди подняли, чётко слышится:       –Верни, что украл, поганый воришка!       Сердце веснушчатого упало в пятки. Кому-то действительно не повезло с самого утра. И ведь Марко думает не о пострадавшем, а о той ворюге. В это время кто-то из окруживших людей кричал и звал полицию, гарнизон, да кого угодно. Мальчику стало жалко несчастного грабителя, и он проскользнул в образовавшуюся в толпе щель. Но что он там увидел, было зрелищем не из приятных. Мальчишка лежал на грязной земле, свернувшись калачиком и держа в руках какой-то сверток, а над ним навис взрослый мужчина, метлой стараясь то ли проткнуть глаза, то ли хорошенько побить. Когда в результате этой процедуры лежащий несколько раз негромко завопил, тот стал злиться и, размахнувшись, почти ударил его "тяжёлым предметом". Почти, потому что ему помешала маленькая ручонка, которая держала рукоять метлы. Марко схватился за неё обеими руками, старался тем самым отобрать.       –Это ещё что такое?! – завозмущался мужчина, – А ну брысь, крысёныш!       Затем он толкнул Ботта назад. Руки конопатого тут же отпустили рукоять, а сам мальчик упал спиной в грязь. Когда он взглядом метнулся в сторону того бедняги, из-за которого Марко пришлось вмешаться, его там не оказалось. Удивительно, что он умудрился удрать, когда до этого он был окружён людьми. Посчитав, что театр без билетов закончился, горожане расступились. Тот мужчина долго веснушчатого не мучил, сам исчез вместе с остальными, и Ботт медленно побрел прочь, не удосужившись даже отряхнуться.       А ведь если подумать, то этой ночью он думал, что ему нужно будет утром украсть у местных торговцев еду. Но он оказался не готов, даже больше не готов, чем он думал раньше. Не получится у него - с этими печальными мыслями он сел на землю, снова прислонившись спиной к стене. Для того чтобы утвердиться в правильности своих предположений, он огляделся по сторонам, чтобы увидеть, как много людей вокруг. Но то, что он увидел, заставило его вздрогнуть.        С виноватым выражением лица рядом с ним стоял тот же мальчик, которого совсем недавно ждало наказание похлеще, чем удары метлой. Интересно, если бы Марко не вмешался, что бы с ним стало? На вид он ровесник брюнета, а может даже старше. С какого-то момента он словно жил в другом мире, потому что выглядел слишком худым и слабым, чтобы оставаться взрослым в глазах Марко. Его впалые щеки выдают в нем худощавость. Его лицо было обезображено темным синяком, на скуле у него алел большой такой, который явно должен был появиться еще вчера. Волосы незнакомца темно-русые, перепутавшиеся с травой и грязью. Одежда не была похожа на одежду совсем - одни лохмотья...Чем больше Марко смотрел на него, тем больше ненужных ему деталей он замечал. А тем временем тощему пареньку становилось всё нервознее в тишине переглядываться с конопатым. Он подошел к Марко и с трудом присел рядом. Вздохнув, мальчик наконец заговорил:       –Прости за трусость, но мне ничего не оставалось, кроме как убежать. Я и так влип по уши.       Марко посмотрел на худого подростка, когда он уже разворачивал сверток, который он, скорее всего, и украл. В нем завернуты несколько небольших кусков хлеба. Эти остатки еды могли не хватить даже на половину обеденного рациона. Тем не менее собеседник молча протягивал темноволосому в предлагающем жесте. Пожав плечами, Марко взял протянутый кусок, довольно его понюхал и жадно съел – у него болел желудок от голода, хотя из-за мысли об этом ему вдруг сделалось стыдно. Не ел он только меньше суток, а если посмотреть на собеседника... Черт один только знает, сколько дней до этого он обходился без еды. Приглядевшись к незнакомцу, Марко вспомнил, что сам даже не заговорил с ним.       –Как звать тебя? – прожевав тщательно свою еду, решил в первую очередь поинтересоваться.       С хлебом во рту, русый мальчик сначала уставился на Ботта, словно у него выросла вторая голова, а потом быстро проговорил что-то нечто похожее на "Даф", будто залаял собакой. Странное имя, если оно действительно такое. Сразу после этого он проглотил содержимое во рту.       –Как-как? Даф?       –Даз, – поправил веснушчатого, посмеиваясь, – А что насчёт тебя? Как тебя зовут?

***

      С того момента мальчики долгое время помогали друг другу в жизни на улице. Они даже подружились в какой-то степени. Марко часто выручал Даза, когда он попадал в неприятности (что происходило нередко), а тот в свою очередь видел в веснушчатом пример для подражания. В общем, они очень хорошо ладили.        Если говорить об их деятельности, то присутствуют тут различия. Марко продолжал играть карты, в каждую партию шёпотом молясь за победу и надеясь на то, что у него получится заработать деньги на еду. Даз воровал, из-за чего он и не вылезает с той ямы неприятностей. Бывало, ему удавалось ускользнуть, находясь у патрульных под носом. Но это случалось крайне редко, ведь он скрывался с места преступления ещё до прихода правоохранительных органов. Марко получал столько, сколько зарабатывал, а Даз – сколько мог унести. Так оно и шло. К концу дня мальчиков ожидал настоящий пир в прощелине между домами под ночным небом, а заработанное и украденное делили поровну. Пир, конечно, преувеличение, но еды вполне хватит, чтобы оставались силы на следующий день.       О себе они практически не говорили, потому что не испытывали особого желания разговаривать друг с другом о таком. Им было достаточно того, что они рассказывали о нынешнем дне. Однако кое-какие личные подробности всё же выскальзывали с языка. Например, Ботт узнал, что Даз раньше жил на территории Марии, когда вдруг спросил: "А ты, видимо, из тех нездешних? Из Марии, да?". Конечно же, над ним посмеялась судьба и правительство, как и над всеми, кто раньше жил там.

***

      Так и продолжалось на протяжении нескольких месяцев. За это время был осуществлён ряд странных и рискованных планов: было множество моментов, когда Даза и Марко едва ли поймали. Они знали все повороты и тайные ходы, которых избегали все другие люди. Они доверяли друг другу. Поэтому им не пришлось долго волноваться насчёт безопасности. Всё делалось почти без вмешательства со стороны взрослых. С другой стороны, когда Даз решил всё сделать сам, без помощи Марко, конопатый кивнул. В одну ночь русый мальчик попросил Марко не помогать ему, обещал не подвести и доказать, что он сможет. "Вот увидишь, у меня точно всё получится" - со слабой улыбкой слова Даза прозвучали, словно "доброй ночи" на ночь.        На следующее утро Даз проснулся раньше Марко и первым делом потряс брюнета за плечо со словами: "Я побежал, не теряй". Его слова прозвучали так похоже на обещание, что конопатый не стал задавать лишних вопросов, к счастью для Даза. Кареглазый так и остался сидеть за деревянным пустым ящиком, который служил неким укрытием от посторонних глаз. Единственное, что он делал, так это слушал, как затихают быстрые шаги его друга.

***

      После его ухода Марко просидел почти час. Когда он заметил, что никто не идет, то решил выследить Даза, предполагая, куда он мог пойти. "Болван, опять попался или что?!" - с ненавистью подумал он. Оказалось, что он не ошибся, потому что, пройдя пару кварталов, этот тощий столкнулся с Марко, буквально летел в его сторону с паникой на лице. Добежав, он дернул темноволосого за плечо, чтоб за ним помчался. "Что случилось?" - хотел воскликнуть Марко в ужасе, когда Даз понесся сломя голову назад, но на его вопрос ответил следующий выкрик:       – А ну стой, паршивец!       Военная форма ясно дала понять, насколько серьезны намерения преследователя. Даз свернул за угол и помчался по улице с такой скоростью, что его либо оставят, либо поймают с другой стороны. Марко не знал, как поступить. Он побежал в противоположном направлении, вскочив на бордюр и уцепившись по пути за решетку забора одеждой и опасаясь, что догоняющий не один. Даз наверняка успел выскочить за угол и уже менял направление так, чтобы запутать солдатов. Марко уже запыхался. Но, как назло, из-за угла выбежала пара военных - об этом свидетельствовал лязг железной решётки, которая также тормозила Ботта. Они помчались в его сторону, и Марко чуть не влетел в горожанина, когда рванул вперед. После такого маневра он должен был быть захвачен, только чудо помогло ему оторваться, кажется веснушчатому.       Дальше можно только либо выйти на главную дорогу, либо боком проскользнуть в узкой щели. Ох, только идиот выбрал бы выход к широкой дороге, где со всех сторон тебя видно. Именно поэтому мальчик протиснулся в узкий проход. Он прекрасно понимает, что взрослый человек тут не пролезет, поэтому он может быть в безопасности. По крайней мере, он так думал, до тех пор, пока за его рукав не схватила чья-то довольно сильная рука и не начала тянуть назад, к себе, сжимая саму руку конопатого. Мальчик сдавленно вскрикнул и сделал отчаянный рывок, стремясь вырваться из захвата. Приложил бы меньше сил, у него бы не вышло. Марко прекрасно видел, что подбежал ещё один мужчина в военной форме, но зная, что они не достанут, по крайней мере сейчас, он с победной улыбкой прополз дальше к выходу уже с другой стороны.       Обогнув здание, он увидел, что Даз остановился и пытается отдышаться, всем телом прижавшись к стене. Тот не заметил Марко и даже не понимал, что тот рядом. Тогда веснушчатый схватил его за воротник тряпки, которая служит Дазу курткой. Тихим голосом Марко заговорил, но к концу он чуть ли не кричал:       – Даз, ты снова за свое? А говорил, что на тебя можно положиться, идиот! Даже теперь за нами буквально охотятся, хотя обычно от нас быстро отстают!       Даз в ответ, весь в слезах, хотел уже с дрожащим голосом извиниться, но веснушчатый не позволил ему унижаться перед ним и напрасно тратить время. Он дернул русого мальчика за плечо, чтобы тот опомнился. Ни секунды не задерживаясь, мальчики рванули по торговой улице, которая была полна людьми. Некоторые даже оборачивались и провожали их удивленными взглядами, а кто-то даже вопил от возмущения, когда эти двое случайно врезались в них. Марко налетел на высокого продавца рыбой, и тот выхватил со стола здоровенный нож и хотел было пригрозить конопатому, но брюнета и след простыл. Так и продолжалось - побег сопровождался недовольным криком, оханием, столкновенями с незнакомцами.       Вот только позади Марко в самое неподходящее время споткнулся и упал на землю Даз. Ботт бы и не заметил, если бы упавший не окликнул его за помощью. Чуть не подскользнувшись, кареглазый резко остановился и подбежал к Дазу. Только-только он протянул руки к другу, как его за предплечья кто-то оттащил от него. Марко дергал головой и пытался вырваться. Единственное, что он заметил, так это рукава кожаной куртки и руки, крепко вцепившиеся в Ботта. Опять же. По спине его очень быстро пробежал холодок. Ну, он надеется, что Даз хотя бы убежал, но все надежды на это рухнули, когда веснушчатый глянул в сторону, где на земле валялся его друг. Даз же в точно таком же положении. На него, как коршуны, накинулись двое - такие же солдаты.       – Вы двое, – произнес человек грубым и в то же время хриплым голосом, стоящий сзади конопатого, – Создали столько шума, а за вами уже сколько гонимся, мелкая падаль.       Хватка на руках Марко только усилилась, когда мальчик сделал очередную попытку вырваться. Затем неожиданно один из солдат, оттолкнул его и отпихнул на землю. Марко поднял глаза и встретился взглядом с Дазом. Секундой позже в живот уперся тяжелый сапог, отчего тот издал хриплый звук и медленно свернулся.       –Эй-эй! – смеясь прервал, по видимому, его товарищ, – Кто так с детьми обращается? Давай уже. Побыстрее отправим в Трост и наконец осводимся от работы.       Марко подобрали с земли так же легко, как мешок с картошкой. С перепугу и страха он плохо соображал, а на всякие сопротивления не осталось ни сил, ни мотивации. Вот так и лишили свободы птицу - просто сунули в клетку. А хотя до клетки ещё и ехать далеко, в более крупный город Трост.