Favorite pet

Вы когда-нибудь задумывались о рутинности своей работы? Определённо, да. Каждый думал об этом. Вот и Чарли не исключение. Она, конечно, с самого начала знала, что управление отелем — не детская игра. Но не должно же все быть настолько сложным?! Нет, с документами проблем не было вообще. Чарли уже давно заполнила и разобралась с тем, что нужно было для открытия. И на этом бумаги кончились. Нет клиентов — нет проблем бумаг. Остаётся только сидеть в кабинете и надеяться на чудо. А чтоб не было прям совсем скучно, разрисовывать «важные документы» паучками. Конечно, это не сравниться с, как раз таки, паучьми рисунками. Но хоть что-то. От скуки хоть как-то спасает — и на том спасибо. Стук в дверь заставил Чарли засуетиться и как можно быстрее спрятать изрисованные листы под чистыми. — Да? «Кто вообще в Аду стучится? Хотя сейчас мне это даже на руку.» В комнату вошёл Энджел. И выглядел он, мягко говоря, растерянным. — Ээ… привет, Чарли. — О, привет. Ты как, выспался? — Хах. Да. Этот разговор был неловким с двух сторон. С Чарли все понятно. А вот Даст… неужели есть что-то, что способно его… смутить? — Послушай, я тут подумал и… — ЧАРЛИ! Вэгги так неожиданно ворвалась в кабинет, что у Энджела шерсть дыбом встала. А из головы вылетело вообще все. При этом Чарли только перевела взгляд на подругу. Последняя, кстати, не ожидала увидеть здесь Даста. И перед тем, как объяснить срочность своего визита, с подозрением осмотрела паука. Но угрозы не заметила. Что отлично, вы ведь не хотите пробовать паука на вертеле? (Если хотите, то можете начинать писать завещание) Вегги перевела взгляд на Чарли и обеспокоенно сказала. Нет, прокричала: — Чарли, у нас посетитель! Шарлотта побежала за подругой. И лишь у самой двери крикнула. — Прости, Энджи, потом поговорим. — Ага… — вот только его уже никто не слышал. Кроме, конечно, кабинета принцессы. Но и ему было как-то пофиг. Энджел достал из кармана листок и начал его рассматривать. Это была причина, по которой он пришел сюда. Ну, одна из них. Он смотрел на линии от карандаша и с каждой секундой все больше ненавидел их. Ненавидел себя. — Черт, какой я идиот. Он скомкал бумагу и выбросил в урну, что стояла около стола Чарли. В комнате стало пусто.

***

— Вэгги, это так прекрасно! У нас первый посетитель! — Чарли, а как же Энджел? — Я хотела сказать, первый посетитель после Энджела. Хаха. Да… — Чарли… Вот что, а стресс быстро захватывал разум Чарли и заставлял ее сильно поменяться. Сейчас был именно тот случай. — Я забыла про него! Забыла! Черт! Ты понимаешь, я просто взяла и забыла! Шарлотта быстро побежала по лестнице на нужный этаж. Вэгги осталась и лишь улыбнулась. Ее забавляла эмоциональность подруги. В номере Энджела не было. Ни в одной из общих комнат тоже. Чарли начала волноваться еще сильнее. Она спустилась обратно в холл. — Вэгг, ты не видела Энджела? — Нет. Я же все время с тобой была. — Ясно… Спрашивать было больше некого. Аластора все еще не было, а Хаск, как обычно, был не в состоянии. Поэтому Шарлотта поплелась в свой кабинет. — Может мне показалось, — рассуждала она, пока шла. — И это вовсе не любовь. Ну да, в Аду нет такого чувства. Вообще, что за глупости? В книгах пишут, что ты все время думаешь о любимом человеке, а я забыла о нем. Совсем. — Я ужасна. — с этими словами Чарли открыла дверь, а по ее лицу побежала слеза. Она плакала. Очень долго. Но потом ее взгляд зацепился за нарисованных пауков. Она начала рвать все эти листы и уже хотела их выкинуть, но остановилась. Она прекрасно помнила, что утром корзина была пуста. А сейчас в ней был скомканный листок бумаги. Гнев к самой себе ушёл на задний план. Шарлотта дрожащими руками разворачивает бумагу и видит саму себя. Как в зеркале, только в черно-белом мире. Она закрыла рот рукой, подавив тем самым собственный крик. Чего не скажешь про новую волну слез, из-за которой мир начал размываться. Мир, которым на данный момент был помятый рисунок. Немного успокоившись, Чарли начала рассматривать рисунок. Не зря. В углу красивым почерком, на фоне сердечка было написано: «by Angel Dust for Charlie». Шарлотта прекрасно помнила, что ни на одном из рисунков, что она забрала себе (а их было не мало), не было упоминания имени. — О нет…