***
Салли ненадолго потеряла сознание от удара от каменный пол. А потом предпочла не открывать глаз, даже когда Джек снова стал Джеком и перенёс её на диван. Она дождалась, когда он уйдёт, а потом ещё несколько минут на всякий случай. Слова до сих пор отдавались в ушах. «Ты не доживёшь до следующего раза!». Значит, тьма. Неизвестная, зловещая напасть, которая подчиняет своей воле и вытекает из глазниц обжигающим холодом. Салли крепко зажмурилась. На грани. Она чувствовала, что ещё немного, и отчаяние поглотит её. Дышать и теперь было трудно. Что делать? Сбежать? К ведьмам? Они её примут. Принять посвящение? Может, её исцелит огонь Эостре, если она доживёт до марта… Сбежать, как сбегала большую часть жизни. Подсматривать из-за угла. Подслушивать. Надеяться… Или остаться. Встретиться лицом к лицу. Попробовать помочь. Вспомнить слова, которые соединили их: «Очнись! Я люблю тебя! Ты моё Пламя, а я твоё!». Остаться. Салли беспокойно повернулась набок. Что вообще за нехарактерная для неё затея попытаться хладнокровно кого-то убить! Пусть даже суккуба. От этой идеи веяло… тьмой. Она широко распахнула глаза в темноте, чувствуя себя прозревшей и чудом спасшейся. Запоздалый страх обернул грудь цепью. Опоить зельем Мёртвого сна. Или Страшнозельем – тут она не выдержала и усмехнулась – занятно было бы увидеть суккуба страхолюдиной. Выкинуть из города. Но не то расчётливое убийство, которое она замыслила. «Пора становиться тёмной», – думала она тогда. Она ходила по краю тьмы, теперь Салли явственно это чувствовала. И голос в голове уже начинал давать ей советы. – Ты меня не получишь! – прошептала она предрассветному сумраку. Никто не ответил. Гудел ветер в пустом камине. Тикали часы. Но робкое облачко тьмы внутри раздосадованно сжалось в жалкий комок, понимая, что эту душу оно не получит.***
Джек потряс Мэра за плечо –сначала слегка, потом посильнее. Тот причмокнул губами, на секунду затих и потом разразился новым раскатом лихого храпа. Джек похлопал его по щекам. Никакой реакции. Градоначальник спал мёртвым сном. Хотя, если подумать… Джек склонился и увидел тонкий слой зелёного порошка, покрывший всё лицо и грудь Мэра. Мёртвый сон и есть. Не иначе, Двуликий стоял на пути охотниц на суккуба. Но как он оказался здесь? Как бы в ответ на этот вопрос Мэр подобрал под себя ноги и неуклюже поднялся, чудом удерживая равновесие с закрытыми глазами. – Лунатик! – хмыкнул рядом Санта. – И к тому же просто счастливец! – он присвистнул, оценив вес колонны и шансы Мэра. Джек с минуту понаблюдал, как Мэр, покачиваясь, зигзагами движется в случайно выбранном направлении. А ведь это шанс… Когда ещё удастся выколупать его из тёплого гнёздышка… Джек сердечно, но быстро пожал руку Санте и мягкими толчками стал направлять градоначальника подальше от его дома. Вот кто-то удивится, не обнаружив тщательно обработанную жертву у себя под боком, подумал он злорадно. А время пока есть, если Санта прав. Как раз хватит, чтобы навести порядок в городе, доме и собственной голове. Мэр, спотыкаясь, с закрытыми глазами топал вперёд. Вряд ли Салли, конечно, обрадуется. Но можно пока посадить его в подвал, где они… Салли! Что он ей сказал до того, как подземный удар сотряс город?! Кажется, что-то ужасное. Что если, вернувшись домой, он её не застанет? Джек положил Мэру руку на плечо, понукая его идти быстрее. А вот уже и дом. С трудом втащив увесистого зомби по крутой лестнице, Джек открыл дверь. И услышал лёгкий вздох – слава Хэллоуину, она была здесь! Он буквально свалил Мэра в угол и кинулся к Салли навстречу. Она быстро спустила ноги с дивана и обхватила себя руками. Взгляд исподлобья, скрещенные в защите руки… Как они дошли до такого?! Джек опустился на колено перед диваном и взял её руки в свои, преодолевая небольшое сопротивление. – Что бы я тебе ни сказал тогда, – вполголоса проговорил он, – не верь! Это неправда. Правда то, что было под куполом, то, что сейчас, – он поцеловал холодные, солёные от слёз пальцы. Салли, затаив дыхание, смотрела на него. Наконец, она отняла одну руку и несмело провела по его черепу. Джек поднял голову, взгляды встретились… Тьма настойчиво скреблась внутри, как большое злое насекомое, но не сейчас, нет… Джек осторожно обхватил ладонями измождённое, заплаканное лицо Салли и легко и коротко поцеловал её в губы. Большего он себе позволить не мог – перед внутренним взором сразу вставал образ её рассечённого тела на столе у Дока, его предостерегающие слова… Но и от этого простого проявления нежности Салли словно ожила, согрелась, расслабилась. Она с силой обняла его за шею и прерывисто выдохнула. – Всё будет хорошо, – прошептала она ему. – Конечно, будет! – улыбнулся Джек, бережно обнимая её плечи. – Я вот тоже на охоту сходил, и весьма успешно, – он отстранился и широким жестом показал в сторону Мэра. Тот всхрапнул, и Салли только теперь разглядела его массивную фигуру в полумраке комнаты. – Ох! – удивлённо вскрикнула она. – Как он здесь оказался? – Он чудом не превратился в мокрое зелёное пятно под упавшей колонной ратуши, – покачал головой Джек, вспомнив, что час назад выгнало его из дома. – Потрясающее везение… Ты его сонным зельем? – Зельдаборн, – вздохнула Салли и опустила глаза, словно ей было неприятно вспоминать о том, чем она недавно чуть ли не хвасталась. Что-то тут крылось… важное. Возможно, для них обоих. – Так что же случилось? –прервала его мысли Салли. – Землетрясение? – Хуже, – мрачно ответил Джек. – Похоже, валентиновцы вышли на тропу войны. Салли недоверчиво подняла брови, и Джек рассказал ей про неожиданный визит Санты, необычное устройство сети миров, уничтожение одного из Хэллоуинских деревьев… Про угрозу на коре он по привычке хотел умолчать, но сделал над собой усилие и рассказал и об этом. Повелительница тыкв ни разу не прервала его, и только взгляд её тревожно перебегал с лица Джека на сопящего в углу Мэра, на постепенно светлеющий проём окна… А когда она услышала о послании некоего В., она испуганно схватила Джека за руку. – Да что ему надо от нас?! – воскликнула она в смятении. – Он как будто с самого начала делает всё, чтобы нам навредить! Она же… хмм… тоже от него? – Салли опасливо взглянула на Джека. – От него… – убито отозвался тот. – И тебе тогда стоило врезать мне гораздо сильнее за эту идею с сердцами и со всей этой «романтической» прогулкой. Надо было прыгать в проверенное место – Кристмас-таун. Если бы я «врезала» сильнее, вряд ли бы я отделалась только рукой… – Ну, сердца нам помогали и, может, ещё помогут, – неуверенно проговорила Салли. – Если бы не они, я бы стала закуской для упырей. На радость суккубу. – И какой у нас план? – спросила она. – Зачем ты привёл Мэра? – Да вот думаю развалить его молодую, счастливую семью. – Джек уже стоял над градоначальником, уперев руки в бока. – Как думаешь, угрозы расправы, жестокой и неумолимой, на него подействуют? – Если ты будешь таким, каким был недавно со мной, думаю, подействуют, – тихо ответила Салли, не глядя на него. Ей вдруг страшно захотелось убраться из гостиной куда-нибудь в башню. А лучше на другой конец города. Но вместо этого она спросила: – А ты тогда правда сможешь её изгнать? Джек молчал слишком долго для простой паузы в разговоре. – Должен, – наконец, произнёс он. – Мэр просыпается. – Я лучше выйду, – поспешно сказала Салли. – Нет, останься, пожалуйста, – попросил Джек. – Вдруг я потеряюсь, там… – в его голосе сквозила такая непривычная и, пожалуй, неприятная неуверенность. Остаться. Не это ли стало моим выбором? Салли медленно кивнула. А Мэр, терзаемый обычной после зелья Мёртвого сна головной болью застонал и открыл глаза. Где это он? Последнее, что он помнил, это мерзкая ухмылка Маленькой ведьмы и летящее в лицо зелёное облачко неизвестного порошка. А теперь – Повелитель тыкв, Салли… – Что за… – начал он, силясь принять вертикальное положение. – У меня тут план для следующего Хэллоуина, – махнул изящной кистью Джек. – Давайте пробежимся по нему и начнём работу. Мэр с подозрением уставился на Повелителя тыкв. Свою любимую присказку он узнал сразу. – Как я здесь оказался? – спросил он, прикладывая ладошку к гудящей голове. А сам стрельнул глазами на дверь. – О, я всего лишь пытаюсь избавить вас от не самого здорового общества, которое обретается в вашем доме, – заверил его Джек. – Вам надо раскрыть глаза на недостойное поведение вашей супруги. – Да она сущий ангел! – возмущение накрыло праведной волной. Да как он смеет… – А вот твоё недостойное поведение я видел своими глазами! Я знаю, чего ты хочешь! – Мэр вскочил на ноги, хотя голова тут же загремела колоколом покойной ратуши. – Чтобы я с ней развёлся, и ты сам мог ею владеть! А вот высохшая тебе внутренность от дохлой крысы, а не Ясси! Ой, она же ненавидит, когда её так называют… Мэр, обескураженный собственной храбростью, застыл, и его неприличный жест слегка поник. Но Джек, к его удивлению, отреагировал спокойно, и Мэр приободрился. – Я пойду, – сказал он, хотел приложить руку к цилиндру, но не обнаружил его на положенном месте. – Что же… – Нет, – Повелитель тыкв всё так же спокойно, но надёжно – или безнадёжно – преградил ему путь. – Никуда я вас отсюда не выпущу, пока вы не разорвёте все связи с суккубом. Мэр затравленно огляделся. Салли, обхватив себя руками, нервно теребила края рукавов, и на её лице застыло что-то среднее между сочувствием и болезненным любопытством. А Джек смотрел сурово и выжидающе. Но в конце концов это же Джек! Он же не может сделать ничего плохого ему, Мэру, с которым проработал рядом столько лет! Как назло в памяти всплыло, как этот же Джек уже фактически изгнал его из города, несмотря на все годы преданной службы. Из-за того, что самая шикарная женщина потустороннего мира досталась не ему. А теперь вот стоит на пути к ней с таким видом, словно имеет на это право! А с другой стороны стоит эта, выскочка, которая бросила в него бомбой-вонючкой, мешала ему открыть ворота, угрожала Пламенем и водит дружбу с противной мелкой ведьмой и мерзавкой Крыто! Что-то сейчас у неё вид вовсе не такой заносчивый, как тогда, у ворот. Обида смешалась с саднящей головной болью, и Мэр ядовито процедил, обернувшись к Салли: – Жаль, Уги тебя тогда недорезал, кукла! Салли распахнула свои огромные глазищи с такими непривлекательно-маленькими зрачками, но рассмотреть их Мэр уже не успел. Он играл уже даже не с Пламенем. Он играл с тьмой, хотя и не знал этого. Джек сгрёб его за горло быстрее, чем меняются местами весёлое и грустное лица. Салли позади испуганно вскрикнула и несмело положила руку Джеку на плечо, но тот, повернув на мгновение голову, так посмотрел на неё, что она отшатнулась. И было от чего. Мэр видел Повелителя тыкв разным. Чрезмерно много о себе мнящим слугой Уги. Единственным, кто поднял против него открытый бунт. Горящим странными идеями. Просто – горящим. Даже к Хэллоуинскому пламени можно привыкнуть, если знаешь, какой стороны держаться. А оскалы всех мастей давно уже перестали пугать хэллоуинца-старожила. Но что это такое тёмное буквально сочится из глазниц… Мэр не успел додумать мысль – у самого в глазах потемнело. Костяные пальцы держали его, как тиски, но не спешили сделать последнее усилие. – Ты хочеш-шь Уги? – прошелестел почти неузнаваемый, низкий и страшный голос. – Я устрою тебе Уги! – этот чужой Джек легко, как высохшую тыкву, подхватил Мэра, распахнул дверь подвала и швырнул его по лестнице вниз. В этом доме везде дьявольски крутые лестницы! Двуликий сосчитал рёбрами все ступеньки, прежде чем остановился на полу. Ох-х, да что же это за день сегодня… Он застонал. Сверху хлопнула дверь, и грохот чуть не расколол многострадальную голову пополам. Но могло быть и хуже, подумал он. Учитывая, что он только что видел… Зря он сказал это про Салли. Ведь и не думал вроде ничего такого… Мэр осторожно сел, прислонился к стене и стал ждать, когда кто-нибудь решит его судьбу.***
Салли вся сжалась, услышав, как гулко хлопнула дверь подвала. Только бы он вернулся собой, а не тем жестоким чужаком, с которым ей уже дважды пришлось столкнуться. – Джек, – сказала она на всякий случай, вспомнив, что в первый раз он очнулся от звука её голоса. Он вздрогнул и ответил взглядом на взгляд. Из глазниц исчезало что-то нематериальное, словно втягиваясь внутрь. Джек приложил пальцы к виску и зажмурился. – Джек? – вновь окликнула его Салли. – Ты здесь? – он же просил её, чтобы она помогла ему не потеряться. Повелитель тыкв резко открыл глазницы, и да, слава Хэллоуину, это был он. Салли облегчённо выдохнула. – Как всё прошло? – спросила она робко. – Оно снова завладело мной, – удручённо признал Джек. Салли помолчала, а потом задала мучивший её вопрос. – А как эта тьма влияет на Пламя? Или как Пламя влияет на тьму? Джек задумался, и в глазницах пробежали интерес, надежда, а потом опасение и ужас. – Если я буду не в себе ещё и с Пламенем… Страшно представить! – Но оно же тебя защищает, хоть как-то! – Ты же видела, что уже нет… Да, она видела. Ни от стрел, ни от суккуба, ни теперь от тьмы… Ах, если бы он не разделил тогда Пламя! Но тогда бы она умерла. – А если я умру… – медленно начала Салли. – Оно вернётся? Вернётся к тебе полностью? Джек вздрогнул. – Даже не думай об этом! Ты не можешь умереть! – он сильно, но не больно схватил её за плечи. – И потом, я тогда тоже умру, если верить господину В. Наши могилы будут очень симпатично смотреться рядом на кладбище. Прямо под Спиральным холмом. Салли закусила губу. А ведь правда… Это же не только её время летит вперёд со скоростью падающей звезды. Если, конечно, Валентин прав. На миг ей стало жаль, что Умертвия, которое может разорвать связь, больше нет в городе. Но есть же ещё слабая надежда на обращённое вино Валентина, надо завтра проведать Зельдаборн… Уже сегодня. Уже давно сегодня. Салли вдруг почувствовала, как сильно она устала. Слишком много потрясений для одного дня и одной ночи. – Что ты собираешься делать с Мэром? – спросила она слабым голосом и, отбросив все опасения, приникла к груди Джека и закрыла глаза. Тот аккуратно её обнял и погладил по спине. – А что я с ним уже сделал? Салли постаралась подавить тревогу и ответила ровно: – Кинул в подвал. Джек отстранился и серьёзно посмотрел на неё. – Да, я теперь вспомнил, что он сказал про тебя и про Уги. Пусть посидит. С голоду не помрёт. Согласится расстаться с суккубом – я его выпущу, – сказал жёстко. Спорить с ним сейчас Салли бы не решилась. Да и… не так уж и хорошо она относилась к градоначальнику. Остаток ночи уже почти перетёк в раннее утро, и сил осталось разве что добраться до спальни и рухнуть на кровать, не раздеваясь. Она оглянулась на Джека. Он медлил. – Я, пожалуй, останусь здесь, – сказал он, наконец. Салли подавила вздох. Да, наверное, так для неё и вправду безопаснее. Пламя хотя бы было предсказуемым… Оглянувшись в последний раз, она поднялась наверх.***
Вот и самый вычурный дом в городе. Прошлым летом под этим окном упыри чуть не куснули рыжую дурёху. А насколько всё было бы проще. Но кто же знал, что он будет так за неё цепляться! А сейчас разозлённая, раненая Ясмина бесшумной тенью скользила по городу, который был ей известен, как никому другому. Она провела не один месяц в его закоулках и подворотнях, наблюдая, выжидая, изучая действующих лиц. Ей нужен был плацдарм, защита, подпитка. И изголодавшийся по признанию Мэр стал идеальным вариантом. Только и он уже становится неудобен. Надо же было так по-идиотски попасть в заточение! А ведь он единственный гарант её пребывания в городе. Но труслив… Если Джек на него хорошенько надавит, может и сломаться. А сам Джек… Вроде в последний раз всё прошло многообещающе, но что-то не так. Не было приятно покалывающего возбуждения от предчувствия скорой победы. А победа – это энергия. В этот раз готовая выплеснуться энергия словно свернулась в клубок и ушла вглубь. Но с этим можно разобраться позднее, только бы совершить то, зачем она была послана… И отомстить. Ясмина пересекла пустую улицу. Тёмные окна во всём доме на фоне седого камня и махрово-серых сумерек её вполне устраивали. Она не будет трогать верещащий звонок с пауком или стучать в дверь. Это ведь только трусишка Мэр запирает дверь в этом городе. Она нажала на ручку и тихо втекла внутрь. Взгляд быстро обшарил гостиную, и суккуб едва сдержала ликующий возглас. Вот он! Преспокойно спит! Да ещё и один, мм… Но где-то здесь запрятан Мэр, и вряд ли у неё будет второй шанс его освободить. С другой стороны, можно провернуть всё прямо сейчас, и этот глупец ей больше не понадобится. Слишком велик соблазн… Ясмина, уже зная, что она выберет, подплыла к спящему Повелителю тыкв и опустилась рядом с ним на колени. Премило. К скольким она вот так приходила по ночам, вливалась в их сны, когда они были максимально беззащитны? Он даже не заметит. Как же всё было просто – с этой незапертой дверью… Тем более, они даже не вместе. Она прислушалась к тишине. Тишине для обычной нежити. Но сверхтонкий слух суккуба уловил наверху ровное дыхание брошенной Повелительницы тыкв. Вот пусть таким и остаётся. Пока. Сосредоточившись, Ясмина углубила сон Салли. Теперь тебя трубы Страшного суда не разбудят, моя милая. А потом суккуб невесомо положила Джеку одну ладонь на лоб, а вторую на грудь, вызывая самые откровенные видения. И через минуту он задышал чаще. Она обнажила клыки в предвкушении, склонилась к его губам… Незапертая дверь открыта для всех. Колыхнулся сквозняк, шмыгнула четвероногая тень… И Ясмина очень не грациозно подскочила на месте и еле смогла подавить вскрик от резкой боли. С блестящих белых зубов полуволчонка стекала розовая слюна. Он глухо рычал и был готов повторить. – Ты укусил меня за… ! – злобно прошипела суккуб оборотню и бросила быстрый взгляд на Джека. Только бы не проснулся, пока она не отгонит эту тварь. Тот зашевелился, и она опять поспешно положила одну руку ему на лоб, успокаивая его мысли. А другой сквозь платье потёрла укушенное место. Рука окрасилась тёмно-красным. – Ах ты отродье!.. – прорычала она. Волчонок сердито тявкнул, рядом возник светящийся собачий призрак и тоже поднял заливистый лай. А почти весь дверной проём занял тёмный силуэт бешеного волколака со сверкающими золотистыми глазами. Вся собачья свора здесь! Джек под рукой вздрогнул, грозя вот-вот вырваться из власти зачарованного сна. Сейчас или никогда! Ясмина приблизила своё лицо к лицу Джека и ртом выдохнула мутное облачко, которое таяло с каждым вдохом Повелителя тыкв, опять пробуждая нужные видения в его голове. Она уже готова была впиться ему в губы, но на пути, размывая остатки дурманящих испарений, прохладным ветерком пролетел Зиро. А маленький оборотень вцепился в предплечье той руки, которая лежала на лбу у Джека. Суккуб не сдержала стона и отдёрнула руку, оставляя очередной кровавый отпечаток. Волколак так и не смог протиснуться в дверь, но путь к отступлению был закрыт. Оборотень скалил клыки и рычал. Призрак метался перед глазами и оглушал лаем. А Джек сейчас очнётся и… Проклятье! В таком шуме его не заговоришь! Ясмина здоровой рукой сняла с пояса свою цепь и с силой хлестнула оборотня по носу. И пока тот жалобно повизгивал, кинулась туда, где струилась энергия, питающая её всё это время – в подвал. Хоть муженька-увальня забрать отсюда. Она повернула ключ, который торчал тут же, в скважине. – Мэр, быстро! – свистящим шёпотом приказала она и беспокойно оглянулась. Внизу зашевелилась неуклюжая тень. – Да быстро же! Эти псины подняли такой гвалт, что скоро сюда сбежится полгорода! – Моя любимая! – с недоверчивым восхищением выдохнул Мэр, появляясь, наконец, на верхних ступеньках. – Ты пришла спасти меня! – Ах, я не могла поступить иначе! – пародируя его восторженное лицо, раздражённо бросила Ясмина. – Быстро уходим! Мэр боязливо выглянул из подвала и попытался возглавить отход, но, увидев в проёме входной двери силуэт гигантского зверя, чуть было не скатился опять по ступеням. Ясмина сжала его руку сильными пальцами и дёрнула за собой. Цепь на руке крутилась, как лассо. Резкий замах – цепь куснула волколака в нос и намоталась ему на шею. Сильного вреда она причинить такой зверюге не могла, но волколак в бешенстве встал на задние лапы и неловко сорвался с лестницы. А суккуб вытолкнула Мэра и быстро сбежала по ступенькам сама. Пока волколак неистово пытался подцепить когтём удавку, «молодожёны» благополучно успели скрыться. И только после этого цепь безжизненно упала с шеи Инфина. Тот с опаской потрогал её лапой. А суккуб слишком хорошо знала этот город. Их не нашли бы, даже если искали очень тщательно.***
Джека выбросила из какого-то слишком глубокого сна резкая боль – Вилли прикусил ему два пальца и смотрел нетерпеливо и обвиняюще. – Что? – воскликнул Повелитель тыкв, вскакивая. Тут же витал Зиро, а внизу слышалось ворчание Инфина. И дверь подвала… Она была распахнута настежь! Проклятье! Джек бросился в подвал и, конечно, обнаружил его пустым. Как он мог проспать?! Вряд ли Зиро и Вилли молчали, вряд ли Инфин мог позволить пленному градоначальнику просто так уйти… Воспоминание всплыло внезапно. Неужели сон может быть таким сладостно-тягучим, таким чувственным, таким… неправильным. И таким крепким. Тьма внутри сыто жмурилась, переваривая впечатления и обсасывая подробности. Чтоб её… Джек тщательно осмотрел подвал, но оборотень потянул его на улицу, и там, у основания лестницы, он обнаружил длинную цепочку из какого-то золотисто поблёскивающего металла. Где-то он её уже видел… Мэра, конечно, и след простыл, но если он просто сбежал в свой дом, то он плохо спрятался. На этот раз Джек был настроен серьёзно без всякой тьмы. Время щадящих разговоров по душам закончилось. Он взвесил цепочку в руке. Тяжёлая для такой тонкой работы. И казалось, что она перетекает из ладони в ладонь, будто живая. Такой и придушить можно – длина как раз подходящая. А ведь Салли говорила, что Ясмина чуть не задушила Хельгамину! Не это ли орудие?.. Салли! Вот куда надо было пойти в первую очередь! Джек взлетел по лестнице обратно в дом, потом по ещё одной – на второй этаж – и с грохотом распахнул дверь. Было уже достаточно света, чтобы сразу разглядеть, что с Салли вроде бы всё в порядке, только по лицу иногда пробегает тень дурного сна. Но это с ней часто бывает… Ладно – каждую ночь. Она не проснулась даже от шума, который Джек произвёл. Он осторожно присел на кровать рядом с ней и откинул с лица всё ещё влажную от дождя прядь. Рядом на подушке лежала маска. Даже здесь… Джек взял маску и стал её разглядывать. Да, в неожиданном таланте Крыто не откажешь. Это не те грубые, схематичные маски, которые носили сами ребята, а настоящее произведение искусства. Каждая чёрточка, каждый стежок до боли напоминали прежнюю Салли. Джек заметил, что она что-то сжимает под простынёй. Он откинул край и увидел, что Салли уснула, обняв альбом с их свадебными фотографиями, и покачал головой. Как же ей тяжело… Он осторожно извлёк металлическую книгу из крепко стиснувших её рук и раскрыл. Разница была убийственна. Джек переводил взгляд с картинки на картинку, а потом на живую Салли. – Как же мне спасти тебя… – в отчаянии прошептал он. Не мешай Крыто идти её путём, как минимум, – бодро откликнулась тьма. И в этом Джек был с ней согласен. Если есть хоть крошечный шанс… Надо его использовать! И пусть план Крыто станет единственным и последним, что он ещё утаит от Салли. Он был почти уверен, что она не захочет девочке такой судьбы. А нюансы с Зельдаборн долго ещё оставались тайной для него самого, Салли сдержала слово и сохранила «репутацию» ведьмы. Джек захлопнул альбом и убрал подальше. Может, спрятать его, как и зеркало?.. Не время. Не решение. Он посмотрел на цепочку, намотанную на руку. Время запирать двери и не оставаться один на один со своими страшными и неправильными снами. Время быть вместе. Джек быстро сходил запереть дверь, вернулся и тихо прилёг рядом с Салли. Обнял её одной рукой, и она неосознанно прижалась к нему. Лёгкая улыбка тронула её губы. Да. Теперь всё правильно.***
А время словно пустили вскачь. Две недели хэллоуинцы обшаривали весь город в поисках пропавшего градоначальника и его молодой жены. А ещё через месяц поиски сошли на нет. Джек самолично проверил каждую подворотню, каждую канаву, а начал, конечно же, с дома Мэра. Но там было пусто. Ни мётел Салли и Зельдаборн, ни кинжала найти не удалось. Следующий пункт – ратуша, но и там не обнаружилось ни следа на покрытом золой полу. Зиро не чувствовал присутствия Мэра или суккуба и виновато подтявкивал. Джек даже подумал бы, что они и правда могли покинуть Хэллоуин-таун. Но поверить, что Ясмина сдалась… Поэтому он запирал на ночь дверь и крепко обнимал Салли, пока та спала. А днём старался тоже далеко от себя не отпускать, разрываясь между поисками беглецов и желанием проводить её в лавку, где выздоравливали ведьмы. Восстановление Зельдаборн шло не так быстро, как она рассчитывала и как, втайне ругая саму себя, надеялась Салли. Ведьма диковато поблёскивала глазами и всё больше молчала. Заготовка для Антагонного зелья потихоньку скисала. Крыто сама теперь предпочитала носить маску и сутулилась. Остальные ещё не замечали, но Джек ясно видел, что она прибавила в росте. Но молчал. А Салли Крыто благоразумно избегала. А тьма не молчала, постоянно подсовывая «дельные» советы и провокационные ремарки. Но и с этим, как оказалось, можно жить. Главное, избегать конфликтов. С Салли дело обстояло сложнее, наедине с ней тьма скреблась особенно настойчиво, но руки пока ещё слушались, и голос не выдавал ничего такого, о чём потом вспоминалось со смутным ужасом. Может, как потом подумал Джек, тьма ослабела без постоянного присутствия суккуба поблизости. Когда поиски заглохли окончательно, Джек вдруг решил, что неплохо бы восстановить ратушу. Прошло уже больше месяца, и он в самом деле начинал верить, что Мэр сбежал с Ясминой, и если они миновали кордоны нежити, то сейчас могут быть где угодно. Может, нежатся под крылышком Валентина, если порталы оттаяли. Туда им и дорога. В «долго и счастливо» со всеми дополнениями мелким шрифтом. И он с почти былым энтузиазмом, по которому так скучали жители – да и он сам – взялся за ратушу, поставив себе нереальный план. Успеть к Рождеству. Поэтому горожане с утра до вечера, а иные с вечера до утра, счищали копоть, убирали обгоревшие балки, потом стелили крышу, красили, делали новые скамьи, вешали подсвечники… Работа нашлась для каждого. Гимн Хэллоуина прозвучал рекордное количество раз, но никому не надоело. Все истосковались по этой предпраздничной атмосфере. Ведь вместо праздника в этом году они получили битву под стенами города. Повелитель тыкв успевал везде, и его энергичную фигуру можно было увидеть под будущей сценой, а через минуту – на крыше. Салли вместе с её машинкой Джек посадил прямо в зале собраний – шить новые флаги и вымпелы взамен сгоревших. Так она была постоянно на виду. Хитрость Салли уловила, но только улыбнулась и с воодушевлением взялась за работу – и всё опять спорилось у неё в руках. – Это твоя лучшая идея! – говорила она Джеку дома, растирая уставшие от шитья руки. Она не верила, что суккуб исчезла навсегда. Но с силой удерживала себя в моменте здесь и сейчас. Пока всё хорошо. Время ещё есть. Зельдаборн вот-вот… Зельдаборн ближе к Рождеству, наконец, пришла в себя, но только после того, как Хельгамина обозвала её симулянткой и пригрозила показать её Финкельштейну. – Так бы сразу и сказали, – ответила та неожиданно мирно. – Тебе что, крови жалко? – проницательно спросила её сестра. – Упаси Хэллоуин! – отозвалась Зельдаборн. – Просто я никогда ещё так чётко не видела коридор и свет в конце него. Не хочется повторять, знаете ли… Варите, короче. Я готова быть жертвенной коровой. Салли опустила глаза. Расчёты она перепроверила уже давно, и оказалось, что ведьминой крови понадобится гораздо больше – 1,837 литра. А это уже серьёзно, если не сказать опасно. Зельдаборн знала. И Салли знала, что она знает. Зато она не знала, что изменённой крови Крыто потребовалось бы самая малость. Но когда это всплыло, смешивать её уже было не с чем.***
Для жертвоприношения, как это любя назвала Зельдаборн, выбрали Йоль, зимнее солнцестояние за три дня до Рождества. Самая длинная, магически насыщенная ночь, после которой день снова начинает прибавляться в вечном вращении Колеса года. Салли ждала этот день со всё возрастающей тревогой и дважды чуть не прошила себе пальцы швейной иглой. А Джек видел, что с ней что-то происходит, но Салли не говорила ему. Зельдаборн, впавшая в какую-то паническую экзальтацию, взяла с неё клятву не раскрывать её тайну даже Джеку – особенно Джеку! Поэтому в ночь на двадцать второе декабря Повелительница тыкв просто собиралась в лавку на празднование ведьмовского праздника Йоля. Да, только для девочек. Нет, никакого самогона из пауков. Нет, встречать не надо. Ждать тоже. И… нет, ничего. Салли незаметно окинула взглядом комнату. Всё-таки не каждый день пьёшь незнакомые зелья, смешанные с сильнейшим катализатором. Но если всё удастся, они пойдут и, чем эльф не шутит, свяжут себе по метле! Зельдаборн, конечно, будет приходить в себя, но даже Хельгамина согласна! Салли казалось, что волнение выдаёт её с головой, поэтому она была рада, что в ранней темноте не видно её лица. Джек проводил её до лавки и ушёл. Она сжала кулаки перед входной дверью. Пусть это станет единственным и последним, что она скроет от него! Глубоко вздохнув, она толкнула дверь. Внутри уже было всё готово. Свежая заготовка для зелья одиноко остывала на горелке, а Зельдаборн лежала на притащенной в мастерскую кушетке и изучала филигрань паутины на потолке. Услышав, как скрипнула дверь, она повернула голову к Салли и без предисловий скомандовала: – Давай, режь. Хельгамина молчаливо протянула Салли пустую бутыль – такую удручающе большую… Салли недавно подловила в городе Гарика и с пятого раза объяснила ему, что ей нужен. Самый. Большой. Шприц из лаборатории. И теперь этот шприц без штока лёг ей в руку. Стараясь не зажмуриться, Салли ввела иглу ведьме в вену. О, она отлично помнила их расположение из анатомических атласов Дока, да и ей провели сосуды примерно по тем же местам. Зельдаборн не издала ни звука, когда толстая игла вошла в её тело, только впилась второй рукой в край кушетки. Кровь хлынула тёмным потоком в подставленную бутыль. Но она наполнилась меньше, чем на треть, когда поток превратился в жалкую струйку. А взгляд Зельдаборн остекленел, с лица спала здоровая зелень. Салли беспомощно подняла глаза на Хельгамину. – Коли другую, – коротко велела та, забирая у неё бутыль. Салли, руки которой уже дрожали так, что она с трудом нащупала вену, снова ввела иглу. На этот раз Зельдаборн не отреагировала никак. И дальше как в тумане. Они буквально выжимали кровь из тела ведьмы, которое не желало с ней расставаться. И когда бутыль наполнилась, Зельдаборн стала как будто ощутимо легче. – Займись зельем, – бросила Хельгамина Салли. – Я о ней позабочусь, – и пошли в ход Заживляющее зелье – на места проколов, Бодрящее, Восстанавливающее, Кроветворное… Салли отвернулась и постаралась унять противное чувство вины. Зельдаборн в надёжных руках. Теперь главное успокоиться и всё сделать правильно, чтобы дар ведьмы не пропал напрасно. Она взяла котёл, налила туда тщательно отмеренного зелья-заготовки. И потом туда же – взвешенные 1,837 литра ведьминой крови с учётом плотности. Зелье густо вскипело, распространяя тяжёлый запах, и Салли на миг показалось, что ничего не выйдет… Но не дойдя до края котелка полсантиметра, оно опало и будто нехотя начало светлеть, становиться обнадёживающе прозрачным, терять запах… Салли даже не успела обрадоваться, когда за спиной прозвучал надломленный, но единственный в своём роде голос: – Не зря пролилась невинная кровь юной девы. Салли резко обернулась. – Ты в порядке! – она радостно кинулась к очнувшейся ведьме. Хельгамина молча убирала пузырьки, по её щеке стекала одна-единственная слезинка. – Вовсе нет, – «утешила» Салли Зельдаборн и бессильно прикрыла глаза. – Я чувствую себя так, словно проползла через весь город с Мэром на хребте. – Ничего, раз балаболишь, жить будешь, – Хельгамина повернулась в сестре и незаметно смахнула слезинку. – Ну давайте уже не тянуть чёрта за это самое! Пей, дорогуша! И ни в чём себе не отказывай! – повелела Зельдаборн, устраиваясь поудобнее. Выглядела она плохо, бледные губы еле выговаривали слова, онемевшие руки безжизненно висели. Но этот характер… Не промрёшь. Салли напряжённо всматривалась в зелье. Оно не было абсолютно прозрачным, как положено. – Может, подождём? – нерешительно предложила она. – Нет, я должна знать, за что я так страдала! – капризно возмутилась ведьма. – Я тебе доверяю. У тебя не могло получиться чего-то похабного в зельях. Салли с сомнением помешала вожделенное зелье. Хорошо бы всё-таки проверить… Никто никогда не делал того, что сделали они. – Хочешь стать самой красивой в Хэллоуин-тауне? – вкрадчиво спросила она у Зельдаборн. – Что за вопрос? Я и так самая красивая! – фыркнула та. Салли сняла с полки один из многочисленных пузырьков со Страшнозельем, взяла пипетку и капнула в него несколько капель предполагаемого Антагонного. Страшнозелье булькнуло и затихло. – Ну, и что? – уже не так уверенно спросила Зельдаборн. – Надо на ком-то проверить, – веско сказала Салли. Она навсегда отучилась пробовать непроверенные жидкости. – Ну давай… – не очень охотно Зельдаборн шевельнула пальцами, чтобы ей подали пузырёк. – Нет, – отрезала Повелительница тыкв и прижала пузырёк к груди. – Но кажется, нам повезло, – она следила взглядом за чем-то за окном. Через несколько секунд звякнул кошачьим мявом колокольчик, и в лавку, грациозно постукивая копытцами, вплыла демонесса. Уж не та ли, которая назвала меня выскочкой? Хельгамина всё поняла без слов. Она надела свою самую невозмутимую улыбку, взяла пузырёк и спустя пятнадцать минут торга – а без торга что за интерес продавать – вопрос был решён. – Я сказала ей, что если она выпьет это, то Демон уж точно не глянет в другую сторону, – поделилась Хельгамина и подбросила на ладони несколько монет. – Она выпила зелье прямо у входной двери. Салли поспешно подошла к окну, Хельгамина следом, а Зельдаборн с кушетки возмущённо требовала хлеба и зрелищ. В свете тыквенного фонарика было видно, как втянулись в неправильной формы голову демонессы рога, кожа стала нежной и утратила красноту, фигура обрела женские изгибы… Демонесса взвизгнула и выронила пустой пузырёк. – Работает! – Хельгамина, не скрывая удивления, посмотрела на Салли. А та только миг ещё в смятении смотрела на похорошевшую демонессу. А потом неистовая надежда, настоянная на неделях отчаяния, сорвала её с места. Салли, как безумная, выбрасывала пузырьки из шкафа, пока не добралась до заветной бутылочки. Вино Валентина. Быстрее! Нет сил больше быть такой! Она зубами вытащила пробку. Трясущиеся руки едва удержали пипетку, когда она капнула Антагонное зелье прямо в бутылку с вином. Тёмно-красный цвет взорвался изнутри лазурью. – Проверить на пауках… Малейшая неточность в Антагонном, и оно будет нестабильным… – только и успела проговорить благоразумная Хельгамина, но Салли поднесла бутылочку к губам и выпила залпом, как будто за ней кто-то гнался. Горло продрало холодом. Ведьмы замерли, не отрывая взгляда от лица Повелительницы тыкв. А та стояла с закрытыми глазами, по щекам текли слёзы, а по подбородку – бирюзово-бордовые капли. – Ну что? – не выдержала Зельдаборн. – Ощущаешь, как спадает груз лет? Салли открыла глаза и посмотрела на свои руки. – Дайте мне зеркало, – сказала она охрипшим голосом. – Так иди и смотри, – Зельдаборн показала глазами на серебряное зеркало в пол. Салли набралась смелости и подошла к полированной глади. Сначала она не замечала ничего. Слишком темно! Она поднесла бутыль с лучистым зельем прямо к зеркалу. Это оно подсвечивает утраченным рыжим её волосы?! – Что скажете?! – она повернулась к ведьмам. – Мне кажется… – осторожно начала Хельгамина. – Сработало, вашу ведьму!!! – проорала Зельдаборн, забыв, что лежит без сил. – Пошли вязать мётлы вдрызг!! Или чего-нибудь расколотим вдребезги! Лабораторию Финки, к примеру… Салли опять повернулась к зеркалу и постаралась поймать своё отражение на ошибке. Но нет, это её дрожащие пальцы осторожно исследовали разгладившуюся кожу, это её по-молодому блестевшие глаза смотрели с неверием и жгучей надеждой. – Джек… Нет, я должна всё рассказать Джеку!! – Салли почти уже сорвалась с места, но вспомнила нечто важное. – Спасибо тебе, Зельдаборн, – она не знала, как ещё выразить извергающиеся изнутри чувства. – Ладно уж, беги, – покровительственно хмыкнула та. – Долг Скеллингтонов перед скромной ведьмой вырос вдвое. А чтобы ты не думала, что я слишком добрая, то вчетверо. Салли только рассмеялась. А потом выбежала из лавки и понеслась домой так быстро, как не бегала, кажется, никогда, и её лёгкие следы отпечатались на тонком слое свежего снега. С Противотуманным зельем тогда тоже сработало. На первый взгляд. И Антагонное зелье не зря предавали анафеме на слёте ведьм. Демон и правда долго ещё не глядел на других. Он никогда не видел давно волочившуюся за ним демонессу такой демонически страшной.***
Искрились блёстками редкие снежинки. Салли ветром ворвалась в дом, хотя её на раздражающе долгую минуту остановила необходимость открывать ключом дверь. – Джек!! – крикнула она. Никто не отозвался. В гостиной безраздельно властвовала самая длинная ночь в году. И какой-то смутно знакомый, но чужой здесь запах. – Джек?.. – Салли осторожно ступала в темноте, вытянув руки вперёд. Неужели он опять ушёл в ратушу? Вампиры, конечно, работают ночами, но… Внезапно пальцы укололись обо что-то. Что-то большое рваным контуром встало перед ней. Салли испуганно вскрикнула и отдёрнула руку. И в тот же момент вспыхнули десятки разноцветных лампочек, а колючее чудовище оказалось празднично украшенной ёлкой – пушистой и пахучей. И из-за неё вышел улыбающийся Джек. – Я хотел сделать тебе сюрприз! – сказал он. – А Санта сделал подарок нам обоим! Когда ты ушла, с неба, можно сказать, свалилась ёлка на площадь и ещё одна, поменьше, рядом с нашим домом. Здорово, правда? – он любовно погладил ёлку по ветке. – Через три дня Рождество! И если бы Санта не заморозил порталы, мы бы снова попали в Кристмас-таун… Салли?.. – Джек, наконец, внимательно посмотрел ей в лицо. – Ты в маске?.. – Нет… – в её голосе дрожали слёзы радости. Джек несколько секунд осмысливал этот ответ. А потом кинулся к ней, подхватил за талию, закружил… И не нужно было подробностей, что, как, почему… Только отсветы разноцветных огоньков на её гладкой голубой коже, только пламенно-рыжие волосы, только – тьма с бессильно-злобным шипением забилась куда-то вглубь – вечное Рождество на пороге.