ПОПЫТКА

Преподобная Мать Ордена сидела, глубоко задумавшись. Всё-таки опасность существует, не ликвидировалась, не исчезла. И в последнее время угроза стала достаточно реальной. Не то, что год назад, когда они решили, что всё наладилось и планета отступников уже не сможет им ничем навредить. Маленький черноволосый зверёныш был отпущен из сверкающей башни в центре мегаполиса назад в свои трущобы. Машина успокоилась. Она тяжело вздохнула. Как же они ошибались! И вот опять надо заново продумывать ходы и рассчитывать, как дотянуться до потомков проклятых вероотступников. Само их существование, как бельмо на глазу, постоянно напоминало, что Амои — угроза для Империи, что всё может повториться, как столетия назад. И опять над людьми встанут бездушные мыслящие машины. Когда кучка предателей окопалась на Амои, остальным правоверным было не до них, Империя только-только создавалась, укреплялась, междоусобицы раздирали кланы в борьбе за власть. Откровенно говоря, пару сотен лет назад мало кто знал, что сторонники Машин где-то ещё существуют и сумели избежать очищающего Джихада. Сама же планета особой ценности не представляла, лежала в стороне от обжитого мира и никого никогда не интересовала. Конечно, идеальным вариантом было совсем уничтожить проклятую Амои, но никто из них, даже самые лучшие из провидиц, не мог сказать, как это отразится на хрупком миропорядке. Да и в одиночку Ордену такое было не под силу сотворить, а остальные коалиции не слишком стремились поддержать матерей. Амои никому не мешала, пока. Более того, там можно было прекрасно поживиться. Андроиды предлагали высококачественные товары: искусственно созданных людей-секс-игрушек, лекарства всех сортов, технологии, наркотики и, что было очень важно, ждать товара не приходилось годами, как в случае с Тлейлаксу. И цена была дешевле, чем у грязных торговцев, которых презирали в Империи, постоянно чувствуя вину за использование тех самых технологий, против которых жестоко и кроваво боролись много лет назад. «Не создай машину по образу и подобию человеческому!» — завет из Оранжевой библии горел в сердце Преподобной, но далеко не все следовали ему. Сейчас Картель и Гильдия закрывали глаза на всё, что не мешало получать им прибыль. Преподобная в сотый раз всматривалась в записи своих шпионов, которые, увы, как правило, недолго помогали Бене Гессерит на планете машин. Никакие искусственно насаждаемые адептами Ордена суеверия не приживались в рациональном мире нечеловеческого интеллекта. Нелюди сами были религией своего иерархического общества с богом из машины во главе. Ненависть и ужас окутывали сознание, не давали трезво мыслить, пугали до дрожи в теле. Опять эти холодные, всегда спокойные, слишком красивые лица мужчин — да, только мужчины имели там власть, — искусственно созданные, подчиняющиеся огромному компьютеру. «Помни, они ненастоящие, у них нет души!» — уговаривала она себя, но всё равно смертельно боялась и ничего не могла с этим поделать. С нарастающим ужасом внутри, хотя казалось, что больше уже некуда, Преподобная представила — на секунду, не более! — что кто-то из них, она даже знала, КТО, может стать великим ментатом, может низвергнуть всю их генетическую программу, уничтожить весь труд поколений и вместо пестуемого и ожидаемого Квисац Хедераха, подконтрольного Ордену, возникнет независимый кандидат, созданный машиной, сам на 99% машина. Что станет с их миром? Что ждёт его в этом случае? Она закрыла глаза и снова поклялась себе, что ценой собственной жизни, ценой жизней своих адептов не допустит повторения Восстания Машин и создания новых Синхронизированных миров. А ещё прокрутила в памяти то видение, которое впервые возникло несколько десятков лет назад: высокий светловолосый мужчина и рядом с ним черноволосый мальчишка. Просто два силуэта рядом, больше ничего. Тогда её сознание пронзило острое чувство тревоги. Потом видения приходили ещё, и всегда во время них становилось неспокойно и тоскливо. Возникала эта пара, и будущее уже не просматривалось, а словно ускользало от неё, рассеивалось, и приходила пустота. Только один раз, не так давно, она смогла невероятным усилием заглянуть дальше неизвестности и потеряла сознание. А когда очнулась, никому ничего не сказала, чтобы словами не изменить картину мира, чтобы никому даже в голову не пришло, что эра Мыслящих машин может наступить опять! Руки сами потянулись к экрану, как будто через него можно было расцарапать острыми ногтями ненавистные прекрасные лица высоких блондинов. Ладони ткнулись в стекло, и мать вздрогнула, придя в себя. Не время поддаваться эмоциям, время найти выход из патовой ситуации. Машина и человек опять воссоединились. *** Катце прикидывал, сколько надо заработать в ближайший месяц-два, если на повестке дня стоит вопрос о покупке новой порции спайса. Он уже брал искусственную пряность у тлейлаксу, благо она была подешевле, но Ясон сказал, чтобы он больше этой дряни не видел. И впервые в жизни Катце показалось, что блонди неважно выглядит. Не так, как обычно. Минка он не понимал. Не понимал, зачем тому арракийская отрава, что он делает и какие вообще планы у блонди. Рики вёл себя прилично, жил в Апатии, никого не раздражал в Эос, даже работал на рынке, жизнь текла своим чередом, но Минк явно что-то замышлял. Приказал открыть на подставных лиц два счёта в Гильд-банке, для чего Катце в очередной раз выпрыгнул из шкуры. Возможность, что Ясон хочет покинуть Амои, отметалась им сразу как смешная и глупая версия. Что делать блонди в Империи, когда их родину ненавидят все, кто только может? Потенциальные враги человечества — звучало как приговор, к счастью, пока отсроченный. Да, связь монгрела и элитника была необычной, запредельной вещью в их обществе, но, кажется, уже все притерпелись, и главное, не возражал Юпитер. Раз Ясон спокойно работал и содержал Рики, значит, его отношения с полукровкой узаконились, если возможно применить такое слово к элите и беспородному пэту. Но рассуждать вслух Катце, конечно, не смел. Его дело было обслуживать интересы хозяина и выполнять, что приказывают. Поэтому через три дня он пойдёт и лично принесёт очередную коробочку со спайсом, один запах которого выводил его из себя. Её как раз доставят преданные ему люди. Преданность нынче стоила недёшево, особенно преданность амойским отщепенцам, и это помимо цены самой пряности. Вот теперь сиди и считай, где брать деньги и на что их тратить. *** Ясон летел в Апатию. Сегодняшний приём спайса прошёл спокойнее, чем обычно. Катце принёс пряность и сообщил, сколько надо денег для следующей покупки. Много. Но Ясон не жалел о расходах. Скоро его не будет на Амои, он принял решение. Забирает с собой Рики, Катце, который ещё не знает о грядущих переменах, и дальше они полетят на Дюну. Минк выбрал, где он хочет жить и с кем работать. Дом Атрейдесов представлялся ему подходящим местом. Пусть сама планета недружелюбна к людям и сложна для адаптации, но это не навсегда. Пустыня изменится, и он хотел видеть эти изменения. Когда изменится Арракис, изменится весь мир! И не имеет, и не будет иметь значения, нравится такое положение дел той женщине или нет. Она, как всегда, с ненавистью смотрела на него. Да, матери Бене Гессерит с удовольствием уничтожили бы Амои, очаг опасности благополучию Империи. Но не в этот раз. Он вспоминал свои видения. Высокого пожилого мужчину с хмурым, жёстким лицом, рядом с ним рыжеволосую красивую женщину — герцога Лето и его наложницу, он узнал их. А ещё — не рядом с родителями, но в рыжих песках, верхом на огромном шаи-хулуде, парень в странном костюме, совсем молодой, не старше Рики, жилистый, черноволосый, с ярко-синими глазами без зрачков. Пол Атрейдес… Ещё он видел приятеля Рики, кажется, Гая. Лицо его было нечётким и размывалось в странную обезличенную маску, да это и неважно. Ясон и не собирался помнить его всю оставшуюся жизнь. Кому нужен какой-то монгрел, пусть и удививший его однажды. Рики поклялся недавно, что закончил все дела со своей бандой. Теперь он пэт Ясона и всегда будет им. Минк непроизвольно погладил кольцо на пальце — гладкий синий камень скользил под перчаткой и напоминал о другом украшении. Скоро он его увидит. И блонди сильнее нажал на акселератор.