Предел дозволенного

На педсоветах Лавджой был сама безмятежность. Я обратил на него внимание только теперь и с этого момента не мог перестать гадать, что он за человек. Я искал тень страха или подозрения в его лице - разве он не должен был бояться разоблачения? За длинный язык Лавджоя определенно ждал грандиозный скандал с последующими санкциями. Поначалу мне казалось, что грязные слухи, которые он распускал обо мне, были проявлением его личной неприязни. Но через некоторое время я поколебался в своем убеждении. В жизни Лавджой не проявлял по отношению ко мне никакой заинтересованности. Если мне и доводилось говорить на собраниях, он смотрел на меня нехотя, скучающе и даже с некоторым пренебрежением. Судя по его надменному равнодушию, он, похоже, и впрямь считал меня синим чулком и девственником. Однако сама по себе моя биография его нисколько не волновала. Догадка осенила меня лишь через некоторое время. Заметив, с каким нездоровым воодушевлением Лавджой смотрит на стол гриффиндорцев, я наконец-то понял. Его интересовал Поттер. Нет, не в том смысле, в котором эти слова могли прозвучать в устах грязного гомосексуалиста вроде меня. Все было проще. Лавджой страстно мечтал подружиться со знаменитым мальчиком и, к слову, был далеко не первым в этом стремлении. Пытаясь втереться к Поттеру в доверие, он решил поддержать его в ненависти ко мне. Предполагалось, что общая неприязнь к профессору зелий объединит необычного мальчика с его фамильярным наставником. Но Лавджой прокололся. Поттер меня не ненавидел - теперь я был в этом точно уверен. Что, впрочем, мне нисколько не льстило, а даже наоборот - усложняло жизнь. Я оказался в неудобной ситуации. Мысль о том, что Поттер раздобыл лекарство из жалости ко мне, унижала. Слова Лавджоя про мою непривлекательную рожу произвели на него сильное впечатление. Пускай он считал, что должен мне за Блэка и молчание, но я ни в коем случае не хотел, чтобы он меня жалел! Гордо выкинуть принесенные Поттером таблетки я не мог - они мне помогали. А поблагодарить за них мальчишку было немыслимо. Все было как-то противоестественно и неправильно. Я не знал, как реагировать на заботу с его стороны - со стороны студента, а потому злился - на себя и на Поттера. Ситуация выглядела глупо: я делал вид, что ничего не происходит, принимал лекарство и продолжал игнорировать мальчишку. Тот дулся, очевидно, вспоминая мой последний нерадушный прием, и тоже меня избегал. Долгими зимними вечерами я часто размышлял после работы, в какой момент наши отношения зашли так далеко, что Поттер начал беспокоиться о моем здоровье. Конечно же, всему виной была эта история с Блэком. Сам того не желая, я показал себя с лучшей стороны, и мальчишка проникся ко мне теплыми чувствами. Очевидно, он надумал себе невесть что и понастроил иллюзий. Что ж, в таком случае, наша ссора была очень кстати. Он разочаруется и оставит меня в покое, убеждал себя я, глотая очередную таблетку. Но неприятное чувство не покидало меня. Я не мог ни на минуту забыть о словах Лавджоя. Что Поттер подумает теперь обо мне? Отмахнется от слухов, как от надоедливых мух, или начнет подозревать меня во всевозможных пороках? Я скрипел зубами от досады, представляя, какое впечатление обо мне могло сложиться у мальчишки. Одинокий больной гомосексуалист, за тридцать с лишним лет не познавший плотских радостей. Неудивительно, что Поттер, который наверняка перелапал уже всех девиц в Хогвартсе, сочувствовал мне чуть ли не до слез. И самое ужасное, что у меня не было никакой возможности его разубедить! Я не мог просто подойти к нему в туалете и сказать: "Привет, Поттер. Кстати, у меня был секс - лет так пятнадцать назад. А еще я гомосексуалист и никогда не дрочил в школьном душе. Хорошего дня!". Когда я представил себе эту сцену, то сначала сдавленно засмеялся, а потом застонал. В сложившейся ситуации у меня была лишь одна возможность взять реванш. Уничтожить Лавджоя. *** Поттер держал свое обещание больше ко мне не приходить. Поэтому прислал записку. "Вам помогло лекарство?" Это был прекрасный предлог поговорить. Я мог велеть ему зайти ко мне и допросить. Выяснить, что он себе напридумывал, и отругать, как я умел это делать. Разговор поставил бы точку во всей этой несуразице и избавил бы меня от дальнейшего поттеровского внимания. Именно поэтому я трусливо сжег записку, и отправил односложный ответ. "Да." Благодарить его я не решился. Я был уверен, что он ничего мне не ответит, и на некоторое время успокоился. Но к вечеру того же дня нашел новую записку. "Я рад." Я разозлился. Поттер писал мне, своему профессору, в такой манере, будто общался с приятелем. Совершенно недопустимо, думал я, одновременно ощущая в груди непривычное тепло. *** - Добрый день, сэр, можно войти? Поттер помаячил в дверях секунд десять и, не услышав категоричного приказа убираться, вошел. "Что на этот раз, Поттер?" - хотел было съехидничать я. "Соскучились по Блэку?" "Или принесли мне очередное чудо маггловской фармацевтики?" "А может хотели спросить, не знаю ли я чего о молодости Лавджоя?" В действительности же я молчал. Мальчишка немного потоптался у входа, а затем мужественно прошел и сел в кресло. Сделав глубокий вдох, он излишне торжественно произнес: - Если я чем-то оскорбил вас или навредил вам по неосторожности, прошу меня простить, - в конце фразы голос дал петуха, и слова "прошу меня простить" прозвучали плаксиво и жалобно. Меня посетила догадка, что эту высокопарную реплику он неоднократно репетировал перед зеркалом. Я упрямо молчал, не делая ни малейшей попытки ему помочь. Тем временем Поттер, сознавая глубину своего актерского провала, побледнел, затем пожелтел, и в конце концов залился краской, став похожим на свеклу. - … а еще я рад, что таблетки вам помогли, - скомкано закончил он и сжался в глубине кресла. Повисла напряженная пауза. Настенные часы громко тикали, лениво отсчитывая секунды. Поттер скользил взглядом по кабинету, словно ища укромное место, куда можно было забиться. - Где вы их достали? - спросил я в итоге. Поттер удивленно заморгал. - Кого? - Таблетки. - А-а. Написал тете, чтобы она прислала. Это же обычные таблетки от аллергии - продаются в любой маггловской аптеке. Обычные таблетки от обычной аллергии. Пощечина зельевару и крест на его карьере. - Спасибо, тронут вашей заботой. Поттер робко улыбнулся. - Ах, да, я совсем забыл, - он суетливо полез в карман и вытащил темный тканевый мешочек. - У меня произошла неприятная ситуация. Тетя ездила с семьей в Италию и привезла оттуда много сушеного манго. Она прислала мне аж четыре фунта, представляете? Я раздаю другим, чтобы оно не испортилось… - Испортилось? Оно же сушеное. У Поттера на лбу выступил пот. - Ой, я как-то не подумал, - обмерев, пробормотал он, но тут же пришел в себя, - да зачем мне столько? Я все равно его не люблю. Он протянул мне мешочек. - Не хотите попробовать? Я отпрянул от него, как от огня. - Не люблю сладкое. Поттер поник. - Я так и думал. Отдам тогда, наверное, эм… хм, Захарии Смиту. Точно, ему. Ну, ладно, я пошел. Извините. Вид у него был такой расстроенный, что я решил проявить тактичность и спасти его от теткиных фруктов. - Давайте сюда, - сказал я ворчливо. - Не утруждайтесь поисками жертвы, чтобы всучить ей это несчастное манго. Поттер просиял. Он поспешно положил мешочек мне на стол, будто боялся, что я передумаю, и направился на выход. - Надеюсь, вам понравится, сэр. До свидания, сэр. Хорошего дня! Я закатил глаза. Чего не сделаешь, чтобы отвязаться от прилипчивого гриффиндорца. Я скучающе потянулся за оставленным мне мешочком и интереса ради вытянул одну липкую оранжевую пластинку. Будь Джеймс Поттер жив, он наверняка лишил бы мальчишку наследства, если бы узнал, что тот носит мне сладости. Эта мысль развеселила меня, и я откусил манго с подвяленного бока. Все-таки Поттер был дурак, если раздавал такие подарки половине Хогвартса. Вкус у фрукта был отменный - про нелюбовь к сладкому я сказал чисто из вредности. Тетка неспроста прислала ему четыре фунта - хотела, чтобы племянник сполна насладился экзотикой. Но Поттер, видимо, за свою недолгую жизнь уже успел объесться товарами "Сладкого королевства", и манго его не удивляло. Интересно, кому он успел раздать его до меня? Первыми в списке, конечно, значились Грейнджер с Уизли. И вся гриффиндорская башня. Я гадал, понес ли он такой же сверток МакГонагалл и… и Лавджою. Я перестал жевать, осененный неприятным предположением. Если очередь дошла даже до меня, рассудил я, значит, и тому мерзавцу могло что-то перепасть. От мысли, что в этот момент Лавджой мог поглощать то же самое манго, я прикусил язык и ругнулся. Во рту стало горько и солоно от крови, а на душе - погано. Я раздраженно затянул нитку на мешке и спрятал его с глаз долой в стол. В следующий раз следовало сказать Поттеру, чтоб не вздумал мне что-либо приносить. От его поступков мне становилось все неуютней. *** "Держи друзей близко, а врагов - еще ближе," - сказал однажды какой-то маггл и был прав.* Друзей у меня особо не было - не считая Люциуса и коллег, которые по счастливому совпадению, иногда превращались в собутыльников. Намного лучше дело обстояло с врагами. За свою жизнь я накопил весьма неплохую коллекцию, которая время от времени пополнялась новыми экземплярами. Именно об этом думал я, шагая по обледенелой дороге в Хогсмид вместе с Эндрю Лавджоем (для вылазки пришлось запомнить его имя). Похоже, новый профессор Защиты страдал той особой формой душевного расстройства, из-за которой не мог ни минуты находиться наедине с собой. Проще говоря, Лавджою постоянно требовалась компания. Ему было совершенно неважно, на кого обрушить лавину многословия и поток нескончаемых историй. Сидеть по вечерам с книгой в руках он не умел. И потому пребывал в вечном поиске компаньонов для времяпрепровождения, лип к профессорам и студентам со своим навязчивым обществом. Мне не потребовалось даже прикидываться его другом, чтобы напроситься на очередной променад по окрестностям. Услышав предложение наведаться в Хогсмид, Лавджой тут же его принял, изобразив неискреннюю радость. Я подозревал, что он не сильно хотел со мной идти и согласился лишь из страха к моему положению: я был старше щенка лет на десять и к тому же возглавлял целый факультет. И вот посреди недели, как два праздных охламона, мы плелись в Хогсмид. Я втайне возносил молитвы Мерлину, чтобы никто из знакомых не увидел меня в столь неподходящей компании. Всю дорогу Лавджой трепался о какой-то девице, за чьими ласками он регулярно наведывался в деревню. Тема разговора, как я сразу догадался, была выбрана неслучайно: похождения Лавджоя, очевидно, должны были вызвать у меня зависть. Но мысли о девице занимали в тот момент мою голову совершенно по-другой причине: я гадал, на какие ухищрения надо было пойти, чтобы Лавджой хотя бы ненадолго заткнулся. В его случае было непонятно, за что именно он платил - за половой акт или за выслушивание его нескончаемого трепа. Я затеял эту прогулку с двумя целями. Первая - выяснить, что именно Лавджой знал о мальчишке. А вторая - найти его слабое место, чтобы использовать это впоследствии против него самого. Но пока что удача не подворачивалась, и затеять разговор о Поттере никак не удавалось. - Кстати, зачем вам нужно было в Хогсмид? - За алжирской аконитовой пылью, - без промедления соврал я, зная, что Лавджой понятия не имеет, что это такое. - А, ясно, - скучающе отозвался тот. - А я, наверное, воспользуюсь случаем и забегу после к Мэг (я не запомнил в точности, как звали ту девицу, так что пусть будет Мэг). Вы не обидитесь, если я вас оставлю? - Разумеется, нет. Мы попетляли по улицам, прошли мимо ярмарочных палаток, которые были закрыты в этот день. Лавджой говорил без умолку, даже не требуя поддержки с моей стороны. Внимая его болтовне, я чувствовал себя фильтром, через который пропускали грязные сточные воды. Моя разведывательная миссия затягивалась. Лавжоя несло, как раскочегаренный Хогвартс-экспресс, и я гадал, как поставить его на нужные рельсы. - Северус, я хотел бы зайти в "Сладкое королевство", не возражаете? Мэг очень любит воздушную карамель в глазури. Я всегда приношу ей десять унций, и она съедает их прямо при мне, можете себе представить? Я тогда говорю ей, чтобы она не смела принимать сладости от других ухажеров - растолстеет еще, а мне так нравятся ее стройные ножки! Скрипя зубами от досады, я поплелся с ним в конфетную лавку. Скучающий продавец быстро вскочил со своего места, очевидно, завидев первых покупателей за день. Лавджой и здесь не мог обойтись без многословия и принялся дотошно объяснять, что и с какой целью собирается покупать. Он изо всех сил пытался оправдывать свою фамилию, создавая себе репутацию ловеласа и бабника, что выглядело глупо и пошло. Терпеливо ожидая, пока он наговорится, я без дела дрейфовал от одной витрины к другой и изучал ценники на товарах, словно те были аптечными ингредиентами для зелий. "Вишня в сахарной пудре", "Бельгийский трюфель", "Засахаренные фиалки", "Фундук в шоколаде", "Миндаль в кокосовой стружке", "Сушеное манго", "Конфеты с ликером"... Мой взгляд метнулся назад, обнаружив знакомое название. Сушеное манго. Надо же, какое совпадение. Видимо, в последнее время пошла мода на экзотические фрукты, и все стали ими затариваться. Иначе как объяснить, что Поттер притащил мне похожее несколько дней назад? Я протянул руку и перевернул ценник. Да уж, недешево. Тетка Поттера наверняка не бедна, если обеспечила любимого племянника таким колоссальным запасом. - Заинтересовались товаром, сэр? Я не обратил внимания, как из-под земли вырос продавец и услужливо вперился мне в глаза. - Обратите внимание, это новинка! Очень вкусное манго! Мягкое, сладкое, просто тает во рту! Я ждал, что Лавджой непременно встрянет и скажет, что намедни Поттер угощал его таким же. Но тот скучающе молчал, будто видел товар впервые. - Итальянское? - бездумно брякнул я, оставив ценнник в покое. - Нет, что вы! Оно из Индонезии - в Италии такое не производят. - Из Индонезии? - удивился я. В моей голове не укладывалось, зачем тетке Поттера было затариваться индонезийским манго на юге Европы. - Хотите приобрести именно итальянскую продукцию? Тогда я могу предложить вам фиалки, изюм в глазури, черный шоколад с коньяком… - Нет-нет, - запротестовал я. - Я возьму манго. Пять унций, пожалуйста. Продавец засуетился. Я подошел к прилавку. - Как вам завернуть? - спросил он, взвешивая желтые пластинки. - В каком смысле? - Можно упаковать в обычную бумагу, а можно - в подарочный пакет. Посмотрите, у нас есть специальные мешочки… И он выложил на прилавок небольшие мешочки из черного бархата - точь-в-точь такие же, в одном из которых мне намедни Поттер и принес это проклятое манго. От изумления сердце ухнуло куда-то вниз. Ужасная правда обескуражила меня, и тетка с ее итальянской поездкой сразу же выпала из уравнения. Это был подарок. Подарок, замаскированный под попытку от него избавиться. Но зачем? С какими мотивами, с какой целью? Может, Поттер что-то подсыпал мне в еду? Все еще пришибленный внезапным открытием, я вывалился из лавки. - Не знал, что вы любите сладкое! - с плохо скрываемым удивлением заметил Лавджой. - Я полон неожиданностей, - съязвил я, задетый тем, что тот считал меня старым хрычом, лишенным каких-либо пристрастий. - А я еще, между прочим, коллекционирую карточки от шоколадных лягушек и без ума от книззлов. Лавджой неуклюже усмехнулся. - Ладно, Северус, я пошел - моя дама ждет меня. Увидимся в Хогвартсе, - и он ушел, оставив меня наедине с моими смутными подозрениями. Бездарный сладострастник не смог сообщить мне ничего важного. Но вылазка оказалась не напрасной. Я был в полной растерянности. Внимание Поттера становилось настораживающим. Подумать только - мальчишка принес мне подарок! Это становилось интересным. Я вернулся в замок с твердой уверенностью, что в ближайшее время призову Поттера к ответу. *** Разговор предстоял серьезный. Бесцеремонность Поттера переходила все границы, и было давно пора отрезвить его. Я отправил ему записку, чтобы он приходил ко мне в кабинет вечером следующего дня. Мне нужно было подготовиться к этому разговору и тщательно взвесить все язвительные доводы, которые я собирался привести. Но вести яростную полемику в тот день у меня просто не было сил. Я был утомлен прогулкой с Лавджоем, и вдвойне - его обществом. Мне хотелось отдыха, тишины. И виски. Мой интеллигентный алкоголизм был пока что маленьким ручным зверьком. Но я, помня, что тот всегда может перерасти в неуправляемое чудовище, старался держать его в узде и пить не более двух-трех раз в месяц. В тот вечер я позволил себе немного расслабиться. Камин умиротворяюще потрескивал, и языки пламени отражались на темных гранях стеклянной бутылки. Я полулежал на высокой подушке, вытянув ноги перед собой на диване. Стакан с виски стоял у меня на груди. Это были прекрасные мгновения умиротворенного одиночества и покоя, когда мое тело и ум одновременно расслаблялись. В такие моменты я не мог представить себе ничего хуже, чем незваный гость, который потревожил бы мой отдых. Именно такой ко мне и нагрянул. В дверь постучали - сначала робко, затем увереннее. Пришлось встать. Я поставил стакан на столик, нехотя зашнуровал ботинки и пошел открывать. Меня немножко вело, но разве что немножко. Глубоко вздохнув, я открыл дверь. В сумрачном свете коридора блеснули стекла очков. - Добрый вечер, профессор Снейп. Я получил вашу записку. Поттер изображал такой бесхитростный идиотизм, что мне даже стало весело. Я облокотился на дверной косяк и принялся с живейшим интересом его разглядывать, гадая, в самом ли деле он такой дурак или просто прикидывается. Через мгновение мне захотелось спросить его об этом напрямую. - Мальчик-Который-Выжил не умеет читать? - промурлыкал я, заглядывая в его блестящие в тусклом свете глаза. - Помнится, я сказал приходить в мой кабинет завтра. Однако завтра еще не наступило. И разве, по-вашему, это кабинет, а не мои личные покои? Я вышел и издевательски уставился на дверь, чтобы убедиться, что на ней нет таблички "Декан факультета Слизерин, профессор С.Т. Снейп". Поттер зарделся. - Я приходил в ваш кабинет, но там оказалось закрыто… - И что же? Вам настолько не терпелось меня увидеть, что вы были готовы поднять меня посреди ночи? - Нет, сэр, простите… Я думал, что-то важное. Еще раз простите. Я приду завтра. - Стойте, - мне пришла в голову мысль выяснить все здесь и сейчас. В любой другой момент я ни за что в жизни не согласился бы принимать студента в своих покоях. Но я был навеселе, и моя бдительность заметно ослабла. - Что ж, заходите, раз уж пришли. Коль скоро вы так настойчиво искали моего общества. Я отошел в сторону, пропуская его внутрь, и плотно закрыл дверь. - Располагайтесь. Поттер скромно присел на край дивана и покосился на стоящий рядом стакан. Я, нисколько не смущаясь, выдернул из-за его спины подушку, взял свой виски и уселся с противоположного края. Несколько мгновений я молча смотрел на мальчишку. - А... о чем вы хотели поговорить? - спросил он через некоторое время, съежившись под моим взглядом. От мысли, что Поттер оказался в моей власти, я испытал странное чувство, граничащее с удовольствием. - Хотел поделиться с вами своими странными наблюдениями… Но прежде, можно задать вам вопрос? - Да... Конечно. - Поттер, - я отпил из стакана и прищурился. Не от злости, нет - мне было смешно. Мальчишка был все равно что котенок, которого я держал за шкирку. - Вы уверены, что ваша тетя ездила именно в Италию? Поттер побледнел. - Да, разумеется. Почему вы спрашиваете? - Хотел поблагодарить вас за то превосходное манго, которым вы меня угощали. Но меня впечатлило даже не оно, - я закинул ногу на ногу, сдерживая смех. - Я просто поражен возможностями вашей тетки - даром, что магла! Как оказалось, она снабдила им не только вас, но даже владельца "Сладкого королевства"! Благодаря ему я сумел пополнить сегодня свои запасы. Я встал и, сдернув с крючка свою зимнюю мантию, вытащил из кармана купленный ранее сверток. Увидев его, Поттер едва не лишился чувств. - Продавец предлагал упаковать товар в тот же самый мешок, в котором вы мне его приносили. Но пришлось отказаться - дороговато, - я ухмыльнулся. - Так как же так вышло, что ваша тетка смогла завезти в страну такое безумное количество манго? Повисло молчание. Поттер сидел ни жив ни мертв. - Не думал, что вы зайдете в "Сладкое королевство", - выдавил он в итоге с кривой усмешкой. - Скажите спасибо своему другу Лавджою - это он меня туда привел. - Он мне не друг, - буркнул Поттер и с подозрением на меня посмотрел. - Вы встретили его в Хогсмиде? - Нет, мы вместе гуляли. Слово "гуляли" наверняка прозвучало в моих устах глумливо, но мальчишка воспринял новость всерьез и насупился. Я с интересом наблюдал за ним. Возможно, он все еще не мог отделаться от стыда за свой феерический прокол. Но мне было мало уличить его в этом - я хотел знать мотивы. - Выпейте, - неожиданно сказал я и, налив виски во второй бокал, протянул ему. Он принял его скорее с изумлением, нежели с благодарностью. - Пейте, не бойтесь, - осклабился я, - о нашем маленьком секрете никто не узнает. Я не понимал, почему ему не было весело - злой хмель ударил мне в голову, и я жаждал, чтобы угрюмый Поттер разделил мое настроение. Мои слова о страхе подействовали безотказно: он залпом выпил свой виски и, разумеется, закашлялся. - Кто ж так пьет дорогие напитки? - усмехнулся я, глядя, как Поттер пытается сделать вдох и вытирает слезы. - Привыкли хлестать сомнительную бурду на своих гриффиндорских попойках? Конечно, привыкли. Дайте сюда ваш бокал. Полагается наливать одну четверть, видите? Пейте медленно, маленькими глотками. Поттер вновь взял свой бокал и послушно сделал глоток, показывая, что понял. "Хороший мальчик," - хотел было съязвить я, но даже для пьяного это было слишком пошло. - Итак, - я отсалютовал бокалом, - теперь скажите мне, Поттер. Что за странные знаки внимания вы пытаетесь оказать мне в последнее время? Мальчишка смотрел в камин, избегая встречаться со мной взглядом. Похоже, тема разговора его задевала - иначе бы он не молчал так долго. - Простите, я не хотел вас обидеть. - О, разумеется, - я налил нам еще, - полагаю, что даже напротив - вы хотели ко мне подлизаться. Но зачем? Поттер повернулся. Он долго что-то искал в моем лице, а затем спросил, так и не ответив на вопрос: - Зачем вы ходили в Хогсмид? - За аконитовой пылью. Точнее - я сказал Лавджою, что за аконитовой пылью. - А на самом деле? - На самом деле? Гулял. Дышал свежим воздухом, - я не сдержал улыбку, но Поттер не поверил мне. - У вас есть кто-то в Хогсмиде? - Что вы имеете в виду? - Ну, в смысле, встречаетесь с кем-то. С женщиной? Я фыркнул. - Мерлин меня упаси. Мне и тут проблем хватает. - Значит, не встречаетесь? - Да к чему, в конце концов, этот допрос, Поттер?! - Простите, сэр. Он испуганно вздрогнул и жадно отхлебнул из стакана. Я посмотрел на него настороженно. - Чего вы хотите от меня? Что вам от меня нужно? - спросил я уже без прежней непринужденности. Предположение Драко о том, что Поттер способен причинить мне вред, больше не казалось надуманным. - Я… я скажу вам, только сначала скажите вы… - он сглотнул и со страдальческим видом продолжил. - Вы… вы любите кого-то? - Не знаю, что именно вы имеете в виду, - пробормотал я, - но если бы каждое увлечение я называл любовью… Это было бы в высшей степени глупо. - Так да или нет? - Боже правый, нет! Как только такая чушь могла прийти вам в голову? - Значит, - Поттер отставил стакан, - мой поступок не принесет никому страданий. Я хотел спросить, что он собирается делать, но не успел. Потому что в следующую секунду горячие влажные губы мальчишки крепко прижались к моему рту.