***
Не важно сколько лет прошло, кошмары до сих пор преследовали Ли Джихуна, они буквально стали частью его умеренной жизни, наполненной сами разными эмоциями, событиями и людьми. В свои двадцать пять Джихун много успел осознать и принять, ему нравилась его жизнь такой, какая она есть со своими темными и цветными кадрами. Апрельский вечер был ласков, весна даже после захода солнца не прекращала пробуждать природу ото сна. Чистое, словно детская слеза, небесное поле загорелось ночными цветами, а луна, казалось, куда-то торопилась, быстрее обычного пробираясь меж звездных цветов. Ли тоже торопился, поглядывая на свои часы, он вышел из небольшого цветочного магазина, в котором работал, предварительно попрощавшись с менеджером. Аккуратнее взяв в руки букет цветов, укутанный в бумажное одеяло, он тепло улыбнулся, уже представляя счастливое лицо своего парня, Ким Мингю. — «Это его пятый день рождения, который мы празднуем вместе», — радостно припомнил себе Ли. — «Взять банановый торт или клубничный? Ну, конечно, вишневый с лепестками сакуры». Джихун чуть ли не бегом залетел в любимое кондитерское кафе не далеко от магазинчика, в котором его можно было увидеть чаще, чем на рабочем месте. Оставалось минут десять до закрытия заведения. — Добрый вечер, — задорно сказал знакомый голос вместе с колокольчиком над открывшейся дверью. За широким прилавком стоял парнишка в белом фартуке лет девятнадцати с вьющимися пышными волосами цвета пшеницы и шаловливой улыбкой, которую не скрыть даже самой плотной маской. Они встретились взглядами и неловко кивнули друг другу. Этого парня звали Вернон, ну, именно так говорил его бейджик, он был сыном кондитера, но буквально неделю назад тот скончался от болезни. — Сегодня опять ты? Как мама? — Джихун не особо любезничал, потому что не укладывался в свой плотный график на вечер. Работая в цветочном магазинчике, Ли заходил в данное кафе, чтобы перекусить или взять еду с собой, так и сдружился с Верноном и его родителями. — Мама в порядке, — юноша сделал непроизвольное движение рукой в сторону темной двери, за которой находилась лестница, ведущая на второй этаж, — Ли как-то был приглашен на другой этаж, где находилось жилье хозяев кафе. — Сегодня наш новый работник не вышел на работу, вот и работаю вместо него. — Молодец, — молодой человек сказал словно топором отрезал, настолько он торопился. — Мне, пожалуйста, этот торт с лепестками сакуры, — сказал он, указывая на нежно-розовый торт, стоявший на витрине в компании других не менее аппетитных тортов. — Да, сейчас, — немного потерянно отозвался Вернон, его широкая улыбка превратилась в обычную дежурную, и это не ускользнуло от Джихуна. — «Прости», — мысленно произнес Ли, смотря, как юноша автоматически упаковывал сладость. — «Я понимаю, что тебе сейчас хочется с кем-нибудь поговорить. Потерять близкого человека невыносимо больно, но я не тот, кто тебе сейчас нужен». — Всего хорошего, приходите еще, — монотонно произнес продавец, протянув пакет Ли. Довольно увесистый пакетик, весело шурша, уместила на острых коленках Джихуна, который с предвкушением смотрел на пролетающие кварталы и иногда фокусировался на своем блеклом отражении в темном стекле. В один из таких моментов он заметил, что автомобиль припарковался у их небольшого коттеджного домика, что даже в самые темные ночи без освещения в состоянии сиять как маяк, Ли был в этом уверен, но маяк был выключен — свет в окнах не горел. — «Странно. Наверное Мингю еще с работы не вернулся. Будет время подготовить сюрприз». — Но подобные положительные и радостные мысли в одно мгновение исчезли, Джихун взволнованно зашел в темный дом, дверь которой была по каким-то непонятным ему причинам приоткрыта. Дали знать о себе старые страхи пережитого. Он немедленно включил свет, что мягко обволок узкий коридор, и не разуваясь кинулся в гостиную, откуда доносился тихий шум. — Мингю, — шепотом позвал Ли, ничего не видя сквозь пелену слез. Тепло и свет одновременно окутали Джихуна, когда он оказался прижат к груди своего парня. — Тише, малыш, тише, — успокаивающе и ласково говорил высокий молодой человек, в чьих объятьях Ли буквально тонул, захлебываясь соленой водой. — Прости меня. Прости, малыш, я не хотел тебя напугать. Они переместились на мягкий и скрипучий, но удобный диван, — сев в первый раз на этот диван в магазине, Джихун вспомнил как в детстве с братом часто сидели на мягкой траве на заднем дворе дома, к тому же диван тоже был цвета зелени. Мингю большими теплыми ладонями поглаживал Джихуна по голове, время от времени нежно целуя то в висок, то в лоб. Вскоре всхлипы затихли, и они просто сидели в обнимку, чувствуя тепло друг друга. — Все в порядке, дорогой? — Тихо, словно боясь спугнуть, спросил Ким, голос его был с хрипотой. Джихун долго не отвечал, прошла минута, а может и пять, в уютно обставленной гостиной громко ходили настенные часы, — нет, они не зеленые, как диван, они были желтыми, наверное, как солнце, хотя сейчас смотря на них, Ли не видел сходства и его раздражало это тиканье. — Все в порядке, — еле слышно повторил Джихун, удобнее устраиваясь на надежной груди так, чтобы было лучше слышно биение сердца. Тум. Тум. Тудум. Он засыпал.***
— Ты должен знать, что это скоро закончится. — Это был Юнги лет пятнадцати, он сидел напротив Джихуна и так привычно взглянул на младшего. — Сон? — Сам у себя спросил Джихун, грустно вспоминая, что брата у него больше нет, как и семьи. Оглянувшись вокруг, он мог увидеть только густой туман и траву, на которой они вдвоем сидели. — Мне нужно проснуться. — Да, я тоже так считаю, — согласился Юнги, теперь так же оглядываясь по сторонам. — Я скоро ухожу, но прежде, давай мы вспомним, как радовались, когда на шестой день рождения родители подарили парусный кораблик. Не успел Ли как-то отреагировать, туман развеялся. Они сидели на берегу реки под черным небом. До слуха Джихуна дошел звук журчания реки, а вместе с ним детские голоса. Маленькие братья Ли, одетые в одинаковые синие матроски, радостные забежали в реку до колен. Правда, Юнги оставил на берегу свою обувь и носочки, а младший о таком не заморачивался, его волновал только новый подарок от родителей, которых поблизости не было. Холод воды и ее сильное течение не спугнули капитанов кораблика, даже наоборот, подтрунивали опробовать судно в полную силу. — Раз, два, три, — эхом раздались синхронные голоса близнецов, и, кажется, звук бурлящей реки стал громче. — Побежали за ней, — крикнул Юнги, сверкающими глазами посмотрев на Джихуна. — «Как я здесь оказался?» — раздраженно подумал Ли, ощущая неприятные покалывания из-за ледяной воды, в которой он оказался. — Побежали, — зазывал маленький Юнги, нетерпеливо оглядываясь на уплывающее судно, — он скоро совсем исчезнет из виду. Ли не стал как-то отвечать, просто развернулся и вышел из воды, хотя его решение не изменило то, что произошло в прошлом и проецировалось перед ним: старший, не дождавшись ответа от мелкого Джихуна, один убежал за корабликом, но вскоре упал, наступив на стеклянный осколок. Туман вновь окутал все вокруг, и это ничуть не удивило Ли, как и вновь появившийся перед ним, словно сгусток, Юнги с вопросом во взгляде. — Почему ты помнишь только эту часть? Джихун планировал не отвечать на вопросы фантома, но этот вопрос вызвал волну любопытства: — Только эту часть? Хен, ты о том, как потом нас нашли родители, и ты несколько недель лежал в больнице? Фантом лишь кротко кивнул, но по нему было видно, что это не знак согласия, а знак согласия с тем, что Джихун был не прав. — Джихун, а тебе не кажется странным то, что я лежал в больнице так долго из-за какого-то пореза? — Вновь спросил Юнги, задумчиво хмуря брови, — он полностью скопировал мимику Джихуна. — Ну вроде у тебя было заражение. — Ты уверен? — Прервал младшего фантом, даже не обратив внимания на предыдущий ответ. — Не понимаю, почему ты все так изменил. Грусть в голосе Юнги заставила Джихуна замереть, а в следующую секунду они вновь смотрели, как маленькие близнецы собирались пустить кораблик в первое плавание. — Побежали за ней, — еще раз сказал Юнги, вскоре убежав за корабликом один. Он бежал строго близ берега, как учили взрослые, но кораблик раз за разом уплывал все дальше от берега, река затягивала ребенка в свою ловушку. Течение подкосило слабые детские ноги и подхватило сопротивляющееся тельце старшего из близнецов, а Джихун все так же стоял в воде и спокойно смотрел, как тонул его брат, захлебываясь водой в попытках попросить о помощи. — Это просто сон, — убеждал себя Джихун, отвернувшись от столь ужасно сцены. — Нет, Джихун, это, — Юнги развернул брата к реке, — не сон, но тебе пора просыпаться, как и мне. Надеюсь, мы увидимся. Одно из ужасных чувств — это просыпаться со слезами на глазах и с истерикой. Ли открыл мокрые глаза, до сих пор не понимая сон это или нет, но привычные объятья из-за спины, обвившие талию, успокоили его, если есть Мингю, то это не сон, если есть Мингю, то все хорошо. — Проснулся? — Сонно поинтересовался Ким, носом зарываясь в темную макушку, и вдыхая родной запах. Ли тихо угукнул, постаравшись незаметно стереть дорожки слез: — Прости, сегодня твой день рождения, а я тут такое устроил. — Он чувствовал вину, но Мингю лишь перевернул Джихуна лицом к себе. Вместо слов Ким затянул своего парня в ленивый и домашний поцелуй, все ближе притягивая к себе, как будто хотел исчерпать весь лимит пространства между ними. — Ты заменил мне весь мир, я готов отдать за тебя свою жизнь. Прошло более пять лет как мы вместе, я люблю тебя, но мне кажется, что день за днем я только сильнее влюблюсь в тебя. Что ты со мной делаешь, Ли Джихун? — И не нужно было подвергать эти слова сомнению, потому что тоже самое было написано и в темных глазах молодого человека, в которые Джихун был влюблен больше, чем в теплые губы. — Что я делаю? — переспросил Джихун. — Люблю. Я люблю тебя. — Иди ко мне. — Ким оказался между диваном и легким тельцем Джихуна, который лез ластиться больше обычного, чтобы побыстрее забыть о неприятном сне, хотя осадок не исчезнет так просто. — Я займусь этим, — продолжил Мингю, помогая своему наезднику снять с себя надоедливую одежду. — Да, пожалуй, — ответил Ли, сдавая свои позиции и на этот раз оказываясь под Мингю уже без одежды, но его это не волновало. Волновало другое — сохранившаяся одежда на крепком теле Кима: его тело и мышцы были одними из фаворитов Джихуна в списке «То, что мне нравится в моем парне». — Пойдем в душ. — И это был не вопрос, Мингю лишь усмехнулся, ведь не часто Ли можно было увидеть таким раскрепощенным, и скрывалось в этом что-то необычное, то, что могло очаровать любого без права на обжалование. — Как хочешь, мое счастье.