Второй пилот

— Я знаю одно место, — Говорит Киришима и смотрит на Каминари. Они полностью игнорировали будущие соревнования, не говорили об этом и пропускали любую информацию о них мимо ушей. Но они все еще скребутся внутри головы и напоминают о себе. Забыть не получается. Они уже записаны. Бакугоу смотрит на них в коридорах школы на переменах. Каминари смотрит на него, но молчит. Он стал молчать чаще, Киришима надеется, что он не стал больше думать. — Пойдем сегодня туда? —Каминари ранимый, он наивный и добрый, немного глупый. Он не хочет никуда идти, Киришима знает это. — Нет, чел, стой, —Продолжает Киришима прежде, чем Денки успеет придумать отговорку. —это был риторический вопрос, понимаешь? Мы идем туда сегодня. После уроков. Каминари вздыхает и сдается, он говорит: —Черт с тобой, — И Киришима улыбается. Джиро пытается рассмешить Денки, развеселить, пробует все, кроме наркотиков и алкоголя. К концу дня Каминари смеется. Он смеется, но Джиро только хмурится и губы поджимает. Каминари смеется, Джиро больше его не достает. Он смеется и Киришима надеется, что он не начал думать больше. — С ним все хорошо? — Спрашивает Джиро в конце уроков. Киришима не знает, что ответить. Он молчит и виновато смотрит на подругу. Кьека понимает. — Поговори с ним, — Она уходит вперед, топая массивной подошвой. Эйджиро запрокидывает головой назад и думает, думает, думает, он хочет сделать как лучше. Он поговорит. Осторожно, как говорил с ним Каминари. — Погнали, где там твое место? Надеюсь, там рядом продаются пончики, — Денки ненавидит пончики. — Ага, и лимонад с клубничным сиропом, — Киришима ненавидит клубнику. Они двигаются к выходу и молчат. Каминари молчит почти всю дорогу, Киришима говорит все, что приходит ему на ум. Ему хватает простого мычания со стороны друга или взгляда, чтобы он мог продолжать что-то рассказывать. На улице сухо и пасмурно, над городом висят тяжелые серые тучи и изначально Киришиме хотелось, чтобы они опустились на землю и оказались газом. Тогда им бы не пришлось идти на баскетбольную площадку. Тучи не опускаются. Киришима идет часть пути с запрокинутой головой. — Я читал теорию о том, что чай создали ученые для передачи секретных сообщений, — У Киришимы все еще запрокинута голова, он смотрит на тяжелые тучи и думает, когда же пойдет дождь. Каминари считает это абсурдом, он вздыхает и говорит: — Ты что читаешь фантастику? Или придумываешь все сам? Киришима оскорблен до глубины души, он улыбается в недружелюбное небо и хихикает: — Нет, бро, серьезно. Я не помню, где, но я читал об этом, — Каминари выдыхает и тоже смотрит в небо. Они идут почти вслепую, не смотрят на дорогу. Не проезжает ни одной машины, они идут в тишине. — Тогда англичане знают все секреты мира, — Говорит Каминари. — Нет, турки, — Киришима пожимает плечами. —Статистика говорит, что в Турции на одного человека в год уходит где-то три килограмма чая. Каминари смотрит на него с поднятыми вверх бровями. На небе тяжелые серые тучи, еще немного и пойдет дождь. На небе серость, Киришима смотрит на Каминари и ему легко. Он улыбается. — Это странно. — Что именно? — То, что Англичан кто-то обогнал... Черт, ты серьезно насчет этого? Правда? Блин, я проверю сам! — Каминари лезет в карманы пиджака, его движения быстрые и рваные, будто он нервничает. Он бубнит что-то себе под нос. Киришима думает, что Каминари удивительный. Что он легкомысленные и добрый. Что он ранимый, что он лучший друг на свете. *** В средней школе ему сказали: — Тебе надо отвлечься, — В этот момент Киришима собирает себя по кусочкам, склеивает между собой на двухсторонний скотч и думает, что держится неплохо. Он поднимает глаза и останавливается на плохо завязанном галстуке. Небрежно. Выглядит нелепо. Почти смешно. У Киришимы на шее точно такой же, он роняет осколки себя на пол и тянется к своему галстуку, затягивает его посильнее и кивает. Он понятия не имеет, кто этот человек, но у него на шее такая же петля, как и у Киришимы. — Займи себя чем-нибудь, отвлекись от своих мыслей, — Двухсторонний скотч только все портит. Он не склеивает, а собирает все в одну кучу, все его недостатки, все его неудачи и тревогу. Двухсторонний скотч отлично держит всего Киришиму в хаосе. Ему хочется порядка. Он снова поднимает глаза, у него в руке осколки, он сжимает их, задерживает взгляд на бусах и кивает. Да, ему надо отвлечься. И купить клей, скотч не помогает. В начале средней школы ему вручают баскетбольный мяч со словами: — Не думай ни о чем, просто кидай. Он попадает в красную линию на щите, мяч отскакивает в корзину. Киришима доволен собой, на улице прохладно, сухо, он в одной рубашке. — Ты никогда не думал, что ты слишком хорош? — Говорит ему Каминари и повторяет все действия Эйджиро: Линия, щит, кольцо. Киришима пожимает плечами и закатывает глаза. — О да, знаешь, я иногда думаю, что я лучше Бакугоу Кацуки! — Смеется он. Денки хмыкает и снова бросает мяч. Их движения отточены до автоматизма. Они тренировались несколько лет, их заставляли тренироваться несколько лет подряд. Они знают, что делают. — Всегда бы ты был так уверен, а то, ну, знаешь, я не всегда рядом, чтобы спасти тебя, моя принцесса, от рук страшного чудовища по имени Бакугоу Кацуки, — Денки крутит мяч на указательном пальце. Эйджиро никогда так не мог. Ему кажется, что он научился так делать только чтобы кадрить девчонок. Киришима закатывает глаза. — О, точно, мой спаситель! — Киришима не стал говорить о том, что спасать чаще приходится самого Денки. На баскетбольной площадке легко, у них один мяч на двоих, они встают на штрафную линию, как на обрыв, и бросают мяч в кольцо. Промазал — падай вниз, разбейся в дребезги. Ни один из них еще не промахнулся. С мячом в руках легко, они быстро передвигают ногами, играют друг против друга, смеются и кричат, Денки хнычет, что он устал только спустя почти час. Но бегать не перестает. Соревнования почти через неделю. На баскетбольной площадке тихо, вокруг нет ни одной пекарни, где можно было бы купить пончики или лимонад с клубникой. Быстрые движения отрезвляют, заставляют не думать ни о чем, кроме соперника перед тобой. В начале средней школы ему сказали: — Перестань думать о себе, — Ему вручили мяч и еще один двухсторонний скотч. Ему нужен был клей. Ему сказали: — Бросай мяч в кольцо и ни о чем не думай. Денки ему кричит: — Остановись! Ты что, монстр выносливости? — Денки устал, он дышит полной грудью и горло режет от прохладного воздуха. У Киришимы так же. Киришима смеется и падает на землю, он разбивает коленку и ладошки, но сохраняет целым себя. Он смеется и валится на спину, у него кровоточит ссадина на коленке и порваны школьные брюки. — Ну все, ты переутомился, — Каминари падает с ним рядом, Киришима замолкает и они сидят в тишине. У Эйджиро все хорошо, у Денки все хорошо, но ему хочется провалиться под землю и остаться там жить. В темноте и тишине. Но Киришима не умер бы в одиночестве, Денки провалился бы под землю вместе с ним. — Ты винишь себя? — В этом? — Он тыкает пальцем в царапины, Киришима дергает ногой и шикает на него. — Конечно нет, ты сам виноват, нечего так носиться, — У Каминари отлично получается притворяться дурачком. — Я же говорил тебе остановиться, — Но Киришима видит его насквозь. — Ты знаешь, о чем я. — Из-за меня ты ввязан в это. Каминари не смотрит на него, Каминари смотрит на тяжелые тучи и молится о дожде, чтобы закончить этот разговор и сбежать домой. Каминари умный, Каминари глупый, он добрый, ранимый, лучший человек на свете. Киришима кладет ему руку на лопатки. — Все хорошо, — Каминари лучший друг на свете. — Я рад, что ты сделал это, — Каминари лучший человек в мире. — Спасибо тебе. За все, — У Каминари дрожат плечи, он горбит спину сильнее. *** Дома его встречает хмурый взгляд матери, прикованный к разбитой коленке, от него внутри все сжимает вина, Киришима снимает обувь в полной тишине, прерываемой разве что шумом телевизора. Иногда ему кажется, что мама включает его только чтобы заполнить тишину. Все ее дети сидят по комнатам, не желая выходить из них. — Я, эм... — Он запинается в словах, хочет сказать правду, да только что-то мешает. — Просто упал. Он столько раз врал матери, что, наверное, уже просто привык. — Все хорошо, мам, — Ей не становится легче, ее сын столько раз врал ей, что она ему не верит. Киришима чувствует себя восьмилетним провинившимся ребенком. Она кивает и уходит, не смотрит ему в глаза, не поднимает взгляд выше колен. Он понимает. Он поднимает с пола свой портфель и идет в комнату. Его сестры не видно. Она закрылась в своей комнате от матери и от мира, от своего брата. Он делает так же. — Бро, типа, все будет хорошо? — Когда они подходили к дому Киришимы, Денки начал разговор о коленке и порванных брюках. — Да, не переживай, — Киришима сжимает его плечо и улыбается тепло, ему хочется верить и Каминари верит. Но проверяет. Ну что сказали на результат твоего эпичного падения? Киришима только зашел в свою комнату, Каминари наверняка еще не дошел до дома, но уже пишет ему. Ничего. Вообще. Киришима не врет Каминари. Каминари, кажется, стало лучше, он не молчит. Она тебя любит, ты же знаешь? Царапины дают о себе знать, как только Эйджиро садится на кровать и сгибает колени. Он морщится и расстегивает рубашку. У него в шкафу есть запасная пара брюк, завтра он пойдет в них. Нет никакого желания продолжать говорить о его матери. Она любит кого угодно, но только не Киришиму. Он в этом уверен, он убеждается в этом на протяжении нескольких лет. А я люблю учиться! Просто обожаю! Он сам виноват, что его мама так к нему относится. Он ложиться на кровать с телефоном в руках, он переоделся в домашнее и не планирует выходить из своей комнаты как минимум до завтрашнего утра. Ну все, мы потеряли Киришиму Эйджиро. Он его корабль разбился о холод его матери и потонул в море лжи. ЭЙ! Киришима улыбается. Я включаю похоронный марш. По белому постельному белью, которые он бережно меняет каждую неделю, рассыпались его яркие красные волосы, он слышит голос ведущего вечерних новостей из зала и собственное дыхание. В комнате относительно чисто, он любит чистоту, но чистота для него — тревожный колокольчик. В доме тихо. Тепло. В комнате уютно и комфортно, потому что один. Я включаю Green Day. Я иду обратно. Киришима улыбается и бросает телефон под подушку. Его мысли занимают не заданные уроки, не пройденный сегодня материал, не он, а то, что завтра надо с собой взять хотя бы сменную одежду, второго запасного комплекта школьной формы у него нет. Он снова потащит Каминари на ту площадку, баскетбол — отличный способ отвлечься. *** Баскетбол его либо спасет, либо погубит. Бакугоу сверлит их взглядом на протяжении нескольких дней, но ничего не делает. Киришима думает, что он все же вспомнил его и не хочет подходить. Ну, как бы он не достоин, наверное? Каминари хлопает его по плечу и говорит, что если он увидит Бакугоу Кацуки в непосредственной близости от Киришимы, то он за себя не ручается. При этом он показывает какую-то странную стойку из фильмов. Киришима закатывает глаза и отвечает: — Ага, конечно. А потом мне тащить тебя до медпункта? — Почему нет? У каждого из нас свои обязанности, дорогой мой друг, — Денки проходит мимо с важным видом и останавливаться не собирается, только зовет за собой взмахом руки. — Я вот твой принц, а ты мой верный конь. Каминари говорит это на полном серьезе и Киришима даже возразить не смеет. Это чистая правда. — А Ред Булл твоя принцесса? — Киришима склоняет голову к плечу. — А вот и нет, — Денки разворачивается и тыкает Эйджиро в грудь пальцем. — Это волшебный напиток, которым я закупаюсь в одном старом трактире, у одной старой доброй колдуньи. Версия Денки снова больше похожа на правду. — Кири, у тебя фантазии ноль, не писать тебе детских сказок. Каминари снова идет дальше. Киришима снова закатывает глаза. — Ага, а ты что, собирался? Про легкомысленного принца верхом на коне-неудачнике? — Киришима смеется. — Не будь так жесток. Ты про волшебный напиток забыл, — Денки смеется вместе с ним, пока они идут по коридорам школы. Денки замолкает и смотрит в сторону друга. — Мы забыли добавить злодея в нашу историю, — Он кивает ему за спину и Киришима поворачивается. На них с полным безразличием смотрит Бакугоу Кацуки. Может, и не на них. — Обязательно все должно быть плохо? — Вздыхает Эйджиро и отворачивается обратно к Денки. У него мурашки идут по спине и паранойя присела ему на плечи, болтает ножками и шепчет на ухо: Он смотрит. — Нет, у нас будет в жанрах только комедия и юмор, никакой драмы и абьюза. Сплошной стёб, — Киришиму такое расположение дел устраивает и он хватает друга под локоть и спешит скрыться на лестнице. Им совершенно в другую сторону. — Классно, пойдем сегодня на площадку? — С их первого похода туда прошло дня два. До начала соревнований меньше недели. — Кстати об этом... — Каминари медлит со словами, пока Киришима ведет его в обход по коридору на другом этаже. Эйджиро не дарит и не торопит скоро звонок. — Мне надо помочь по дому. Бабушка приезжает, так что... Киришима издает тихое "оу" и не задает никаких вопросов. Бабушка Денки строгая женщина, не терпит беспорядка и отклонений от правил. Скорее всего, из него сделают лучшего сына на свете на один вечер. У Каминари неплохие актерские данные, когда он под прицелом. — Похоже, я пойду туда сегодня один, — Они заходят в класс со звонком, усаживаются рядом друг в другом. Сзади них сидит Джиро. — Тебе не обязательно. — Ага, но я пойду. У него дома тихо, он знает, у него сестра сидит в своей комнате, а в зале включен телевизор. Дом Неприветливый. Неуютный. Мама сидит перед телевизором и наверняка даже не вслушивается в то, что там говорят.