Опять я в деревне. Хожу на охоту, Пишу мои вирши — живется легко, Вчера, утомленный ходьбой по болоту, Забрел я в сарай и заснул глубоко. Проснулся: в широкие щели сарая Глядятся веселого солнца лучи.
Строки бегут перед глазами одна за другой, и хоть русский уже давно это читал, поскольку, во-первых, это было в школьной программе, во-вторых, просто для кругозора, так сказать, но всё же эту поэму перечитать стоит. Она действительно заслуживает уважения, как и многие другие произведения, писатели и так далее. Славянин так бы и продолжил читать, если бы не… — Что читаешь? — басистый голос раздавшийся буквально рядом, сзади. От неожиданности РФ дёрнулся и шлёпнулся на пол лицом вниз. Да уж. Не стоит Союзу так тихо подходить к парню. — Ты как? — ухмыльнувшись спросил Совет, наблюдая за тем, как Россия поднимается с пола. — Нормально, — раздражённо кидает тот, садясь обратно на нагретое местечко. СССР хмыкнул и покинул комнату с камином, по-прежнему тихо прикрывая дверь. Россия проводил егеря злым взглядом и, вздохнув, вновь вернулся к чтению.***
Оставшийся день пролетел незаметно. Впрочем, время вообще сложная штука — то идёт очень быстро, то тянется до невозможности долго: нам, простым смертным, никогда не понять его «расписания». Время — это то, что мы одновременно любим и до невозможности боимся. Если мы назначили встречу с лучшим другом, например, мы с нетерпением ждём того дня, когда встретимся с ним, мы торопим время, и когда оно наконец-то наступает, мы безумно рады. Но время пролетает так же быстро, когда наступила встреча, хотя нам кажется, что прошла целая вечность. Мы торопим его, совершенно забывая о жизненных ценностях, а после, временами, жалеем об этом. Так давайте будем ценить то, что есть, каждую минуту, прожитую в этом мире, научимся ценить семью, заботу, любовь, не будем трать столь ценное время на ссоры, на валяние дурака, а будем пытаться чего-то да достигнуть. С каждым днём, часом, минутой, да даже секундой мы становимся ближе к смерти, нужно научиться ценить время и тратить его разумно.***
17:22 После утреннего случая Совет с Россией более не пересекались, разве что за обедом. РФ же продолжал читать книги, из-за чего на столе уже скопилось две приличные стопки по десять-пятнадцать, а то и больше, книжек. Сейчас он читает какое-то произведение, что никогда не видел раньше. Парень углублён в чтение, внимательно всматривается в строки, словно боясь упустить хоть какой-то сюжетный эпизод. Так он и читал бы, если бы не беззвучно открытая дверь и персона, стоящая в дверном проёме, чего-то словно ожидавшая. Уже стало понятно, что это СССР. Тот, увидев две большие стопки книг на столе, удивлённо вскинул брови, хотя до этого был хладнокровен и какой-то безэмоционален. — И ты это всё прочитал? — спросил тот. — Ну… Да? А Вас это удивляет? — так же вскинул брови РФ. — Ладно, забудь. Ты готов? — К чему? — В смысле — к чему? Я же тебе говорил, что вечером вас с друзьями из леса провожу. — Блин… — сказал себе под нос русский, совершенно забыв об этом всём. — Ладно, одевайся, буду ждать тебя в коридоре. Да, кстати, если хочешь, можешь взять книгу с собой, — сказал Советский. — А… Спасибо… — ответил Триколор, и Совет, кивнув, удалился. Россия повёл плечом, потянулся, взял в охапку книгу, которую сейчас читал, запомнил место, где остановился, и поднялся с дивана, идя к СССР, в коридор, дабы надеть уличное да и пойти к друзьям, с которыми, к тому же, уже не терпелось увидеться. Их компания всегда держится вместе, при любых обстоятельствах, да и дружит вся девятка с самых первых классов, а США с Россом — вообще с момента, когда их в ту самою комнату поселили вместе.***
Маленького беловолосого мальчика лет пяти ведёт за ручку женщина — одна из воспитателей. Этим мальчиком и является РФ. Любопытный взгляд детских глазок внимательно изучает коридор третьего этажа, по которому его ведут. Белые стены и множество дверей — это то, что окружает малыша, постоянно мелкая перед глазами. И вот наконец-таки та самая дверь. Молодая девушка остановилась и присела на корточки перед Россией, обращаясь к нему: — Малыш, теперь ты будешь жить в этой комнатке, только у тебя теперь ещё будет сосед, хорошо? — ласково спрашивает девушка, гладя мальчика по головке и улыбаясь. На это он только кивнул, мило улыбнувшись в ответ. Тогда воспитательница, словно мама, поцеловала Росси в лобик, поднимаясь с колен, и, потрепав РФ по волосам, открыла заветную дверь. Девушка аккуратно чуть подтолкнула русского, дабы тот вошёл в новое место его проживания, что тот собственно и сделал. — Надеюсь, вы подружитесь. Удачи, солнышко, — в последний раз говорит девушка, после чего тихо прикрывает дверь. Россия недолго стоит, по-прежнему смотря на дверь, а после, моргнув, повернулся. Он начал осматривать комнату, и уже в конце осмотра смог заметить мальчугана, спящего на кровати. Маленький Федерация тихонько подходит к мальчику, на вид его ровеснику, после чего неуверенно трясёт его за плечо, отчего полосатый просыпается. Незнакомый мальчик смотрит на Россию удивлённо, но после, опомнившись, садится на своей кровати. — Привет, я Соединённые Штаты Америки, для друзей просто США, Америка или Ам, а ты? — спросил тот, улыбнувшись. — Я… Я Российская Федерация, м-можно просто РФ, Россия или Росс, — всё так же не уверенно ответил Росси. — Приятно познакомиться, Россия! — радостно сказал Ам.***
РФ вышел в коридор, после, минуя его, оказался в прихожей, где его уже ждал полностью одетый Совет. — Одевайся, Россия, я буду на улице. — сказал коммунист, и, словно в подтверждение своих слов, вышел за пределы собственного дома. Росс быстро оделся и последовал примеру Союза, выходя, так сказать, на свет. Выйдя, он не заметил СССРа, из-за чего в удивлении вскинул брови, но решил подождать мужчину, может, ходит тут рядом где-нибудь, хотя это всё довольно странно. РФ повернулся в сторону дома, дабы посмотреть, что он из себя представляет снаружи. Перед Россом предстал не дом, а целый двухэтажный особняк! Рядом с домом, позади России, находится небольшой водоём, где приятно журчит вода, лаская слух. Федерация, осмотревшись и, подождав егеря ещё минуты две, не выдержал и направился его искать. Для начала тот решил обойти вокруг дома, но никого не обнаружил. Он вышел обратно к лицевой стороне дома, начиная вглядываться в чащу леса, как вдруг ему на плечи опустились две большие, нет, даже огромные руки. Чувство самозащиты сработало моментально: РФ без раздумий резко развернулся, замахнулся книгой, готовясь хорошенько огреть ей неизвестного по голове, и уже почти было ударил, как вдруг его запястья схватили те же руки, что ранее были на его плечах. Россия поднял голову, так как мужчина был выше парня на головы, наверное, две, если не больше. Итак, перед старшеклассником стоит Совет во всей своей красе. Но тогда назревает вопрос: откуда он тут, блять, появился?! Не было же! Союз смотрит на Россию своими голубыми глазами с не совсем человеческим зрачком, хотя, если не всматриваться, то это и не особо заметно. В глазах, не выдающих «внутренний мир» странного егеря, можно всё же уловить еле заметную долю удивления с, возможно, небольшой примесью раздражения. Ну, это понятно, а то, видите ли, он спас РФ, обработал раны, накормил, а этот щенок потом ещё и замахивается на него книгой, готовясь без сожалений огреть ей того по голове. Россия всего на мгновение, такое короткое, но столь длинное для него, утонул в глазах напротив, затерялся в них, словно в густой чаще, но их, в какой-то мере, неловкое молчание прервал егерь. — Мы так и будем тут стоять или наконец пойдём в деревню? — недовольно поинтересовался мужчина, заставляя Федерацию встряхнуть головой, и тот, немного поразмыслив, буквально каких-то пару мгновений, ответил согласием. Совет сказал следовать за ним, и РФ послушался. Мужчина с парнем начали входить всё глубже и глубже в чащу, и если Федерация нервничал, то Союз же был полностью спокоен и совершенно не испытывал стресса или чего-то подобного, словно, наоборот, с упоением входит в лес.***
Вечерний весенний лес по-своему прекрасен, особенно, если он находится вдали от города, от городской суматохи, что так привычная нам, не вызывающая абсолютно ничего, никакого чувства, будь то неуют или раздражение. Мы просто привыкли ко всему, спокойно относимся к городскому шуму и беспорядку, заботясь лишь о самих себе, не думая о других, о чужих проблемах, спеша туда, куда надо именно нам. Лёгкий ветерок обдувает твою фигуру, ласково перебирая открытые для того волосы. Одежда легко колышется под таким «напором», но мы не обращаем на это совершенно никакого внимания, углубляясь в себя, думая над смыслом жизни. И всё как обычно: слишком много вопросов и слишком мало ответов. Лес действительно прекрасен, согласитесь?***
Через час… Триколор уже просто устал идти. Они идут к этой, чёрт бы её побрал, деревне, не останавливаясь. Слишком долго, слишком утомительно. Иногда в его памяти проскакивают воспоминания о том самом дне, когда Россия со своими верными товарищами припёрся в лес. Потому что скучно было. Похайпили, блять. Эти двое шли весь столь мучительный для Федерации час в кромешной тишине, прерываемой только звуками мелких лесных зверьков, редким хрустом сухих веток под ногами и щебетанием беззаботных птичек. И вот, Совет раздвинул руками очередные заросли, после чего словно исчез в них. РФ последовал следом. Ветки деревьев больно хлестнули по лицу русского, заставляя того вскрикнуть и машинально схватиться за повреждённый лоб. Наконец, выйдя на очередную поляну, усыпанную ромашками, Россия услышал раздавшийся неожиданно басистый голос, принадлежащий егерю-коммунисту. — Устал? — Немного… — Хах, ничего, мы уже пришли, — с долей ехидства усмехнулся мужчина и зашёл в кусты, провожаемый удивлённым взглядом парня. Подросток, устало вздохнув, вновь последовал следом, пытаясь не отставать и не собирать в очередной раз мордой ветки, что так и норовят хлестнуть по лицу, словно делая это назло. После выхода из густого леса челюсть РФ познакомилась с землёй. Пред ним предстала та самая деревня, о которой и говорил Совет, хотя нужно отметить, что она больше похожа на городок: виднеется много крыш деревянных домиков, да и население большое. Но подростка поразило даже не это, а окружающая его природа: она настолько прекрасна, но в то же время столь недостижима, непостижима, не знакома человеческому глазу… Так и хочется остаться здесь навсегда, но парень понимает, что нельзя. А жаль, конечно. Очень жаль. Краем глаза, дабы не палить себя, Росс взглянул на егеря, что смотрел на него также как и ранее ехидно ухмыляясь, да в глазах насмешка играет. Федерации, что немного странно, аж в лицо ему дать захотелось, если честно. Но тот предпочёл воздержаться. Правильно сделал, нужно отметить. — Ты так и будешь стоять раскрыв рот и на меня пялиться? — неожиданно поинтересовался Совет, сложив руки на груди. От неожиданности Триколор вздрогнул, но всё же, с уже ели скрываемым раздражением ответил: — Нет, мы можем идти дальше. — Вот и прекрасно, — бросил Союз, после чего спокойным шагом направился вглубь деревни. Ну, а Федерации снова ничего не остаётся, кроме как лишь идти хвостом сзади. СССР с РФ идут по деревне. Этих двоих встречают чутка настороженные взгляды женщин, у которых телосложение заметно отличается от тел женщин, которых всегда видит Россия, да, возможно ему кажется, что вряд ли, но всё же, хотя бы этот факт уже напрягает. Эти женщины и девушки заметно крупнее в росте и телом. Также, Триколора встречают подозрительные взгляды таких же непривычно крупных по телосложению мужчин, что заметно напрягаются завидя парня и коротко перекидываются взглядами с СССРом, глазами спрашивая «Кто это?», «Какого хрена этот мелкий тут делает?» и «Он с тобой?». Также, стоит отметить что одежда у всех людей закрытая, на головах капюшон или какая-то шапка, а на руках обязательно перчатки. Обстановка весьма напрягающая, нужно отметить, но вот только Союз идёт как ни в чём не бывало, словно он зверь полностью уверенный в своей правоте и силе, главный тут, и весьма уважаемый человек, что судя по всему так оно и есть, для этого достаточно только взглядов выражающих бескрайнее уважение и, постоянных приветствий, ни один житель деревни, который попадался на пути парню с мужчиной, не смел не поздороваться с Союзом, а Росс, лишь сильнее прижимает к себе книгу, словно это самое дорогое, что он имеет, или, словно это какой-то щит, который сможет защитить парня от всех этих взглядов, что прожигающим взглядом мельком осматривают его. Странно это всё. И эти люди… Они тоже, тоже до безумия странные… И вот, не прошло и полчаса, как Совет остановился у какого-то дома сделанного из тёмного дерева, с небольшими окошками. Домик заметно староват. Руся, соответственно, повторил действие коммуниста. Мужчина коротко взглянул на Триколора, что немного нахмурившись и прижимая к себе книгу, выжидающе пялится на дверь, покорно стоя за спиной того, кто его сюда собственно и привёл, ожидая последующих действий своего «проводника». СССР хмыкнул, после чего постучал в дверь. Открыла этим двоим девушка лет шестнадцати. У девушки бледная кожа, пепельные волосы длиной до поясницы, ярко-зелёные глаза, и опять же, телосложение гораздо крупнее, чем у среднестатистической девушки, если можно так выразиться. На носу приклеен пластырь, видимо закрывающий царапину или шрам. Одета та в чёрную толстовку, что заметно ей велика и даже закрывает бёдра, чёрные джинсы с белыми носками и конечно же как же не без перчаток на руках, которые были уже белоснежными. — Здравствуйте, СССР, — в ту же секунду раздался хрипловатый голос. — И тебе привет, Милана, — ответил не задумываясь егерь. — Разреши пройти? — приподнимая правую бровь утверждённо-вопросительно уточнил тот же егерь. — Оу, да, конечно, прошу простить, — мигом извинилась пепельноволосая мигом делая пару шагов от двери позволяя тем самым новоприбывшим пройти внутрь дома. — Мать с отцом дома? — Также поинтересовался СССР, пока Россия наблюдал за этим всем молча в тряпочку. — Нет, ушли незадолго до вашего прихода, но сказали, что если Вы придёте, то за теми людьми, — ответила девушка выделив слово «людьми», параллельно прикрывая дубовую дверь. — Да, так и есть. Где они? — В столовой. — после чего девушка повела «гостей» в сторону так называемой столовой.