***
Вождь твёрдой походкой идёт вперёд, вперёд по лесу. Он никого не боится, ведь он тут хозяин. Да и нет в этом нужды, ибо он тут единственная личность, от которой у других стынет кровь в жилах. Кровососы, например, за широкой спиной Союза называют его же монстром. Беспощадным и жестоким, не знающим, что такое пощада, монстром. А коммунист ведь и не отрицает. Но он и должен быть монстром для этих бледнющих тварей. Совета, с таким раскладом событий, волей не волей, а будешь уважать, как минимум, если не хочешь попасться в лице жертвы под огромно-сильную руку огромного волчары, которому не составит совершенно никакого труда кому-нибудь голову откусить. Но сейчас не об этом. Он идёт, параллельно застёгивая рубашку, ибо всё же будет не особо красиво приходить к Нейтралам с оголённым торсом, с так называемой деловой целью. От подобных мыслей, на лице зверюги показалась ухмылка. Весёлая ухмылка. Его ведь забавляет вся эта ситуация, хотя положительных эмоций совершенно не вызывает то, какими могут быть последствия после всей этой каши. Впрочем, через некоторое время Совет остановился возле невидимой черты, разделяющей территории, пока в нос ударил преимущественно яркий, но тем не менее приятный запах берёзового сока. Такой запах принадлежит Нейтралам, его невозможно спутать ни с каким другим. Запах оборотней, к слову, это лесные цветы и некая свобода, как бы странно это не звучало, но оно так и есть. Уже в какой раз вздохнув, Вождь прикрыл глаза, затем переходя невидимую черту, тем самым ступая на территорию Беты, с которым в ближайшее время ему предстоит встретится. Ну, что же, он для этого сюда и пришёл, и не для чего более. А стоило Альфе войти на владения Нета, как смутное наваждение в виде продолжения леса развелось, открывая звериным ледяным глазам просторное поле, а там и берёзовую рощу. Мужчина хмыкнул. Кому как, а он больше предпочитает сплошное окружение деревьев, нежели пустое поле, в то время как Гамма вообще отдаёт предпочтение болотистым местностям, хотя, тот не против поживиться и чужой территорией, особенно землями Союза, ведь его владения самые большие из них троих. А вообще, три Верхушки — три Разделения. Но об этом позже. Вспомнив про Тереха, Вождь нахмурился, следом фыркнув, хотя, нужно отметить, что эти мысли быстро выветрились, а на их место пришло размышление последующих действий, коими стало продвижение прямиком по полю. И от этого возникло странное чувство не защищённости. Хотя, учитывая то, что коммуниста не окружают деревья и сейчас он словно лёгкая мишень, то подобные фантомные чувства и ощущения вполне можно оправдать. К тому же, ему от этого непривычно. Но сейчас не об этом. Минуя открытую местность, мужчина вошёл в ту самую рощу. Теперь стало хоть как-то, но спокойнее, что-ли? Что же, ладно, нужно продолжать путь. Время деньги всё же, не резиновое. Постепенно и не спеша, через только, наверное, минут так тридцать, Вождь вышел на не менее ровную местность на которой нет ни огромных булыжников, ни гор. Вообщем, всё чисто, лишь полосатые деревья там и тут в глаза бросаются. Кстати, стоит отметить, что в этой части рощи их стало гораздо больше, в то время как запах Нейтралов стал только ближе, а это не может не радовать, ведь это значит, что он уже близко к свой цели, к которой тот, собственно, вышел сразу же, стоило только коммунисту шмыгнуть в первые попавшиеся кусты, что в кой-то веки окружили «поляну», где секундами ранее стоял Вождь. А так называемая цель представляет из себя особняк из тёмного дерева. Внутри тот выполнен по-большей части в стиле XIX века, кой так любят и почитают Нейтралы. Впрочем, они даже одеваются довольно часто в те костюмы, которые были тогда. Да, возможно это довольно странно, но в этом весь Бета, а также все его подчинённые. Выйдя на очередную своеобразную «поляну», на которой и стоит дом, Союз сразу же посмотрел в сторону дверей, что ведут внутрь жилья. Ну, как и ожидалось, там уже стояла жена Беты — Франция. Франция — это милая женщина-кентавр, а Неты представляют из себя именно этих существ, то бишь людей-лошадей. У неё довольно мягкий, спокойный и отзывчивый характер. Француженка ещё та модница, но всё равно большее предпочтение отдаёт именно платьям и корсетам ещё тогдашних монархов, впрочем, об этом уже говорилось. Ну, что ещё о ней можно сказать? Глаза у этой женщины зелёные, белые волосы с голубоватым оттенком на концах всё время завиты и собраны в аккуратненько пучок. Живут с Великобританией в мире, без ссор. Пожалуй, это всё. Ранее упомянутая Франция, завидев русского сразу же оживилась, пару раз переминаясь с копыта на копыто, но в итоге успокоившись, выпрямилась. — Приветствую, Альфа, — опустила голову кобылка, тем самым показывая своё почтение и уважение к новоприбывшему, произнося эти слова своим как всегда негромким голосом, что разрезал опустившуюся на лес тишину, не считая звуков природы. Весь разговор шёл на латыни. — Здравствуй, Франция, — в ответ кивнул оборотень. — Бета неизменно ждёт в зале, — дала нужное сведение та, затем отступая от двери, позволяя Вождю пройти. — Благодарю, — прикрыв глаза, выдохнул Союз, заходя в особняк, после чего, тому в нос сразу же ударил запах как кентавров, так и всей этой старины, антиквариатов, которых в этом доме немерено. Словно в музей попал, вот честное слово. — Изволите кофе, чай, воду или может ещё что-то? — перейдя порог следом за мужчиной, как всегда спросила Франц. Первый, кстати, задумался на этом моменте, но не на долго. — Кофе, если можно, — выдохнув проинформировал СССР, пока зеленоглазая кивнув, ушла исполнять. Что же, Советский тоже зря время не стал тратить, волочась на второй этаж, где и находится тот самый зал. И вот, вскоре, тот уже был возле двух массивные дверей, одна из которых сейчас приоткрылась, впуская в пространство комнаты Первого среди Верхушки. Сам выше упомянутый зал представляет из себя просторную комнату с длинным тёмным столом по середине, который всё время отдраен до блеска, чуть-ли не глаз слепит свой чистотой. На столе лежит всё что может понадобится в ходе Собрания, пока по середине стоит канделябр, в услугах которого Альфа с Бетой пока что не нуждаются. Вождь хмыкнул, затем подняв взгляд со стола на стоящего у окна Великобританию. Думаю, про него нужно сказать лишь то, что это такой же кентавр с выразительными синими глазами, причём именно синими, и кудряшками, что выглядывают из под цилиндра с красной ленточкой вокруг и не менее красной розой на правой стороне. Если коротко о нём, то Велик — это полнейший джентльмен, хорошо дружащий с пунктуацией, да и временем в принципе. Он также является Бетой, то есть тем, кто возглавляет Нейтралов. Также он второй в Верхушке. Носит Вел мужской костюм состоящий из трёх частей 1830 года, английский. Он представляет из себя пальто из шерсти и сукна с бархатным воротником, жилет из чёрного атласного шёлка и вырезом из бархатной ткани с цветочным узором, шёлковый шарф эпонж. Костюм из ткани высокого качества подчеркивает фигуру плотно прилегая к телу. Костюм выполнен в стиле эстетического значения «денди», которое появилось в начале XIX века, вообщем всё, как и любят Неты. Ну, и в виде дополнения идёт тот самый чёрный цилиндр и белые бархатные перчатки. А стоящий у окна, чьи плотные шторы раздвинуть, Великобритания явно о чём-то задумался, даже не заметив прибытие старого друга. — Приветствую, — хмыкнул Совет, после чего коняка чуть дёрнулся, наконец-то развернувшись к Альфе. На устах того расцвела улыбка. Диалог неизменно на латыни. — Доброго дня, Союз. Как поживаешь? — По-большей части как обычно, — сложив руки на груди. — А ты? — Вполне неплохо, — Бета пожал плечами. — О чём задумался? — через небольшое молчание, протянул русский, наконец проходя дальше в зал, останавливаясь перед столом. — Да вот, думаю над сегодняшней ситуацией и о том, что люди снова пошли на нас с войной, — невесело усмехнулся англичанин, затем выдыхая. — Тебе, кстати, должны были уже передать эту новость. — И мне её передали. Угадай кто, — чуть наклонив голову на бок, отозвался Совет. — Да неужели сам Гамма? — вскинул брови Великобритания. — Именно, — хмыкнув, кинул оборотень, сразу после чего раздался осторожный стук в дверь. — Входи, Франц, — лаского отозвался Нейтрал. А вообще, нужно сказать, что Велик хорошо может определить личность за дверью по стуку в неё же. Та же Франция всегда стучится осторожно, раза четыре, в то время как у Совета стук тяжёлый, явно уверенный. Возможно, звучит странно, но это так. Пока в это время на краю стола около Вождя уже стоял поднос с чашечкой кофе, небольшой чайник с тем же напитком, это на случай, если захочется ещё, ну, и рядом со всем этим делом стоит сахарница. — Благодарю. Пока что можешь быть свободна, — кивнул коммунист. Француженка, поняв, что от неё больше ничего не требуется, также вышла в коридор, тихо прикрыв за собой дверь, дабы не помешать разговорам, если что. — Не знал, что ты пьёшь кофе, — вскинул бровь Нет. — Ну, чтож, теперь знаешь, — волчара неоднозначно повёл плечом, после добавив: — Последние несколько ночей были бессоными, приходилось разбираться с некоторыми проблемами, вот и пытаюсь сейчас найти способ взбодриться, времени отсыпаться нет, — а ведь и вправду Союз выглядит крайне уставше, измученно, даже не смотря на то, что всё это дело тщательно скрывается под маской хладнокровия. На самом деле ему уже тупо хочется выть от тяжести проблем, которых, к счастью, уже практически не осталось, лишь малая часть. — Оу... — сочувственно протянул Вел, затем вздохнув. — Но, учитывая последние несколько весьма неспокойные события этого можно было ожидать. Нужно сказать, что на прошлой неделе я страдал практически этой же проблемой. — Это не столько проблема, сколько один из недостатков нашей власти, — кинул красный, тем самым немного «подправив» ход мыслей своего товарища. — Пожалуй, — кивнув, не стал отрицать кентавр. — Ладно, предлагаю перейти ближе к делу для которого, собственно, я сюда и прибыл, — Советский взял с подноса чашку, поднося ту к своим губам, из-за чего запах кофе ударил в нос оборотню, тем самым немного обжигая. На такое высказывание Великобритания повторно ответил кивком головы, затем подойдя ближе к столу и Союзу. СССР по одной из старых привычек наблюдал за каждым действием Нейтрала из под прикрытых век, ведь кто знает, что можно ожидать от собеседника, даже если тот и является давним и довольно хорошим знакомым, даже товарищем, как говорилось ранее. — Итак... — протянул Бета, думая, с чего бы стоило начать. Вождь на это промолчал, всё ещё ожидая начала так называемой речи. — Наверное, стоит начать с того, что охотники за нечистью снова дали о себе знать, что нам уже вполне известно, — всё-таки да начал излагать нужную инфорцию англосакс, затем, минуты с две потупив взгляд в стену, продолжил. — Но у меня уже появился примерный план, как их можно извести. — А вот с этого момента поподробней, — вскинул бровь Вождь, что уже смог заинтересоваться этой информацией. Британ неоднозначно поправил чуть съехавший на бок головной убор, всем своим видом показывая, что тема ему не особо-то и приятна. — Ты ведь знаешь, как люди дорожат своими детёнышами, — в ответ русский кивнул, уже примерно понимая, к чему ведёт англосакс...***
Россия ещё минуты с три-четыре потупил взгляд на это самое слово, пока не понял, что у него есть какой-то там словарь, давно подаренный Ваней, его давним товарищем, что выпустился из детдома уже года так два точно. Помнится, их компания, как и некоторые другие младшие, часто любили собираться ночью у старших, а затем сидеть там, жевать всякие вкусности, специально стащенные старшими из столовой, пить чай, что был также нагло спёрт у тёти Маши. Сейчас эту «традицию» временно забросили, ведь на носу у их больших друзей уже сидят грядущие экзамены. Хорошо, что только временно, ведь это уже стало нормой, которую все так любят. Кстати, нужно отметить, что их за этим делом ещё ни разу не спалили взрослые. При воспоминании Вани Росс тяжко вздохнул, ибо он был ему не просто товарищем, а самым настоящим другом, который, как говорилось ранее, и подарил младшему свой старый словник перед тем, как «уйти в свободное плаванье». Отложив странный фолиант, россиянин поднялся на ноги, чтобы было легче дотянуться до своей мини-библиотеки, и уже там он стал рыться. Прошло минут пять, прежде, чем тот смог найти, а затем и выудить нужную ему книгу. Итак, что представляет из себя словарик? По-сути, ничего нового — толстенная книга с тёмно-синей обложкой. Наверное, отличает её от всего завала книг лишь то, что справочник-то латино-русский. Россиянин не уверен, что это несомненно то, что нужно, но почему-то ему кажется именно так.