Monstra

      Федерация ловит дежавю, когда выходит из дома василиска. Только на этот раз он знает, куда они идут, и что инициатором этого похода стал сам омега, а не Израиль. Русский настроен решительно, и все ещё не мог поверить, что теперь то всё идёт, как хочет он.       Изра, какой бы сволочью он не был, всё-таки согласился проводить его, хотя у него там свои разборки с Сирией, который остался не в самом дружелюбном состоянии после облома с сексом. Хотя, по словам самого еврея, у сирийца всегда такое поганое настроение, поэтому Росс даже пересекаться с тем не хотел, чтобы случайно не остаться без руки. А судя по гамме, он только и ждёт, чтобы кому-нибудь что-нибудь откусить.       И россиянин не верил тому факту, что его не выгнали, а наоборот успокоили и сейчас помогают. Конечно, парень не знает, может старший преследует какую-то выгоду для себя за этой помощью, но Федерация хочет лишь думать о хорошем. Всё-таки, сейчас ситуация в данный момент вынуждает настроение подняться на градус, или несколько градусов выше.       Правда, стоило им направится куда-то вглубь Нейтральной территории, в голове снова всплыли мысли о том одноглазом чёрте из табакерки, точнее, не появится ли он снова. Спросил:       — Слушай, а.. Что насчёт того одноглазого?       — В плане? — вскинул бровь еврей, краем глаза глянув на меченного омегу, которого взялся сопровождать. И который оказался ещё той любопытной Варварой, а это не всегда хорошо, особенно в их случае.       — Ну, в смысле, не выскачит снова? — невольно начиная жестикулировать, выдохнул Федерация.       — Если не совсем ещё дурак — не сунется. Хотя блохастые бывают слишком упёртые в побуждениях доказать своё право на что-то, в данном случае на тебя в качестве дичи, — усмехнулся змей, немного ускорившись. И как он с этим хвостом так быстро передвигается?       Впрочем, быть в роли «дичи» РФ совершенно не готов и уж тем более ему это не нравится. Побыл уже, больше не хочется.. Но придётся.       Настроение вновь рухнуло куда-то вниз, и Россия с недовольным взглядом окинул местность, по которой они идут. Впереди виднеется поле, колосья которого немного серебрятся под длинными лучами стоящего почти в зените солнца. Возможно, время уже близится к двенадцати. Как же оно быстро бежит...       Выдыхая, омега тряхнул своей белёсой шевелюрой, стараясь тем самым немного отвлечься от весьма приевшихся мыслей, которые успели подзаебать, тем не менее, никуда не пропадало желание рыдать и орать в голосину, чтобы все без исключения знали, как ему херово, но этому не позволяло случиться действие того «успокоительного» — будем называть это так.       — Кстати, а сколько примерно оно действует? — буркнул юноша, продолжая пялить на окрестности, в которых он до этого момента ещё не успел побывать. И ведь красиво, прямо как в сказке. Но слишком жестокой, чтобы быть таковой.       — На час, я думаю, еще хватит, — лишь кинул старший, не поворачиваясь к РФ. Пока Россия, заметив это, слегка удивился, насколько василиск хорошо знает пути в лесу. Хотя, с одной стороны, это и неудивительно, семит ведь всю жизнь в этой среде обитает. Ну, точнее, большую её часть, если говорить про Нейтральную, так что он просто не может не знать всё в этой округе.       Теперь речь зашла про немного другое явление:       — Слушай, а что за женщина была в том замке? Ну, когда ты меня в.., — Россия немного запнулся. — ...В особняк тот вёл? Вы с ней орали друг на друга ещё.       Израиль вдруг остановился, причем довольно резко, как только переварил в голове чужой вопрос. И наконец обернулся на младшего, кажется, впервые с момента, когда они начали идти.       — Самопровозглашенная предводительница василисков, скорее всего, тогда пришла к парнокопытным за помощью, — сперва ядовито выплюнул змей, но после усмехнулся, но на этот раз злобно. Только, любопытство это как-то не удовлетворяло. И проблема, что от него невозможно избавится — противной невидимой змеёй вьётся вокруг шеи, но всё же не душит, точнее душит, но немного иначе, не убивая. Душит она разумные мысли и инстинкты, позволяя показаться бессознательному стремлению к познанию неизвестного, а жертву саму мучает, пока та не утолит змеиный голод столь желанным познанием. Только вот не всегда это бывает полезно, а уж тем более идёт на пользу бедному мученнику.       — А можно немно-ого поконкретнее? — осторожно уточнил Федерация, нагнав змея.       — Что именно ты хочешь узнать? — тут уже как-то резко спросил мужчина, ибо его этот расспрос начинал не то что настораживать. Раздражать.       РФ дернулся от такой резкости, хоть этого и стоило ожидать. Но отпустить не собирался, как какой-то пугливый котенок, чтобы попятиться назад, в угол.       — Кто тебе была та женщина? — россиянин нахмурил свои белые бровки, но из старшего это выбило лишь надменную ухмылку.       — А вот это уже вопрос о личной жизни, — редко увильнул от ответа израильтянин. — И мы насчёт них уже договаривались. Имею право не отвечать, — РФ недовольно фыркнул, но всё же иудей прав.       Змею любопытства пришлось наступить на горло, втаптывая в землю, куда после был направлен взгляд серо-голубых глаз. Но не успел Россия вновь погрузиться в свой небольшой мир с кучей нитей-мыслей, как его окликнули.       — Парень, не спи, замёрзнешь, — омега как-будто очнулся от сна, услышав знаковый бархатный баритон. — Мы пришли.       И теперь взгляд был устремлён в даль, туда, где заканчивался живой лес, и начинался серый пейзаж с редкими постройками из цемента, так как периметр больше занимали стоящие деревенские домики, а между ними рыхлая дорога, явно не знающая, что такое грунтовое покрытие.       — Краткий инструктаж перед твоей самостоятельной экскурсией, — Израиль прочистил горло, а после уточнил пару достаточно важных моментов. — УНР жила на другом конце этой дыры, в доме с голубыми ставнями. Ты увидишь его, если будешь идти только вперед и никуда не сворачивать с дороги. Народ тут туристов не особо жалует.       Какое место, такие и люди.       РФ нахмурился, но в итоге кивнул, как бы подтверждая, что он запомнил слова еврея.       — Но ты же меня тут не оставишь? — эта деревня городского типа вызывала у россиянина с каждой секундой все меньше доверия. Он понимал, что василиск с ним пойти не может, тупо из-за внешнего вида, начиная черными глазницами и заканчивая змеиным хвостом вместо ног.       — Кто знает.., — загадочно протянул мужчина, ухмыляясь. — Погуляешь тут до заката, потом я за тобой вернусь. Тут все уже зависит от Элли, насколько она легкомысленна, чтобы свернуть с дороги из жёлтого кирпича.       — Можешь во мне не сомневаться, я могу спасти свой зад, если понадобиться, — парень попытался скопировать его надменную ухмылку, только очередное резкое осознание того, что один раз уже не смог, заставило отвести взгляд, поджимая губы. Еврей иронию тоже оценил, как видно.       — По крайней мере, метка может тебя и спасет, — с издёвкой протянул альфа, чем вызвал у младшего целую волну недовольства.       Но Россия вновь обернулся на поселение. Из этих кирпичных коридоров тянуло холодом, вдалеке не слышался людской говор, только гнетущая тишина. Омега сглотнул, вскинув свои до этого нахмуренные брови. М-да, точно не тот город, который он ожидал увидеть.. И не город ведь вовсе.       В итоге, не выдержав этой до ужаса меланхолично-одинокой атмосферы, которая так и выбивала из колеи, обернулся к Израилю, видимо, передумав туда идти, а уж тем более в одиночку, только на месте его уже не оказалось.       Вот же моська еврейская...       Идти только по прямой...       — Да без проблем, — для создания фантомного чувства защищённости и уверенности, произнес себе под нос парень, там уже ступив ногой в грязь под ногами, которая хоть и не мокрая, но по рыхлой, словно для посева, земле, тоже идти не очень просто.       Шаг. Ещё шаг. Третий. Четвертый. С каждым разом становилось всё менее страшно, как только Россия понимал, что вот он уже пару метров прошел, и его ещё не съели. Вскоре россиянин дошел до уже обычного темпа ходьбы, но все равно с опаской оглядываясь по сторонам. Из любого угла этой странной деревни может выскочить что-нибудь, как та одноглазая тварь в лесу. Деревня точно говорила свои сюрпризы, но пока что у омеги на примете стояли только некоторые покосившиеся дома, зеркала прям рядом с входной дверью, противный запах чеснока. Жутко становилось, особенно видеть свое собственное, мутное отражение в грязном окне дома, где по ту сторону стекла абсолютно темно. Тогда Федерация резко понимал, что он гуляет тут один.       А люди из этих домов вообще выходят?       Подобная мысль заставила омегу поёжиться, отводя взгляд в землю, на ноги. Конечно, ответить на этот вопрос было не кому в данный момент, но что-то подсказывало, что вряд ли местные выходят на улицу, во всяком случае часто и без особой необходимости. И, имея где-то позади лес, полный всякой мистической твари, даже появилась гипотеза, почему.       Но имелись и всякие признаки обычной сельскохозяйственной жизни деревенских, ведь поле для выращивания тут совсем недалеко, как оказалось по дороге сюда. Трактора, что хоть и накрыты тканью, но все же присутствовали, и наверное, были в рабочем состоянии. Тачки, клумбы, даже белье кто-то на улице сушиться оставил. На секунду появилось ощущение, что это просто деревенька. Но в том-то и дело, что ощущение это посетило его всего лишь на мгновение.       — Э! — парень крупно и довольно заметно вздрогнул, услышав за спиной, наверное, в двадцати метрах от себя мужской хриплый голос. — Ты кто такой?!       Россия решил просто встать, как вкопанный, и не шевелиться.       — Я с тобой разговариваю! — голос стал уже ближе, намного ближе, а там уже слышался хруст земли под чьими-то сапогами. — Тут гостей не любят, так что съебывай обратно в лес!       Что же, по крайней мере Изра не соврал, что тут к туристам так пренебрежительно относятся. В голове же снова запульсировала одна верная мысль — сматывать отсюда и поскорее... Только предварительно найдя нужный дом...       Что-то длинное и твердое, по типу палки, толкнуло парня в спину. На дрожащих ногах русский не нашел опоры, поэтому упал. А ему над ухом продолжали рычать.       — Ты глухой, что ли?! Ввалился тут, гуляет себе спокойно, а по твоему запаху тупых мозгов кровососы уже наверняка взяли след!       Федерация все же рискнул обернуться. Перед ним стоял низкорослый, полноватый мужчина с небрежной темной щетиной на мясистых щеках. Морщины на лице, да и в принципе не смотря на габариты некоторая дряхлость могли дать местному лет уже где-то ближе к пол веку. От него несло перегаром, да и в зубах торчала кривая палочка сигареты. Но сквозь этот едкий запах парень не чувствовал не яркого, не сладкого, таким образом придя к выводу, что перед ним стоит бета. Но что пугало младшего — у него в руках двуствольное охотничье ружье, которым его в спину и толкнули. Но и бесило то, что Росс в какой раз уже на волоске от смерти.       Он инстинктивно начал отползать назад, стараясь делать это как можно незаметнее и, стоило незнакомцу мимолётно отвлечься на какие-то шорохи, которые его явно напрягали, вскачил, рванув, куда глаза глядят, хотя израильтянин предупреждал, что так делать уж точно не стоит.       — Стой, паскуда! — взвизгнул мужчина. Секунда — выстрел, пронёсшийся, кажется, в паре сантиметров от туши Федерации, заставляя зрачки сузиться, а его самого юркнуть за первый же угол, хватаясь за хоть какую-то возможность спасти свою жизнь, которая на момент показалась удивительно важной.       Слыша за спиной грохот из двух дул ружья, РФ старался делать неожиданные повороты, двигаться зигзагом, чтобы пуля не попала в плоть. И всё дальше убегая от нужной дороги.       Элли не легкомысленная. Она просто в очередной раз нарвалась на неприятности.       Россиянин больше не слышал, что уж там говорить, не видел преследования за спиной. Парень остановился рядом с белым, совершенно небольшим зданием, где от времени краска облезла, и теперь были видны кирпичи, на которых постройка и стоит. В горле жутко саднило, ведь во время бега омега дышал через рот, а сердце, казалось, резко стало стучать прям под горлом, а не где-то в груди.       Федерация в страхе вновь увидеть того мужчину, начал оглядываться. Последний, скорее всего, потерял след. И выдохнув таким мыслям, Росс пытался сориентироваться, куда он вообще прибежал.       Белое здание очень сильно напомнило что-то вроде церкви: дубовые, хоть в некоторых местах рассохшиеся и даже пробитые явно не человеческой рукой большие двери, на крыше что-то блестело под дневным солнцем. Но вот на окнах были решетки, а рядом со входом опять же по обеим сторонам стоят зеркала. Стоило обернуться: сзади, между деревьями, на зеленеющей поляне стояло жуткое место для всех живых — кладбище. Черная, уже сломанная в некоторых места черная узорчатая калитка ограждала эту поляну, усеянную деревянными крестами и редко каменными надгробиями. Но калитка довольно низкая, РФ перешагнуть через нее труда не составит.       Но, честно, не особо хотелось идти туда, где закопаны наверняка не одна и даже не две туши, которые некогда точно также ходили по этой земле... Зато очень хотелось найти тот дом с голубыми ставнями, только в голове набатом отдавал вопрос «куда же теперь идти?».       РФ вздрогнул.       Между крестами мелькнул знакомый свет, имеющий не менее знакомые очертания. Черные глаза не отводят своего взгляда с парня, в итоге остановившись совсем недалеко от него, сев на землю, обвив лапы хвостом, пока условная шерсть, ласкаемая солнцем, едва заметно отдаёт небесно-голубым.       Парень отмахнулся от этого, как от галлюцинации. И тот самый волк больше не сидел на чьей-то могиле, где имя на надгробье было стёрто. Омега вновь дрожит, словно от какого-то разряда, что постоянно проносится по его телу. Пугается, когда видит белый свет за решеткой церкви, а потом то, как он резко пропадает. Сам светящийся волк в первую их встречу ничего плохого России не сделал, но русский боится. Боится, что если он последует за ним, то опять куда-то упадет, закроет глаза, и возможно, больше не откроет. Он и так находится в забытом Богом, если таковой вообще существует, месте, где, кажется, произошел апокалипсис и остались только озлобленные выжившие, которые тычут в его спину оружием.       А единственный адекватный здесь и в лесу зверь снова возник, на этот раз сидя чуть поодаль от церкви, и снова прожигая своим взглядом РФ, терпеливо ожидая, пока мальчишка наконец сдастся, следуя за ним. Впрочем, волку торопиться некуда, поэтому он опять-таки подождёт. А вот Федерацию уже накрыла паранойя. За ним может следить кто угодно, помимо волка. Тот мужик говорил что-то про кровососов. Было бы наивно думать, что это он так ласково москитов называет.       Против них зеркала не помогают.       Серо-голубые глаза вновь смотрят на свет в виде волка с черными глазами. Зверь поднимается с места, подходит ближе к России. Сам парень в страхе начинает отступать, видя, что это нечто приближается к нему, но вот олицетворение сворачивает на какую-то тропу, что затесалась между стеной церкви и калиткой кладбища. Совсем узкая, немного заросшая, а потому незаметная.       Черные глаза вновь выжидающе смотрят на Росса. Русский медлил, явно не решаясь ни на шаг вправо, ни на шаг влево. В голове всплывает тот момент в лесу, когда он так же зашёл в кусты. Но впереди, вроде, никакого водоема, чтобы захлебнуться, и в помине не было. Омега сильно напуган, но выбор невелик. Он сам скорее всего не справиться. Свет тянул его за собой, поэтому парень пошел волку на встречу.       А тот, вернув морду в нормальное положение, неспеша переставляя лапы двинулся с места, начиная идти вперёд.